И твердо показал Тырхату на выход. Так что тому не оставалось ничего другого, кроме как демонстративно хмыкнуть и направиться прочь. Малка капитан Третьего жандармского корпуса не удостоил и взглядом. Чего нельзя сказать про Флавия Шлеса. Хищный прищур, которым он наградил своего пленника, обещал тому такие неприятности, что Малк не смог сдержать дрожь. Проклятье! А ведь очень даже может быть, что именно в этом и есть цель Тырхата. Довести Флавия до белого каления, дождаться, пока тот отыграется на Малке, и лишь потом подставить под удар самого дознавателя. Идеальная схема! Заодно и Малку за прошлые унижения отомстит… Йоррох, Йоррох, Йоррох!!! Малку впервые за все время заключения стало жутко. Даже на допросах было не так страшно — боли он не боялся, а здоровье, как выяснилось, позволяло пережить и не такое, — но теперь… теперь все было иначе. Так что когда спустя два часа молчаливый охранник вывел его из камеры и повел в сторону допросной, он откровенно запаниковал. И даже задумался о побеге. Не всерьез, скорее рассматривая как некую возможность, но задумался! — Чего вы там копаетесь? Я заждался уже, — раздался знакомый голос Тырхата, едва Малк с конвоиром поднялся на второй этаж и оказался в небольшом холле. Сам капитан с мрачным выражением лица сидел там же в кресле и обмахивался какими-то изукрашенными печатями бумагами. Впрочем, охранника ничуть не удивило появление постороннего. Все так же невозмутимо он снял с Малка кандалы и удалился, оставив их с капитаном наедине. — Пошли, — сказал капитан Тырхат, поднимаясь и цепляя Малка за локоть. — Тебе в очередной раз безумно везет. Просто потому, что кое-кто изъявил желание с тобой поговорить, — сообщил он и, вдруг окинув лицо Малка внимательным взглядом, особенно задерживаясь на уже практически сошедших на нет синяках, недовольно добавил: — И ведь не особо даже страдал, а! — А вам хотелось бы? — наконец нарушил молчание Малк. Ощущать себя пешкой в чужой игре было омерзительно. И грядущая встреча с представительницей Канцелярии — в чем он уже не сомневался, — его совсем не радовала. Хотя бы в силу нарастающего подозрения, что пройдет она совсем не по тому сценарию, какой ему виделся до попадания в камеру. — Очень, парень, очень! — шепнул капитан, хищно сверкнув глазами. — Так что если вдруг разговор пойдет как-то не так, знай, судьба тебя ждет о-очень невеселая! Он распахнул дверь и втолкнул Малка в допросную. Точнее, попытался втолкнуть, но Малк вовремя напряг мышцы и потому смог войти в кабинет, сохранив хотя бы видимость достоинства. — Добрый вечер, госпожа Леара! Давно не виделись, — с подчеркнутым уважением сказал он с порога, едва ощутив витающий в воздухе знакомый аромат духов. И не ошибся. В кабине действительно находилась знакомая ему властная красавица. В черном кружевном платье, оставляющем открытыми только кисти рук и стопы, она боком сидела на краешке стола дознавателя и курила сигарету, вставленную в длинный мундштук. Причем складывалось ощущение, будто данное занятие было единственным, что действительно ее волновало. Повисла пауза. Возможно, предполагалось, что Малк должен был ощутить неловкость, однако он, наоборот, собрался. Заключение в камере и «жесткие» допросы выбили у него почву из-под ног, заставив смотреть на происходящее словно бы отстраненно. Он не очень понимал, как действовать дальше, и из-за одного лишь упрямства сохранял твердость духа. — Удивительный ты парень, Малк. Категорически не приспособлен к спокойной жизни. На поезде едешь — с террористами столкнешься. На допрос явишься — так тебя в сломанного «чтеца» засунут… — вдруг произнесла госпожа Леара мягким, бархатистым голосом. И от одного его звучания по коже Малка забегали мурашки. Йоррох, да как она это делает-то?! Терри Марой тоже на него влияет, но скорее как обычная, пусть и весьма привлекательная лично для него девушка. Возможно, влияет чуть сильнее. Однако без неестественного колдовского очарования и бьющего по мозгам вожделения. С госпожой Леарой все было совсем не так… — Кстати, в этот раз без «чтеца» обошлось? — снова выпустив дым в потолок, спросила красавица. — Без него, — внезапно севшим голосом ответил Малк, так и не пройдя дальше порога. Приближаться к собеседнице он откровенно опасался. В конце концов, у всего есть предел, и, чересчур приблизившись к госпоже Леаре, он вполне мог потерять над собой контроль. Тем более что с прошлой их встречи аура страсти и вожделения, что облаком окутывала молодую женщину, изменилась, и сильная Власть больше Малка не спасала. — Уже хорошо, а то, что побили немного, так ничего. Шрамы украшают мужчину, — промурлыкала госпожа Леара и неторопливо перевела взгляд на Малка. — Я ведь права? — Вам виднее, госпожа, — немного взяв себя в руки и стараясь не смотреть на боковой разрез платья, вдруг открывший ногу красавицы до самого бедра, ответил Малк. Откашлялся и спросил: — Могу ли узнать, чем обязан нашей встрече? Я, знаете ли, последние месяцы так к ней стремился, так ее желал, и все без толку. А тут вдруг раз — и вы появляетесь. Собственно, возможных ответов на его вопрос было два. Либо шум поднял потерявший его Серж — из-за чего капитан Тырхат и отправился в вояж по городским застенкам, либо… либо опять все тот же лидер «Стаи» каким-то чудом получил письмо Малка раньше срока и сообщил о нем своему начальству. Других объяснений появления представительницы Канцелярии не было. Однако прямо заговорить об этом Малк не мог. — Вот видите, как вас любят Святые? — продолжила играть обертонами госпожа Леара и каким-то гипнотизирующим, притягивающим к себе внимание движением стряхнула пепел на стул дознавателя. — Вдруг раз — и появилась, — повторила она и неожиданно резко спросила: — Почему не спрашиваешь зачем? — Чтобы сделать предложение, от которого не смогу отказаться? — хмыкнул Малк. — Иначе все теряет смысл. Участие в моих поисках аж целого жандармского капитана, молниеносное появление сверкающей грозными печатями бумаги, когда его авторитета оказывается недостаточно, встреча с вами, наконец… — Наглец… — проворковала красавица, вызвав у Малка очередную волну мурашек и прилив жара внизу живота. Да такой сильный, что для успокоения ему пришлось незаметно прикусить кончик языка, чтобы вернуть ясность ума хотя бы болью. — Но весьма притягательный наглец, — продолжила она, разглядывая Малка с видом энтомолога-любителя, повстречавшего редкого жука. Играть словами можно было долго, но Малк желал определенности и потому спросил: — Ну так в чем заключается это предложение? Порекомендованное вами учебное заведение я практически окончил, магом стал, канал связи с Канцелярией в лице Сержа вычислил… Вроде бы все задания выполнены. Пришло время собеседования. Ведь так? Пока говорил, внутри все сжалось в тугой узел, да так, что даже наведенное госпожой Леарой вожделение отступило. Решение слишком многих его проблем зависело от ответа сидящей перед ним женщины — причем женщины неизвестного звания и должности! — чтобы он мог продолжать сохранять равнодушие и спокойствие. — Задания, собеседования… А если все гораздо проще? Если вас банально пожалели и решили помочь без всякой на то причины, а? — тихонько засмеялась госпожа Леара и, стряхнув остатки сигареты на все тот же стул, спрятала мундштук в сумочку-клатч. Слова про «канал связи» она демонстративно проигнорировала. — Если бы вы ограничились помощью в обучении и ненавязчивым присмотром — поверил бы сразу. И даже вызволение из камеры с помощью капитана Тырхата смог бы как-то объяснить… — Малк вежливо улыбнулся. — Но ваше появление не укладывается ни в какие рамки и для меня имеет лишь одно объяснение. Хождение вокруг да около постепенно начинало его раздражать. Тщательно скрываемая радость от того, что он получит-таки своего покровителя, чем дальше, тем сильнее омрачалась странным поведением колдовской красавицы. Малк его совершенно не понимал. И это настораживало. — Мне нравится, что вы умеете думать, — немного невпопад, но зато нормальным, лишенным колдовского очарования голосом сказала госпожа Леара. — Жаль только, и вы не застрахованы от ошибок. — Она соскользнула со стола, подхватила изящную шляпку с вуалью и, соблазнительно покачивая бедрами, направилась в сторону Малка. В двух шагах от него замерла и с тонкой улыбкой пояснила: — Я сюда пришла не предложение вам делать, а просто посмотреть. — И? — чуя неладное, спросил Малк. — И увиденное мне не понравилось, — покачала головой госпожа Леара. — Вы слишком много о себе возомнили, юноша. Таких в Канцелярии не любят… Как не любят, когда влияние службы пытаются использовать для решения собственных мелких проблем и проблемок. В том числе с Домами… Особенно с Домами! — Красавица ослепительно улыбнулась и, проведя кончиком пальца по щеке Малка, направилась к двери. — Извините, но разбирайтесь с аристократами сами. Столь проблемные сотрудники нам не нужны! Госпожа Леара была уже в коридоре, когда до Малка, впавшего в ступор, донеслось: — А еще постарайтесь в дальнейшем не попадать в руки жандармов. Больше вас никто вытаскивать из их застенков не будет… На этом их с госпожой Леарой вторая встреча завершилась. Малк остался с полным комплектом разбитых надежд, треснувших иллюзий и оказавшихся пустышками фантазий. Сыскное управление Малк покидал в полнейшем расстройстве чувств. Слишком резкий был контраст между ожиданиями и реальностью, слишком многое в его «великом» плане было завязано на покровительство кажущейся всемогущей Канцелярии. Как вдруг такой удар! Принять его было сложно. Он даже вещи свои забирал откровенно бездумно. Просто рассовал все по карманам и подмахнул не глядя бумагу о получении. И лишь попытавшись сесть на рейсовый омнибус, понял свою ошибку. Из действительно ценных предметов, бывших у него на момент ареста, жандармы оставили ему только гадательные кости и ключ от квартиры. Все остальное — полторы драхмы наличных, красиво сделанное самопишущее перо, складной нож для бумаг и даже кожаный мешочек для костей, — «затерялось» в закромах управления. И никакое заступничество Канцелярии не смогло спасти его от мелкого воровства. В итоге возвращаться домой ему пришлось пешком… Но «вишенкой на торте» данный опыт в этот день, увы, для него не стал. Финальной точкой, эффектно поставленной судьбой, оказалось прикрепленное к двери его квартиры письмо. Хозяин дома сообщал Малку, что по завершении месяца — то есть менее чем через две седмицы — ему следовало освободить занимаемое помещение. Был ли тому причиной всего лишь повышенный интерес к Малку со стороны сыскного управления или имелся прямой запрет сдавать ему жилье, в письме не объяснялось. Молча показав бумаге неприличный жест и мысленно отправив хозяина в Пекло вместе с его коллегой с улицы Святых Защитников, Малк прошел в комнату и, не раздеваясь, рухнул на матрац. Все, чего сейчас требовала его нервная система, — это сон. И он не видел смысла сопротивляться… Отдых вне тюремных стен и вправду оказался лучшим лекарством. И утром Малк встал уже другим человеком. В голове у него за время сна все утряслось, было разложено по полочкам, и он вернулся к прежней ясности в желаниях и целях. Ведь по сути ничего-то у него не изменилось. Нет покровителя и не будет? Так он вроде уже смирился с тем, что из Андалора рано или поздно придется бежать. Под колпак к обиженным капитаном Тырхатом жандармам из сыскного управления попал? Ну бывает, многие люди годами так живут. Главное, в открытую не подставляться, а там, глядишь, и обойдется. Тем более что про отсутствие прикрытия со стороны Канцелярии, кроме госпожи Леары, никто ведь не знает. А значит, и какое-то время Малк вполне «защищен». Что там дальше… Сотрудничество с Сержем, раз секретной службе он больше неинтересен, теперь, скорее всего, будет свернуто? Малк и без того продолжать его не планировал… Все осталось по-прежнему. Да, обидно, да, не получится сделать карьеру рыцаря плаща и кинжала, ну и что с того? Мир велик, цели определены. Осталось лишь идти к ним, подстраиваясь под изменчивые обстоятельства и невзирая на неизбежные неудачи. То есть делать все то, что Малк делал раньше. А раз так, прочь уныние! Несмотря на подобные рассуждения, следующие полторы седмицы Малк провел по большей части дома. Разве что курсы в Обществе не пропускал, от всего остального же отказался. На работу в лечебницу больше не ходил, встречи «Стаи» игнорировал, предпочитая целиком сосредоточиться на преодолении оставшегося микроскопического разрыва, отделяющего предельную емкость резерва от границы в двадцать эргов. О невозможности пользоваться источником клиники он, правда, сожалел. В деле тренировок это было весьма мощное подспорье. Однако пережитое в застенках управления испытание на жизнестойкость его если не испугало, то вновь заставило задуматься о влиянии на организм токсичных эманаций Жизни. Потому что, разрешив внешнюю проблему с избавлением от избытков энергии — сейчас, после прекращения тренировок в Боевом Зале, правда вновь поднимающую голову, — он, кажется, упустил то, как это влияет на происходящее внутри его тела. Скачком увеличившаяся выносливость и способность к восстановлению явно лишь видимая часть айсберга, наверняка полно такого, о чем он даже не догадывается. И не факт, что это неизвестное принесет Малку пользу. Так что его работу в клинике также следовало считать оконченной, а очередной мост за спиной — сожженным. В плане личных отношений тоже кое-что случилось. Через шесть дней после отправки писем с просьбой о помощи к нему в дверь постучался курьер со значком Школы Трех Святых. Со скучающим видом он попросил медальон Малка и, убедившись, что перед ним нужный человек, вручил так и нераспечатанное письмо из застенков сыскного управления. На словах же передал, что леди Хелавия переживает критический период в своем развитии, а потому не может отвлекаться ни на что постороннее. Малк попытался выяснить, кто его послал, но курьер только пожал плечами и отбыл. Хотя, честно говоря, вопрос свой Малк задавал чисто по инерции. Кто именно таким образом ответил на его письмо — сама Хелавия или кто-то, кому она дозволяет распоряжаться своей корреспонденцией, — его не интересовало. Разрыв есть разрыв, а то, что он был подан в столь оскорбительной форме и, возможно, по чужой инициативе, дело десятое. — Если бы пару месяцев назад это произошло — было бы обидно. Сейчас же… извини, подруга, попереживать на данную тему придется когда-нибудь потом! — Вот единственное, что Малк смог сказать по итогам визита курьера. Сказал и… сосредоточился на более важных в данный момент вещах. Количество песка в часах, отмеряющих время до его конфликта с лоялистами, неудержимо сокращалось. Отвлекаться на дела сердечные сейчас было сродни самоубийству! Одной такой крайне серьезной вещью и стал визит Малка в храм Кетота, где он присягал не принимать сторону демонов. И поводом для посещения было вовсе не желание высказать свое недовольство тем, как жрец своей хитрой формулировкой клятвы загнал его в нынешнее безвыходное положение. Бакалавр Стихии Огня был в своем праве и добивался своих целей точно так же, как и пришедший просить помощи Малк. Если кого и стоило здесь обвинять, так это самого себя. Нет, в дом Кетота Малк пришел за другим. Практически достигнув с помощью Наследия пика красного ранга, он оказался перед дилеммой — идти по предложенному жрецом традиционному пути или выбрать более привычную дорогу современного мага. Порой ему казалось, что думать тут не о чем и удел старых практик — тихо пылиться на полках закрытых библиотек, в архивах коллекционеров и арсеналах жрецов. Слишком много минусов, чтобы всерьез рассматривать плюсы. Но потом он вспоминал о своем положении, о недоступности ценных знаний, навыков и заклинаний, об обложивших его, как волка, врагах и об откровенно поганом образовании, и начинал сомневаться. Так что многого от посещения храма он не ждал, но послушать еще парочку доводов опытного жреца послушал бы. — Пришел? Думал, дольше продержишься! — вместо приветствия сказал жрец Малку, переступившему порог дома Кетота. — Почему? — удивился Малк, разом забыв заготовленную речь. — Слишком сомневаешься в выбранном пути. Правильно, неправильно… пока носом в стену не упрешься, пока пределов ранга не достигнешь, окончательное решение о принятии Наследия будешь откладывать, — с неожиданной иронией пояснил Бакалавр, стоя спиной к Малку и протирая влажной тряпкой медный канделябр. Сам он, в отличие от прошлого раза, над демоническими останками больше не медитировал и дым благовоний не вдыхал. Наоборот, был весьма деятелен, занимаясь уборкой и приводя внутреннее убранство храма в порядок. Малк даже сказал бы, что жрец был крайне сильно возбужден, что проявлялось не только в поведении — в чересчур громком голосе, резких движениях или преувеличенных реакциях, но и отражалось на окружающем его поле Власти. Малк отчетливо ощущал непонятного происхождения вибрации, колебания и словно бы даже завихрения. — Так я уже нужных пределов практически достиг, волосок до той самой «стены» остался, — сообщил Малк, чем неожиданно удивил Бакалавра Огня. — Серьезно? Что-то как-то сомнительно, — все так же не поворачиваясь к нему лицом, хмыкнул жрец. — Если так, то у тебя не возникнет проблем с демонстрацией парочки фокусов? Не правда ли?.. — Да легко! — ответил Малк, немного уязвленный словами жреца. Решительно шагнул к канделябру, взялся за него рукой и, сосредоточившись, зажег Силой сразу шесть из двенадцати свечей. Истратил на это, правда, три эрга, что с точки зрения экономии Силы ни в какие рамки не укладывалось, но все равно остался доволен. Для мага, которому доступна одна лишь Пневма, даже столь примитивная манипуляция с Огнем была уже великим достижением. — Это… все? — явно не впечатленный происходящим, бросил через плечо специализирующийся на Огне жрец. Малк окончательно разозлился. — Нет, есть еще это! — напрочь забыв о субординации, рявкнул он и, вытянув перед собой ладонь, закрутил небольшой вихрь Силы. Похожий на тот, что выручил его во время поединка в Боевом Зале. Причем на сей раз Малк смог сохранить над ним достаточно контроля, чтобы ухнуть не весь резерв, как в прошлый раз, а лишь треть. — А вот так уже лучше! — после небольшой паузы проронил жрец и наконец-то соизволил повернуться к Малку лицом. — Все изученные приемы в один навык, смотрю, аккумулировал? Похвально, похвально. Но нос особо не задирай. Все через это проходят. И закрутил точно такую же воронку, но только сотканную из Огня и издающую при вращении такой свист, что было больно ушам. Творение Малка она била по всем статьям. Впрочем, о том, чтобы обойти в управлении Силой целого Бакалавра, он даже не мечтал. И потому уважительно кивнул и убрал собственный вихрь, рассеяв неистраченную энергию в воздухе. — Что ж, хорошо. Подобные успехи требуют награды! — зеркально повторил его действия Бакалавр, разве что не истратив впустую ни капли Силы. — Филактерию принес?