– Как бы я хотел, чтобы ты был девочкой! – вздохнул Тедрос. – Вот почему я постоянно вижу ее черты в твоем лице… – Пообещай мне, что отпустишь их, – настаивала Софи, ее сердце бешено колотилось… – Ты все, что у меня осталось, Филип, – умолял Тедрос. – Не бросай меня. – Просто пообещай мне! – выдохнула Софи. – Это уж совсем странно, – прошептал сбитый с толку Тедрос. – Теперь ты и говоришь, как девочка. Софи подняла руку, чтобы остановить его, но Тедрос поймал ее ладонь в свою. Софи уставилась в его распахнутые сумасшедшие глаза, а он наклонился к ней, а затем прикоснулся своими губами к ее… – О боже! – воскликнул кто-то позади них. Оба мальчика испуганно обернулись. Там стояла Агата. 24 Маски сорваны Тедрос отпрыгнул от Филипа, покраснев. – Нет-нет-нет-нет, – затараторил он, поворачиваясь к Агате. – Это получилось случайно… Но Агата уже подняла горящий золотом палец и направила его на эльфоподобного мальчика с пушистыми волосами. – Агата, послушай меня, – взмолился Филип, вжимаясь в синюю иву… – Ты змея, – прошипела Агата, приближаясь к нему. – Ты лживая змея! Тедрос инстинктивно заслонил Филипа, направив свой сияющий палец на девочку. – Оставь Филипа в покое, Агата! Ты дерешься со мной! Но Агата даже не взглянула на него. Она гневно уставилась на Филипа, а ее палец разгорался все ярче. – Ты попыталась поцеловать его! Ты хотела остаться с ним здесь и отправить меня домой! – Это не так! – вскричал Филип. Тедрос повернулся к другу: – Так вы знакомы? – Ты была там, в башне Директора школы, в ту ночь. Ты напала на нас! Ты разделила нас! – обвиняла Агата. – А ты пообещала, что не станешь с ним видеться! – неожиданно высоким голосом завопил Филип. – Я не могу потерять тебя, Агата! Даже не попытавшись заполучить тебя обратно! – То есть твои попытки вернуть нас домой – просто вранье?! – возмутилась Агата. – Почему моя принцесса и лучший друг так разговаривают? – уставился на них растерянный Тедрос. – Я должна была доказать тебе, что твое желание было ошибкой, – обвиняющим тоном выкрикнул Филип, борясь с накатывающими слезами. – Что лучшая подруга значит больше какого-то там мальчика! Агата взбешенно тряхнула головой, вспоминая все сны, которые она проклинала, сомнения, которые игнорировала. Ее подсознание отчанно пыталось предупредить Агату о том, что ее подруга врет. – Разве ты не видишь? – холодно сказала она. – Чем больше ты пытаешься нас разлучить, тем искреннее мое желание остаться с ним. Филип отшатнулся, раненный в самое сердце. – Я действительно не понимаю, что происходит, – Тедрос смотрел на них широко раскрытыми глазами. – Ты выберешь его вместо меня? – еле дыша, спросил Агату Филип, его подбородок с ямочкой задрожал. – После того как я рисковала жизнью, чтобы спасти нас? – Так вот зачем ты его целовала? – усмехнулась Агата. – Это была попытка спасти нас? – Это он поцеловал меня! – закричал Филип. – П-п-п-подождите минуточку… Это была случайность… – промямлил принц. – Мы с ним друзья, точно такие же, как и вы с С-с-софи… – Тоже мне, друзья! – буркнула Агата, буравя Филипа взглядом. – Ты должна поверить мне, Агги, – умолял ее Филип. – Я выберу тебя, даже если Тедрос захочет остаться со мной, даже если предложит мне стать его… – Просто было очень темно… И его лицо выглядело совершенно иначе… – взвыл Тедрос, бессильно опускаясь на камень. – Любой может так ошибиться! – Ты сказала, что хочешь забыть это место, – защищался Филип. – Ты сказала, что хочешь вернуть наше «долго и счастливо»! – Счастливо?! Из-за тебя погиб мальчик! – вопила Агата. – Из-за тебя мы обе все еще можем умереть! – Я просто хотела, чтобы все между нами стало по-прежнему. Как было до того, как мы появились здесь. До того, как мы встретили принца! – заклинал ее Филип. – Я просто хотела, чтобы мы снова стали настоящими подругами! – Настоящие подруги позволяют друг другу взрослеть, – процедила охваченная гневом Агата. – Настоящие подруги не оттаскивают друг друга от истинной любви. Настоящие подруги не лгут! Тедрос наконец вскочил со своего камня. – Хватит! – крикнул он Агате. – Меня не волнует, каким образом вы оказались знакомы, может, вы пятиюродные кузены, тайные друзья по переписке или вместе ходили в походы на гору Онора. Но заруби себе на носу, что Филип не твоя забота, ясно? Так что иди ищи свою драгоценную Софи, пока я не передумал оставлять вас в живых! Агата изумленно посмотрела на него, а затем расхототалась. – Что здесь смешного? – рявкнул Тедрос. – Ты и правда ничего не видишь? – изумилась Агата. – Ты все еще думаешь, что он твой друг? – Мой лучший друг, – поправил ее принц. – Благодаря ему я понял, почему ты выбрала Софи вместо меня. Потому что Филип понимает меня точно так же. Он прикрывает мою спину и сражается за меня так, как не смогла бы ни одна девочка. Я всегда думал, что любовь – это про мальчика и девочку… Но такая дружба – это нечто большее! Поэтому я всегда буду выбирать такого хорошего, доброго друга, а не тебя. Снова и снова. – Дай-ка я расскажу тебе о Филипе, – беспощадно произнесла Агата. – Филип тебе такой же добрый друг, каким был Ланселот твоему отцу. Тедрос оскалился и потянул из ножен свой меч: – Что ты сказала?! Агата, вглядевшись в его лицо, произнесла чуть мягче: – Ты ведь никогда не мог отличить Добро от Зла, верно? Тедрос вздрогнул, как от удара. Он повернулся к Филипу, который, пятясь от Агаты, прижался к стволу светящейся ивы. Теперь в морозном искрящемся свете Тедрос наконец смог разглядеть испуганное, дрожащее лицо друга… Вот только это было уже другое лицо. Секунда за секундой лицо Филипа менялось. Каждая его черта претерпевала крохотные изменения, точно скульптура из песка осыпалась песчинка за песчинкой. Благородный нос Филипа стал мягче и округлился до носа-кнопки, ресницы стали густыми и бесподобно длинными, эльфийские уши уменьшились, а брови вытянулись в прекрасные дуги, словно нарисованные художником. Изменения происходили и в его теле, все быстрее и быстрее, заклинание распускалось, будто свитер, который потянули за ниточку. Тугие мышцы Филипа, опутанные вздувшимися венами, сдулись под молочной кожей, а его пушистые волосы опали тяжелыми светлыми локонами. Крупные ноги стали тонкими и гладкими, а бедра приобрели женственный изгиб… И вот в холодном свете луны появилась красивая светловолосая девочка, утонувшая в мальчишеской красно-черной накидке. Девочка жалко, как испуганный котенок, смотрела на собравшихся. Тедрос пошатнулся и оперся о дерево. – Почему мне все постоянно врут? – прошептал он. – Почему все всегда оказывается ложью? – Не все, – тихо произнесла Агата. Софи попятилась, пытаясь выжать улыбку. – Не убивай м-м-меня, Тедрос, – запинаясь, проговорила она. – Видишь? Я все еще Филип, все еще твой друг… Просто выгляжу по-другому… Тедрос уставился на нее. Он словно заново переживал случившееся, вспоминая и взвешивая каждое слово. Постепенно его лицо просветлело, как будто в глубине его души все-таки проснулись теплые чувства. Софи выдохнула с облегчением… Но потом она заметила, что Тедрос смотрел вовсе не на нее. Он смотрел на свою бледную темноволосую принцессу, стоящую у сверкающей ивы.