– Ну ничего, – Ник всеми силами старался не выдать, насколько ему сейчас паршиво. – Уверен, я что-нибудь придумаю. Ник пошаркал на выход, мама его окликнула: – Уверен, что ничего не хочешь мне рассказать? Ты всю неделю какой-то смурной. Пару секунд Нику хотелось рассказать обо всем. Было бы таким облегчением переложить эту ношу на плечи взрослого. Но каковы были шансы, что она ему поверит? А если и поверит – что отпустит его в полночь на кладбище? Пока он убедит ее, что на самом деле превращается в зомби, будет уже поздно что-либо исправлять. Он сам втянул себя в это, самому и разгребать. Кроме того, он же не сможет вечно пришивать на место все, что будет отваливаться. Довольно скоро мама сама обо всем догадается. – Мне кажется, я то ли простыл, то ли что-то в этом духе, – сказал Ник. – Пойду прилягу. Ник вошел в свою комнату и рухнул на кровать. Он знал, что нужно позвонить друзьям и сообщить о своем провале. Но просто не мог себя заставить. Пару минут спустя в дверь просунулась папина голова: – Кузнечик мой, все в порядке? Мама говорит, ты чего-то приуныл сегодня. А от печали кузнечики мрут. Единственное, что может спасти, – коктейль из ягоды фриксони́ки. Приготовить тебе такой, чтобы ты выпил перед сном? – Нет такой ягоды, – пробормотал Ник. Он понимал, что папа лишь пытается его подбодрить. Но, покуда на нем все еще лежало проклятие, ничто не могло поднять ему настроение. – Я просто лягу спать. – Он перевернулся на другой бок и спрятал лицо в подушку. – Разве что ты знаешь, где мне взять настольную книгу алхимика. – Настольную книгу алхимика? – Ник поднял взгляд на отца: тот светился от счастья. – Так ты ее ищешь? Что же ты сразу не сказал? Ник сел, а папа исчез в коридоре и затопал вверх по лестнице. Неужели такое возможно? Его отец действительно знал, где взять настольную книгу алхимика? Минуту спустя шаги раздались уже вниз по лестнице. Папа бросил увесистый том на кровать рядом с Ником: – Мой университетский учебник по химии, если совсем уж точно. Но занимался я по нему так давно, что это, считай, практически алхимия. Ник уставился на книгу. Сработает ли? В любом случае ничего лучше он все равно не смог придумать. – Если надо, у меня еще есть изумительный трактат по устаревшим идеям психологии и «Изобретение колеса для чайников». – Папа собрался уходить, но обернулся в дверях: – И ты бы прибрался в комнате. Мама права. Воняет, как в клетке у мартышки. Нику захотелось сказать ему, чтобы привыкал, ведь у него осталось уже меньше часа, чтобы найти кусок гнилой свинины и совершить ритуал. Папа поднял с пола у двери коричневый бумажный пакет. Понюхав содержимое, он скривился. – Фух ты, – сказал он, вытаскивая оттуда полиэтиленовый мешочек. – Вот и один из виновников. Это был бутерброд, который мама дала ему с собой в школу пару дней назад. Он предлагал его Картеру, но тот отказался. А Картер отказывался только от очень ограниченного списка продуктов. В том числе от… Ник подскочил с кровати. Он стремительно пересек комнату и выхватил пакет у папы из рук. В теплой комнате бутерброд быстро испортился. Зелеными пятна плесени были покрыты и хлеб, и майонез, и особенно… – Колбаса, – сказал он. – Тухлая колбаса. – Он крепко стиснул папу в объятиях: – Я тебя обожаю. Папа поскреб затылок и пожал плечами: – Теоретическая химия и заплесневелый бутерброд. Что еще нужно ребенку для счастья? Глава 21. Страшную книгу главами про кладбища не испортить Ник пригнул голову и изо всех сил крутил педали. Он мчался по черному асфальту, то выныривая из мрака в круг света под очередным фонарем, то снова исчезая во тьме. Мальчик потратил впустую целых пятнадцать минут, просто лежа в постели, – ждал, пока родители уйдут к себе. Если они решат зайти проверить, как он там, и обнаружат, что он вылез в окно, ему грозит домашний арест до скончания веков. Но сейчас стоило беспокоиться о другом. Когда он примчался на кладбище, на часах было уже 11:35, ворота были давно закрыты и заперты. Он заметил следы шин в траве по ту сторону и догадался, что Анджело перебросил свой велосипед через забор. Ник сделал то же самое, хоть это и далось ему с большим трудом. Аккуратно, стараясь не зацепиться одеждой за острые пики, которыми оканчивались прутья решетки, он перелез через забор и спрыгнул на влажную траву. Пот-тет тети Ленор и амулет звякнули, стукнувшись друг о друга в его кармане. Он проехал по следам велосипеда Анджело между призрачно-белыми могильными камнями и всего минуту спустя увидел друга, стоявшего между двумя высокими надгробиями. – Где Картер? – просил Ник, спрыгивая с велосипеда. Анджело пожал плечами: – Без понятия. Я уже пятнадцать минут вас жду. Знаешь как тут жутко одному? – Он оглянулся через плечо: – Мне начало казаться, что за мной кто-то наблюдает. В ночном воздухе эхом прокатился звук, смутно похожий на человеческий голос, и мальчики встревоженно огляделись. Ник быстро взглянул на часы. Время поджимало. – Извини. Пришлось попотеть, чтобы найти все нужное. А у тебя как? Анджело поднял черный рюкзак, лежавший на земле у его ног, и вытащил оттуда кинжал с перламутровой рукоятью. – Класс, – одобрил Ник, восхищаясь острым серебряным лезвием. – Где взял? – Им на самом деле письма вскрывают. Но кровь на кончике настоящая, – Анджело показал ему свой палец, замотанный пластырем. Ник поморщился: – Ой. Спасибо, дружище. – Он забрал у Анджело кинжал и бросил в красный мешок. – Я никак не мог придумать, где взять человеческую кость, но потом вспомнил – я же как-то ломал ногу, когда с велосипеда упал, – продолжал Анджело. Ник это тоже помнил. Перелом был очень сильный, Анджело три месяца пришлось ходить на костылях. Анджело достал из рюкзака небольшой металлический стержень и поднял его на свет. Ник только через пару секунд понял, что это. – Чтобы зафиксировать кости, пока они срастались, их скрепили металлическим стержнем, – сказал Анджело, поворачивая его в руке. – После того как его вынули, доктор отдал его мне. Если посмотреть в микроскоп, на нем все еще видны крошечные частички кости. Это не так уж много, но в книге не указано точное количество. Просто гениально. Ник начал верить в то, что у них все получится, – если Картер наконец объявится. Он снова сверился с часами – оставалось меньше двадцати минут. Анджело снова запустил руку в рюкзак, и Ник был уверен, что друг покажет ему какую-нибудь голову от Барби. Но тот вытащил голову, которая принадлежала именно кукле вуду – очень похожей на те, что герои ужастиков тычут иголками, когда хотят отомстить врагу. – Сам сделал, – объяснил Анджело. – В той библиотечной книге были подробные иллюстрации. Ник вгляделся в крошечное тряпичное лицо с черными бусинами вместо глаз и зашитым ртом, скривившимся в жуткой улыбке, и по его спине пробежал холодок. Они точно понимали, во что ввязываются? Они ведь просто дети, а стоят посреди ночи на кладбище и собираются проводить ритуал, который вычитали в книге, написанной еще до рождения их родителей – а может, даже бабушек и дедушек или прабабушек и прадедушек. Холодный ветер сдул волосы с лица Ника, слева в кустах что-то зашевелилось. Ник испуганно посмотрел на Анджело. В глазах друга читался ровно такой же страх. Ник открыл рот, чтобы что-то сказать, но не успел – из су мрака выпрыгнул силуэт. На его тонких руках и ногах трепетала разодранная одежда, все лицо было перемазано травой и грязью. Не иначе как труп восстал из могилы. Ник начал пятиться, но вдруг услышал знакомый голос: – Ну спасибо, ребята! – Картер? – спросил Ник. – Что с тобой случилось? Картер вытер руки о свою футболку, оставляя зеленые и коричневые разводы: – Я повис на заборе. Звал вас, звал, но так и не докричался. В итоге пришлось порвать штаны, чтобы освободиться. – Он развернулся и продемонстрировал им дыру на своих джинсах, через которую проглядывали желтые трусы-боксеры со смайликами. – Я отцепился и полетел прямиком в грязную лужу. – Прости, – сказал Ник. – Мы что-то слышали, но не знали, что это ты. Картер фыркнул: – Когда все закончится, ты будешь передо мной в огромном долгу. Но сейчас у нас нет на это времени. – Он запустил руку в карман своих джинсов и вытащил пару длинных светлых волосков: – Так, держи. Выдернул прямо с макушки младшей сестры. Ник с Анджело переглянулись: – В книге же, кажется, было про волосы крысы. Картер кивнул, отдавая волоски Нику: – Поверь мне. Она тот еще крысеныш. Стоит мне где-нибудь напортачить, как она тут же бежит сдавать меня родителям. Ник пожал плечами и запихнул волоски в мешок. Если плесневая колбаса могла сойти за гнилую плоть свиньи, выдержанную в дыму, а папин учебник по химии за настольную книгу алхимика, почему сестренка Картера не могла считаться крысой? – Поторопитесь, – сказал Анджело, потирая предплечья. Ветер начал набирать силу, температура стремительно ползла вниз. – Ладно, ладно, – Картер снова полез в карман и вытащил носок, настолько заскорузлый от пота и грязи, что, когда он помахал им туда-сюда, тот на самом деле захрустел. – Тоже у сестры стащил? – спросил Ник. – Что ты, – сказал Картер, улыбаясь во все тридцать два зуба. – Только у моего брата настолько вонючие ноги. Анджело, до которого наконец добрался чудовищный запах, зажал пальцами нос: – Вот уж точно смрад смерти, даже не спорю. Ник аккуратно взял носок двумя пальцами за самый краешек и, держа его как можно дальше от себя, тоже бросил в мешок.