18 Тайная история Садер За восемь часов до этого три ведьмочки взгромоздились на кровать Агаты. – Расскажи нам все, что ты узнала от Доуви и Лесс! – приказала Дот. – И подробно! – добавила Эстер. – И, если можно, в двух словах, – подытожила Анадиль, кивая в сторону трех черных крыс, которые, оскалились и обнажили когти, готовясь защищать узкое пространство под дверью. – Они убьют достаточно бабочек до того, как хоть одна успеет сюда проникнуть. Но рассусоливаться не стоит. Агата взглянула на подруг; голова у нее шла кругом. После тайной встречи с профессором Доуви и леди Лессо она ждала, когда девочки закончат свои первые уроки, затем разнесла одинаковые записки по комнатам ведьмочек и спряталась в своем шкафу, скрывшись от патруля бабочек и Беатрис, забегавшей в комнату на переменке. Она пряталась до тех пор, пока записки не были получены и прочитаны. И теперь Агата рассказала ведьмам все, что учителя поведали ей в канализации. Ее сердце билось все быстрее и быстрее, будто она заново переживала каждое слово… – Так они знают декана? – наконец выдавила Дот с полным ртом артишоков. Эстер сжала кулаки: – Я заметила, что Доуви и Лессо стали странно вести себя, как только Эвелин Садер появилась в школе. Лессо выглядит как раненый щенок, если декан рядом. Агата не могла придумать лучшего сравнения. В Эвелин Садер было нечто, превращающее самых злобных учителей в… нормальных людей. – Помнишь, как декан наказала Доуви за то, что та посмела с ней спорить? – добавила Эстер. – Выглядит так, будто Садер отдавала старый должок. – Лессо говорит, что Эвелин Садер была изгнана из школы десять лет назад, – продолжила Агата. – И что если ты однажды был изгнан, то не сможешь вернуться обратно… – Это потому, что только Директор может принимать учеников или учителей в школу Добра и Зла, – сказала Эстер. – Если он изгнал ее, то это окончательно и бесповоротно. Только если он сам не решит взять ее обратно. А сделать это будет тяжело, поскольку он мертв. – Однако же она здесь. Если уж мальчики сумели протащить принцев через прореху в щите, то и Эвелин могла каким-то образом просочиться, – предположила Агата. – Даже если и так, то замок должен был вышвырнуть ее в ту же секунду, как она ступила внутрь, – заметила Анадиль. – К тому же я все еще не могу поверить, что мальчикам удалось сломать щит. Им явно помог кто-то, знакомый с заклинаниями леди Лессо. – Но если Эвелин Садер не разрешено появляться в замке, то как же она может здесь находиться? – спросила сбитая с толку Агата. – Главный вопрос не «как», а «зачем». Вспомни, что Доуви и Лессо тебе сказали. Она каким-то образом стала частью вашей сказки, – напомнила Эстер. – Так что же мы знаем об Эвелин Садер? Во-первых, она сестра профессора Садера. Во-вторых, у нее хороший слух. В-третьих, ваш с Софи поцелуй вернул ее обратно в школу. Где-то здесь должен быть ответ на вопрос, почему она оказалась в вашей истории. Агата заметила, что Дот сосредоточенно размышляет, покусывая лист артишока: – Дот? – В прошлом году я написала папочке письмо и рассказала об «Истории злодеев» и о том, как скучно преподает профессор Садер. Я вспомнила, что он ответил мне: мол, думал, «она» исчезла навсегда, – сказала Дот. – Папочка учился в школе сто лет назад, и я решила, он все напутал. Но сейчас мне пришло в голову… – она повернулась к девочкам: – Как вы думаете, раньше Эвелин была здесь учителем? Эстер уже достала из своей сумки тетрадку. – Глава двадцать восьмая в нашем учебнике истории рассказывает о выдающихся пророках, и в ней упоминаются Август Садер и его семья. Я помню, мне показалось странным, что учитель пишет о своих же родственниках… – Только ты можешь просматривать главы, которые не были заданы, – буркнула Анадиль. – Потому что я не хочу кончить в печи, как моя мать, или быть посаженной на кол, как твоя, – отгрызнулась Эстер, листая тетрадку, пока не нашла то, что искала… – Ну конечно. «Глава 28: Выдающиеся женщины-пророки»! – взвыла Эстер и с силой захлопнула «Исправленную версию истории Леса для школьников». – Юба был прав: она искажает содержание книг, – она уставилась на Агату. – Но ведь лучший способ скрыть свою собственную историю от чужих глаз – это переписать ее, ты так не думаешь? – Вот чего я совсем не понимаю, – вмешалась Анадиль. – Доуви и Лессо сказали, что декан вызвала ведьминские симптомы Софи? – Они сказали, что их вызвала или сама Софи, или декан, а мы уже знаем, что Софи тут ни при чем, – ответила Агата, столь же озадаченная. – Но зачем декану внушать мне, что моя подруга ведьма? – А что, если она хотела, чтобы из-за этого ты отправилась к Тедросу? – размышляла Эстер, кусая губы. Все замолчали, и даже крысы притихли. Эстер повернулась к Агате: – Послушай, мы по уши в состязаниях на следующие три дня. Но учителя правы. Ты должна проследить за Садер и выяснить, что она замышляет. Давайте созывать Книжный клуб каждый вечер и обсуждать то, что тебе удалось обнаружить. – Но как? – пожала плечами Агата. – Каким образом я прослежу за деканом и останусь… – она вдруг смолкла и перевела взгляд на кровать Беатрис. – Что такое? – спросила Эстер. Со стороны двери раздалось шипение и повизгивание. Все девочки одновременно обернулись и увидели, что крысы хватают бабочек, которые всеми силами пытаются проникнуть внутрь. – Поторопись, – резко сказала Анадиль, – декан вот-вот узнает, что мы что-то замышляем! – Извини, но мы не можем помочь тебе, – проворчала Эстер в сторону Агаты, подталкивая Дот к двери… – Вы можете помочь мне воспользоваться вот этим, – раздался позади них голос Агаты. Ведьмы оглянулись и увидели Агату, которая показывала им блестящий плащ из змеиной кожи. – Похоже, у Беатрис есть свои секреты, – сказала Агата, поднимая бровь. Рот Эстер расплылся в широкой усмешке. Бабочкам послышалось, что комнату покинули четверо, но позже соглядатаи в своем докладе Поллукс настаивали, что видели только трех учениц, выходящих оттуда. Большую часть дня декан преподавала свою версию истории в зале Добра, поэтому Агата направилась в библиотеку Добродетели, надеясь найти что-нибудь еще об Эвелин Садер. Скрытая от любых глаз плащом-невидимкой, который, к слову, все еще пах лавандой, Агата прошмыгнула через Приют Гензеля (где профессор Шикс проводила занятие на тему «Уменьшение меча», чтобы волшебным образом уменьшить оружие в руках мальчиков), обогнала профессора Анемон, которая спустила всех собак на Яру, снова притащившуюся с опозданием, в этот раз на состязание по «Магическому спаррингу», прошмыгнула мимо профессора Доуви, которая, казалось, бросила взгляд в ее направлении, но потом вернулась к состязанию по «Дипломатии с мальчиками», заставляя девочек дискутировать с кровожадными фантомами и побеждать их с помощью здравого смысла и сочувствия. Агата поспешила на черную лестницу, ведущую в библиотеку. Солнечные часы искрились над двумя этажами книг, расставленных на ярко-красных и золотых полках, светящихся в лучах жгучего дневного солнца. Она ринулась к столу библиотекаря – и застыла… Впервые за два года обучения в этой школе она увидела черепаху бодрствующей. Ссутулившаяся над своим библиотечным журналом, рептилия медленно зачерпывала салат из помидоров и огурцов с помощью пера на своей ручке и тащила его в рот, роняя добрую часть еды себе на колени. Преклонный возраст, больные суставы и черепашья медлительная природа делали каждый укус настолько продолжительным, что за это время можно было бы легко съесть обед из трех блюд. Агата поднялась на цыпочки и проскользнула мимо нее, аккуратно шагая в такт с черепашьим жеванием. Она поспешила на первый этаж, где хранились исторические книги. Здесь должно быть что-нибудь полезное, думала Агата, проглядывая полки, пока пара бабочек порхала над ее головой. Что-то такое об истории школы, что Эвелин еще не успела подправить или исключить. Она продолжала читать названия на корешках книг, и у нее сводило желудок от того, что она видела: «История провалов и поражений принцев» «Рапунцель: кто был настоящим убийцей гигантов?» «Хроники фальшивых спасений принцесс» «Хрупкие мужчины: сокращение числа лишних особей» «Тайная история развода Белоснежки» Агата опустилась на пол. Декан скрыла свои следы даже лучше, чем девочка могла себе представить. В отчаянии Агата подняла глаза и наткнулась на взгляд черепахи, которая смотрела ровно на то место, где она сидела. Девочка не шевельнулась, зная, что ее невозможно увидеть сквозь плащ. Но все же взгляд блестящих черных глаз был направлен прямо на нее. Тяжелые веки опускались и поднимались, но сама рептилия оставалась неподвижна. Все еще не сводя глаз с Агаты, черепаха медленно потянулась толстой лапой назад и отодвинула свой крапчатый панцирь. На свет была извлечена толстая книга, которую библиотекарь положила на край стола. Затем она привела панцирь в порядок и продолжила жевать, переведя взгляд на остатки своего ланча. Агата уставилась на книгу, освещенную лучами солнца, падающими из окон второго этажа. Снаружи послышалось хихиканье и приближающиеся шаги. Агата тотчас метнулась к столу, схватила книгу и спрятала ее под плащом как раз в тот момент, когда в библиотеке появились Арахна с Моной, слишком увлеченные болтовней, чтобы заметить легкий ветерок, взъерошивший их волосы. Под прикрытием плаща-невидимки Агата поднялась выше, на крышу башни Чести, и закрыла за собой ледяную дверь. Мужественно снося пробирающий до костей ветер, она пробралась через изгородь Гвиневры, обсиженную ленивыми голубями, к сцене у пруда, скрытой стеной лиловых шипов. Она присела на берегу и вытащила книгу из-под плаща. Агата шумно выдохнула и прижала старый учебник к груди. «И правда, если хочешь найти нужную книгу, обратись к библиотекарю», – подумала она, мысленно поблагодарив черепаху. Но что она собиралась найти в книге? Агата нежно погладила шелковую серебристую обложку. На ней было тиснение в виде Сториана в компании двух лебедей – черного и белого. Она открыла книгу и увидела, что текста в ней нет. Были только россыпи выстроенных рядами объемных точек размером с булавочную головку. Все-таки профессор Садер был слеп и не мог писать историю, но он ее видел и сделал так, чтобы все его студенты тоже могли видеть. Агата пробегала пальцами по рядам точек – и призрачные объемные сценки волшебным образом возникали над открытой книгой, иллюстрируя повествование Садера. Такие же картинки, как те, что декан отредактировала в своем новом издании, те, из-за которых девочки больше не могли отличить ложь от правды. Агата листала страницы, пока не нашла то, что искала: – Глава двадцать восемь: Выдающиеся пророки, – раздался теплый низкий голос профессора Садера. Над страницей появилась небольшая сценка – три старика с бородами до пола стояли в башне Директора школы, взявшись за руки. Агата наклонилась, чтобы лучше рассмотреть происходящее на картинке, а голос Садера продолжал: