– Тогда как вы можете утверждать, что она оттуда не выходила? Девушка молчала. Молчал и Тертони. – На этом вопросы окончены. – Я обернулся к судьям. – К сожалению, данная свидетельница не может утверждать, что ее высочество не покидала мой дом. Раз уж слуги не подтверждают, что она там вообще была. Видимо, не застала меня дома и удалилась, хоть я и не знаю, чем был вызван ее визит. – Можете идти, – сказал Тертони служанке. – Второй свидетель, Адриас, стражник дворца его величества. Адриас? Этому я чем насолил? Но высокий мужчина с квадратной челюстью уже занял место для допроса. – Господин Адриас, скажите, вы охраняли покои принцессы Шейлы во дворце? – Я, – кивнул Адриас. – Посещал ли ее канцлер Лауэр? – Да, раз было. Его тогда еще убить попытались. – Присутствовал ли кто-то при их встрече? Поставлю вопрос по-другому: оставалась ли ее высочество наедине с посторонним мужчиной? – Да, в комнате было пусто, – кивнул Адриас. – И что это доказывает? – спросил я. – Да, один раз я у нее был, принцесса сама просила об этом. И у меня есть основания полагать, что ее просьба – всего лишь ловушка, потому что за дверью комнаты меня ждала засада. И об этом Лесса тоже рассказала. Легко попалась, но откуда ей было знать? – Ловушка? – подскочил Шаймих. – Говорите, что моя сестра хотела вас убить? – Заметьте, не я это произнес, – ответил спокойно. – И ничего такого вообще не говорил. Господин Адриас, раз вы охраняли принцессу Шейлу, участвовали ли вы в задержании тех, кто напал на меня? – Да, участвовал, – кивнул воин. – Но они все погибли до того, как мы сумели их схватить. – Где находилась засада? – У самой двери. – Но раз там были заговорщики, значит, вас там не было? – Да, – признал Адриас. – Меня позвала служанка к начальнику караула. – Еще больше походит на ловушку, не находите? – Вы правы, – вместо судей согласился Адриас. – Вопросов больше нет, – сказал я. Шаймих злился. Он сжимал и разжимал кулаки в бессильной злобе, а я пытался предугадать следующий ход затрийцев. Если они желали доказать, что я обесчестил Шейлу, – этого не докажешь, Шейлы-то нет. Все остальное – слухи и домыслы. И ее гибели никто видеть не мог. – Ваше величество, – Шаймих поднялся на ноги и повернулся к Вендену, – речь идет о моей сестре. Я прошу применить воззвание. Что? Он согласен потревожить дух умершей? Но все знают, что в таком случае дух Шейлы может попасться кому-то из магов-падальщиков. Была и такая категория в Виардани. Они плели сети для душ, которые не нашли покоя либо вернулись на зов, и заставляли служить себе. – У нас нет причин отказать вам, ваше высочество, – склонил голову Венден. А ведь Шейлу поглотила Тьма. Сможет ли Шаймих призвать ее дух? Если сможет, мне конец, потому что для Шейлы ее убил именно я. – Тогда позвольте мне также высказать просьбу, ваше величество, – обратился я к королю. – Если дух ее высочества откликнется на призыв, пусть ответит не только, кто ее убил, но и почему. – Ваша просьба принята, канцлер Лауэр, – ответил Венден, а Шаймих чуть не побелел. Не ожидал? Я следил, как затрийцы наносят на пол зала суда белые руны призыва. Хотя тут бы больше подошли черные, потому что сама магия работы с умершими была черной как ночь. Принц Шаймих надрезал руку. Четверо свидетелей заняли места по четырем сторонам света. Одним из них решил быть Венден. Шаймих закачался из стороны в сторону, протяжно читая заклинание. Круг вспыхнул, а когда сияние погасло, я понял – Шейла все-таки пришла. Ее облик был черным, будто сожженным дотла. Шаймих отшатнулся. – Сестра моя, ты ли это? – спросил он. – Я, – чуть слышно ответила Шейла. – Сестра, прошу, назови мне имя твоего убийцы. – Эдмонд Лауэр, – тихий шелест, и Шаймих торжествующе взглянул на меня. – Причина? – рыкнул я. – По какой причине он тебя убил? – все-таки спросил Шаймих. – Потому что я хотела его… И дух исчез. Я слишком поздно заметил, как один из затрийцев будто случайно задел нарисованную руну. Но кто теперь будет слушать меня? Шейла не сказала главного – хотела убить. – Ваше величество, вы сами все слышали, – сказал Шаймих королю. Венден стиснул кулаки. Ему, как и мне, нечего было сказать. – Канцлер, готовы ли вы признать свою вину? – спросил главный судья. – Нет. Я невиновен. И готов это доказать под любым заклинанием правды. – В этом нет необходимости, – ответил тот. – Мы услышали все, что должны были. Ваше величество, позволите удалиться для вынесения приговора? – Позволяю, – холодно ответил Венден и посмотрел на меня. Да, больше он ничем не мог мне помочь. Мертвые не лгут. Шейла назвала имя убийцы. Даже если я сейчас расскажу о покушении, мне никто не поверит. Все эти люди жаждут одного – избавиться от меня. Потянулись мучительные минуты ожидания. Я сидел ровно, не позволяя себе опустить голову. Пусть знают, что мне плевать на любое их решение. Я сделал все, что мог. Но внутри все равно было трудно сдержать предательскую дрожь. Поэтому, когда судьи появились снова, я испытал почти что облегчение. – Мы приняли решение, – заговорил главный судья Лафери, – и готовы его огласить. Властью, данной нам правосудием, мы признаем господина Эдмонда Фердинанда Лауэра виновным в убийстве принцессы Затрии Шейлы. Учитывая тяжесть совершенного преступления и просьбу, с которой к нам обратились представители Затрии, суд вынес приговор. Приговорить канцлера Виардани Эдмонда Фердинанда Лауэра к казни семи ступеней Эдры. Приговор привести в исполнение немедленно. Казни семи ступеней Эдры? За что? К ней приговаривали только тех, кто виновен в массовых смертях, но никак не за гибель одного человека, пусть даже и затрийской принцессы. Венден, ну же! Если и умирать, то только не так. – Я вас услышал, – раздался голос короля. – Да будет так. Нет! Меня тут же подхватили под руки и повели прочь из зала заседаний. Казнь семи ступеней Эдры предполагала, что моя смерть не будет мгновенной. Она продлится ровно семь дней. И на седьмой мне позволят умереть. Вот только к тому моменту я уже буду умолять о смерти, сколько бы силы духа у меня не было. Потому что приговоренного ломали и магически, и морально, и физически. Завтра будет только первая ступень – оглашение приговора народу, плеть, позорный столб. А вот потом… Я на мгновение закрыл глаза. Богиня, если ты меня слышишь, дай умереть раньше. Глава 33 Казнь Эдмонд На этот раз не было королевского дворца и привычной комнаты. Была камера в подземной части городской тюрьмы, где держали самых опасных преступников. Меня толкнули внутрь – конечно, можно не церемониться. Через семь дней я избавлю Виардани от своего присутствия. Наручники не сняли. Только лязгнула, закрываясь, дверь, и скрипнул засов. Вот и все. Я привалился спиной к запертой двери и осмотрелся. Под потолком сияла тусклая лучина светильника. Она едва разгоняла мрак, но для меня это было лучше, чем яркий свет. Вместо кровати – охапка соломы. Дыра в полу вместо удобств. Как мило. Да, Тьма? Но из-за символов на наручниках Тьма не отвечала. Возможно, сумей я снять маску, она бы стала сильнее и откликнулась на зов, но и этого я сделать не мог. Попытался пошевелить пальцами – браслеты впились в запястья, чтобы случайно не стащил. Как высоко меня ценят. Как боятся, что убегу. Поежился от холода. Даже темная магия не спасала от промозглой сырости подземелья. Пахло плесенью. Я сел на солому и прикрыл глаза. Ничего, скоро станет все равно. Сколько я продержусь? На какой ступени сломаюсь? На мгновение стало жутко, но я приказал страху заткнуться. Они не получат моего ужаса. Не получат ничего. Умереть? Умру. Давно бы умер, если бы не Тьма. Но и умирать надо достойно. Закрыл глаза. Поспать бы, завтра будет уже не до того. Но я выспался там, во дворце, пальцы начинали неметь, да и сырая солома не способствовала сну. Решили унизить напоследок? Не получится. Что ж, итог такой, как я и ожидал. И Венден не вмешался. Мне до последнего хотелось верить, что все его последние поступки продиктованы то ли блажью, то ли возросшим желанием власти. Оказалось, что нет. Он хотел избавиться от меня – и избавился. Все его поведение – лишь игра на публику. Устал находиться в тени? Что ж, ваше величество, ваше время пришло. Оставалось надеяться, что Виардани не канет в бездну по прихоти короля. Хуже всего было то, что я не знал, который час. Ожидание давило, будто каменная плита. Я смотрел в пустоту, пытаясь призвать хотя бы отголоски магии, но Тьма молчала. Не думал, что мне будет ее не хватать. Наверное, было за полночь, когда удалось ненадолго погрузиться в зыбкую дрему. И я снова видел Лессу – на каком-то постоялом дворе. Интересно, почему? Она должна быть в Аури. А если… если она узнала о моем аресте и едет обратно? Нет, нельзя. Венден избавится и от нее, как от возможного свидетеля, который мог бы доказать мою невиновность. А королю нужна была моя гибель. Я больше в этом не сомневался. Видимо, Венден вел свою игру с Затрией, загонял в какие-то рамки. А я в этот момент был слишком далеко, чтобы разгадать его игру. Но и сейчас многое казалось мне нелогичным, неправильным, будто не хватало какой-то части головоломки. Зато эти мысли прекрасно занимали голову, не давая думать о том, что меня ждет. И раз сон растаял, можно было и подумать. Когда в коридоре раздались шаги, я сразу понял, что идут за мной – больше не за кем. Что ж, любые испытания надо принимать с высоко поднятой головой. Поэтому, когда открылась дверь, я стоял и смотрел на вошедших тюремщиков спокойно, без страха. Глупо бояться неизбежного. – Идите за нами, – скомандовал незнакомый мужчина. Это еще кто? Впрочем, я не мог похвастаться тем, что в лицо знаю всех тюремщиков и стражников Адиаполя. Поэтому молча повиновался. Сопровождали меня трое. В двух других несложно было угадать магов. Наверняка только и ждут, чтобы сделал неверный шаг. Мы поднялись по лестнице. Наверху меня ждали. Десять человек – прекрасный эскорт для бывшего канцлера, чтобы отвести на казнь. Место, где совершались казни, находилось совсем рядом. Надо было лишь пересечь площадь. Но видимо, я перестарался, нагоняя страх на жителей Виардани, поэтому меня боялись не то что охранять, но даже выпустить из виду. Наверное, поэтому и не предложили сменить одежду на традиционное рубище приговоренного. Боятся. Боятся, что, если хоть на минуту снять наручники, я превращу их в пепел. Что ж, не зря. Вряд ли Тьма довольна, что ее ограничили в правах на мое тело. Я улыбнулся своим мыслям. Охранник, шедший рядом со мной, украдкой сделал знак, отвращающий беду. И к маске моей тоже прикоснуться не решились. Либо Венден дал распоряжения, чтобы не трогали. Хотя перед лицом приговора я предпочел бы находиться без нее. У дверей тюрьмы ждала повозка.