– Он ненавидит меня, – уточняю я. Ее улыбка исчезает. – Война изменила его. Полагаю, она меняет всех нас. Но то герцогство… – Она подносит кружку к губам. – После него нельзя полностью исцелиться. Я его не оправдываю… просто констатирую факт. – Сейчас это не важно. Я пришла сюда не для того, чтобы обсуждать Гила. – Я так и думала, – отвечает она, опуская кружку на металлический столик. – Тогда, может, расскажешь, зачем именно ты пришла? – То, о чем ты меня просишь… стать шпионом… – Я опускаю взгляд на свои руки. – Я не готова к этому. – Ты выглядишь вполне подходящей на эту роль, – замечает она. – Но ты не ощущаешь ее значимости. – Тебе нужна информация. Но у меня ее нет. – Эмоции обжигают горло. – Как я могу притвориться Колонисткой, если ничего о них не знаю? Как я могу согласиться помочь уничтожить что-то, не удостоверившись, что другого способа нет? – Я предполагала, что ты придешь ко мне… узнать про Бесконечность. Вот только это может шокировать тебя, – говорит она, и в ее голосе звучит предупреждение. – Ты уверена, что готова к этому? – Ты просишь меня принять участие в войне, но я не могу делать это с закрытыми глазами. Мне нужно знать все, – уверенно отвечаю я, чувствуя, как в сердце возрождается надежда. – Мне нужно понять этот мир. Анника кивает. – Дай мне свои руки, – ласково просит она. Я колеблюсь с мгновение, а затем ставлю кружку на стол и протягиваю руки ей. Анника тут же обхватывает их своими ладонями. – Сначала это может чувствоваться даже немного забавным, но это самый быстрый способ поделиться знаниями, – говорит она. – Мы называем это Обмен. Я хмурюсь: – Ахмет говорил, что голограмма работает как компьютер. Что я могу найти с помощью ее все, что захочу. – Да, но для начала нужно узнать, что искать. – Анника кивает на наши соединенные руки. – Позволь мне показать тебе. И прежде чем я успеваю сказать хоть слово, ее глаза вспыхивают белым светом, заполняя комнату. Я моргаю и вдруг осознаю, что я уже не в домике Анники. А посреди серого поля, окутанного туманом, который скрыл окружающий пейзаж. Здесь нет ничего живого – только камни, пепел и смерть. Мои шаги ощущаются странно, словно я не контролирую свое тело. А когда опускаю взгляд на свои руки, то понимаю, что это из-за того, что я… теперь Анника в ее воспоминаниях. Пронзительный крик, словно зов банши, пронзает воздух. Я изо всех сил вглядываюсь в туман, пытаясь разглядеть хоть что-то. Нет, отыскать кого-то. А затем вижу ее. Съежившуюся темную фигуру, которую поначалу приняла за тень. Это девушка. Шура. Я поднимаю руку и окликаю ее. А когда она поворачивается ко мне, то вижу, что ее лицо смертельно бледно и она совсем не похожа на озорного подростка, которого я знаю. Ее волосы слиплись от засохшей грязи, руки и платье покрыты пятнами, словно она ползала несколько часов. А может, и дней. – Ты одна? – шепчет Анника. Шура в ужасе отползает от меня. С пепельными светлыми волосами и серыми глазами, в которых не осталось ни капли жизни, она поднимает дрожащие руки, стараясь защитить себя. – Пожалуйста, остановите это. Я больше не могу это терпеть. – Все в порядке, – успокаивающе говорит Анника. – Теперь я с тобой. Все будет хорошо. Я делаю еще один шаг вперед, и что-то хрустит под моими ногами. А когда опускаю глаза, то вижу раздробленный человеческий череп. И понимаю, что у меня под ногами целое море костей. Мир вновь размывается, но через мгновение я вижу женщину с гладкими волосами цвета воронова крыла, высокими скулами и оливковой кожей. Ее голову прикрывает желтый шарф, лицо покрыто пеплом, а руки обнимают Шуру. – Держись! – Слова поддержки вырываются из моего рта, хотя мы, кажется, оказались в эпицентре торнадо. – Мы почти на месте! – Мы не успеем, – кричит женщина, перекрывая гул ветра. – Если они найдут нас, то отправят в Войну, – кричу я в ответ. – Мы должны спрятаться. Неподалеку от нас земля и кости взлетают в воздух, наполняя его пылью. Шура закрывает уши руками и утыкается лицом в тело женщины с маленькими глазами. Женщина борется со слезами, но на ее лице появляется нежная улыбка: – Бери Шуру и бегите к границе. – Я не оставлю тебя, – возражаю я, но она уже толкает Шуру ко мне. – Знаю, – говорит женщина и кладет руку мне на щеку. – И люблю тебя за это. Она целует меня, не обращая внимания на грохот вокруг, а затем отступает на шаг. – Элиза! – надрывный крик вырывается из моего горла. Упав на колени, она раскидывает руки в стороны, а ее желтый шарф соскальзывает на землю. И через мгновение с кончиков ее пальцев срываются молнии. Искры опутывают небо, а Элиза поднимается на ноги и устремляется вперед, выжигая все на своем пути. Но тут что-то острое прорывается сквозь туман. Это копье с металлическим наконечником. Я не вижу, как оно пронзает Элизу, но слышу ее крик. А затем с облаков, словно ангелы смерти, спускаются Колонисты. Я сжимаю руку Шуры, подхватываю шарф с земли и бегу. Сцена меняется снова, но теперь это не воспоминания Анники… а ее мысли. Я вижу все так, словно смотрю на мир сверху. Словно я птица, которая парит в небе. Вижу постоянно изменяющийся Лабиринт, а затем петляющие улицы Победы. Вижу фестивали, бальные залы и здания, которые откуда-то помню. Вижу Поселение, которое только начинает строиться. Вижу, каких усилий это потребовало. Вижу Сопротивление, их сражения и отчаяние. Вижу, как люди падают в бою, и их тут же подхватывают серебристые летуны, в мгновение ока взмывающие в небо. И вижу город, который никогда раньше не видела, но отчего-то знаю, что это Столица. Процессия ландо. Лица четырех принцев. И хотя я их раньше никогда не видела, но знаю, кто из них кто. Знаю их имена и какими герцогствами они правят. Кажется, в этот момент я знаю о них все. Принц Эттор, герцог Войны. Его черные волосы растрепаны и напоминают языки пламени, взмывающие в воздух. Его одежда темно-красного цвета, поверх нее надеты бордовые доспехи, а на черных перчатках сияют огромные рубины. На его бедрах закреплены два кинжала, объятые вечным огнем, который виднеется даже сквозь ножны. На его голове корона из костей с заостренными гранями и кроваво-красных бриллиантов. Его тело тощее и длинное, а улыбка такая же злая, как и репутация его двора. Принц Деймон, герцог Голода. У него глаза неестественного фиолетового цвета и длинные, заплетенные в косу волосы цвета темного моря. С полуприкрытыми глазами и зеленоватым лицом он, кажется, еле стоит в своем ландо, напоминая призрак на картине. С молчаливой гордостью он демонстрирует цвета своего герцогства: на нем черная туника с высоким воротником, плотно прилегающая к телу и позволяющая незаметно передвигаться в темноте, и тонкий черный плащ с обстрочкой золотой нитью. Корона из черных кораллов обхватывает его голову, а на лице слева виднеется татуировка черными чернилами. Принц Лисандр, герцог Смерти. Тот, из чьего герцогства не вернулся ни один человек. У него смуглая кожа, широкие плечи и коротко стриженные волосы. На его голове самая изысканная корона, сделанная из золотых лезвий, которые пронзают воздух, словно рога. А в самом центре сияет огромный изумруд в окружении кристаллов всех оттенков зеленого. Свободное одеяние без рукавов в желто-зеленых цветах его двора бросается в глаза. Его голые бицепсы обхватывают золотые кольца, которые кажутся слишком простыми по сравнению с короной. Талию стягивает пояс с шипами, а слои желто-зеленого шелка свисают до самых пят. И, конечно же, принц Келан, герцог Победы. Его юные черты резко выделяют его на фоне братьев, а волосы такие же белоснежные, как я запомнила. На лице сияют серебристые глаза, на голове корона из ветвей, а плечи прикрывают меха, под которыми виднеются белая военная форма и жилет, украшенный серебристыми пуговицами. И хотя я хорошо запомнила его улыбку, ее на его лице нет. Мир вновь размывается, и я оказываюсь в тронном зале, выполненном из обсидиана и гранита. Все поверхности вокруг гладкие и натерты до зеркального блеска, отчего кажется, будто на стенах изображено звездное небо. Огромная лестница ведет к трону – высокому, узкому, но при этом слишком большому для одного человека. И на нем сидит женщина с бритой головой. Корона в виде простого обода обхватывает ее лоб, а подол платья стекает на пол, словно чернила. При каждом ее движении материал переливается множеством оттенков – от индиго до золота. Я знаю ее. Видела ее раньше, хотя и не должна была. Королева Офелия восседает на троне с закрытыми глазами, ее губы подведены углем, а медовая кожа светится изнутри. Она похожа не на королевскую особу. А на богиню. Я чувствую, как продвигаюсь вперед, шаг за шагом, и на мгновение мне кажется, что стоит протянуть руку – и я коснусь ее. Но затем она вздрагивает, словно что-то разбудило ее, и резко раскрывает черные глаза. Меня тут же оглушает мой собственный крик. И тронный зал растворяется. А когда я открываю глаза, то вижу Аннику, сидящую напротив и все еще удерживающую мои ладони. Я резко отдергиваю руки. Сердце бьется в груди, словно в агонии, посылая волны боли по всему телу. – Что это было? – спрашиваю я, с трудом выдавливая слова, потому что в легких, кажется, не осталось кислорода. Анника откидывается на спинку и сплетает пальцы. – Обмен. – Это… Это твои воспоминания? – хватаясь за грудь, допытываюсь я. Перед глазами все еще стоит женщина, которая отдала жизнь за меня… вернее, за Аннику. И я все еще ощущаю, как ноет из-за этого сердце. А Офелия… Означает ли это, что кто-то действительно встречался с ней? – Что-то из этого воспоминания, – спокойно отвечает Анника. – Но по большей части это была информация, которой мы делимся друг с другом. То, что я видела через Обмен с другими людьми.