● Поздняя вечеринка, посвященная солнечной системе, с чтением стихов о звездах и планетах ● Сезонные застолья на природе ● Приготовление пирогов с дикой ежевикой, собранной на прогулке ● Шитье из лоскутов ● Завтрак фермера из ветчины, блинов, яблочного пирога и ломтей сыра ● Поездки на фермерский рынок и во вьетнамский квартал ● Догонялки с фонариками На случай, если вы думаете, что жизнь была идеальной, – нет, она такой не была. Математические вычисления и фонетические упражнения в ней присутствовали тоже, как и чувство вины, раздражение, роды, сомнения, скука, мокрая постель, задержки речевого развития, давление, бедность, беременность, вши и глисты, патологии речи, одиночество и выгорание. Но, несмотря на такие взрослые задачи, как воспитание детей, сохранение брака, наше собственное развитие как мудрых взрослых, мы в то же время неслись на волнах удивления, тайны, риска и духа приключений. Оглядываясь в прошлое, мы можем сказать, что вела и питала нас волшебная сила. Что такое волшебство? Волшебство – оно о легкости, а не о борьбе. Хорошие новости, верно? Именно тяжкий труд принуждения к учебе и домашней работе отнимает ваши силы и отравляет жизнь вашим детям. Я обнаружила, что открытость к волшебству и умение пользоваться его свойствами высвобождают позитивную энергию, благодаря которой учеба продвигается вперед естественным образом, без усилий. Магическое образование и жизнь – это про маленькие неожиданные радости, рассыпанные, разбросанные, рассеянные по повседневной жизни. Волшебные моменты срабатывают как турбоускорители – подобно тому, как пассажирский конвейер позволяет вам быстрее перемещаться по аэропорту[1]. Вы по-прежнему идете по зданию аэровокзала – но легче, быстрее, в общем, лучше. И все время вы ощущаете себя уверенно: ваши движения плавны, полны энергии, свободны, – вы направляетесь в точности туда, куда вам нужно. Когда мы находим место для волшебства в образовании, то как бы встаем на пассажирский конвейер счастья. При всем при том, волшебство – не синоним счастья. Волшебство – это флирт! Оно заигрывает с вами и ухаживает, а потом – упс! Вы полностью вовлечены в процесс – поражены любовью – и полны страсти. Волшебство приводит нас к счастью через удивительный набор эмоций и переживаний: волнение, страх, предвкушение, ощущение родства, бурную радость, растерянность, смущение, удовлетворение, работу фантазии, ароматы, возможность уютно угнездиться, зрительный контакт, настойчивость, нежность, влюбленность, восхищение и ощущение уюта – вот какая куча всего! Трепет, который мы испытываем в Хеллоуин, – это больше, чем просто радость от того, что нам достались бесплатные конфеты. Мы рядимся в костюмы, стучим в дверь к незнакомым людям, бродим по округе в темноте, верим в привидения, делаем из тыкв резные фонари, звучит пугающая музыка… Этими счастливыми моментами мы обязаны свойствам магии – мы сознательно хотим пугаться! Для меня магия – это значит жить при обычных обстоятельствах с повышенной осознанностью: все время быть начеку в ожидании счастливых сюрпризов. Настраиваясь на волну волшебства, мы будто надеваем специальные очки, которые позволяют нам увидеть, что из ветки, валяющейся посреди тротуара, получится великолепное украшение для стены. Счастье течет нам навстречу, а не убегает от нас прочь. Почему стол, загроможденный принадлежностями для творчества, доступный в любое время, более привлекателен для ребенка, чем проект творческой работы, заданной на уроке? Каковы волшебные свойства первого и что разрушает магию во втором? Повседневная магия в учебе и в жизни Приступая к делу домашнего обучения, я хотела не только обеспечить своим детям образование, но создать для них и для себя жизнь, полную тепла, которая надолго запомнится. Мы готовим наших детей не только к будущей профессии. Учеба должна украшать их настоящее и делать его памятным. Счастье – не конечный результат, оно является побочным продуктом полноценной жизни, в которую вы вкладываете всю душу. Я полагала, что если нам будет нравиться наша жизнь, то это ощущение распространится и на образование. Мне не верилось, что учеба – тяжкий однообразный труд, что ее надо навязывать детям. Я хотела, чтобы члены моей семьи полюбили учиться – вместе – на уровне ощущений. Я наблюдала за тем, что происходит с моими детьми, когда они спонтанно переключаются на какую-то тему: от мокриц к американскому ворону, от вулканов из соды к греческому алфавиту. Я видела, какое воздействие на них оказала подготовка ужина в японском стиле, с низкими столиками, подушками, темпурой, палочками для еды, бумажными цветами сакуры, журавликами из оригами, кимоно. Изучение японской культуры ради прохождения теста никогда не оставило бы в их душе того отпечатка, какой оставили наши скромные попытки познакомиться с нею на практике. С другой стороны, а не слишком ли утомительно каждый божий день устраивать вечеринки и строить волшебные домики из веток? Что, если в вас нет творческой жилки? Во мне она не всегда просыпалась. Моим девизом было: «Займи их чем-то, пусть они все время будут в движении». Не важно, сколько у вас детей – один или пятнадцать, – вся ваша энергия уходит на то, чтобы выполнять эти две задачи. Я уже слышу, как вы бормочете себе под нос: «Неужели мне тоже придется устраивать бесконечные вечеринки – вдобавок к изучению дробей, орфографии и приучению к горшку?» Я хорошо вас слышу и понимаю. Если «волшебство» в учебе означает, что каждые десять минут совместной работы требуют многочасовой подготовки, стоит ли оно того? К счастью, волшебное образование – это как разжечь костер. Вам нужен лишь коробок спичек. Глава 2 Искры летят Как зажечь страсть к учебе Суть образования не в приемах, уловках и техниках, а в огне… Это не только факты и теории, но и прежде всего глубинное знание о том, как зажечь в самих себе, в других и в мире дар жизни. Паркер Джей Палмер в предисловии к книге Мэри-Роуз О’Рейли «Радикальное присутствие» (Radical Presence) На каком-то интуитивном уровне я знала, что учеба – это больше, чем просто усвоение фактов. Я это испытала на себе, будучи взрослой. Когда я увлечена каким-то делом – шитьем из лоскутов или разведением йогуртовых культур, – оно занимает меня всю: по полу разбросаны куски ткани, маленькие баночки с белой слизью, закутанные в одеяла, стоят по всем поверхностям на кухне. Когда в возрасте тридцати с лишним лет я училась играть на гитаре, никто не составлял для меня расписание занятий. Гитара жила на подставке в гостиной, и я по многу раз на дню издевалась над ушами своих домочадцев до тех пор, пока пальцы не начинали кровоточить. Тяга к знаниям по своей сути – огненная, всепоглощающая, неостановимая. Огонь – прекрасный символ магии: мне представляются очаг и свечи, фейерверки и костры. Задолго до появления телевизоров с большим экраном и сотнями каналов древние люди завороженно смотрели на ночное небо и разожженные ими самими костры. Люди на протяжении тысячелетий были пироманами. И не просто так. Огонь – чудесный, теплый, яркий, непредсказуемый и мощный. Иначе зачем бы Диснейуорлд каждый год тратил миллионы долларов на ежевечерние хитроумные шоу фейерверков? Волшебный мир учебы – субстанция горючая, искристая, завораживающая и немного пугающая, и ученик, погрузившийся в нее, получает счастливое, яркое воспоминание. Что нужно делать, чтобы так жить? Ну, если речь о детях, все немного сложнее, поэтому давайте поговорим об этом. Разводим огонь: инструкция Делайте все по порядку. Вы, как и я, иногда нарушаете последовательность? Ждали ли вы, что пламя страсти к учебе вспыхнет в ваших детях прежде, чем вы разожжете огонь? Родители говорят мне: «Я читаю своим детям вслух главу про Покахонтас, а они сетуют, что им не о чем писать». Конечно, не о чем. Они ведь познакомились с Покахонтас только в этой одной-единственной короткой главе. Хуже того: кто-то другой (автор) использовал за них все нужные слова (все, что могло бы послужить топливом для их собственного костра). Для того, чтобы писать, каждый будущий сочинитель должен прочесать все окрестные кусты в поисках дров, то есть слов, – и сложить из них костер. Для сочинительства нужно топливо (как и для других дел). Если вдруг от академических знаний зажигается слабый огонек, родители задаются вопросом о том, почему он горит недолго. А может, у ребенка кончилось горючее (тема больше не обсуждается, нет ресурсов)? Когда огонь угасает, легко усомниться в интенсивности изначального пламени. (Почему он не продолжил писать свой рассказ? Наверное, ей не нравится математика). Большинство из нас считает, что этот огонь – любовь к знаниям – никогда не угасает, и нам не по душе, если вместо пламени остаются одни лишь тлеющие угольки. Случайна ли тяга к знаниям (как пожар, возникший от удара молнии) или же ее можно пробудить к жизни (аккуратно сложив в печь обрывки газет и сухие дрова и поднеся спичку)? Над этой загадкой бьются родители и учителя по всему миру. Магия в действии Представьте себе, что ваш ребенок читает серию книг, которая ему нравится. Он по три раза пересматривает все фильмы по ней, до тех пор пока не начинает цитировать главных героев. Потом он находит видеоигру по этой книге. И играет в нее. Опыт погружения работает как топливо, разжигая его воображение. Для того, чтобы глубоко погрузиться в тему, нужна лишь изначальная искра. И вот он уже хочет сам писать! Придумать собственную новую историю с теми же персонажами! Ребенок вдруг попадает внутрь образа, возникшего в его сознании. Он пишет по странице в день, забывая чистить зубы, не желая делать перерыв на решение задачек по математике. Текстовые файлы полны непокорных отблесков пламени творчества: орфографических ошибок, необычных языковых оборотов, точных описаний, диалогов, пропущенных запятых и захватывающих, напряженных моментов. Там много лишних слов и повторов, автор переходит к самым увлекательным эпизодам, не доводя историю до логического завершения. Израсходовав последние запасы топлива, он теряет мотивацию, и на смену удовольствию приходит досада. Он бросает компьютер: у него появился какой-то новый интерес. Жизненный цикл магического учебного опыта остается в нем в виде счастливого воспоминания. Наш отважный ученик хранит его в себе – и оно вновь загорится в нем в ходе следующего приключения. Меха для раздувания огня или ведро воды? Что происходит с нашим маленьким автором фанфика после того, как к делу подключаются родители? Когда вы становитесь свидетелем пробуждения стихии огня в вашем ребенке, у вас есть выбор: либо направить на пламя меха, либо вылить на него ведро холодной воды. Ваш ребенок, начинающий автор, просит вас прочесть повесть. Если вы – родитель с мехами, вы отметите энергию повествования, сильный язык, соответствие между оригинальными персонажами и тем, как их изображает ребенок, живость воображения, изъявите искреннее удивление тем обстоятельством, что ваш ребенок вообще взялся за сочинительство, хотя это не было задано. Вы наверняка также обнаружите некоторую бессвязность текста, неправильность построения фраз, логические и орфографические ошибки. Но на все это вы закроете глаза ради того, чтобы огонь горел ярче. Вы поймете, что сейчас не время его затаптывать. Время его раздуть! Это хорошо! Если же вы – родитель с ведром воды, то вы не обратите внимания на творческий подход, на интересное повествование, на смелость попытки. Вы заметите отсутствие заглавных букв. Вас обеспокоит отсутствие внятной концовки. Своеобразный сленг вас озадачит, и вы не удержитесь от комментариев. Даже если вы видите, что повесть блестяща, вас обуревает беспокойство: «Как мне помочь ему развить талант? Надо ведь, чтоб он больше над ним работал?» А увлеченный юный писатель либо весь будет охвачен рокочущим пламенем, видя поддержку, либо забросит свое занятие, если его мотивацию окатят ведром воды. Если ученика, в котором горит огонь, подбадривают, если им восхищаются, учеба продолжится естественным образом до тех пор, пока не иссякнет запас топлива внутри. Огонь можно поддерживать разговорами, книгами, изобретательными играми. Иногда огонь разгорается, а иногда погодные условия оказываются сильнее: дрова сырые, ему нечем себя поддерживать. Вы можете так и не узнать, почему ребенок утратил интерес. Подчас век пламени короток, потому что было мало дров. Однако, если природный энтузиазм угасает, не беспокойтесь: теплые воспоминания останутся, останется опыт, в ходе которого сила воображения подтолкнула ребенка к действию. Заклинание? Магия! Если увлечение ребенка получит от вас отклик и одобрение, жажда знаний снова разгорится в нем. Способность воодушевляться, загораться и есть движущая сила образования. Дети учатся доверять себе – храбро следовать за собственным любопытством, и у них всегда есть в доступе немного щепок, ожидающих лишь искры. Однако мы с вами знаем: очень легко случайно потушить в ребенке пламя стремлений к знаниям. Я так делала! Давайте предположим, что ваш пирожочек хочет научиться шить из лоскутов, но вы не шьете. Будете ли вы переделывать начинающую портниху в садовницу, ради своего удобства? А может быть, ваши дети одержимы «Майнкрафтом». Что, если вы не видите в этой игре образовательной ценности? Будете ли вы игнорировать их увлечение, ограничивать его, высмеивать, бороться с ним? Хуже: а что, если любопытство вашего ребенка кажется вам опасным (морально, физически или эмоционально)? Что делать родителям, если ребенка привлекают фильмы ужасов или он хочет заняться боксом? А что, если ваше застенчивое дитя жаждет на неделю отправиться в лагерь, посвященный робототехнике, но при этом оно раньше ни разу не ночевало не дома? Так легко взять и сказать «нет», чтобы положить конец дискуссии и родительскому волнению, – и погасить пламя в душе ребенка. Значит, перед нами стоит следующий вопрос: могут ли родители создавать благоприятные условия для того, чтобы страсть их ребенка волшебным образом разгоралась, даже если им не нравится сфера ее применения? В тот раз, когда… ведро воды расплескалось, но я зато подула на пламя Когда Джейкоб (ему было десять лет) пришел ко мне рассказать о том, что ему интересно ночное небо, я вся такая: «Эй, взгляни в другую сторону! Не мог бы ты выбрать поэзию, ну пожалуйста, – что-то такое, о чем я много знаю?» В чем Джейкоба нельзя упрекнуть – так это в недостатке упрямства. Он взял из библиотеки все книги о солнечной системе. Он попросил на день рождения телескоп. Он занялся продажей печенья, чтобы собрать денег на поездку в Космический Лагерь. Я уступила. Я сумела оценить его увлеченность (астрономия – достойный предмет; слава богу, не видеоигры – об этом в следующей главе), но я чувствовала себя недостаточно компетентной, чтобы его учить. У меня сложилось впечатление, что я должна знакомить своих детей с разными предметами – и никак иначе! Кроме того, астрономия меня саму не интересовала. Честно: изучая ее, я чувствовала себя вымотанной. Я и во взрослом возрасте не знала созвездий. Что в них за важность? Но что-то такое есть в увлеченности. Она искрится в улыбке человека; она преодолевает сопротивление и притягивает. Рвению Джейкоба стало невозможно сопротивляться. Его любопытство? Оно стало моим первым учителем. Мы листали книги, и Джейкоб объяснял мне то, что он прочел; мы говорили о созвездиях, мы пытались найти их в небе над задним двором. Я обнаружила следующее: лучшее, что я могла дать Джейкобу, – это мое умение искать информацию. Я находила людей (астрономов-любителей), с которыми он потом встречался. Я разыскала в городе историческую обсерваторию (прежде я и не знала, что такое здание существует). Я покупала принадлежности, о которых он просил (телескоп, карты созвездий). Это было неуклюжее путешествие в неизведанные области, которое, как я надеялась, долго не продлится (#правда). Заниматься астрономией вместе с Джейкобом означало отнимать время от того, что давалось мне легко и делало счастливой меня. Его интерес был мне неудобен, я готова была заскучать. Мне приходилось среди ночи вставать с теплой, уютной постели и отправляться в холод к телескопу, устремленному в черное ночное небо. Однажды в четыре часа утра я сделала вот что. Приставила глаз к телескопу, как положено: прищурившись, хлопая ресницами и ничего не видя. Джейкоб помог мне расслабиться. Картинка прояснилась. Я увидела перед собой идеально круглый красноватый шар с отчетливым плоским кольцом вокруг. Планета вдруг показалась мне такой реальной – и глаза мои наполнились слезами. О боже мой, Джейкоб, Сатурн! Он настоящий! Всю мою жизнь Сатурн обитал лишь на страницах книг, пока в то раннее утро мой десятилетний сын в одно зачарованное мгновение не передал мне то, что книгам не удавалось передать на протяжении сорока лет, – дар волшебного ночного неба. Все, что я знаю об астрономии, я усвоила от Джейкоба – и никак иначе. И я, конечно, была потрясена. Очарована. Ошеломлена. Заворожена. А разве могло быть по-другому? Глава 3 Волшебные двери Уроки от монстров и карты Сезам, откройся. Али-баба и сорок разбойников Повсеместно считается, что в руках хорошего воспитателя ребенок должен жаждать знаний. Увы, детям все равно. Невозможно требовать от них вдохновения, страсти, самодисциплины – если в них нет тяги к знаниям. Давайте перефразирую: нельзя принуждением добиться того, чтобы было не все равно.