– И наконец… – Картер вытащил из кармана горсть какого-то белого порошка. – Это действительно измельченная летучая мышь? – спросил Анджело, поправляя очки и внимательно изучая представленную субстанцию. Ник наклонился и понюхал ее: – Пахнет… опилками. – Так и есть, – засмеялся Картер. – Я уже думал все, провал, но потом понял – там же не сказано, какая именно должна быть летучая мышь. – Деревянная! – Ник тоже засмеялся. Картер кивнул и высыпал опилки в мешок. – У меня как раз была бита с изображением летучей мыши. Я прошелся по ней папиной шлифовальной машиной. Пришла очередь Ника. Он разломал футбольное кольцо напополам и бросил его в мешок: – Сломанное кольцо. Затем он кинул туда же кусок плесневелой колбасы, заодно рассказав ребятам все, что узнал от мамы о свинине. И наконец, взял спички, сжег страницу папиного учебника по химии и посыпал содержимое мешка пеплом: – Что ж, кажется, это все. Анджело и Картер молча кивнули, оба бледные в серебряном свете луны. Ник достал из кармана куртки черную свечу с папиного дня рождения и воткнул ее в землю, поближе к надгробию, чтобы ветер не задул огонек. – Маленькая она какая-то, – прошептал Картер. Анджело достал старинную книгу из своего рюкзака и открыл на нужной странице: – Придется читать быстро, чтобы она не успела догореть. Трясущимися пальцами Ник взял уже третью спичку и попытался зажечь. С двумя предыдущими ничего не вышло. Эта, к счастью, все же вспыхнула, и Ник наконец-то поднес трепещущее пламя к фитилю свечи. – Держи мешочек над свечой, – наказал Анджело, – и повторяй за мной, слово в слово. У нас времени только на одну попытку. Ник сверился с часами. Минутной стрелке оставалось пройти четыре деления до полуночи. Секундная, казалось, неслась как угорелая. – Авек сет бужи́ нуáр, – прочел Анджело тихим дрожащим голосом. – Авек сет бужи нуар, – повторил Ник, стараясь произносить слова точь-в-точь как Анджело. – Же сюпли́ сет маледиксьéн де секартэ́[4], – на этих словах ветер завыл так, что Нику пришлось его перекрикивать, чтобы его голос было слышно. Как ни странно, пламя свечи даже не шелохнулось. Наоборот – скорее, разгорелось ярче. Ник понятия не имел, что означают слова, которые Анджело строчка за строчкой читал из книги. Но, очевидно, они работали. Мрак вокруг сгустился, словно луну закрыла гигантская ладонь. Ледяной ветер хлестал Ника по лицу. Земля под его ногами задрожала. Ник что-то заметил краем глаза и, обернувшись, увидел, как слева от него, всего в паре метров, из могилы поднимается белый силуэт. – Что это?! – завопил он, пятясь. Картер и Анджело проследили за его взглядом, но, кажется, никто из них не видел того, что видел Ник. – Что именно? – крикнул Картер. Казалось, его голос доносится издалека, хотя он стоял всего в паре шагов от Ника. Еще один силуэт, будто полностью сотканный из дыма, показался из могилы слева, и Ник почувствовал на себе взгляд его голодных глаз. Следом из земли поднялась еще одна прозрачная фигура, и еще. – Призраки! – заорал Ник. – Повсюду. Разве вы не видите? Анджело покачал головой: – Видимо, все дело в том, что ты нежить. Не обращай внимания, продолжай повторять слова. Ник постарался отвлечься от призрачных фигур, подходивших все ближе и ближе, и сосредоточился на том, что читал Анджело. – Скорее! – воскликнул Картер. – Время на исходе! Ник посмотрел на свои часы и внезапно испытал дежавю. Они показывали 11:59, а секундной стрелке оставалось пройти ровно десять делений до цифры двенадцать. Прямо как на кладбище за домом тети Ленор. Только тогда он должен был вот-вот стать зомби. А теперь наоборот, пытался снова превратиться в человека. Щелк. Девять. Щелк. Восемь. – Последняя строчка, – сказал Анджело. Поднеся книгу поближе к лицу, он прочел: – Ретýрнэ муá ма ви а…[5] Ник открыл рот, чтобы повторить последние слова, но что-то мягкое и черное скользнуло мимо его ноги и загасило пламя свечи. Секундная стрелка на его часах скакнула вперед, и минутная со щелчком сдвинулась на деление. Полночь. Ветер вокруг утих, а небо прояснилось. Ник опустил взгляд и увидел черную кошку, непринужденно вылизывающую лапу. Слишком поздно. Он не уложился в срок. И теперь останется зомби навсегда. Глава 22. После этой главы мне всегда хочется есть – Что случилось? – спросил Анджело, поднимая взгляд от книги. – Да кошка проклятая, – сказал Картер. – Она специально свечку затушила, я видел. – Он замахнулся для пинка, но кошка грациозно отпрыгнула на безопасное расстояние и посмотрела на него своими зелеными глазищами, словно спрашивая: «А без этого никак?» – Может, попробуем еще раз? – сказал Ник. Но, даже произнося эти слова, он уже понимал, что это бесполезно. Анджело захлопнул книгу и повесил голову: – Слишком поздно. Неужели ты не чувствуешь? Ритуал действительно начинал действовать, но теперь от все этой энергии ничего не осталось. Ник испепелил взглядом сидевшую неподалеку кошку. Это она следила за ними по дороге в школу пару дней назад, он не сомневался. И она по-прежнему напоминала ему какую-то другую кошку. Которую он видел где-то еще. Вот только он никак не мог… – Прошу прощения, – произнес чей-то странный голос. Ник обернулся, собираясь сказать Картеру, что сейчас совсем не время для шуток. Но вместо него обнаружил мужчину с довольной улыбкой на круглом лице. На нем был старомодный костюм, а в руках он держал шляпу-котелок. Ник живо отступил на шаг. Он в прямом смысле слова видел этого мужчину насквозь. – Простите за беспокойство, – сказал мужчина, снова и снова покручивая в руках свою шляпу. – Но я случайно услышал краем уха, как вы говорили про бутерброд с колбасой. – Б-бутерброд? – заикаясь, переспросил Ник. Картер и Анджело посмотрели на него так, словно у него поехала крыша. – Поверить не могу, что ты думаешь о еде в такой момент, – сказал Картер. – Но, раз уж ты поднял эту тему, я бы тоже не отказался перекусить. – Да. И я хотел спросить: не найдется ли у вас, случайно, остренькой буженинки? – спросил Ника прозрачный гражданин. Он говорил с каким-то чопорным акцентом, практически не двигая губами. – На ржаном хлебе, с острой горчицей и, быть может, парой маринованных огурчиков? – Мужчина погладил свой прозрачный живот своей прозрачной рукой. Ник указал на него пальцем. – Тут п-призрак, – прошептал он. – Вот, прямо здесь. Вы не видите? – Призрак? – Анджело закинул книгу к себе в рюкзак и схватил дневник наблюдений. – Что ему нужно? Ник сцепил руки, стараясь удержаться на краю паники: – Кажется, бутерброд с бужениной. – А где он? – спросил Картер, тыча рукой прямо сквозь внушительный живот привидения. Анджело что-то быстро нацарапал в записной книжке: – Призраки могут есть? – Что? Ты хочешь, чтобы я спросил его? – закатил глаза Ник. Анджело кивнул: