- Ну это уж точно не ко мне, Лар. Прости, мне пора. Он все же обошел ее и успел сделать пару шагов, когда Лариса его окликнула. Господи, да когда же она поймет уже!.. - Чем она лучше? – вдруг выпалила Лариса и прикусила язык, будто не знала, хочет она знать ответ или нет. – Журналистка эта? Или ты все по Насте своей сохнешь? Что в них такого, чего нет во мне, объясни? - Все с тобой в порядке. Просто люблю я другую. И ушел. Лара еще постояла, глядя ему вслед, бессильно поплакала, размазала по лицу слезы, наверняка испортив качественный макияж, и отправилась в туалет на поиски зеркала. Ее уже давно настораживало его к ней отношение. На все ее намеки он никак не реагировал, на приглашения на кофе не отвечал, отнекивался, а потом и вовсе будто начал избегать. Она все списывала на его характер, нелюдимость и то, что животных он любит больше, чем людей, но продолжала надеяться, что однажды он все же оттает, да и кто устоял бы перед ее красотой, которую она подчеркивала изо дня в день! А стоило появиться этой журналистке, и все старания коту под хвост! Игорь выдохнул, только оказавшись почти перед самым кабинетом. Такие встречи его утомляли, а все знаки внимания, будь то разэтакий взмах ресниц или невинное приглашение вместе пообедать в столовой, вызывали смех. Впрочем, Лариса была девушкой решительной, и он давно уже хотел расставить все по своим местам. Остановившись за углом, он перевел дух от быстрого шага и только тогда поймал себя на том, что улыбается странно счастливой идиотской улыбкой. Даже не сразу понял, чему именно он так улыбается, а потом сообразил, что наговорил Ларе, и заулыбался еще сильнее. И неважно, что о нем подумают проходящие мимо коллеги или еще кто – для себя он все решил. Он еще немного постоял, посмеялся собственным мыслям и пошел дальше по коридору. После полицейского обыска в бывшем Петином кабинете вряд ли можно было найти что-то путное, но он все равно толкнул дверь с давно сломанным замком и вошел в каморку. Беспорядок после полиции убрала уборщица, но он заметил, что многие вещи стоят не на своих местах: папки с бумагами перепутаны местами, коробки с флешками и дискетами лежат вразнобой. Разбитая камера грустно смотрела на него слепым глазом объектива с верхней полки, и Игорь поспешно отвел глаза. О том, что было бы, приди он тогда на пару минут раньше, он старался не думать. Он включил компьютер, вытащил ближайшую коробку с несколькими флешками, на которой красовалась надпись «Не сдано», и сунул первую попавшуюся в разъем. На ней оказались неотредактированные фотографии с последнего Нового года. Он просмотрел еще несколько. На всех были либо рабочие кадры, либо корпоративы и праздники. Ничего интересного или хоть сколько-нибудь полезного, причем ни для него, ни для убийцы – наверно, потому все эти вещи Зельницкий вернул на следующий же день после второго убийства. Откинувшись в кресле, Игорь закрыл глаза, приказав себе думать. Петька должен был отдать фотографии Лере в тот же день, но события завертелись, и она благополучно про эти фотографии забыла. Они разошлись сразу после представления – Петька пошел скидывать фотографии, а Лера – искать его, Игоря. А он в тот момент был в костюмерной – в очередной раз продрал рукав рубахи и отчитывался за нее. Мог Петька принести фотографии сразу к нему? А почему нет? Пришел, никого не застал, оставил флешку и пошел на шум – Лера как раз нашла мертвую Настю. А потом по рассеянности просто забыл, да и кто бы ни забыл на его месте!.. Игорь быстро выключил компьютер, щелкнул переключателем на удлинителе и выскочил из комнаты, хлопнув дверью. Если он прав, то эти злополучные снимки должны быть где-то среди его вещей. Но ведь пару дней спустя Зельницкий обыскал всю его гримерку, прошерстил все вдоль и поперек. Найди он эти фотографии – и Игорь давно был бы за решеткой. Не нашел? Или они не там? Если не там, тогда где? Первым делом вернувшись к себе, Игорь налил полную кружку воды и залпом выпил, заглотив таблетку от головной боли. Мыслей было много, ответы не находились, конечно, тут голова заболит. Он попытался представить, куда Петька мог сунуть карту памяти. Встал в дверном проеме и огляделся. Стол, кушетка и пара полок. Все. На полках такую мелочь Петя вряд ли бы оставил, скорее всего, положил на видное место. Значит, стол. Но он каждый день проводит возле этого стола, и не было там никакой флешки! Где тогда?! В коридоре привычно возопил Виктор Василич, в очередной раз чем-то жутко недовольный, и несдержавшийся униформист заорал в ответ. Игорь тяжело вздохнул. Думать становилось все труднее. Он плохо помнил тот вечер, еще хуже – как добирался до дома. Может, прихватил все со стола, не глядя? Схватив с крючка сиротливо висевшую ветровку, Игорь бросился в коридор, бегом выскочил на улицу, подлетел к своей «тойоте» и завел мотор. Думай, думай, думай, ты же можешь!.. Он несся по темнеющему городу и все пытался понять. Допустим, и Лера, и Корнеев правы, и дело тут не в конкуренции – все сугубо личное. С ним сводят старые счеты, о которых он не имеет ни малейшего представления. Тогда причем тут Настя, если счеты его, собственные? Не вовремя подвернулась под руку? Или что-то знала и собиралась рассказать? Что, если она догадалась, кто стоит за отравлениями? Тогда ее ожидаемо убрали, как ненужного свидетеля, а его самого ловко подставили. Концов нет никаких, любое разбирательство покажет, что конфликты у Насти были только с ним и что животных он кормил сам. Как итог – обвинение в убийстве и халатности. Он отправляется в тюрягу, а подставивший его человек живет дальше припеваючи. Но Гене удалось его отмазать под подписку – прямых улик против него не было, все только косвенно. Тогда убийца начал заметать следы: сначала толкнул под машину Леру, потом убил Петра ради его фотографий, но все равно их не нашел. Зато предположил, что они могут быть у Леры. Если бы она что-то вспомнила из событий того вечера и сопоставила с этими снимками, его могли бы раскрыть. Он попытался убрать ее во второй раз, и снова мимо. А еще Лера подозревала, что это человек с базовыми знаниями в медицине. Он знал, что колоть животным, какова доза и как скоро препарат подействует. Он все рассчитал. Единственным проколом были только эти фотографии. Игорь вильнул в сторону, уворачиваясь от внезапно затормозившей легковушки. Сзади возмущенно засигналили, но он лишь сильнее вдавил педаль газа в пол и полетел дальше по освободившейся полосе. Ночной город дышал вокруг него свежо и свободно, словно все в этом мире было хорошо, и у всех была в жизни только светлая полоса, и не было никаких преступлений, и все жили в мире и счастье. Кроме него, конечно. Ему отчего-то повезло куда больше всех остальных – ему в виде счастья достались очередные проблемы. Решив после проверки дома обязательно съездить к Лере, он некстати вспомнил, как она заснула на соседнем кресле и, не удержавшись, провел рукой по спинке сиденья, стоило «тойоте» затормозить на светофоре. Ему даже показалось, что на ладони остался приятный запах – ее запах. Почему стоит ему увериться, что все в его жизни налаживается, как случается какой-то бардак? Как только он развелся с Настей, он был уверен, что теперь все в его личной жизни наладится – так подкачала работа. Едва хоть что-то налаживалось с работой – тут же начинались неприятности на личном фронте. И сейчас ровным счетом ничего не поменялось – на работе все было еще более или менее, а вот в личной жизни происходила чертовщина за чертовщиной. Причем порой совершенно без его на то позволения. Взять хоть Леру. Вот лучшего времени влюбиться, конечно же, было не найти! Нужно именно сейчас, когда ей грозит опасность, а ему – заключение! Вот как чувствовал, что ничем хорошим эта затея с интервью не кончится, как в воду глядел!.. А с другой стороны... если не сейчас, то когда еще? Если даже завтра для них может быть уже поздно? Он невольно разозлился, стиснув руль до побелевших пальцев. Нет уж, об этом он точно думать не станет! Кто бы ни был этот преступник или даже преступники, они явно не знали, с кем связались. Да, он, может, и не всегда ладит с людьми, но свое он будет защищать до последнего, и с этим стоило считаться, все в цирке это знали, выучили за пять лет! И подставлявшему его человеку это тоже следовало бы учитывать и не трогать тех, кто ему, Игорю Громову, дороже всего. Так что ничего у тебя не выйдет, нет, как не старайся, не выйдет! Ты совершенно не знаешь, против кого пошел! В конце концов, пять лет – это ничтожно мало для того, чтобы полностью узнать человека, и уж это ты скоро прочувствуешь на себе... Игорь заехал во двор, затормозил так, что шины завизжали – тонко и обиженно, – и твердо и уверенно отправился домой. Теперь надо подумать. Он подхватил с вешалки спортивную сумку, с которой обычно ездил на работу, и вытряхнул содержимое на кровать. Кожаная куртка с начесом внутри, футболка на смену, кроссовки, пакет с остатками бутербродов, которые уже успели покрыться сероватым пушком, и пара полотенец. Он заглянул во все карманы, проверил подкладку, вернулся в коридор и осмотрел вешалку – мало ли, вдруг что закатилось – когда неожиданно вспомнил, что в тот день был вовсе не в кожанке, а в обыкновенной толстовке, а куртку брал с собой на всякий случай. Маленький пластмассовый прямоугольник обнаружился в уголке теплого кармана, и он наконец-то выдохнул с облегчением. Значит, все-таки стащил со стола вместе с ключами и не заметил. Ну слава богу... Нужно звонить. Гене и Лере, пусть приезжают, ищут вместе с ним. Хотя нет, Лере высовываться лишний раз ни к чему, так что лучше только Гене – у нас же конспирация! И потом, одна голова хорошо, а две – в два раза лучше! Вдвоем они уж точно что-нибудь да найдут... Да уж, что-нибудь. Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что – это прямо про них. Глава двадцать шестая Генка заверил, что примчится через полчаса, и отключился. Где-то на заднем фоне Игорь успел услышать гул автомобилей и ругань дальнобойщиков и улыбнулся. Генка терпеть не мог добираться домой поздно вечером и по автостраде, когда в рейсы выходят дальнобойщики, и на заправке из-за них не протолкнуться. Пока его не было, Игорь успел сходить в душ и теперь стоял на кухне в полумраке и заваривал кофе. Мама бы сейчас непременно сказала, что уже почти час ночи, и он всю ночь проваляется без сна, а он бы все равно выпил полную кружку. Дожидаясь друга, он успел отправить Лере смску, что задержится допоздна на работе и сегодня уже не приедет. Ответа не было долго, и он уже начал беспокоиться, когда мобильник внезапно ожил звонкой трелью. В принятом сообщении он обнаружил просьбу позвонить, как только освободится, и хмуро спрятал телефон в карман. Нет, позвонит он ей только, когда они посмотрят эти чертовы фотографии, не раньше. Не хватало еще, чтобы она опять влезла не в свое дело. Темно-синяя флешка лежала на столе рядом с включенным ноутбуком и безмолвно притягивала к себе взгляд. Игорь стоял, потягивал кофе посреди полутемной кухни и молча ее разглядывал. Это же надо, из-за такой мелочи – и столько кошмаров?! Это же абсурд какой-то, нелепица! Разве так бывает, чтобы из-за такой ерунды... Рассудок подсказывал, что бывает, и Игорь с чувством послал его подальше. Разумные объяснения всему произошедшему он хоть и мог придумать, но уж никак не принять. Он допивал четвертую кружку, когда раздался звонок в дверь. Гена приветствовал его хмурым кивком, сразу же пройдя на кухню. Громов достал с полки вторую чашку. - Смотрел уже? - Тебя ждал, – покачал головой Игорь. Адвокат снова кивнул. - Это хорошо, это правильно... Флешка вошла в разъем с тихим щелчком. Пока настраивались драйвера, а Гена прихлебывал кофе, Игорь нервно постукивал пальцами по столу. Волна напряжения медленно поднялась от гулко бьющегося сердца вверх, достигла горла и осталась там легкой кофейной горечью. Права была мама, не надо пить на ночь столько кофе. Надо, как Лера – какао. Ну или чай или молоко на худой конец. Глядя на разноцветные прямоугольники фотографий, Гена провел рукой по бритой голове и устало вздохнул. - Ну, поехали... Игорь смотрел на мелькающие перед ним кадры и не понимал. Обыкновенное представление. Самая обычная хроника. Вот что во всем этом такого, из-за чего можно убить? Он начал вглядываться в лица, рассчитывая найти подсказку в них, и все равно ничего не находил. Зато обнаружил фотографию Насти верхом на толстом вороном коне. Гена изучал ее настолько детально, словно от этого зависела его собственная жизнь, а Игорь просто с тоской смотрел на фото улыбающейся бывшей жены. Жаль, что все сложилось именно так... Будь у них чуть больше времени, возможно, все можно было бы исправить. И отношения наладить, и, может, даже друзьями остаться, а не так, как они, с дежурным «привет-пока-удачи».