– Который? – спросила Моппи. – Который ДВИГАЕТСЯ! – взвизгнула я. Прямо у меня на глазах камень раскрылся как бутон, приняв форму огромной кошки. – Ещё одна статуя! – вскрикнула Моппи. – Она что, шла за нами?! Похоже, это действительно было творение того же неизвестного волшебника. Каменный лев был из мрамора, и его, как и воина в саду, покрывали водоросли и раковины, будто он совсем недавно вышел из моря. Судя по тонким трещинам, статуя была старой, а из-за сколотой части уха она выглядела ещё более устрашающе. Лев припал на передние лапы и, впившись в нас пустыми глазами, глухо зарычал. Звук напоминал скрежет камней. Жуткая мраморная пасть открылась, явив острые зубы, будто намекая, что у нас есть два варианта: окаменеть или быть разорванными на куски. Если только мне не удастся этому помешать. – Лев! Поднять! По телу статуи скользнул мерцающий луч, так быстро, что мой глаз не смог за ним уследить. Меня пробрала дрожь, как от прикосновения к металлу в морозный день. Лев остался твёрдо стоять на каменистой земле. – Я всё сделаю, – вызвалась Моппи. – Нет! – воскликнула я, но она уже повторила моё заклинание. Новая световая волна, на этот раз заметно более яркая, прокатилась по задней части туловища льва, после чего отражённый заряд ударил назад в Моппи. Она вскрикнула: – Что это?! На ответ времени не было. Лев прыгнул. – В сторону! – закричала я, метнувшись вбок. Моппи упала вслед за мной в заросли дикого тмина, а лев врезался в лимонное дерево, у которого мы стояли всего мгновение назад. Мы тут же вскочили. – Он контрзаколдован на отражение магической энергии назад на волшебника, – объяснила я. – Помнишь, как мастер Бетрис сражалась с той статуей в саду? Она смогла её победить только потому, что воспользовалась словом-солитером. – По крайней мере, я предполагала, что именно этим объясняется разрушительная мощь её финального заклинания. – Чем-чем? – Это слова магического языка, у которых нет известных контрслов. Вроде заклинания окаменения, которое наложили на советника Фэрона. Нужно очень много и долго учиться, чтобы тебя посчитали достойным знать слова-солитеры. – Ты знаешь хотя бы одно? – с надеждой спросила Моппи. – Нет. – Тогда что нам делать? В этот момент лев снова бросился на нас. – Бежать! – заорала я. Мы со всех ног помчались по тропе вниз, мимо скалистого гребня и вглубь узкого ущелья, затем снова вверх, лавируя между пыльными валунами, за которыми начался травянистый склон, пестрящий маленькими белыми цветами. Если бы не гонящийся за нами каменный лев, я бы с удовольствием ими полюбовалась. – Он когда-нибудь остановится? – пропыхтела Моппи. – Нет. И никогда не устанет, – прохрипела я, тяжело дыша. – Прямые атаки не пройдут. Нужно что-то придумать. – Здорово. У меня есть только пирожное. – Она приподняла липкую массу из марципана и вишен. – Ну конечно! – Я выхватила из её ладони пирожное и оглянулась. Лев был уже в считаных ярдах от нас. Распахнув челюсти, он издал оглушительный рёв. Это был мой шанс. Я забросила пирожное прямо ему в пасть. – Моппи! Увеличь! Она ошарашенно посмотрела на меня, но затем в её глазах вспыхнуло озарение. – Пирожное, – сказала она на магическом языке. – Увеличить. Пирожное сразу же начало распухать. Лев затормозил и попытался его прожевать, но было уже слишком поздно. Страшные клыки увязли в марципане. Статуя затрясла головой, пытаясь выплюнуть огромный ком из вишен и теста, но тот продолжал разрастаться, раздвигая челюсти. А затем… Хрусть! Мраморная голова раскололась: и без того крошащийся древний камень не выдержал давления пирожного. Лев застыл с поднятой будто в прощальном акте неповиновения лапой. – Сработало! – воскликнула Моппи и хлопнула меня по плечу. – Ну ты молоток! Я невольно расплылась в улыбке, довольная успехом и возможностью с кем-то его разделить. Мастер Бетрис никогда не скупилась на похвалу, но похлопывания по плечу или короткого «молоток» от неё ждать не стоило. – Всё сработало, потому что заклинание произнесла ты, – признала я. – И только посмотри. Это… потрясающе. Пирожное продолжало увеличиваться. Более того, оно уже практически упёрлось нам в ноги. На всякий случай я отступила. Жаль, что пережитый ужас и вид взрывающейся статуи лишил меня аппетита, по крайней мере, на какое-то время. Моппи улыбнулась. Когда она не плевалась ядом, у неё была очень милая улыбка, сопровождаемая ямочкой на левой щеке. Но эта улыбка долго не продержалась. Глядя на обломки статуи, Моппи нахмурилась и протяжно выдохнула: – Похоже, всё куда серьёзнее, чем мы думали, да? Я кивнула: – Кем бы ни был этот волшебник, он очень силён. Совсем как мастер Бетрис. И он охотится за короной. Скорее всего, ради Освобождения. Моппи напряглась: – Почему ты так думаешь? Я указала на расколотого льва: – Судя по её виду, это старая медазийская статуя. Наверное, сохранилась в руинах какого-нибудь древнего храма. И потом – кто ещё может за этим стоять? Моппи ковырнула землю носком ботинка: – Действительно. Ну, кажется… нам будет лучше… работать вместе. Какое-то время. Просто потому, что так будет безопаснее. – Э-эм… да, – протянула я. – Хорошо. Что ж. – Было непросто совершить этот переход от соперничества к сотрудничеству. Всё так сильно изменилось. Может, наши отношения с Моппи тоже изменятся? Что-то во мне отчаянно цеплялось за эту надежду. Мне страшно не хотелось справляться со всем одной. – Так куда мы идём? И при чём тут редьки? Моппи развернулась и повела меня вверх по травянистому склону: – Скрытчик сказал, что корона спрятана в некоем месте. Мастер Бетрис успела упомянуть редьку. А теперь смотри туда. – Она указала на очерченную предрассветным заревом гору впереди. Склонив набок голову, я вгляделась в её силуэт. Она выглядела знакомо: странно округлая и с несуразно тонкой макушкой. Именно эта гора фигурировала в историях Флориана. – Она ничего тебе не напоминает? – спросила Моппи. – Толстую морковь, – ответила я. – Или… о. – Официальное её название – гора Залон. Но большинство местных зовут её Редькой. Глава 9 – По легенде, когда королеву Меду изгнали с материка, она прибыла сюда, надеясь обратиться к древним силам и получить от них совет, – рассказывала Моппи, поднимаясь по склону горы Редька. Ночь быстро уступала утру, небо за покатой макушкой окрасилось в розовое золото. В мерцающих росой кустах вокруг чирикали птицы. Всё это было очень красиво, но я до сих пор не понимала, при чём тут утерянная корона. – Откуда ты всё это знаешь? – полюбопытствовала я. – Брат рассказывал мне похожие истории, но это же просто сказки. А учитель по истории ни слова не говорил о магической горе Редька. Моппи фыркнула: – Будто вас учат нашей настоящей истории! Только и знаете, что зазубривать всякую чушь о кучке важных шишек по другую сторону океана, которые считают, что мы должны шаркать перед ними ножкой и кланяться из-за какого-то обещания, предположительно данного Медой сотни лет назад. – Это никакая не чушь, – возразила я. – Медазия получила независимость на условии, что, если род Меды прервётся, остров вернётся под имперское правление. Так и вышло!