Крикнул Миртофана, чтобы он созвал мне моих подчиненных, но тот заупрямился, сказав, что не оставит вход в контору без присмотра. Да и вообще, не собирается становиться моим посыльным. Ну, в чем-то он прав, пришлось обходить своих подчиненных и приглашать в свой кабинет. Квазимодо уже с утра заложил за воротник, глазки поблескивают, дышит в сторону, но ауру не спрячешь. Бек что-то под нос напевает. Марэя хмурится. – Что известно по вчерашним событиям? – задал вопрос, сидя за столом, пытаясь скопировать деда, который всегда так говорил, когда хотел меня за что-то отчитать. – Стилет под грудь, удар нанес профессионал, оружие имело магическую составляющую, не позволив крови найти выход наружу, поэтому мы рану на месте и не обнаружили, – отчитался эксперт. – Другие повреждения? – задал ему вопрос. – Гематомы на руках и животе, ничего серьезного, более точно отвечу после полного обследования. – Хорошо, – кивнул головой и посмотрел на оперативника: – Бек? – А что я? – пожал тот плечами. – Мне никаких указаний никто не давал. – Девушка не местная, на ограбление не похоже, пришла на берег одна, там с кем-то встретилась и… – Марэя развела руками. – Бек, опроси портальных и извозчиков, может, кто ее сможет опознать, – дал задание оперативнику. – Квазимодо, от тебя жду результатов исследования. Марэя… гм… – на этом моя фантазия кончилась, но девушка сама продолжила: – Я с Беком, опросим тех, кого вы велели, а после пройдем по трактирам, может, она там где отметилась. – А я тогда… – А у вас прием населения и рассмотрение их жалоб. Именно этим занималась вчера, а теперь это по вашей части, – улыбнулось мне блондинистое чудо. – Прием начнется в двенадцать и продлится до двух часов. Часы за моей спиной пробили половину двенадцатого, и народ как-то резко засуетился. А вскоре мне захотелось взвыть. Без десяти двенадцать в кабинет робко постучали – и понеслось: жалобы и прошения. Бумаги накапливаются стопкой на столе, а жители тихого городка тянутся нескончаемым потоком. То у кого-то пропало белье сохнущее с веревки (соседка тварь), на рынке подсунули тухлую рыбину (три дня назад!), сосед поднял сети и вытащил улов, и прочее-прочее… Голова кругом, а дверь не успевает закрываться, а уже новый посетитель. – Можно? – оглаживая бородку, просочился в кабинет мужик с фингалом в пол-лица. – Мне вчерась в трактире… – Молчать! – хряпнул кулаком по столу так, что кисть заболела. – Вон!!! Приема сегодня больше не будет! – Как же так? Мне ведь увечь… – Вон! – распахнул дверь потоком воздуха и привстал из-за стола и выпустил иллюзорную молнию. Мужик метнулся за дверь и оттуда прокричал: – Безобразие! Жаловаться надоть! В коридоре кто-то дружно зароптал. Я вышел и обвел взглядом очередь из человек двадцати. – Так, уважаемые, – хмуро окинул их взглядом и дождался тишины. – Тут не балаган, узнаю, что отвлекли сыск без причины – штраф наложу! Имею ли такие права – не уверен, если и нет, то мне до одного места, не нравятся мои методы, пусть жалуются, глядишь и отзовут меня с этого поста! – А скоки штраф-то? – пожевав бороду, спросил какой-то старик. – Пять золотых или двое суток в «обезьяннике»! – ответил ему и довольный увидел, что народ стал рассасываться. – А ваши дела должны стражники обычные расследовать, к ним идите, – прокричал вслед посетителям. Действительно, в столице такими делами занимались обычные патрульные стражи, они и дела в суд передавали. Если ущерб не крупный, то до сыска дело никогда не доходило, по себе знаю. Что ж, с приемом управился, исписанные листы просильщиков полетели в корзину. Нет, белье на веревке вещь важная, но как прикажете это расследовать? Тут же одни пройдохи пришли, могут и напраслину на ближнего своего возвести! Да и дел у меня полно, чтобы на эту ерунду отвлекаться. Нет, если бы штат нормальный был, то все заявления необходимо принимать, а когда нас раз-два и обчелся… Отправился к мэру, чтобы засвидетельствовать свое почтение и познакомиться. В управе главу города застать не удалось, а вот пожелтевший лист бумаги меня позабавил. В нем говорилось о том, что все вопросы по расследованию и приему жалоб возложены на сыск, мэрия принимать ничего не может. Н-да, вот и ответ, почему по всем вопросам идут к нам. Ничего, это мы изменим. Сразу и приступил, снял и спрятал объявление в карман. Мальчишеский поступок? Возможно, но первый шаг сделан! Кстати, здание мэрии, как и его убранство, не в пример богаче и лучше сыскной конторы. Позолоченные ручки, ковры, модные светильники, приличная мебель в коридорах, важные и надменные чиновники. Хм, странное распределение средств, хотя как странное, смотря как делить, тут, похоже, делят так: это мне, снова мне, опять мне, еще раз… и так далее. Особняк мэра в три этажа находится неподалеку, дошел и постучал в массивную калитку, которая находится в заборе, высота которого метра три. – Чегой надоть? – распахнулось окошечко в калитке, и сквозь прутья на меня уставились нос и усы. – К мэру, глава сыска Валиан Вареев, – представился я. – Обождите, доложу, – окошечко захлопнулось. Ждать пришлось минут пять, а потом дверца распахнулась, и меня запустили внутрь. – Вас в беседке ожидают, – кивнул усатый охранник в сторону резной беседки. Дорожки посыпаны мраморной крошкой, по краям стриженые кустики и фигурки зверушек. Виднеется прудик с перекинутым мостиком и фонтан. Приличная территория, а ухожена-то как! Богато, мой дед свою усадьбу так не отделывал, хотя и мог бы. Впрочем, вкус-то так себе, души не видно, выпячивание денег и более ничего. В беседке восседает в плетеном кресле и атласном халате лысоватый и кругленький человек. Глазки заплыли жиром, на толстых пальцах сверкают перстни. Черт! А вот как его звать, узнать не удосужился. – Здравствуйте, – склонил голову и представился: – Валиан Вареев, назначен главой сыска Карска, – протянул свою бляху. – Очень, очень рад! – радушно поднялся мне навстречу колобок, а вот глаза его блеснули презрительно, да и по ауре не видно радости. – Мы уж тебя тут заждались, проходи, садись! – он кивнул на… скамейку. Вот как? Решил показать, кто здесь хозяин? Ну, не на того напал. – Да я постою, – сдержанно ответил, чтобы не начинать знакомство с грубости. – Как хочешь, – отмахнулся он и сел в кресло, так и не протянув руку для рукопожатия. – Харон! Неси уже! – крикнул мэр, а потом обратился ко мне: – С каким вопросом пришел или просьбы есть? Странно он меня принимает, такое впечатление, что пытается прощупать на слабо́. – Просьбы? – сделал вид, что удивился. – Нет, просьб нет. – Ну, тогда приходи вечерком, с домашними познакомлю, рюмочку-другую пропустим, а сейчас извини – дела, – он ухмыльнулся, а служанка внесла поднос, на котором стоят закуски и бутылка с вином. – Я подумаю, – хмыкнул я и, не прощаясь, ушел. Н-да, вот тебе и мэр! Это надо так себя чувствовать в безопасности и безнаказанности. Но и я хорош! Нет бы узнать, что к чему, а я сразу поперся, рассчитывая на совершенно другой прием. Ладно, стоит поискать жилье. Оное нашлось: за пятьдесят золотых в месяц мне предложили домик и пансион в одном флаконе на окраине города. Хозяйка – приличная на вид бабуся, обещает готовить и убираться, сама она перебралась к родственникам, а сдача дома дает ей дополнительный доход. Нет, конечно, это не те хоромы, к которым привык: одноэтажный, три комнаты и кухня, удобств нет, фруктовый сад и море под боком. Пришлось соглашаться, так как за более комфортные условия просят не в пример дороже. – Мирофана, – обратился к бабке, после осмотра ее «хором», – согласен, но с условием. – Каким, касатик? – хитро блеснули бабкины глаза. – Если стряпня твоя не понравится, то платить буду сорок золотых, а питаться сам. Устроит? – Да! – радостно воскликнула она и довольная пояснила: – Готовлю не очень, так что могу сразу отказаться от пансиона и сдам дом просто в проживание. Давай золото за три месяца вперед и властвуй! Так, похоже, меня обули, но теперь уже поздняк метаться, слово сам сказал, поэтому отдал ей золото и с грустью подсчитал в уме остаток – около восьмидесяти золотых. На них как-то надо прожить. Сумма для меня смешная, иногда тратил столько за пару часов, а тут месяц впереди. И как жить? Обошел дом и завалился на кровать. Эх, хорошо! Так, а ведь не все так и плохо. Начальство мое в столице, тут никто не указ и могу делать что захочу. Прикрыл глаза, и, как на грех, вспомнилось лицо молодой девушки, лежащей на камнях. Черт! А я еще и заданий надавал, да и спускать такое преступление нельзя. Со вздохом поднялся и направился в контору. С каждым пройденным метром настроение ухудшается. Расстояние обманчивым оказалось, и я прикинул, что каждый день на дорогу топать по часу в одну сторону мне не улыбается. Нет, если силы есть и погода позволяет, то еще можно. А если нет? Необходимо обзаводиться каким-то транспортным средством. С ностальгией вспомнил свою машину. Н-да, тут подобных не встречал, вообще прогресс до этого места не слишком дошел. Но с моими средствами возможен один вариант – лошадь, причем не породистая, а что ни на есть обычная. Кстати, ее содержание тоже по карману ударит. Н-да, правда, от моей пешей прогулки и польза есть: рассмотрел городок, не весь, конечно. Домики разные, есть косящие под дворцы, а есть и обычные. Но на улицах чисто, дворники исправно метлами машут, стража ходит, пьяных и нищих не видно. Ну, время еще не вечернее, пьянствовать рано, хотя было бы желание, а денег такие личности находят. Лавочки пестрят зазывающими рекламными магическими вывесками, народ ходит вальяжно, и никто никуда не спешит. – «Местное время» Карска! Сенсация! Первое убийство за пятьсот лет! Сенсация! – кричит разносчик газет. Подозвал паренька и облегчил свой кошель еще на пару медяков. Присел на лавочку и познакомился с местной прессой. Газетой это, конечно, можно назвать условно, всего три страницы, но на главной оттиск места преступления и рисунок погибшей девушки. Потом идет статья о том, что в городе случилась трагедия. И все это произошло, когда главой сыска назначили столичного франта. Нет, не такими словами, но смысл свелся к этому. По тексту сыск склоняют по-всякому, мол, бездельники и бездари, ничего не знают и не хотят. Н-да, это до них еще не дошел мой сегодняшний прием, узнают – захлебнутся от восторга. В раздражении скомкал газету и швырнул в урну. Потом задумался и вытащил смятые листы. Хм, где ж их адрес-то? – В редакцию «Местного времени», – приказал извозчику. Адрес так и не нашел, но рассудил, что местные его знают. Так и оказалось. – Пять серебром, – ответил извозчик и, поймав мой согласный кивок, тронул лошадь. К моему удивлению, редакция располагалась в приличном и богатом доме. Может, и не таком, как мэрский, но на вид не меньше. Да и дворецкий имеется, по виду вышибала из вышибал. Услышав мой чин, он нахмурился, а потом достал кристалл связи и, сделав пару шагов назад, кому-то доложил о моем прибытии. – Проходите, вас примут, – сказал он мне. – Куда идти-то? – Второй этаж, там госпожа-с, – чопорно ответил он. Хм, госпожа-с! Редакторша, стало быть, и чего же дамам спокойно не сидится? Им бы на балах блистать, а они в газетчики! Бардак! Хотя дамы-то еще не видел, может, на бал ее и в маске не впустят! Недаром говорят: страшна как черт хвостатый! – Мадам! – галантно склонился в поклоне и с удовольствием облобызал тонкие пальчики. Девица в откровенном наряде, высокая грудь почти выпрыгивает из декольте, губки ярко намалеваны, ногти огнем горят, прическа высокая, сама вся из себя, а глазки так и стреляют. Чувствую, что девице дико скучно, а тут новая персона в моем виде. – О, значит, вы и есть господин Вареев, глава нашего сыска? – Да, к вашим услугам! – склонил голову, а потом спросил: – Как же зовут такую прелестную редакторшу? – О, я пишу под псевдонимом Дикая Роза, можете так ко мне и обращаться. – Польщен и ослеплен, – немного слукавил, но статья отошла на второй план. – Знаете, я человек в Карске новый, ничего толком не знаю, не расскажете мне о том, что тут творится? – За чашечкой кофею? – предложила она. – Естественно, в постели! – воскликнул я и поцеловал ей ручку. – Ах, как вам не совестно! Мы же только познакомились! – кокетливо опустила она глазки, но руку не выдернула. – Так я и не спешу! Милая моя Дикая Розочка, – взял ее руку и, глядя в глаза, поцеловал каждый пальчик. – У меня муж… – тяжело дыша, так что грудь вот-вот выпрыгнет из платья, сказала она.