Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 6 из 17 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Крабо-жабо-муравьеда в старой форме железнодорожника, который вот-вот полезет по фасаду моего дома. – Ты его видишь, потому что видел в реальности. А посмотри глазами бабушки… дяди Вити… мозгоправа… Это же просто размазанная фигурка. Может, конечно, это марсианин из паровоза-призрака. А может, собака. Или перекати-поле. Или ты сговорился со мной, и мы дурачим солидных людей. Даня поник, признавая, что друг прав. Качество ролика никуда не годилось. В Останкино скажут: «Вы нам подходите. У нас как раз тема следующей передачи: „Худший в мире оператор“. Пройдите в гримерку». – Что же делать? – спросил Даня. – Самим разбираться. – Валик развел руками. – Я хочу кое-что проверить, но подробности расскажу позже. Пока мы только знаем, что поезд умеет сжиматься до игрушечных размеров, скорее всего, неактивен в дневное время суток, и им управляет мужик с хоботом. – И еще он отпугивает животных, – дополнил Даня. Мальчики пошли по проселочной дороге, мимо дядьки в черном, который, не замечая их, подпрыгивал, чтобы завладеть заветной сливой. – Проголодались? – спросил Валик. Дядька взвился от неожиданности, смешно замахал руками, узнал Валика и выдавил виноватую улыбку. – Как видите, Валентин. На кисленькое потянуло. Добрый день, молодые люди. – Добрый день, Ян Кукуцапольевич! Это – мой друг Данил. Данил, это профессор Черныш. – Чрезвычайно приятно, молодые люди, в высшей степени рад! «Специалист по древнескандинавскому языку!» – догадался Даня. Он кивнул на сливу: – Я могу вам сорвать. Если никто не будет ругаться. – Не будет! – сказал профессор Черныш. Он был похож на ворона: длинный нос и черные волосики, перышками липнущие к вискам. Посредине профессорскую прическу разделяла внушительная лысина. – Это – мое дерево. Точнее, бабы Шуры, у которой я арендую комнату. Но она мне разрешила тут хозяйничать, да я все сливы снизу уже объел. «Какой крепкий у него желудок!» – подумал Даня. Он подошел к дереву, обхватил ствол и проворно вскарабкался до первой крепкой ветки. – Как проходит работа над переводом? – спросил профессора Валик. – Кипит, – ответил Черныш. – Руны местами вовсе стерты, но, судя по тому, что удалось расшифровать… Это сенсация, мой юный коллега! – Поделитесь? – Кажется, проблемы, связанные с паровозом-призраком, для Валика отошли на задний план. Оседлавший ветку Даня многозначительно закатил глаза. – Терпение, юный коллега! Терпение – оружие историка! Одно скажу: подобных экземпляров даже в Швеции нет. – Что-то о восточных походах варягов? – допытывался Валик. – Всему свое время! – увильнул Черныш. Даня спрыгнул на землю и вручил профессору горсть зеленых слив. – Святой вы человек! – Тот аж прослезился. Вытер наиболее неаппетитную сливу о рукав и впился в нее зубами. Мальчиков, наблюдавших за этим, несколько перекосило. – Фундаментально! – воскликнул профессор Черныш и на цыпочках ускакал за калитку. – Он все знает о варягах, – с восхищением проговорил Валик. – Лучше бы он все знал о поездах-призраках, – парировал Даня. Глава 7 Тайны, тайны, тайны Дядя Витя был на работе. Управлял целым электровозом. Несмотря на страх перед черным СО, Дане все больше нравилась железная дорога. Обычные, а не одержимые злом поезда. Вернувшись с прогулки, он обнаружил бабушку, одетую в ярко-оранжевое спортивное трико. Сидя на продольном шпагате, бабушка говорила по телефону. Даня понял, что она рассказывает его маме о Валике. – Валентин – воспитанный умный мальчик. Конечно, странный. Все мальчики странные. А папа его – наш участковый. Это он, когда у соседки украли козу, нашел преступников. Ну и что, что позавчера познакомились? Ты как маленькая. Забыла, как мою косметику подарила девочке, которую знала полчаса? И вы с ней до сих пор лучшие подружки. Ну не вари воду, дочь. Ага, под мою ответственность. Чао. Бабушка отбросила телефон и наклонила корпус к бедру. – Я все уладила, – сказала она. – Уладила что? – спросил Даня. Бабушка приняла позу голубя. Прогнула поясницу. – Ты сегодня ночуешь у Валика. «Было бы хорошо, – подумал Даня, – чтобы Валик хоть иногда посвящал меня в свои планы». – Звонил его папа, сказал, ждет в гости. – Супер. Бабушка притянула стопу к голени. – Займешься со мной йогой? – В следующий раз. В своей комнате Даня включил телевизор. И вот так совпадение: сразу увидел поезд. Показывали какой-то очень старый черно-белый фильм. Под треньканье пианино к железнодорожной платформе катил паровоз. Его встречали люди, одетые в костюмы позапрошлого века. Даня сделал звук громче. Диктор вещал о братьях Люмьер, создателях кинематографа, и об их самом известном немом фильме «Прибытие поезда на вокзал Ла-Сьота». Фильм – громко сказано, всего-то документальная съемка, длящаяся меньше минуты, но Даня оценил значимость «Прибытия». Ведь, вдуматься только, сняли его в 1895 году, когда поезда еще воспринимали как чудо, а уж кинокамеры и подавно! На экране пассажиры высаживались из вагонов, суетились встречающие. Несмотря на веселый саундтрек и незатейливость действа, фильм заставил Даню поежиться. Диктор сказал, что на первых сеансах зрители кричали от ужаса: им казалось, поезд не затормозит и ворвется в зал. Однако Дане стало неуютно от другого. Он представил, что вместе с пассажирами из поезда выходит крабо-жабо-муравьед. Вот он прячется за спиной усатого джентльмена в котелке. Выглядывает из-за плеча дамы в шляпке с перьями. «Прибытие» закончилось. Запустили следующий фильм братьев Люмьер – комедию про поливальщика. Даня посмотрел на стену слева от себя. Он кое-что вспомнил о прошлой ночи. На обоях выделялся пустой квадрат. Даня отодвинул коробку с игрушечной дорогой и достал застекленный снимок в рамке, сорвавшийся с крючка вчера, когда чудовище заглядывало в окно. Фотография запечатлела паровоз серии СО. Даня узнал его. На фото он еще не был памятником. И злобным монстром не был. Он воплощал силу и отвагу, и звезда его гордо алела и звала в странствия. У тендера позировал улыбающийся мужчина в красивом синем мундире. Даня перевернул фотографию и прочел на оборотной стороне: «Платон Самсонов. 1940». «Год до войны! – подумал Даня. – А это – дедушка дяди Вити! И как я мог забыть, что он работал на СО?» Даня снова посмотрел на мужчину. Доброе открытое лицо, лучащиеся весельем глаза. Дядя Витя очень сильно был похож на него. Но его форма! Этот китель с отложным воротником, петлицами и воронеными пуговицами, эта фуражка, эти брюки навыпуск и галифе! Точно такую же форму, только изодранную, носил ночной монстр! Неужели дедушка дяди Вити, герой войны, и был монстром? Может, его заколдовали? – Как же так? – спросил Даня у Платона Самсонова. И ожидаемо не получил ответа. Или получил? Даня поднес снимок к глазам. Да тут не один человек, а двое! В полутьме будки с трудом угадывалась человеческая фигура: мужчина в таком же кителе, как Самсонов. Густая тень заштриховала лицо, оставив открытым лишь искривленный рот. Словно человек за секунду до того, как быть увековеченным на пленке, съел что-то невкусное. – А ты еще кто? Этот вопрос Даня повторял снова и снова, шагая по проселочной дороге. Валик обитал в частном секторе в десяти минутах ходьбы от вокзальной площади. При всей любви к бабушке и при всем уважении к дяде Вите, Даня был рад тому, что проведет ночь подальше от паровоза. Он нес коробку с бабушкиным печеньем и поглядывал по сторонам. Показалось, что цепочка контейнеров на мусорной площадке – это вагоны поезда. Стоит Дане отвернуться, черный локомотив поведет вагоны с мусором по его следу. – Здоров! – поприветствовал его Валик, отпирая калитку. Друзья звонко хлопнулись ладонями. – Что это здесь? Шоколадное? Я к шоколаду равно… – он сунул в рот сразу три печенья, – …душен. – А ну, аппетит не порть! – прикрикнул дядя Вова, выходя на порог. Он был в штатском: майка и джинсы. – Привет, Данил! – Здравствуйте! Даня прошептал Валику на ухо: – Ты чего про ночевку не сказал? – Могу я товарищу сюрприз приготовить? – Валик украдкой схомячил еще одно печенье. – Идем, покажу свое логово. – Через полчаса – за стол, – приказал дядя Вова. Вышла поприветствовать гостя и мама Валика: очень молодая и симпатичная женщина по имени Полина. – Как я рада, – сказала она, – что у Валика наконец-то появился друг. – Не слушай ее. – Валик помрачнел. – У меня полно друзей. – Я не имею в виду самураев, – отмахнулась мама, а Валик совсем разозлился. – Сколько можно повторять! Я больше не интересуюсь самураями! Я исследую варягов! С этими словами Валик потащил Даню по коридору, а его мама сказала вслед: – Да-да. Конечно, дорогой, варяги – так варяги. Но сегодня у нас японский ужин. Не забудьте надеть кимоно!
book-ads2
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!