Но вся эта прошпа все-таки напрягала. Потому, что из отвлекающего фронтмена он превращался в игрока. И не мог определиться для себя — боится он этого или ему это нравится. Разобидевшись на Макса, за его капризный отказ участвовать в очевидно противоправных действиях, заведомо наносящих вред здоровью граждан и их имуществу(так просветил Макса юридический справочник), Эльвира сообщила, что в качестве взыскания понизила его снова до отвлекающего фронтмена… Макс вздохнул с облегчением. Или с разочарованием? …потому, что Эльвира посоветовалась с “номер два”, сообщила, что та сказала — если Максик такой трусливый идиот, то в ответственный момент у него могут сдать нервы, он запорет все дело и спалит контору, придурок… Макс понимал, что на самом деле деликатная “номер два” сказала что-то вроде “если Максик не готов к операции подобного рода, то было бы опрометчиво доверять ему ответственное задание, результаты могут быть непредсказуемыми и плачевными”. И был очень благодарен “номеру два” за заступничество. В новом деле, Макс снова должен был познакомиться с секретаршей("секретарши твой крест, Максичек!") какого-то инженера, выяснить ее график, а соответственно, график ее шефа, когда и куда ходит, есть ли семья, все такое, по мелочевке… — И все? — уточнил Макс — И все, не ной… Макс снова не понял — обрадовался он или расстроился. Сделал как ему говорят, дело нехитрое, секретарши — самая простая работа. Но как-то не удовлетворен был, хотелось большего… …А тут к нему Эльвира ночью заявилась, без звонка, без предупреждения. Нарушив свое главное правило — не встречаться на личных квартирах, не встречаться без договоренности, мешать личное и рабочее. — Максик! Котик мой, пойдем пройдемся, прогуляемся. Такая погода хорошая. Да, конечно! Котик он ее… Ездовая собака! — Что надо? — По дороге расскажу. Очень тороплюсь, время на минуты. Мне надо кое-куда пройтись, а мой водитель в отъезде, машину я не вожу. Ну, не может такая приличная женщина, как я, ходить по темным улицам сама! Ты хочешь, чтобы на меня напали хулиганы, Максик? Хотел бы он посмотреть на того несчастного хулигана и что с ним будет после того, как нападет на Эльвиру. — Ладно, — мрачно сказал Макс и пошел к шкафу за одеждой. Эльвира ловко опередила его и сама вытащила из шкафа одежду темных цветов. — Ты так хорош в этом, Максик, одевайся быстрее, — протянула Эльвира ему одежду, надевала на голову тонкую трикотажную шапку, прятала под нее один светлый локон за другим, очень нежно это делала, пока не закончила. От Эльвиры пахло персиком и ванильным печеньем, а маленькие ручки были мягкие, как свежий пирожок… И слабохарактерный и слабовольный болван надел черные брюки, черный свитер и в черной шапке отправился погулять ночью со своей начальницей. — Стой здесь! — приказала Эльвира, когда они приехали в спальный район и прошли несколько кварталов от машины, — Смотри по сторонам. Я вон в тот дом пойду. Влезу в окно. Через десять минут вылезу. Если увидишь кого — сигналь. — Взлом с проникновением, — припомнил Макс справочник. Он так и знал, так и знал… — Проникновение без взлома, дурак, — ответила на это Эльвира, — Я там была час назад в гостях, открыла окно в туалете, ничего ломать не надо… Не дури, Максик. Не звать же мне посторонних, тут очень деликатное дело — ты же знаешь, как деликатно я отношусь к клиентам… А стоять на шухере — твоя специальность, ты человек опытный. — Да я один раз так стоял! Ну, ладно, два… Эльвира! — Макс думал, что она одумается. Она же приличная женщина, у нее и миллион наверное есть, роскошная квартира, офис, водитель, горничная… Зачем ей это надо? — Подсади меня, тут высоко. И зырь внимательно, не халтурь, — Эльвира забралась к нему на плечи и полезла в маленькое туалетное окно. И ее пышный зад застрял. — Вот, корова! — сказала Эльвира сама себе, — Ну-ка, пихни меня, Максик. И он пихнул. Он с чувством ее пихнул так. С душой. Ведьму чокнутую. — Окей! — видимо ведьма приземлилась удачно. Макс стоял и смотрел в разные стороны. Ночь была безлунная, освещенных окон мало, фонарь далеко. Да что это такое, что ж за повторение, это… как его… дежавю. Он в черной шапке стоит и смотрит по сторонам, пока кто-то более сильный, более инициативный, более крутой залез в чужой дом. Было очень страшно. Он же уже один раз попался за такое, еле выкрутился… А если попадется теперь, то будет куда хуже — вся эта эльвирина прошпа наверняка куда более тяжкое преступление, чем вынести у богатеев модный телевизор… А справочник даже не упоминает промышленный шпионаж, потому, что это справочник для нормальных, честных жуликов, а не для чокнутых ведьм и непонятно каких шпионов. У них свои справочники, они в тюрьме их читают, на пожизненном… Так размышлял несчастный Макс, глядя на часы — “От Виолетты с любовью”. Ну, никто не поверит ведь, что часы он честно в подарок получил, подумают, что украл. А если скажет про Виолетту, то такое потом вылезет, все делишки… И налоги он не уплатил с этих часов, а ведь наверное, должен, дорогие… Ворох правонарушений, больших и малых, совершенных Максом за время его сотрудничества с ведьмой, в его памяти превратился в огромный ком, ком катился, как говорят, по наклонной. Наклонная приводила в дом с решетками на окнах… Наверное, стоило бы не идти с Эльвирой тогда из того клуба, а честно отсидеть за тот телевизор, раз суждено Максу в тюрьму попасть… Уже бы вышел за примерное поведение. Он вообще очень примерный, он такой послушный мальчик… Что она там делает? — Тяни меня! — прошептала сзади ведьма Макс вытянул ее из окна и они побежали к машине. Эльвира, не смотря на свой рост и некоторую полноту, бежала довольно быстро и не задыхалась. — Я каждое утро бегаю в парке, — похвасталась, — Видишь, как пригодилось. — Ну, как? — спросил Макс, когда отъехали — Все отлично. А теперь быстрее гони в ресторан, там хозяин дома меня ждет, я носик вышла попудрить… Прошло пятьдесят минут. Как бы не обиделся. — Зачем тебе это надо, Эльвира? — спросил Макс, — Ты же не работаешь в поле, только руководишь. Эльвира что-то там возилась в сумке, потом Макс услышал характерное сопение. Ох, у нее еще и кокс с собой! — Деликатное дело, не хочу никого нанимать, ты знаешь мои принципы бизнеса… К тому же…. У меня сложный период, Максик. Личные чувства. Стресс. Я так его снимаю. Адреналин, чувство собственной важности, все дела… — Личные чувства? У тебя? Нету у тебя никаких чувств. — А вот и есть! — обиделась Эльвира. Приехали к ресторану. Эльвира побежала внутрь. — Эй, — вдруг обернулась, — Если тебе нужен тантрический секс на сегодня, то подожди меня тут час. Я того отправлю и приду. Слабовольный и слабохарактерный болван снова не смог сказать “нет”. Ну, почему он должен отказываться от своей премии за риск? Секс получился совершенно обыкновенный, нетантрический. Эльвира очень извинялась, ей, как профессионалу, было неудобно. Оправдала свой низкий профессиональный уровень тем, что ее неразделенная страсть сосредоточена на объекте ее любви, а оттого майтхуна с кем попало — “извини, Максик, ничего личного, такова наука страсти” — не идет… У Эльвиры любовь? Да не смешите людей! 1.4 Весь этот внутренний раздрай очень напрягал. Макс не знал чего хочет, чего боится. Снова страдал от того, что слабовольный и слабохарактерный. Ему не с кем было поговорить. У него не было друзей, только приятели — собутыльники или спортсмены, не было девушки — секса и на работе было достаточно, а любовь все не попадалось. Он не мог поговорить даже с психотерапевтом за деньги, так как был связан соглашением о неразглашении и не знал, обязан ли психотерапевт рассказывать властям про эльвирин бизнес. И позвонил “номеру два”. Начал снова ныть в телефон. “Номер два” ласково сказала, что он взрослый человек, должен принимать моральную и прочую ответственность за то, что делает. Судя по тому, как часто он цитирует юридический справочник, Макс отдает себе отчет в своих действиях и их последствиях.. — Я не могу сказать ей “нет”. Я слабовольный и слабохарактерный. — Не думаю так. Вы ленивый и безынициативный, очень слабо работаете со своими потенциалом и путаете его с потенцией, но совсем не слабохарактерный. И “нет” вы говорите мадам Эльвире куда чаще, чем другие сотрудники, не смотря на ее… эээ… харизматичность. Не валите ответственность на Эльвиру, подумайте лучше, почему вы отвечаете ей “да”. — И почему? “Номер два” немного помолчала, видимо, надеялась, что он сам ответит. Но потом сказала ленивому и безинициативному: — Потому, что вам это нравится. Есть такие люди. Они выбирают таких людей и такую жизнь, потому, что это им подходит. Вы из таких. — Откуда вы знаете? — Потому, что и я тоже. Первый раз Макс узнал что-то о личности “номер два”. Его всегда удивляло, как такая деликатная и интеллигентная женщина из общества попала в их команду фриков и мелкоуголовных элементов во главе с чокнутой, но такой офигенной, бандершей? — Я ничего о вас не знаю, — сказал Макс, — Почему? — Из соображений безопасности мне запрещено раскрывать свою личность. Вы же знаете правила мадам Эльвиры, поэтому не пытайтесь наладить со мной личные отношения, это вредит работе… Я вам не мама, Макс, я даже не ваш друг. Как консультант фирмы, могу проконсультировать вас по рабочему вопросу, могу дать житейский совет, чтобы сохранить для фирмы вашу работоспособность и результативность. Но я не буду снимать с вас ответственность за то, что вы делаете, это ваше решение и ваш выбор… Еще раз могу рекомендовать, если будете продлевать контракт, внести пункт о том, что вы можете выбирать дело, каким заниматься — это несколько успокоит вашу совесть. Вам тяжело даются плохие роли… Спокойной ночи! “Номер два” выключилась, оставив Макса с тем, что он не любил больше всего — с ответственностью за самого себя. Макс подумал, что еще не готов он к этому, к ответственности этой. Пусть Эльвира за него отвечает, она крутая. А он уж будет стараться держать себя в рамках юридического справочника, хотя бы большинства страниц, сделает, что сможет… Но, видимо, даже своей детсадовской прошпой Эльвира пробила потолок, который для нее установили, ее опять вызвали к ее покровителям и снова, как она выразилась, “поимели в хвост и в гриву”. В тот день Макс был наказан своей начальницей и заперт у нее в кабинете. Провинился он тем, что прогулял три занятия на курсах иностранного языка, куда Эльвира его записала еще полгода назад, как обычно вычтя стоимость курсов из его зарплаты. — Нельзя быть таким тупым, Максик! Надо выходить на международные рынки. В бизнесе главное что? — Рост, — вяло повторил Максик ее девиз. Блин, да что ж за наказанье такое — сначала из-за ее капризов он оплатил подготовительные курсы в университет — хорошо, кстати, тесты сдал. Потому, что Эльвира обещала избить его метлой, если хотя бы одну “тройку” получит — “тупых она тут не держит!” Потом эти бесполезные кони — “прима-балерина должна быть не хуже принца какого, в поло еще заставлю играть, если будешь ныть — а это вообще ужас как дорого, узнаешь у меня!”… Спортзал Макса совсем загонял — тренер, доносит начальству, если Максик плохо занимается — начальство орет, что уволит, “если пропадет хотя бы один кубик на пузе!”. Эльвира заставила(за его счет, как обычно!) взять курсы риторики, актерского мастерства и этикета — “чтобы не позорил ее тем, что с помойки!”, вдруг ему какого лорда изображать придется, для прибыли ее фирмы… — Какого лорда? — ну, совсем спятила. Или обдолбалась чего-то. — Английского! — и записала его на курсы иностранного языка. Оплатила, как обычно, вычтя из его зарплаты, — И только попробуй прогулять! В изучении языка главное — систематичность… Рассказала назидательно, что она сама знает пять языков. Три хорошо, а два средне, но объясниться сможет… Откуда? Она Австрию с Австралией может перепутать, какие пять языков!