– Есть соображения, отчего он такой? – Когда-то Чаща была частью Возгара. Может, его магия проникла и сюда… оттого-то тени и оживают. – А ты, гляжу, немало знаешь. – Достаточно, чтобы держаться подальше от темных мест. – Это еще что за места? – Деревья там стоят так плотно, что ветви их сплетаются в сплошную черную массу, сквозь которую не проникает солнечный свет. Там всегда царит непроницаемая темнота, но даже в ней есть какая-то жизнь. А когда глядишь в эту темноту со стороны, кажется, будто перед тобой омут черной воды. – И ты, само собой, глядел? – предположил Крэг. Аннев криво усмехнулся: – Всего пару раз. Если я увижу такой омут, то обязательно должен о нем сообщить, но приближаться к нему мне нельзя. Они считаются опасными. – Похоже, старшие много чего тебе говорят, да только ты все равно делаешь по-своему. Аннев густо покраснел, но вовсе не от смущения, а от злости. Пропади он пропадом, этот Тосан вместе с его Академией. – Да потому что некоторые правила попросту не имеют никакого смысла! – взорвался он. – Мастера и древние ходят куда захотят, а мы словно на привязи! Они все за нас решают: что носить, что есть и что делать, а если мы поступаем по-другому – нас наказывают! Они ведут себя так, будто лучше их никого нет, а весь мир – сборище воров и убийц, хотя сами они и есть самые настоящие воры и убийцы! А теперь еще… – Слова комом встали в горле. – Что? «Я должен тебя убить, потому что хочу стать одним из них». От этой мысли Анневу стало дурно. Солнце скоро сядет, а он тащится по лесу с тележкой товаров, помогая торговцу, уши которого уже давно должны лежать в его кармане. С какой стати он вообще говорит с Крэгом? – Ничего. Аннев отвел взгляд. Крэг кивнул: мне, мол, такое слышать не впервой. – Всем нам иногда приходится подчиняться правилам, парень. Думаешь, за забором вашей деревеньки сплошь розами пахнет? Дерьмом там пахнет и падалью, вот что я тебе скажу. С востока надвигается какая-то жуть, а бордерлундские аристократишки только и делают, что грызутся промеж собой! А про Лукуру с Квири я и вовсе молчу! Песня даже такая есть, в кабаках частенько гремит: «Воры в Квири ходят в рясах, в Лукуре – в шелковых чулках». Слыхал? Аннев молча помотал головой. – А, ну да, где бы ты ее слыхал. Так я про что: пусть и не все правила тебе по душе, зато жизнь у тебя здесь отнюдь не плоха. С голоду ты не помираешь, от головорезов и прочей швали бегать не приходится. Может, не такое уж и зло – правила эти. «Знай ты, что из-за правил этих скоро лишишься жизни, по-другому бы заговорил». Аннев снова напомнил себе, для чего он здесь. Не для того, чтобы ублажить древних и снискать милости Тосана – нет. Он пришел сюда потому, что хочет стать аватаром, жениться на Маюн и познать огромный мир за пределами Шаенбалу. Он хочет получить свободу, а цена ее – жизнь Крэга. – Чего такой смурной, парень? – спросил Крэг. – Вид у тебя, что у той горгульи. Аннев покачал головой: – Не важно. Все равно ничего уже не изменишь. Они приближались к небольшой поляне с торчащими по краю сухими стеблями болиголова. Рядом бежал широкий ручей. У берегов острыми осколками вздыбился лед. Пора. – Сделаем привал, – предложил Аннев. – Напьемся, наберем воды, и ты расскажешь мне о местах, где успел побывать. Меня всегда интересовало, что творится в большом мире. «И если я тебя убью, то смогу увидеть все это собственными глазами». – Слава богам! – пропыхтел Крэг. – Отдых мне не помешал бы… Тут он заметил, что Аннев на что-то отвлекся. Крэг пошарил глазами по сторонам, и тут его взгляд остановился на поляне. Взору торговца предстало нагромождение залитых кровью камней. В центре поляны были разбросаны бесформенные останки какого-то животного. – Сениф! Глава 35 – Волки? – спросил Аннев, во второй раз обойдя груду камней. – Нет. – Крэг покачал головой. – Люди. Он ткнул посохом, который вытащил из тележки, в следы, вдавленные в мягкую землю под покрытыми инеем стеблями. Рядом лежал лук со спущенной тетивой, который показался Анневу смутно знакомым. Бо́льшая часть туши животного лежала на каменной плите в центре прогалины. Между камнями, разбросанными вокруг плиты, валялись кишки и кости. Приблизившись к чудовищному столу, Аннев увидел морду мула, а точнее, то, что от нее осталось: глаза выколоты, губы и уши зверски оторваны от черепа, кости наполовину изглоданы. – Может, люди здесь и проходили, но сотворить такое способно лишь дикое зверье. – Навряд ли, – возразил Крэг. – Брюхо вспорото ножом. Аннев подошел еще ближе и увидел в боку Сениф глубокие разрезы, длинные и аккуратные. Ребра торчали наружу, нутро было опустошено. – Но ведь человек не стал бы грызть… – Здесь поработал клинок. Крэг толкнул тушу сапожищем, перевернув ее на другой бок. – Какой зверь сожрет только ливер, а мясо оставит нетронутым? Он медленно обошел поляну по периметру, изучая каждый отпечаток на земле, каждый перевернутый камень и сломанный стебель. Затем вернулся к туше и, ткнув посохом груду камней, на которой покоилась плита с останками Сениф, спросил: – Какие соображения, парень? – Похоже на алтарь, вот только я раньше не видел таких. Крэг подергал себя за бороду. – Поясни. Аннев еще раз обошел плиту: может, он что-то упустил из вида? – Это не даритский алтарь – иначе вокруг него был бы желоб с водой; и не илюмитский – я нигде не вижу следов огня. А вот кровь указывает на то, что алтарь возведен терранцами – но в Чаще терранцев нет. Они живут в Восточной Дароэе, за Бордерлундом и рекой Куар. Он внимательно осмотрел землю. Помимо их с Крэгом следов, он заметил еще одни, вокруг алтаря. – Похожи на отпечатки копыт. Это могла быть Сениф? Торговец хмуро кивнул: – Вполне. – Он показал на копыта мула. – Они даже подковы с нее сняли. – Разбойники? – Разве что вконец обнищавшие. Или попросту кретины. Зачем воровать мула ради железных подков, если у хозяина в кошельке золото звенит? Крэг пожевал трубку, что-то бурча себе под нос. – Крэг? – окликнул его Аннев, осторожно ступая между окровавленных булыжников. – Нам лучше уйти. Вдруг тот… то, что это сотворило, до сих пор где-то рядом? Крэг задумчиво смотрел на тропу, по которой они пришли. – Ты сказал, что ты – «не совсем помощник священника». Получается, наполовину помощник. – Он медленно повернул голову и устремил на Аннева мрачный взгляд. – А наполовину кто? – Да чего ты… – начал было Аннев, но осекся и через мгновение задал другой вопрос: – Что мы здесь делаем, Крэг? Давай уйдем! – А если я хочу подождать, пока не вернется сволочь, что распотрошила моего мула? Аннев обернулся, ожидая увидеть на лице торговца знакомую ухмылку, однако увидел только его затылок. Крэг хищно всматривался вглубь леса, и впервые Аннев почувствовал, что от этого человека исходит опасность. Его поведение, манера управляться с посохом, даже то, как он наклонял голову, прислушиваясь, – все это никак не вязалось с образом обычного торговца, случайно заплутавшего в лесу. Тут Крэг резко повернулся, и Аннева прошиб холодный пот. «Боги, он все знает… Или, по крайней мере, догадывается…» Его взгляд задержался на одном из залитых кровью камней. Лучшего шанса уже не будет. Аннев нагнулся и поднял камень, одну из сторон которого покрывали острые зазубрины. Что ж, оружие вполне подходящее.