– Не вижу никаких девочек, – сказал Тедрос. – А ты? Софи всмотрелась сквозь листву на открывшийся вид северной части леса. Вот поле папоротника, за ним сосновая роща и Синий ручей. Все это было щедро залито волшебным зимним светом, но она не увидела ни одного силуэта в сапфирово-синем. Лишь несколько смутных всполохов алых плащей мальчиков, рыскающих в зарослях. Сначала она почувствовала острую грусть из-за того, что не увидела Агату, а потом сразу наступило облегчение – Тедрос же тоже ее не нашел. – Должно быть, напуганные Агата с Софи где-то прячутся, – предположил Тедрос. – Мы подождем здесь, пока одна из них не обнаружит себя… Белый сигнальный огонь стремительно выстрелил в небо и взорвался, означая, что на юге леса появился первый сдавшийся. Тедрос и Филип резко повернулись, чуть было не упав с дерева, и заметили, как вдалеке, у поляны с тыквами затрещали кроны деревьев. До них донеслись крики мальчика и девочки, которым вторил рык какого-то чудища. Синие тыквы вылетали сквозь деревья, словно мячики, а вместе с ними взлетали в воздух белые и красные сигнальные огни, создавая ужасающий грохот. А потом вдруг все стихло. – Что случилось? – еле дыша, спросила Софи. – Одна из ловушек учителей сработала, – сказал Тедрос. – Что бы это ни было, попались ребята с обеих сторон. Софи повернулась к информационным доскам. Пожалуйста, только не Агата! Имена «Векс», «Раван», «Мона» и «Арахна» потемнели. Софи выдохнула с облегчением, а затем снова напряглась: – Они же не погибли, нет? Тедрос покачал головой: – Сигнальные огни, которые вспыхивают, если ты умираешь, будут отличаться от тех, которые появляются, если ты сдаешься. Я спрашивал у Мэнли. Софи почувствовала накатывающую волну тошноты. Она даже не допускала мысли о том, что Тедрос действительно может убить ее. А он уже уточнил у Мэнли такую простую вещь, неожиданно сделав возможность смерти реальной. В чаще под ними хрустнули чьи-то шаги, и мальчики взглянули вниз. Там появились два принца, один был упитанный, а другой тощий. Они рыскали вдоль дороги, оба вооруженные боевыми топорами. – Никогдашники совершенные лопухи в борьбе с монстрами – слишком уж привыкли к тому, что те обычно играют на их стороне, – произнес упитанный. – Даже если мы им поможем, эти нытики все равно побросают свои платки. – Ну что ж. Тем больше у нас шансов самим получить сокровище, – заметил худенький, стуча зубами от холода. – Между тем нет никаких следов этих читательниц, а мы уже прочесали весь южный лес. – Наверное, прячутся под мостом через ручей, как трусихи. Пойдем. Софи смотрела, как они удаляются, и ее сердце, казалось, перестало биться от страха. – Филип? – окликнул Тедрос, заметивший изменившееся лицо друга. – Сделать из принцев убийц? Объявить награду за головы девочек? – обернулась к нему бледная и испуганная Софи. – Ты не такой, Тедрос! Не важно, что ты там думал, – сказала она дрогнувшим голосом. – Но ты же не злодей. Лицо принца смягчилось, точно он наконец увидел себя глазами друга. – Ты меня не знаешь, – тихо произнес он. Софи почувствовала, как задрожала ветка, а потом поняла, что это дрожат ее ноги. – Что, если все это большая ошибка? – хрипло выдавила она. – Что, если Софи просто хочет вернуться домой вместе со своей подругой? Тедрос отвел взгляд и сжал челюсти, точно борясь с собой. – Что, если она просто хочет вернуть их «долго и счастливо»? – настаивала Софи. Тело Тедроса будто бы немного осело, точно скорлупа, готовая проломиться… А затем превратилось в каменную маску. Софи проследила за его взглядом. Он смотрел на замок девочек, который смутно виднелся над Синим лесом и стоял ровно на одной линии с их деревом. Тедрос вглядывался в открытую площадку на крыше башни Чести, которая подсвечивалась факелами и распускающимися в вышине фейерверками. – Давай спустимся, – быстро предложила Софи, зная, что находится на крыше этой башни… Но Тедрос не шелохнулся, продолжая разглядывать резной кустарник, когда-то посвященный его досточтимому отцу… А теперь переделанный во славу матери, которая его бросила. – Тедрос, чтобы это ни было, оно не стоит того, чтобы на него смотреть, – настаивала Софи. Тедрос сорвал большой синий листок с дерева и вспыхнувшим золотым пальцем превратил его в кусок льда. Подняв ледышку на уровень глаз, он расплавил ее края, и она приняла форму линзы, увеличивающей изображение на манер подзорной трубы. – Тедрос, прошу тебя, – уговаривала Софи. Но он уже обнаружил последнюю скульптуру у балкона, спрятанную за стеной фиолетовых шипов. Скульптуру, изображавшую его мать, которая безжалостно топит маленького принца, скривив лицо от ненависти. Мать, которая желала смерти своему сыну. – Это неправда, – мягко произнесла Софи, тоже бросив взгляд сквозь линзу. – И ты это знаешь. Тедрос молчал, разглядывая скульптуру. Он дышал часто и неглубоко, выдыхая изо рта пар. – Ты хочешь знать, почему эти девочки должны умереть? – наконец холодно спросил он. – По той же причине, по которой мой отец объявил награду за голову моей матери. Он повернулся к другу. Его глаза лихорадочно блестели. – Потому что это единственно возможный счастливый конец. Надежда на лице Софи погасла. – Теперь ты действительно говоришь, как злодей, – прошептала она. Мальчики уставились друг на друга. Оба прижимались к створу дерева, и у обоих в глазах стояли слезы. Тедрос отвел взгляд первым и принялся спускаться. – Прячься, если хочешь, – сказал он. – Но я найду этих девочек. Софи, напряженная как натянутая тетива, сидела на ветке, чувствуя, как холодный пот ползет по спине. Все, чего она хотела, – убежать и спрятаться под мостом до рассвета, чтобы спасти свою жизнь. Но она не могла позволить ему найти Агату. На дрожащих ногах Софи пошла вслед за принцем. Агата много чего знала о Софи, начиная с ее любимого цвета (нежно-розовый) или того, что она всегда краснеет перед тем, как рассмеяться, и заканчивая тем, где у нее самая большая родинка (на лодыжке). И совершенно точно Агата знала, какую тактику Софи выберет на Испытании, чтобы выжить. Спрятаться под мостом. Агата понимала, что, как только она войдет в лес, Тедрос начнет выслеживать ее, даже, возможно, будет делать это с вершины дерева. Поэтому девочка могрифировала в черную рысь и, зажав в пасти свою одежду, кралась через заросли папоротника. Она достигла Синего ручья, где вода тихо журчала под мостом из серого камня. Там Агата снова превратилась в человека и, одевшись в мятно-голубых кустах, прошмыгнула к темному берегу. Вода под мостом была чернильно-черная, но Агата не могла зажечь палец, так как боялась привлечь внимание мальчиков. – Софи, – позвала Агата, пробираясь в холодной воде, доходящей ей до колен. Мелкая рыбка в страхе шарахалась от нее. Софи легко могла превратиться в ската и спрятаться здесь… – Софи, это я-я-я, – прошептала Агата, стуча зубами… Ледяные руки вцепились в нее и потащили под мост. Хватая ртом воздух, Агата приготовилась произносить заклинания, как вдруг увидела Эстер, Анадиль и Дот, которые уставились на нее. Их лица были замаскированы грязью, а сами они стояли по пояс в воде в небольшой заводи у берега. От облегчения Агата чуть было не лишилась чувств. – Сказала же вам, что она придет сюда, – хмыкнула Дот и протянула Агате две пригоршни сардин, заботливо превращенных в шпинат и мангольд. Агата было подумала, что овощи – это кроличья еда, но была слишком голодна для дискуссий. – Где Софи? – почавкала она с полным ртом шпината. – Мы думали, она будет с тобой, – нахмурилась Анадиль. Три крысы попискивали из-под ее воротника, причем их мордочки тоже были покрыты защитным камуфляжем. – Но вместо этого мы здесь пытаемся не сдохнуть, пока эта девица дерется на неправильной стороне, – продолжила она. – Это ненадолго. Заклинание Юбы спадет через считаные минуты, – сдавленно произнесла Агата. – Мы должны найти Софи до того, как она трансформируется обратно в девочку. Теперь даже демон Эстер выглядел обеспокоенным. – Но есть еще кое-что, – зловеще произнесла Агата. Понизив голос, она рассказала ведьмочкам о том, что ей удалось увидеть в воспоминаниях Эвелин. Подруги уставились на нее с открытыми ртами, еле дыша. – Возвращает Директора школы обратно?! – пронзительно взвизгнула Дот. – Как?! – Тише ты, дурочка! – шикнула на нее Анадиль. – Послушай, все это не имеет значения. Даже пророк не может вернуть призрака из мертвых больше чем на несколько секунд… – Только если она не нашла какой-то другой способ, – сказала Эстер, поднимая глаза на Анадиль. – Но ей определенно понадобится чья-то помощь. По спине Агаты побежали мурашки – она вспомнила загадочные слова Эвелин перед появлением нимф. Декан намекала, что не только она была злодеем в этой сказке. Но кто же еще? Кто мог помочь ей претворить в жизнь столь беспощадный план? Кто еще решил стать злодеем? Она вспомнила записку черепахи, предупреждающую об Испытании… Листок с потерянным заклинанием Мерлина, найденный в кабинете декана, и то, что сама Эвелин подала им идею использовать это заклинание… Коварную улыбку декана, которая точно знала, где была Софи все это время…