– Ты… ты любила меня все это время? – мягко спросил он. Агата кивнула. По ее щекам струились слезы. – И все, что ты сказала мне в башне, – правда? – продолжал Тедрос, его глаза тоже заблестели. Агата снова кивнула, улыбнувшись. – Почему я не поцеловал тебя? – спросил Тедрос дрогнувшим голосом. – Почему я не доверился тебе? – Ты… такой глупый, – всхлипнула Агата, тряхнув головой. – Почему мальчики такие глупые? Тедрос слабо улыбнулся в ответ: – Может, мир без мальчиков не такая уж и плохая идея, в конце концов. Агата рассмеялась, счастливая от того, что может больше не спорить с собственным сердцем. Софи, беспомощно стоящая между ними, наблюдала, как истинные возлюбленные снова сошлись… А она будто стала еще более невидимой, чем прежде. Вспышка фиолетовой молнии сверкнула из-за спины Тедроса как предупреждающий выстрел… Леди Лессо вышла из-за деревьев, ее дымящийся палец был нацелен на Тедроса. – Агата, Софи, отойдите от него сейчас же! – прошипела она, двигаясь к южным воротам. – Я спрячу вас в лесу, пока все не успокоится! Но ни одна из девочек не шелохнулась. – Что вы делаете?! – изумилась леди Лессо. – Другие мальчики появятся здесь в любую сек… Глаза леди Лессо полезли на лоб – Агата шагнула к принцу, который заключил ее в объятия. Софи в форме мальчика одиноко стояла в тени дерева. – Что… Что происходит?.. – произнесла леди Лессо, переводя взгляд с одной девочки на другую. – Я думала, что мешаю твоему желанию ради Добра, Агги, – воскликнула Софи, и в ее голосе слышались слезы. – Я думала, что все, что я делаю, – ради Добра! Софи заметила, как даже леди Лессо попятилась от нее. Ее фиолетовые глаза вспыхнули с горьким пониманием: – Мальчик убит… ученики ранены… Испытание до смерти… из-за тебя? – Пойдем, – сказал Тедрос, беря свою принцессу за руку. – Она сама может за себя постоять. Тебе не надо больше ее защищать. – Я не хотела стать такой, как моя мать! Я не хотела закончить жизнь в одиночестве, – умоляла Агату Софи. – Я никому не хотела причинить боль… – Пойдем, Агата, – настойчиво повторил Тедрос. Агата взглянула на своего принца, такого же искреннего и преданного, каким он был в ее снах… Затем на Софи, раскаявшуюся и всхлипывающую под сенью ив… Больше никаких уловок, никаких секретов. Теперь ее выбор был искренним. Алая огненная вспышка взорвалась между ними, окутав Агату и Тедроса клубами дыма. Ошеломленные, они принялись оглядываться. Повсюду взлетали и взрывались красные и белые сигнальные огни, опадая вниз метеоритным дождем. Тотчас светлячки на информационной доске мальчиков вспыхнули, сжигая все оставшиеся имена, включая «Тедрос» и «Филип»… С оглушающим хрустом доска взорвалась и превратилась в плюющийся огнем факел. На другой стороне леса точно так же, с ужасающим взрывом, вспыхнула доска девочек, и над западными воротами повалили клубы дыма. – Что происходит? – прошептала Агата, у которой от взрывов звенело в ушах. Они с Тедросом услышали нарастающий гул у себя за спиной… И медленно повернулись в сторону звука. Завеса зачарованного тумана над замками рассеялась, явив ужасное зрелище – мальчики и девочки неслись друг на друга, ревя и сметая все на своем пути. Встревоженные девочки спрыгивали на мост прямо с балконов, потрясая оружием и опасно горящими пальцами. Они угрожающе толпились прямо на краю пропасти, отделяющей их от врага. А по другую сторону озера сотни обезумевших мальчиков и принцев-наемников, вооружившихся до зубов и жаждущих крови, ринулись на свою часть моста. – Они знают, что я здесь, – произнесла леди Лессо. В ее фиолетовых глазах мелькнуло отчаяние. – Я нарушила условия. Испытание окончено. Агата сглотнула: – Что это значит? Они уставились на четыре сотни мальчиков и девочек, жаждущих перерезать друг другу глотки, разделенных только провалом моста. – Война, – вымолвил Тедрос. – Это означает войну. Ветки ив начали сиять все ярче и ярче, как синяя парча, и, достигнув ослепляющего света, взорвались, разлетевшись сапфировыми искорками. В лунном свете стало заметно, что искорки были бабочками. Тысячи синих бабочек давали ивам их неоновое свечение… Они кишели по округе, как саранча, собираясь в единый устрашающий рой. Агата закрыла лицо руками, а Тедрос попытался было разогнать бабочек мечом, но поскользнулся и упал… Громкий вздох изумления раздался позади них, и Агата обернулась. Облако бабочек оторвало леди Лессо от земли. – Эвелин… – произнесла леди Лессо, побледнев как полотно. – Она все слышала… – Постойте! – крикнула Агата, пытаясь ее удержать… – Поцелуй его, Агата! – прошептала леди Лессо. – Поцелуй его, когда придет время! А затем бабочки подняли ее высоко в воздух и понесли к синему замку. Просьба леди Лессо потонула в рычащих звуках войны. Агата застыла на залитой лунным светом поляне, с трудом переводя дыхание. – Что она сказала? – спросил кто-то. Агата взглянула на Тедроса, который, пошатываясь, поднимался с земли. Его золотые волосы были спутаны. – Агата? – спросил другой голос. Агата повернулась. Последние клубы красного дыма рассеивались между деревьями. Из дыма выступил силуэт Софи. – Что сказала леди Лессо? – напряженно спросила ее подруга. Агата уставилась на Софи с другой стороны залитой лунным светом поляны. Отзвуки воинственных криков мальчиков и девочек гремели, леденя кровь. Вдруг верхушки деревьев над ними начали трещать и шататься, что-то тяжелое с хрустом прорывалось к ним… Агата в ужасе отскочила, и серебряная башня Директора школы обрушилась между ивами. Перемещающаяся башня сверкнула в лунном свете и затормозила. Земля вокруг нее заходила ходуном и пустила глубокую трещину, оставив Тедроса на одной стороне, а Софи на другой. Агата же оказалась зажатой на небольшом островке земли, возвышающемся посередине провала. Из окна башни вырвалась стайка бабочек и ринулась вниз, навстречу трем ученикам. Ударившись оземь, они превратились в стройную женщину. Словно вызванная на сцену актриса, Эвелин Садер шагнула на поляну, подсвеченную прожектором луны. Ее длинные ногти впились в том в вишнево-красной обложке, который Агата сразу узнала. Это была их с Софи сказка. – «Испытание», – проворковала декан. – Какое прелестное словечко! У него так много подходящих значений. Например, так можно назвать эксперимент, проверяющий чьи-то возможности и способности. Или тест на веру и выносливость. Или сложный жизненный этап. И наконец… Мне больше всего нравится именно это значение, – она сделала драматическую паузу, окидывая взглядом Софи и Тедроса, стоявших по разные стороны трещины. Ее темные брови взлетели над лиственно-зелеными глазами. – Когда-то так называли судебное разбирательство, призванное определить вину. Ее взгляд метнулся к Агате, стоящей посередине. Декан загадочно улыбнулась: – Вот теперь начнется настоящее Испытание. Острым ноготком Эвелин развязала пакет, примотанный к корешку книги. Сверкающий Сториан вырвался наружу и яростно засиял алым. «Сказка о Софи и Агате» как по волшебству выплыла из рук декана на лунный свет. Перо бросилось на парящую книгу и, открыв ее своим острым кончиком, принялось рисовать красочные иллюстрации к их истории. Приближаясь к последней странице, перо замедлилось, с упоением прорисовывая Агату, стоящую между Тедросом и Софи… Только эта Софи выглядела совсем не так, как та Софи, что замерла сейчас между ивами. Софи на рисунке была лысой старой ведьмой, покрытой бородавками. Под изображением ведьмы перо вывело: Агата и Тедрос поглядели на Софи, молочную белизну кожи которой подчеркивало лунное сияние. – Видишь ли, Агата, ты думала, что симптомы Софи вызвала я. Что я и есть злодей. – Эвелин изящно присела на пенек на темном краю поляны. – А ведь это была вовсе не я, верно? – Агата, я не ведьма… Ты же знаешь, я не ведьма… – Софи попыталась опровергнуть слова декана. Агата сделал шаг к Тедросу. Лицо Софи вспыхнуло от удивления. – Ты думаешь, я все еще могу быть злой? – прошептала она. – Что я могу сделать тебе больно? Агата печально покачала головой: – Ведьмы разрушают сказки, Софи. Ведьмы врут, чтобы заполучить тот конец, который хотят. Софи обратилась к Тедросу: