– Боюсь, это было необходимо, – отозвался он и сдёрнул с каменных кудрей Моппи корону. – Видишь ли, иначе я не смог бы это сделать. – Он покрутил перламутровый обруч на пальце, а затем надел себе на голову, залихватски сдвинув набок. – И потом, она была твоей соперницей. Теперь тебе никто не мешает. Твой путь свободен, Антония. Прямиком в школу «Магика» и дальше. Всё, чего ты хотела, станет твоим. Весь воздух вылетел из моих лёгких. – Этого я не хотела! – Нет? Ты не хотела стать великой волшебницей? Не желала силы? Признания? Чтобы весь мир рукоплескал твоим способностям? Проклятье! – Да, – со всхлипом признала я. – Но не такой ценой! – Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо, – не смутился он. – А если нет, это будет значить, что ты никогда всерьёз не желала успеха. Возможно, ты слишком много времени провела со своей дорогой Джулиен, и она успела стереть твои амбиции своими ограниченными правилами и этикой. Ещё когда мы учились вместе в школе, она уже была такой. Какая потеря. – Он неприятно ухмыльнулся. – Это твой шанс доказать, что ты чего-то стоишь, Антония. Можешь им воспользоваться – или дать ему обратиться в ничто. Как будет в итоге с твоей подругой. И он, усмехнувшись, щёлкнул по каменному носу Моппи. Этот негодяй заслуживает намного более страшного наказания, чем бородавки, но и они станут неплохим началом. Но только я приготовилась наслать на него проклятье, как нас прервало ликующее шипение: – Я достал шоколад! – Из моря выполз дракон с привязанным к горлу бочонком, внутри которого что-то громко плескалось. При виде происходящего на острове он с подозрением сощурился. Взгляд золотых глаз сместился с неподвижной Моппи на Бенедикта в короне. – Слав… ный король? – Да, я твой король, – объявил Бенедикт. – И я приказываю тебе властью, данной этой короной, служить мне! – Но я поклялся оберегать королеву от любого зла! Бенедикт усмехнулся: – И как ты можешь убедиться, королева Агамопа в полной безопасности. Ей уже ничто не навредит. – Он постучал костяшками пальцев по лбу статуи. Дракон неловко заёрзал по камням своим длинным телом. – Ты обязан подчиняться короне, верно? – надавил Бенедикт. – Он всё врёт! – закричала я. – Не слушай его! Моппи – твоя королева! Дракон содрогнулся и скорбно взвыл: – Но я должен следовать приказам короны! – Вот и отлично! В таком случае приказываю тебе отправиться на поиски «Виктории» и уничтожить корабль! Дракон печально засвистел, и от этого звука у меня по коже побежали мурашки. Несколько секунд он сопротивлялся, но в итоге склонил голову: – Да будет так. – И снова скрылся в волнах. – Вы правда собираетесь обречь всех на смерть?! – возмутилась я. – Без суда? – Я не отказываюсь от своих слов, Антония. Тебя ждёт большое будущее. Я настоятельно советую над этим подумать. Потому что ты никогда не станешь мастером-волшебницей, если тебя посадят за государственную измену. Я отшатнулась. – Мне всё равно, стану я мастером-волшебницей или нет! – Слова вырвались из меня будто сами по себе, но они исходили из самого сердца. Мой голос стал выше и задрожал от душевных страданий: – Вы уничтожили мою лучшую подругу! На лице Бенедикта промелькнуло разочарование. Он пожал плечами: – Что ж. Ты не оправдала моих ожиданий. Очень жаль. – Он взмахнул руками. Я попятилась, но он лишь коротко рассмеялся. – Не волнуйся. У меня есть проблемы поважнее, чем ты, Антония. И ты ясно дала понять, что тебе не хватит ни воли, ни силы, чтобы меня остановить. – Наградив меня напоследок очередной насмешливой улыбкой, он пошёл к пенящимся волнам, на ходу бормоча заклинание. Подчиняясь движению его пальцев, вода закрутилась и сформировала лодку из прозрачного и сверкающего, как бриллиант, льда. Бенедикт запрыгнул в неё и, указав направление рукой, повёл прочь, ни разу на меня не оглянувшись, пока не исчез вдалеке. Как получилось, что всё так далеко зашло? А ведь ещё десять дней назад моей самой большой проблемой было заставить редьку танцевать! И я ещё имела наглость спросить в пещере Эхо, как исполнить свои мечты, и всерьёз ожидала ответа! Может, в этом всё и дело? Может, во всём виновато то загадочное заклинание, которое нашептала мне Рема, и это оно повлияло на обстоятельства, в итоге поставив меня перед выбором, принимать или нет предложение Бенедикта? Может, у меня с самого начала не было ни единого шанса попасть в Школу, кроме как через предательство подруги? Но я ни за что не променяю на это дружбу Моппи. Теперь, после того как она обратилась в камень, мне это ясно как никогда. Я сидела на холодных камнях, обхватив руками колени. Никакая магия здесь не поможет. От окаменения спасения нет. Только боги могли его знать, но их давно уже нет. Они все умерли или заснули – сейчас это уже неважно. Если бы только мне было известно слово, обращающее время вспять, я бы вернулась в тот день, в пещеру Эхо. Я бы пожертвовала школой «Магика», чем угодно, лишь бы всё исправить. И тогда бы моя мечта исполнилась. – Пожалуйста! Помогите ей! – закричала я, сама не зная, к кому обращён мой зов. Богов больше не было. Мастер Бетрис в тюрьме. Я осталась совсем одна. – Помогите ей… Помогите ей… Помогите ей… – отразили скалы мои слова. Как странно, что я расслышала это за грохотом волн и собственным громким дыханием. В груди что-то затрепетало. Не надежда, нет. Нечто намного слабее, вроде искры от отсыревшей спички посреди тьмы, мольбы о том, чтобы огонёк всё же зажёгся. Что, если Рема уже дала мне ответ? Может, поэтому мне не удаётся применить то слово? Оно ждёт дня, когда мои мечты обратятся в прах и лишь одному заклинанию будет по силам их возродить. Я встала на нетвёрдых ногах и, качаясь как новорождённый оленёнок, подошла к Моппи. Вдохнув полной грудью солёный воздух, я произнесла её имя. Затем сделала ещё один судорожный вдох, сконцентрировав в нём всю силу воли. «Освободи её. Прошу», – мысленно взмолилась я и озвучила слово, услышанное в пещере Эхо. В небе кружили чайки. Ревел прибой. Моппи осталась статуей. Застонав от разочарования, я отвернулась. Я была уверена, что это сработает! Но у меня опять ничего не вышло. Я подвела себя, подвела Моппи, подвела мастера Бетрис. В памяти всплыло моё последнее воспоминание о ней: как гвардейцы силой уводят её прочь, а её карие глаза смотрят на меня так пронзительно, с твёрдой уверенностью, что я непременно оправдаю её ожидания. Стоп. Я не единственная задавшая вопрос в пещере Эхо. Как там сказала мастер Бетрис? Что она боится возвращения кого-то опасного из её прошлого и ищет способ, как его остановить. Бенедикт не скрывал своей неприязни к ней, и они учились вместе в школе. И это он подослал к ней скрытчика. Сердце часто заколотилось о рёбра. Во время схватки после приёма, когда я попыталась вмешаться, мастер Бетрис наложила на меня незнакомое контрзаклинание. Затем статуя коснулась меня, и секунду я была уверена, что сейчас превращусь в камень. Но этого не случилось, и я решила, что это какие-то другие чары. Но что, если нет? Что, если мастер Бетрис узнала в пещере Эхо давно забытое магическое слово, отменяющее окаменение? Потому что она подозревала, что на остров прибыл её старый соперник, и знала, на что он способен. А вдруг она применила его на мне и поэтому я пережила атаку статуи? Я напрягла память, припоминая заклинание. Повторила его пару раз про себя для практики. И затем произнесла вслух. Магия полилась из меня стремительным и прозрачным, как слеза, потоком. Затаив дыхание, я смотрела на Моппи. Глаза щипало, но я не смела моргнуть или отвести взгляд. Её серые щёки посветлели, совсем чуть-чуть, и в первую секунду я подумала, что это отражение моего сияния. Затем её каменные кудри потемнели и зашевелились на ветру. Её горло дрогнуло. Губы пошевелились. Глаза заблестели и моргнули. Она громко вдохнула, и весь мой мир вдруг снова пришёл в движение, как заведённые после починки часы. – Моппи! – закричала я и обняла её. Ткань, волосы, плоть и кости. – Мне так жаль! – повторяла я снова и снова. Её руки сжали меня в ответ. – Я знаю. И ты тоже меня прости. Не знаю, сколько мы так простояли. Наконец Моппи спросила: – Это правда? – Ты о чём? Она отстранилась и взглянула на меня со странным выражением на лице: – Что ты сказала этому мерзавцу Бенедикту? Что я твоя лучшая подруга? – Ты это слышала?! Но ты же была камнем! – Я продолжала всё слышать. И видеть. – Она поёжилась. – Только представь – провести так вечность! Но да, я видела, как ты дала отпор этому имперскому слизню. – О. – Я смущённо опустила голову. Я ведь даже не задумывалась об этом. Те слова просто… сорвались с языка. Но они были правдивы. Несмотря на всё случившееся, несмотря на зависть и предательство, Моппи осталась моей лучшей подругой. – Это так странно, – сказала она. – Я презирала тебя, когда только пришла в дом мастера Бетрис. Всякий раз при виде тебя мне хотелось содрать с твоего платья эти рюшки и засунуть их тебе в рот. Наглая всезнайка. Удивительно, но её слова ни капельки меня не расстроили. Наоборот, мне стало легче. Я фыркнула и призналась: – Я тоже тебя ненавидела. Ты хоть знаешь, скольких усилий мне стоило заставить одну жалкую редьку хотя бы покачаться? А тут явилась ты – и без всякой подготовки заставила их танцевать менуэт! Ты обладаешь невероятной силой, Моппи. Не завидовать тебе… тяжело. – Да, я крута, – усмехнулась она.