— Если тебе действительно есть, чем подкрепить свою невиновность, то лучше бы тебе это озвучить, сильнурец. — неожиданно сказал стоявший в первых рядах фарольцев седой десятник. — Иначе мы посчитаем, что ты предатель и шпион остроухих, а с такими перебежчиками мы будем разговаривать уже совсем по другому… — солдат с намеком кивнул на пару бойцов Тысячи, что уже с самого начала «допроса» точили ножи, изредка поглядывая на катаемого орком по земле Фьера. — И пытать тебя тогда будем до-о-олго… Фатли, стоявший до этого момента среди бойцов разведывательной сотни, при угрозах в сторону своего близнеца уже потянулся было к рукояти своего верного ятагана, но ему на плечо легла чья-то ладонь и обернувшись, сильнурец увидел, как стоявшие вокруг него фарольцы внимательно смотрят на светловолосого повара и пристально следят за каждым его действием, а сделавший это боец отрицательно качает головой, предупреждая брата Фьера, что дурить сейчас не стоит. — А вы гляньте на мою шею… Или шею моего брата. Или даже на шею этого землекожего громилы… — бывший пират презрительно плюнул под ноги Назагу. — И увидите там клеймо рабского договора… Все тот же седой десятник вопросительно посмотрел на орка и тот с неохотой кивнул, подтверждая слова своего недруга. Весь отряд Мизара действительно состоял из бывших невольников и гарантом исполнения его воли было как раз рабское клеймо. — Допустим, это действительно так, но что это меняет? — для бойцов из разведывательной сотни Тысячи Первой Крови оказалось сюрпризом, что рядом с ними сражались лишенные собственной воли разумные — отряд Мизара не слишком-то походил на безвольных кукол. Про подобные договоры большая часть людей либо совсем не знала, либо слышала лишь краем уха. Хотя что-то общее у клейма невольника и метки «штрафного» полка все же было… — Да все это меняет! Даже если бы я решил контракт нарушить и попытался как-то предать нашего главного — чары не дали бы мне это сделать и я бы лежал сейчас дохлым, вместе с остальными! — он обличающе ткнул пальцем в стоящего неподалеку Назага. — И можете сейчас посмотреть на татуировку любого из нас! Она посерела — это значит, что человек, с которым был заключен договор — мертв! — Не факт! — злобно прорычал в ответ землекожий орк. — Если найти умелого чародея, то… — Да тебе-то откуда это знать? — презрительно фыркнул светловолосый сильнурец. — Или ты сам изучал этот вопрос, желая выбраться из рабства? Может быть ты нас остроухим и сдал? А сам тут в тепле и сухости сидел, пока эльфы там нас всех в ежей превращали? А? — Что⁈ Да я тебя сейчас… — орк потянулся к своим боевым топорам, а сильнурец с ухмылкой достал из-за голенища сапога кривой нож. — Молись своим богам, тварь! — Хватит! — все тот же десятник махнул рукой стоявшим за ним мордоворотам и те растащили готовящихся вцепиться друг в друга бойцов в разные стороны. — Господин Назаг, то, что сказал ваш товарищ — правда? У вас всех действительно метки стали серыми? — Крысе степной эта тварюга — товарищ! — злобно оскалил клыки землекожий воин. — Но да, эта колдовская отметина еще несколько дней назад цвет сменила… Но клык даю на отсечение — этот сильнурский урод каким-то образом смог обмануть заклинание контракта! Он же чуть ли не с самого Бирка палки в колеса вставлять пытался! Небось остроухие его еще тогда… — Ага-ага! А потом сам в засаду к эльфам и сунулся! — с сарказмом ответил Фьер, пряча нож обратно в сапог. — А они, в виду своей огромной щедрости и безграничного милосердия не только меня не повесили на ближайшем дереве, но еще и отпустили, и арбалет Мизара в довесок отдали… Ты сам-то слышишь, насколько это бредом отдает, дуралей клыкастый? — Не хочу вставать на сторону сильнурца… — седой фаролец кивнул в сторону довольно оскалившегося блондина. — Но он действительно в чем-то прав — если бы он действительно сдал наших командиров эльфийской погани, то они бы его прибили вместе с ними. Отпускать предателя в таком случае нет никакого резона. И насколько мне известно — рабский контракт может обмануть только очень искусный чародей, которых в округе найти просто невозможно. Но все же я попрошу вас уйти, господин Фьер. — десятник указал бывшему пирату в сторону выхода с подворья. — Доказать вашу вину мы не можем, но и доверять вам после произошедшего — тоже. У вас есть час на сборы. — Да не вопрос! — широко оскалился светловолосый сильнурец, делая шаг назад. — Управлюсь за пару минут! Только вещички верните и мы сразу уйдем. Верно, братишка? Фатли, стоящий неподалеку молча кивнул, но вперед снова вышел Назаг, который не собирался давать своему недругу спуску. — Арбалет Мизара оставишь здесь… — Ага, счаз! — аж поперхнулся от таких слов сильнурец. — Я эту дорогую штуковину на своем горбу оттуда вытащил, а ты его себе прикарманить хочешь? Не бывать этому! — Либо здесь останется оружие вождя, чтобы я смог вернуть его тому другу Мизара, что поставил на нас эти колдовские отметины… — рука землекожего громилы потянулась к торчащему из-за плеча метательному копью. — Либо здесь останется твоя голова, чтобы было, что поднести богам в качестве посмертной жертвы… — Это мой трофей! — Так значит, ты признаешься, что предал и убил нашего вождя? — тихо осведомился у него Назаг. Несмотря на всю свою внешнюю недалекость, глупцом огромный орк не был, и сыграв на гордыне бывшего пирата, верный своему лидеру воин степей смог загнать недруга в опасное положение: Теперь, если бы Фьер продолжил настаивать на том, что арбалет темных эльфов был его законной добычей, то этим бы он сразу признался в предательстве и живым бы его с подворья фарольцы попросту не выпустили бы. На самом деле подчиненные Вогаша понимали, что дело тут нечисто и светловолосый сильнурец явно замешан в чем-то подозрительном — вот только в чем конкретно было еще не ясно. Но сержанты Тысячи Первой Крови намертво вбили палками в головы своих подопечных следование правилам и уважение к уставу. И раз доказать, что Фьер виновен в гибели своего командира орк не сумел — как либо наказать они его не могли, слишком высока была дисциплина для самосуда. Нет, если бы Вогаш был на месте и отдал бы своим бойцам такой приказ, то они бы с радостью выпытали из сильнурца признание, причем в чем угодно: начиная с воровства обмундирования со столичного склада и заканчивая тем, что Фьер был воплощением одного из демонов Бездны. Но в отсутствие старшего офицера, самостоятельно действовать солдаты Тысячи Первой Крови не привыкли и сложившаяся ситуация для них была довольно… Щекотливой. Связи с основными силами нет, командир пропал, а среди наемников, у которых тоже исчез лидер и которых отправил за Серебряную реку сам капитан Ягнар, начались склоки и взаимные обвинения в предательстве. Отряд Мизара был для солдат тучного сотника именно что наемниками, просто чуть более знакомыми, чем недавно пропавшие типы в черных кожаных доспехах. Поэтому даже выбивать признание из блондина пошел Назаг — орк не был одним из людей Вогаша и по сути его драка с Фьером становилась внутренним делом бойцов Мизара. Но к сожалению хитрость не удалась и бывший пират не раскололся… — Если так поставить вопрос… — бывший пират обвел мрачным взглядом окружающих его солдат — Можешь им хоть подавиться! Фатли, собирай наши вещи и сваливаем отсюда, пока у нас и еще чего-нибудь не отобрали! Раз уж решили грабить честно добытое, то на одной вещи могут и не остановиться… Тугок, ты с нами пойдешь или тут останешься? Лесной тролль, что все это время стоял позади толпы и с интересом разглядывал, как «большой земляной человек» и «брат белых волос, что вкусно готовят» выясняли, кто из них сильнее, задумчиво почесал огромной ладонью в затылке. По сути ему было все равно, кто за кем из наемников следовать: хозяином Тугок воспринимал только бывшего рыбака, а остальных — лишь как его помощников. — Хозяин Мизар говорить слушаться Назаг и никуда от него не отходить… — серокожий громила вспомнил последний приказ молодого наемника. — А еще Фьер громко ругаться и плохо готовить… Нет, моя оставаться. — Ну как знаешь… — светловолосые близнецы подхватили свои походные мешки и направились к выходу с подворья. — Хочешь оставаться с этим неудачником? Твое право, останавливать тебя я не буду. Смотри только, не пожалей потом об этом… * * * — Господин Назаг, можно вас отвлечь на секунду? Огромный орк оторвался от складирования вещей в закрепленный на спине лесного тролля плетеный короб(который они нашли в останках уничтоженного ими эльфийского каравана) и вопросительно посмотрел на того самого седого десятника фарольской сотни, что не дал ему как следует допросить сильнурца и который после пропажи Вогаша стал в разведывательной сотне за главного. — Если вы хотите сказать, что нам как и тому предателю пора уходить — то можете не утруждаться. Вещи мы с Тугоком уже почти закончили паковать припасы и скоро вас покинем. Так что подгонять нас не надо. — Нет, я бы хотел вам кое-что предложить… — Если вступить в Тысячу Первой Крови — то сразу говорю: Нет. — хмыкнув, орк отрицательно мотнул головой. — Ни я, ни мой серокожий друг на Фарол работать не будем. Во всяком случае сейчас, пока мы ситуацию с нашим Вождем не прояснили. — Вы хотите пойти следом за сильнурцами? — не нужно было быть особо внимательным человеком, чтобы понять, что офицеру Тысячи Первой Крови светловолосые братья были не очень приятны. Как и их все островитяне в целом, что для коренного жителя Фарола было типично — Мизар не раз говорил, что к другим народам его сородичи были не слишком терпимы. — Нет, собираемся пойти обратно к вашему капитану. Нужно будет закрыть контракт и забрать причитающееся нам вознаграждение — вдвоем с Тугоком мы много не навоюем и для поисков Вождя нам понадобиться больше бойцов. Заберем золото за работу и двинем в Бирк… — Орк неопределенно пожал плечами. На самом деле он действительно собирался в город наемников, но по совершенно другой причине: клеймо всему отряду Мизара ставил покрытый татуировками чародей, с которым молодой наемник был в довольно неплохих отношениях. И Назаг собирался использовать арбалет темных эльфов, чтобы с помощью поисковой магии найти своего командира — именно поэтому землекожий воин степей так рьяно выбивал из Фьера оружие бывшего рыбака: степной налетчик видел, как шаманы его народа искали орков по их личным вещам и надеялся, что этот Халик тоже владел подобными чарами. — Так что у вас там за предложение? — Мы собираемся свернуть диверсионную миссию и вернуться обратно к нашему главному отряду. И я тут подумал… Если нам идти в одну сторону, а в округе есть множество эльфийских патрулей, может быть, стоит объединиться? Глава 6 История в пути * * * — А если какой-то остроухий, допустим, решит послать в Бездну какого-то эльфа, который ему не нравится, что будет тогда? Или там, руганью обложит и его, и весь его род? — раскачивающийся на жерди при каждом шаге своих «носильщиков» Мизар с любопытством спросил у идущего рядом бородатого эльфийского солдата. — Ему за это что-то будет, или это у вас мимо ушей пропускают? — Сильно зависит от того, кем является этот эльф и кого конкретно он попытается оскорбить. — Старший задумчиво почесал подбородок и добавил. — А также по какой причине. Если просто так, то окружающие скорее всего отведут такого дебошира к целителям или решат, что он перегрелся на солнцепёке и напоят сонным зельем, чтобы больной как следует проспался. Ну а если ссора произошла из-за кровной вражды или потому что пара аристократов принадлежат к враждующим Домам и кто-то из них решил таким образом поддеть противника из чужого семейства, то на такое посмотрят сквозь пальцы. Само-собой, если все будет без трупов — за убийство сородича у нашего народа карают строго. Чаще всего изгнанием в какую-нибудь дикую область, без пищи и воды, чтобы тамошние растения добили такого преступника. — Да уж… Такие «цветочки» действительно кого хочешь могут схарчить… — парень на секунду представил, что было бы, если бы рядом с Зелеными Холмами был такой «лесок» и слегка вздрогнул. За дровами бы тогда люди собирались с оружием, доспехами и не меньше чем боевым отрядом, потому как непонятно было бы что в результате получится: ходячие деревья пойдут на растопку, или дровосеки — на удобрения. Эльфийский отряд двигался по лесным тропам уже несколько дней и Мизар уже получил первое подтверждение правдивости слов своего тюремщика — несмотря на то, что ему не давали ни воды, ни еды, парень не ощущал никаких последствий голода или жажды. Причем жрать бывший рыбак по-прежнему хотел со страшной силой, но вот тело его, напичканное по словам остроухого какими-то зельями, от голода совсем не слабело. А еще не было со стороны желудка позывов посетить местные кусты, чему молодой наемник был рад до невозможности: мало того, что «сходить до ветру» пришлось бы под пристальными взглядами эльфийских бойцов, так и еще и местные цветочки могли откусить чего лишнего присевшему над ними человеку. Так что парень решил не возмущаться по этому поводу и дотерпеть хотя бы до какого-то города, прежде чем начинать требовать от своих пленителей хоть какой-то нормальный паек. — Нет, ты еще тамошние деревья не видел… — мрачно усмехнулся бородатый эльф. — Мы же идем по более-менее обжитым территориям, а вот там… — Может уже хватит меня пугать? Я и так уже на каждый куст с подозрением смотреть начал! — А так и надо делать, если жить хочешь. — с легкой ухмылкой пожал плечами Старший. — Ты даже не представляешь, сколько эльфов гибнут из-за хищной растительности, не дожив до конца своего первого тысячелетия… — Знаешь, что? Давай-ка я тебе лучше расскажу, как тысячи людей в Западном Крае погибли не дожив до второго десятка лет. — насмешливо фыркнул Мизар, которому на жизнь эльфийского молодняка было чихать с настолько высокой колокольни, что если бы кто-то решил её построить, то вершина этого строения терялась бы где-то в небесах. — Правда не из-за природы, она-то у нас вполне нормальная, а из-за заразы. Противной такой и очень ушастой — эльфы называется. Никогда про них не слышал? — Так то политика уже виновата, а не весь наш народ в целом. — спокойно ответил ему эльфийский воин. — Если ты думаешь, что я стану отпираться и говорить, что это не мы сделали, то напрасно. Да, это сделали солдаты нашего народа и да, они виноваты в том, что множество твоих, ни в чем не повинных сородичей погибло, по сути — ни за что. Просто потому, что так решил один эльф, носящий на своей голове венец из бронзовых листьев Великого Древа. Но вместе с этим наши аристократы пролили столько эльфийской крови, сколько вашим крестьянам и не снилось! — Что-то мне не слишком в это верится… — При упоминании междоусобной борьбы в Великом Лесу Мизар моментально навострил уши и начал внимательно слушать рассказ Старшего. Лесной народ был крайне закрытым для других рас обществом и подробностей про то, какие у них порядки, что из себя представляет эльфийская культура и что вообще происходит в глубине их территорий под сенью раскидистых деревьев — никто не знал. И если бы молодой наемник притащил такую важную информацию тому же капитану Ягнару — тот бы засыпал парня золотом по самую макушку. А может быть и горку сверху бы добавил… Ну, во всяком случае, Мизар так думал. — Да верь во что хочешь. — Равнодушно отмахнулся от слов бывшего рыбака приставленный к нему длинноухий. — Вот только правды это никак не поменяет — мы страдаем от интриг власть имущих даже больше вашего хотя бы потому, что эльфийская армия покидает Великий Лес, даст Владыка, раз в тысячелетие и лишь тогда у вас начинает литься кровь. А у нас это обыденность и никакого эльфа уже не удивить новостью, что какой-то там Дом был полностью истреблён из-за нанесенного двадцать тысяч лет назад оскорбления. Большая часть подковёрной возни на поверхность не выходит, но можешь быть уверен, что даже того немного, что мы видим — нам, эльфам, хватает с лихвой. — Ага, я прямо таки видел, как ваши бойцы друг с другом резались… Кровь лилась буквально рекой… — презрительно фыркнув, Мизар лениво зевнул и хорошенько потянулся, заставив несущих жердь эльфов слегка присесть от неожиданности. — Мне кажется, или деревья какие-то другие пошли? Немного… Не могу понять, как это описать словами. Кусты ухоженнее стали, что ли? Окружающая их отряд растительность на взгляд бывшего рыбака постепенно начала меняться и принимать более цивилизованный вид: место звериных троп заняли утоптанные тропинки и «носильщики» стали заметно меньше трясти Мизара, а деревья вокруг стали куда менее… Агрессивными на вид и за последние несколько часов парень не заметил ни одного блуждающего куста, что его несказанно радовало, потому как сам парень защищаться в этот момент не мог, а веры в эльфов у него не было никакой. — Ну так мы подходим к Лунной Заставе, вот тут все и в порядок и приводят. Эльфийская застава — это такое небольшое поселение, чуть больше деревни, но меньше крепости Дома. Размерами примерно подходят под ваши города, из самых небольших. Остались у нас еще со времен Войны Порядка и раньше были самыми настоящими укреплениями, но когда те времена прошли — стали использоваться для нужд самых обычных эльфов, а не только боевых Копий. — Объяснил молодому наемнику приставленный к нему бородатый эльф. — Сам понимаешь, жить на помойке, скрещенной с лесной чащобой мало кому понравится, вот местные и начали потихоньку приводить окружающие их дом земли в порядок. Скорее всего они пригласили друидов. Эти помешанные на природе ребята любят, когда их просят «окультурить» дикие лесные массивы — так они помогают сохранить в целости ту часть леса, которую мои сородичи в ином случае просто уничтожили бы, чтобы расчистить место для своего жилья. Да и свою репутацию эти любители шишек и листиков неплохо так поднимают… Как заметил Мизар, его сторож вообще любил рассказывать о своем народе, его обычаях и истории, но уже по одним оговоркам Старшего можно было понять, что молодое поколение лесных жителей не слишком-то горело желанием слушать умудренного опытом остроухого воина, из-за чего поговорить ему было толком-то и не с кем и в лице своего пленника он нашел небольшую отдушину в виде любопытного слушателя. А еще свою роль играл тот факт, что Мизар был человеком и для него в новинку были даже те вещи, которые для эльфов казались самыми обыденными — например Рунические Столпы. Так Старший называл покрытые рунной вязью огромные бревна, что в высоту были примерно как семь-восемь Мизаров поставленных друг на друга, а в охвате как пара-тройка телег с запряженными в них лошадьми. Этих исполинов эльфийский отряд встречал на своем пути уже дважды и каждый раз все воины в отряде поочередно подходили к нему и стояли несколько секунд, прикоснувшись ладонью к колдовскому узору. Как объяснил молодому наемнику его охранник — это была традиция еще с незапамятных времен, подходить к такому Столпу и касаться его перед возвращением домой, чтобы подтвердить, что в тебе не сидит никакой темный демон. Таким образом остроухие выявляли какую-то потустороннюю тварь с непроизносимым названием (Не в том плане, что эльфы боялись её имени, а в том, что её имя было очень трудно выговорить, особенно человеку). Причем данный способ позволял обнаруживать духовного паразита еще задолго до того, как он попадал в поселение и мог кому-то там навредить. В далеком прошлом один хитрый демонолог умудрился попасться в руки местного Круга Дремлющих Камней (Так называли себя местные друиды. Причем «местные» — это именно что в этой области. В других районах Великого Леса природные маги называли себя иначе, например: Круг Текучей Воды или Круг Бушующего Пламени). В целом из друидов были такие себе инквизиторы — имея слишком сильную связь с природными стихиями, они не слишком уважали такие элементы, как Свет или Порядок, а на всякие там огненные бури и обрушивающиеся с небес молнии обитателям Бездны было чихать примерно чуть меньше, чем на теплый летний дождик: выбирающимся из обители демонов тварям было сложно навредить тем, что было основой их жизни — по слухам, полученным от некоторых «экспертов в нестандартных типах магии»(Мизар, у нас демонологов живьем сжигают, а пеплом потом деревья удобряют! И ни один чернокнижник не признается в том, что он потусторонних тварей призывает!), Бездна была тем еще местечком, где для обычного человека прожить хотя бы пару минут было уже огромным достижением. Но в то время так уж получилось, что любители листиков и шишек каким-то образом умудрились выловить не какого-то там мелкого сектанта, готового продать свою душу потусторонним тварям за бесценок, а матерого заклинателя демонов, у которого были заключены договора с самыми жуткими обитателями Бездны.