— Молодые люди, — громко обратилась она к белым мечникам. — Мне кажется или недавно вас было семеро? Ее слова прозвучали так неожиданно, что на секунду застыли все. Первым опомнился рыжий, он прищурился, оглядев строй соперников, что-то прикинул и радостно ухмыльнулся: — Хм… эй, гордыни на лапках. Вы никого не потеряли? — Ричард… — внезапно вздрогнул один из Умбрайя, самый младшенький, окончательно приобретя пепельный оттенок и так бледного лица. — Госпожа нас убьет. — Закрой рот, — зашипел на него другой. — Но… если мы… без него… — продолжал еле слышно лепетать ребенок. Да, когда с младшего белобрысого слетела спесь, возраст стало видно слишком ярко. Подросток — по земным меркам лет четырнадцать, не больше, — прикинула Валерия. — А если еще и без Мастера, то можешь сразу готовить нам надгробные эпитафии, — не выдержал уже самый старший. — Ну почему без Мастера? — сообразила вдруг, как уладить конфликт, Валерия. — Как вы думаете, куда ваш Ричард мог деться? Не в воздухе же растворился. Только что тут побывала толпа Мастеров из одного известного вам клана. А они вечно носятся по призме с горящими глазами и желанием заполучить себе Оружие. Видимо, ваш Ричард приглянулся кому-то из девушек, вот и… — Если бы он был рядовым членом, то да… — теряя спесь, вздохнул старший. — А за нашего принца нам по-любому уже головы не сносить. — Ну, это вам, короче, к Ивановым, — радостно развел руками Баад. — Вот с ними и разбирайтесь. Они вашего принца спи… спё… увели. Если поторопитесь, то, может, и отнимете. Вряд ли его с разбегу завалили. Отобьете… ну, наверное, — откровенно издевался Кпинга. — Если он сам захочет отбиваться. И если вас самих там не того… — последнюю фразу он сказал уже задумчиво и даже вроде бы с сочувствием. — У него коммуникатор не отвечает, — еще больше помрачнел молодой Умбрайя. — Мы не знаем, где искать… — В любом случае вы зря теряете время, пытаясь отобрать У МЕНЯ ребенка, вместо того чтобы заняться судьбой товарища, — голосом Холеры выговорила женщина. — Место дислокации клана Ивановых вам известно. Так что на выбор — или отправляйтесь к ним, или домой. Шагом марш! Белые мечники среагировали на эти властные нотки в ее голосе как вышколенные боевые кони на зов полковой трубы. Моментально выпрямились, чуть ли не отдали честь и строем ушагали в телепорт. Предварительно еще раз вежливо поклонившись Мастеру. — Вот что значит правильная муштра, — задумчиво резюмировала Холера. — Было бы неплохо мне их мамочку в отделение на работу пригласить. На должность старшей медсестры. Ей бы подошло. Ксандр и Баад одновременно закашлялись. А потом Эмеичи задумчиво предположил: — Слушай, может, всë же намекнуть взрослым Ивановым, что дело почти подсудное? Пахнет минимум жалобой в Совет. Если они будут так хватать клановых Оружий… — Угу, — подтвердил Баа. — Я к ним больше без автоматической защиты ближе ста метров не подойду. — Закрыв ладонями уши своему мальчишке, он добавил: — Изнасилуют и как звать не спросят. — Отправь сообщение Лене, опиши ситуацию, — кивнула Ксандру Валерия. — Может, это кто-то из молодых насвоевольничал. — Крутые тут у вас операторы, — неожиданно подал голос малец, не обращая внимания на всë еще держащего его за уши Баада. — Наших и за меньшее бы сожрали. — Пойдемте домой, — вздохнула Валерия. — Дети наверняка голодные, и вообще… где теперь их зарегистрировать? Эти безобразники регистраторшу утащили вместе с терминалом. Ну точно, молодежь развлекалась. — Мелкий, знаешь, что такое телепорт? — спросил Баа у ребенка, садясь рядом с ним на корточки, чтобы их глаза были на одном уровне. Он не знал, помогает ли это с детьми так же, как с котами, но… — Не больно? — лаконично спросил ребенок без толики страха. — Эм… — не сразу осознал вопрос Кпинга. — Телепорт? Нет, конечно. — Тогда пофиг. Пошли, — улыбнулся малец и уверенно протянул к мужчине руку. — Это ж способ перемещения? — Именно! — обрадовался Кпинга сообразительности ребенка. Он чувствовал себя так же, как когда Кусака, наконец, научился ходить в лоток. Или… это что-то другое? Баад подхватил мальчика на руки, а потом, подумав, и вовсе посадил себе на плечо. Настроение у него явно исправилось, потому что он весело заявил: — Полетели! Слушай, я тебе одну вещь расскажу… Какую именно вещь новоявленный папаша собирался поведать мелкому, Валерия не услышала, потому что рыжий вместе со своей ношей исчез в телепорте. Переглянувшись с Ксандром, женщина поспешила следом, краем глаза отметив, что в дверях зала появилась еще одна клановая делегация и застыла, оглядывая пустой разгромленный зал. А у них за спиной толпились другие опоздавшие. М-да, вовремя они решили сбежать не просто домой, но и под крылышко ожидающему там древнему. А то пришлось бы объяснять, куда делись «бесхозные» Мастера. Полчаса спустя умытые и накормленные дети уже пребывали в родной гостиной. Ксандр вместе с Кетцалькоатлем тут же на коленке тыкали пальцами в планшет, рассчитывая сложнейшие пространственно-финансовые вопросы о пристройке специальной детской комнаты… или комнат. Зефирка быстро строчила на своем терминале — она, кажется, переписывалась с какой-то знакомой из Ивановых. Их с Кексом найденыш сладко дрых, обняв подушку одной рукой, а другой вцепившись в Зефиркину пижаму, что ей, на удивление, совершенно не мешало. Розововолосую страшно повеселила история про свистнутого Умбрайя, но перспективы и возможные последствия она оценила правильно и сейчас консультировала ушлый клан в юридических вопросах. Муж косился на нее то ли неодобрительно, то ли, наоборот, со скрытой гордостью — по его каменному лицу было непонятно. Валерия заканчивала быстрый медосмотр подкидышей с помощью портативного сканера — совсем недавно она его освоила, а Баад, немного скованно баюкая прикорнувшую у него на руках девчушку, вел познавательную беседу со вторым ребенком. Идиллия. Или затишье. Перед бурей. Глава 37 — Тебя как зовут? — поинтересовался Баа, дождавшись, пока дите дожует, наконец, третий банан. Не то чтобы ребенок был сильно голоден, но сладко-мягкие бананы вызвали у него настоящий восторг. — Бесом звали. Переименуешь? — без намека на какое-то недовольство ответил мальчишка, чью чистую детскую радость выдавало лишь мотание ногами. — А сам хочешь? — принял правила игры «ответь вопросом на вопрос» Кпинга. — Ну, с таким погонялом, наверное, не покатит, — покачал головой малец. — Есть что-нить созвучное? — Барс? — предложила Валерия, откладывая сканер. Судя по его показаниям, никаких срочных проблем у детей не наблюдалось. Но отгул всё же пришлось взять из-за «независящих от нее обстоятельств». На слишком настойчивые расспросы коллег Холера лишь рыкнула, что они доспрашиваются и она в декрет уйдет! Коллеги так впечатлились, что вопросов больше не было. — Это кот такой. Дикий и очень красивый. С белой шерстью. Ребенок задумался, потеребил белые пряди и озадаченно спросил: — А что такое кот? — Сейчас покажу. — Тут Баад посмотрел на дремлющую на его коленях девочку и осекся. — Или чуть позже. Я своих в комнате закрыл, на всякий случай. Если хочешь — можешь открыть вон ту дверь. Только не пугайся… Мальчик оценивающе оглядел указанную дверь, потом снова бросил взгляд на Баада и, сообразив, что сейчас травить его дикими зверями было бы нелогично, да и незачем, решил все-таки утолить свое любопытство. Хотелось доверять на первый взгляд доброму артефакту, но вбитые в подкорку инстинкты выживания еще долго будут давать о себе знать. Потому спустя пару минут ребенок уже приоткрывал ту самую странно вибрирующую дверь, но делал это очень осторожно. — Мя-а-а-а!!! — Котостадо, ущемленное по самое не могу наглым лишением свободы, вырвалось из заточения и хлынуло в гостиную меховой волной, едва не сбив ребенка с ног. Двое кинулись инспектировать миски — вдруг там корм вне очереди самозародился и уже успел размножиться? Мымрик рванул к Зефирке на диван и озадаченно замер, обнаружив там лишний и незнакомо пахнущий предмет интерьера. Это был незнакомый маленький человеческий самец, и еще присутствовал запах здоровенного хумана в черной коже, который вечно приносил непригодную добычу, которую ели только двуногие. Бесполезный человек, что с него взять! А Кусака и Фыр заинтересовались непосредственно открывателем дверей. И принялись его тщательно обнюхивать, медленно обходя по кругу. Пацан замер, превратившись в каменный столбик, — настолько достоверно изобразил стазис, что даже не моргал. И в то же время какого-то сильного испуга в его оцепенении не чувствовалось. Он… тоже изучал. — Опустись на пол и дай им понюхать свои ладони. Движения медленные и плавные, чтобы не испугать. А то могут подумать, что ты нападаешь. Ты высокий, ладони похожи на когти, если резко опустишь их сверху, будешь слишком похож на хищную птицу, хватающую добычу, потому надо опуститься до их уровня, — оседлал любимого конька Баад, с огромным энтузиазмом присев на столь благодатные новые уши. — Интересно… — скорее озадаченно, чем взволнованно сказал Бес. — Это биомасса. Ее едят. Но они не убегают и не нападают — значит, на них не охотились. Вы все толстые. Едите много и кормите биомассу. Значит, вы их разводите, чтобы потом съесть? — В каком месте мы толстые?! — возмутилась Зефирка, ревниво прикрыв чуть-чуть обозначившийся живот ладонями. — Есть котов?! — опешил уже Баад, открывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба. Бес глянул на него мельком и сделал брови домиком, обдумывая ответ. Потом посмотрел на Зефирку и честно сказал: — Везде. У тебя шлейф отсюда и до неба, даже на двух личинок хватает и еще остается. Твой артефакт дает много еды. Больше, чем тебе нужно. Затем он посмотрел на Кпингу и ответил уже ему: — «Выращивать… биомассу на корм» звучит лучше, чем «выращивать операторов». И… — Ребенок явно хотел ошарашить взрослых еще какими-то своими выводами, но его прервали. — Конечно, лучше, — решила вмешаться в разговор Валерия. — И у нас ее выращивают, только другие виды. Просто в этой призме вообще гораздо лучше с питанием. Поэтому нет необходимости есть абсолютно любую биомассу, которая попадается. И многие просто заводят себе домашних животных, чтобы с ними… м-м-м… дружить. И таких животных не едят. — Дружить с едой?! — удивился мальчишка. — Значит, я домашнее животное, которое не съедят? Это хорошо, я рад. Я думал, подрастите, чтоб потом… но пока хоть поживу еще немного, и не в сарае. Праздничные блюда готовят и растят лучше. В гостиной стало тихо-тихо. Валерия даже почувствовала очень странный для себя порыв схватить пацана в охапку и немного поплакать, но мгновенно подавила это несвоевременное и, по сути, дурацкое желание. Покосилась на Зефирку, но та только сопела, причем скорее сердито, чем в приступе сентиментальной жалости. А мужики так вообще позастывали статуями. И явственно злились. Даже Чингачгук фонил чем-то предгрозовым. Жалел, что не передушил тамошнюю призму собственноручно? — Ты усвой сразу: в нашей призме пожирание чужой души запрещено под страхом немедленного развоплощения, — после длинной паузы сказала Валерия. — Так что тебя никто и никогда… — Тут она запнулась, потому что привыкла быть честной с пациентами. Потом сообразила: — Хм, нет, не так. Никто из нас никогда не съест ни тебя, ни любых других детей. А когда вырастешь и начнешь охотиться на тварей, сам решишь, позволять им себя слопать или обойдутся. — Не едите души? — Ребенок был настолько ошарашен, что даже не заметил, что один из котов прилег, обернувшись вокруг его ног. — Или… едите души этих вот… тварей? А они ваши? А… — У тварей нет души. Они даже не живые. Это просто энергия, которая структурировалась в… — Стой-стой. Не грузи ребенка. Мы его сейчас еще больше запутаем, — спохватился наконец Баад. Встал с кресла и подошел, уселся на пол рядом с мальчишкой и котом. — Смотри: в нашей призме существует особый вид биомассы — твари скверны и сама скверна. Они неразумны и у них нет души, но они питательные. Их мы и едим. Чтобы их съесть… — Угу, «не грузите детей», а сам! — На диване ожила Зефирка. — Умные слова всякие, разумные-неразумные… всё решает минутная практика! Мелкий, слушай сюда. Я ща тебе покажу, как правильно питаться. Вот смотри: Кекс злится. Видишь, как вокруг него зеленая дымка еле-еле проступает? — Из шлейфа? — уточнил Бес, очень внимательно вглядываясь в большого черного человека. — Оно самое. — Это… плохая мраа, — озадаченно констатировал мальчишка. — От нее надо избавляться, шлейф портится. — Во-от, зришь в корень. А теперь берем эту… мру, да? И… оппа! — Сформировав из капли тут же переработанной Кексом скверны маленькую витаминку, она закинула ее в ауру ребенка.