Катинский помахал мобильником: — Да-да, я видел. — И вот ради этого все и устроено? — Нет, это случайное совпадение. Мистер Пашкин — кстати, это не его настоящее имя — пользуется возникшими беспорядками, чтобы позаимствовать кое-какие активы у одной из компаний, чей офис находится в «Игле». — Молт снова взглянул на телефон. — Вот только он почему-то до сих пор мне не звонит. Возможно, не все идет по его плану. — По его? Не по вашему? — У нас разные цели. — Но вы сотрудничаете. — У него был доступ к тому, что мне требовалось. Например, к Андрею Черницкому. Когда-то мы с Андреем похитили вашего приятеля, Дикки Боу. Для того чтобы сделать выдуманного Александра Попова реальней, его должен был увидеть кто-нибудь из ваших — но не из тех, кто пользовался доверием. Ты же понимаешь, создавать пугало надо скрытно. — Да-да, понимаю. — К сожалению, как и многие мои бывшие коллеги, Андрей перешел в частный сектор. Нанялся в подручные к тому, кого нам с тобой проще называть Аркадием Пашкиным. — А вы хотели, чтобы Черницкий заманил Дикки Боу по ложному следу. — Совершенно верно. Поэтому мы с Пашкиным пришли к обоюдовыгодному соглашению. И сейчас он успешно пожинает его плоды. Точнее, пытается. Как я уже сказал, он пока мне не позвонил. Ривер покачал головой. Измученное тело ныло, но за болью пульсировали восторг и удивление. Впервые в жизни Ривер оказался лицом к лицу с врагом. Не со своим личным врагом, а с врагом его деда и Джексона Лэма; тот, с кем британские оперативники боролись в прошлом, наконец-то обрел лицо, и это произошло здесь, на деревенском кладбище, в присутствии равнодушных покойников. — И это все? — спросил он. — Ради этого вы погрузили Сити в хаос? Господи, столько затраченных усилий — и пшик, все впустую. Газеты опубликуют пару-тройку негодующих статей, и обо всем быстро забудут. Катинский рассмеялся: — Как тебя зовут? По-настоящему? Ривер помотал головой. — Ну, как хочешь. У тебя, случайно, сигаретки не будет? — Курить вредно. — Ха, у тебя есть чувство юмора. В таком случае еще не все потеряно. — Значит, для вас это просто шутка? — Может, и так, — сказал Катинский. — Хочешь, объясню, в чем ее соль? Наверное, это уже двадцатый этаж, подумал Родерик Хо, тяжело переводя дух и ощущая привкус крови во рту. Двадцатый этаж, точно. Родерик Хо ворвался в вестибюль следом за Ширли Дандер, махнул удостоверением одинокому охраннику, не оставившему поста, даже когда все вокруг сбежали, и направился туда, куда указывал палец на табличке, — к бесконечной лестнице, ведущей вверх. И сейчас наверняка добрался до двадцатого этажа. Ширли пропала из виду. Слышен был только гулкий вой сирены, который с удвоенной силой звучал в лестничном колодце, эхом отскакивая от стен и рассыпаясь по ступеням. Xo упал на четвереньки, задышал по-собачьи, раззявив рот, и уперся головой в ближайшую ступеньку. С губ длинно свисала тягучая слюна, в глазах мутилось. Зачем ему все это? Луиза с Маркусом попали в беду — и что с того? Плевать! Пашкин не тот, за кого себя выдает, — и что с того? Плевать! Ширли Дандер считает его рохлей — и что с того? Плевать! Эх, вот сидел бы он в офисе, погрузившись в глубины интернета, как на океанское дно! «Ты не забыл, что работаешь в МИ-пять?» Нет. Не забыл. И что с того? Плевать! Он вдруг вспомнил про свою программу, написанную для того, чтобы имитировать бурную деятельность по сортировке оцифрованных архивных документов, если кому-то захочется проверить. Наверное, программа уже заработала: сортирует и сохраняет, сортирует и сохраняет… Он рассмеялся бы, но дыхалки не хватало. Жаль, не с кем поделиться шуткой, ведь это так смешно. Как там ее звали — Шона? Шана? Ну, цыпочка из фитнес-клуба, с которой он собирался встретиться после того, как разлучит ее с бойфрендом. Вот только он никогда этого не сделает. Точнее, разлучить ее с бойфрендом не составит никакого труда. Виртуально подмочить репутацию лоха — нет проблем. А вот встретиться с Шаной лицом к лицу, и уж тем более заговорить? Нет, такого никогда не произойдет. А даже если бы и произошло, то как объяснить ей программу, имитирующую бурную деятельность на рабочем месте? А вот Кэтрин Стэндиш о программе знала. И, судя по всему, подумал Родди, оценила шутку. Так что, по здравом размышлении, вот зачем ему все это. Он здесь, потому что Кэтрин попросила его сюда прийти. Помочь Луизе Гай и Маркусу… как его там? Он вздохнул, поднялся на ноги и заковылял на следующий, наверняка двадцать первый этаж. Который на самом деле был двенадцатым. Пригнувшись, Маркус шагнул за пожарную дверь, направил вперед вытянутые руки с пистолетом, повел ими влево, вправо и вверх. Никого. — Чисто, — сказал он. Луиза вышла следом за ним на лестничную клетку. Они были на шестьдесят восьмом этаже; на стеклянных дверях красовалась надпись курсивом: «Рамбл». В опустевшем офисе горел свет. За столом в приемной никого не было. На стене висела огромная репродукция картины Дэвида Хокни «Большой всплеск». Маркус толкнул дверь. Заперто. — Может, они за собой закрыли. — Они же пластитом рванули, — напомнил Маркус. Он отступил на шаг и пнул дверь что есть силы. Бесполезно. Вой сирены заглушил звук удара. В офисе «Рамбла» никто не появился. — У тебя есть какие-то идеи? — Может, они стену пробили. — А может… Маркус вопросительно изогнул бровь. — Может, он соврал, — сказала Луиза. — На каком этаже сидят торговцы алмазами? Вдох — выдох. Вдох — выдох. Однажды Ширли видела плакат, предлагавший офисным работникам взбежать на верхний этаж небоскреба и бегом же спуститься в вестибюль, а потом повторить это в соседней высотке. Наверное, соревнование устроили в каких-то благотворительных целях. То еще удовольствие. Интересно, много ли народу испустило дух на полпути? Ноги превратились в разваренные макаронины. На пожарной двери виднелись цифры «32». На двадцатом этаже ей встретилась встрепанная парочка. «Ой, мы опоздали?!» — взволнованно спросили они у Ширли, будто боялись пропустить чрезвычайную ситуацию. Ширли ткнула пальцем вниз и направилась дальше, вверх. С тех пор она больше никого не видела. И похоже, уже привыкла к неумолчным завываниям проклятой сирены, мечущимся по лестничному колодцу, потому что несколько минут назад услышала какой-то взрыв где-то наверху; не самый желанный звук на такой высоте. Она так и не смогла дозвониться ни до Луизы, ни до Маркуса, но поговорила с Кэтрин, которая объяснила, что тревога фальшивая и что никаких терактов не будет… А наверху, кажется, все-таки взорвалась бомба. Не очень большая. Вдох — выдох, вдох — выдох. То ли выдох, то ли вздох. Аркадий Пашкин — не тот, за кого себя выдает, а с ним два амбала. У Ширли не было оружия, но ей доводилось голыми руками отправлять людей в нокаут. По сути, из-за этого-то она и попала в Слау-башню. И не важно, что ноги превратились в разваренные макаронины и что она прошла только полпути. В Сити царил хаос, чего, судя по всему, и добивался Пашкин. А пока она тут прохлаждается, Гай и Лонгридж остановят его сами. Нет уж, Ширли не допустит, чтобы заветный пропуск в Риджентс-Парк достался кому-то еще. Скрипнув зубами, она зашагала вверх по лестнице. Где-то наверху снова послышался шум. Похожий на выстрел. Шестьдесят пятый этаж. «Де Кёниг». Торговцы алмазами. Приемная декорирована под аравийскую пустыню, стены увешаны шелками, а в центре — оазис с пальмами, только пальмы поломаны в щепки взрывом такой силы, что тряхнуло даже на семьдесят седьмом этаже. Под потолком все еще пластался дым, обломки мебели усеивали правую сторону офиса. Взрывом сорвало с петель металлическую дверь в торцевой стене. — Ушли, — сказала Луиза. — Не факт. С теми же предосторожностями, проверяя все направления, Маркус шагнул в дверной проем. Луиза вошла следом. Здесь находилось хранилище. Вдоль стен тянулись шкафы с узкими ячейками, десяток которых вскрыли. На полу сверкнул осколок разбитого стекла. Луиза внезапно сообразила, что это не стекло, а брильянт. Размером с ноготок. Рядом растянулся Петр. Пуля пробила ему череп и размазала мозги по ближайшей стене. — Пашкин путешествует налегке, — сказал Маркус. — Наверное, он на лестнице. — Тогда пошли. Они снова выбежали на лестничную клетку, но у пожарного выхода Луиза остановилась: — Он может быть на любом этаже.