Аннев поклонился, все еще не веря в свою удачу. Во рту скопилась горькая слюна. Сглотнув, Аннев непринужденной походкой направился к обитым железом дверям. Отворив их, он тут же отскочил назад, уступая дорогу мастеру расчетов. Мастер заглянул в зал и, махнув рукой, забрызганной мелкими чернильными каплями, крикнул: – Дюварек! Приведи-ка себя в порядок. Вечером отправляешься в Банок с Кейишем. Аннев, замешкавшийся на пороге, услышал, как Дюварек устало застонал: – Сегодня же первая ночь Регалея, Карбад! Банок может и подождать. Карбад покачал головой: – Не может. Янак заполучил темный жезл. Дюварек ругнулся. – Ладно. Только сначала дай перекусить, у меня за весь день ни крошки во рту не было. Мастер теней вышел за Карбадом. Аннев с чувством огромного облегчения выскользнул за мужчинами. Он подтянул перчатку и медленно пошел по коридору, изо всех сил стараясь сохранять спокойный вид. Однако едва завернул за угол, как тут же припустил во весь дух, желая поскорее покинуть эти мрачные стены. А пока он мчался по тускло освещенным залам, полагаясь на память и интуицию, лихорадочно прокручивал в памяти недавние события. Поразительно, как быстро пролетел этот день, прожитый им на сплошном адреналине. Он спас Лема, победил Фина, потом его предал Терин, а в конце он прикоснулся к Маюн. А еще выиграл какое-то таинственное преимущество в завтрашнем Испытании суда. И хотя ему не помешало бы поесть и отдохнуть, но от возбуждения он совсем не чувствовал усталости. Аннев в одно мгновение пересек главный зал. Что ж, обед с Содаром он уже пропустил, но занятия сегодня закончились раньше обычного, и старик его еще не ждет, так что будет ему сюрприз. Юноша пробежал через последний коридор со сводами – внутренние и внешние двери оказались распахнуты настежь, – и, скользя по вытертым ступеням, спустился на центральную площадь Шаенбалу. Вынырнув из тени громадного здания, Аннев очутился в знакомом мире, полном привычных видов и запахов. В этом мире он обладал двойным положением – и служителя Академии, и помощника священника в часовне, и это ему очень нравилось. Не столько потому, что работа в качестве последнего приносила кое-какие приятные плоды. Главное, ему – единственному из учеников – была доступна маленькая привилегия: ежедневный путь от Академии до часовни Содара – короткое, но такое восхитительное путешествие! Из домика сапожника, стоявшего на противоположной стороне площади, доносился глухой стук молотка о кожу. В пекарне неподалеку от мастерской плотника вовсю трудились Рафэла и ее муж – ворчун Лорн. Судя по дразнящему аромату, от которого у Аннева тут же слюнки потекли, они только что вынули из печи противень со свежеиспеченным хлебом. – Приветствую, Аннев! Через площадь шагал местный одноглазый кузнец с громадным куском чугуна на плече. Он замедлил шаг, чтобы перекинуть свой груз с одного плеча на другое. – Доброго дня, Шраон! – Припозднился к обеду? Или древние от тебя устали и выгнали до ужина? Аннев остановился. Ему всегда нравился этот человек и его странный певучий выговор. Содар называл его «смешанный наутронский», но Анневу эти слова ничего не говорили. Да это и не важно. В конце концов, когда живешь в маленькой деревушке на краю света, любая странность кажется приятным разнообразием. А повязка на глазу и вовсе делала Шраона местной диковинкой. Неудивительно, что Анневу он сразу понравился. Мальчишка широко улыбнулся: – Можно сказать, и то и другое. Я сегодня лучше всех справился с испытанием, вот меня и отправили домой пораньше. – Да ты что! С тем самым испытанием? Аннев мотнул головой: – Нет, оно будет завтра. А сегодня… небольшая проверка. Шраон крякнул и вновь перебросил чушку с плеча на плечо. – Молодец. Надеюсь, ты и завтра победишь. Иначе обидно будет – кольцо-то уже готово! Аннев нервно прикусил нижнюю губу. Шраон, глянув на него, весело рассмеялся и направился в свою кузницу, которая располагалась на востоке от Академии. «Зря я откровенничал с ним о Маюн», – пожалел про себя Аннев. Когда он попросил Шраона выковать кольцо обещания, то не стал скрывать, для кого оно – Шраон ведь все равно никому не расскажет. Но если завтра он не получит титул аватара, кузнец узнает о его провале, и от одной этой мысли ему сделалось нехорошо на душе. Хотя чего там, сам виноват: в следующий раз дважды подумает, прежде чем выбалтывать кому-то свои сокровенные тайны. Обежав Академию, Аннев очутился у деревенского колодца. Отсюда ему была видна кузница под открытым небом, за которой – на восточной окраине Шаенбалу – ютилась часовня Содара. Быстро миновав первый ряд домов, Аннев нырнул в переулок, разделявший владения Шраона и сапожника, и, пройдя его до конца, снова прибавил шагу. Вдруг его снова окликнули: – Аннев! Он резко развернулся. Пока он мчался как ветер, его сердце и то билось медленнее, чем сейчас. Он улыбнулся: – Здравствуй, Маюн. Глава 13 Маюн улыбнулась, и Аннев задрожал от восторга. Однако уже в следующую секунду ему стало мучительно стыдно за то, что случилось в лабиринте. – Ты ушла слишком рано, и я не успел извиниться, – пробормотал он. – Извиниться? Аннев кивнул: – Там, в темноте… мне пришлось тебя обыскать. Чтобы найти медальоны. Я бы никогда… Он осекся. В горле от волнения пересохло. Что он вообще собирается сказать? – Я бы никогда тебя не обидел. Маюн ответила легко и весело: – А я и не обиделась. Ты ведь хотел победить, получить хоть какое-то преимущество на завтрашнем Испытании. Аннев кивнул. Какое счастье, что она все понимает! – Кажется, Кьяре не понравилось, что я оставил тебе два медальона… Маюн озорно усмехнулась: – Еще бы. Но я надеялась, что именно так ты и поступишь. – Да? Теперь и в зеленых глазах плясали озорные огоньки. – Конечно. Я всей душой была на стороне моих сестер, но в то же время не хотела, чтобы ты проиграл. Поэтому я нарочно столкнулась с Кошри и позволила тебе задеть меня жезлом. – Нарочно? Постой… ты мне поддалась? Маюн откинула назад прядь каштановых волос. Недоумение Аннева явно забавляло ее. – А ты думал иначе? – Вообще-то… да. Она рассмеялась: – Аннев, ты такой милый. Ну конечно же, я тебе поддалась. Я была уверена, что ты не станешь забирать у меня все медальоны, – и оказалась права. Аннев лишь покачал головой. Значит, Маюн всегда находилась на шаг впереди. В свете этого осознания его победа уже не казалась ему столь внушительной, хотя он по-прежнему считал, что полностью ее заслужил. – Да, – согласился он. – Ты оказалась права. Он наклонился к ней, но тут же отпрянул и огляделся по сторонам – нет ли вокруг нежелательных свидетелей. – А почему же, – спросил он, улыбаясь, – ты сейчас здесь, а не в кругу своих сестер? – Мне нужно было забрать у Грейсика отцовы туфли. Она вытянула вперед левую руку, демонстрируя пару больших кожаных сандалий. В правой она держала плетеную корзину, накрытую тканью. От корзины исходил дразнящий аромат свежей выпечки, на который пустой желудок Аннева немедленно отреагировал жалобным урчанием. – Ну и быстро же ты управилась. Я сюда со всех ног бежал. – Я надеялась, мне удастся тебя увидеть. – О, – пробормотал польщенный Аннев. – Что ж, вот он я. – Да. Я так рада. На несколько мгновений повисло молчание, пока Аннев наконец не нашелся что сказать.