– А почему? – Наверное, потому, что очень сильно волновалась. – А с чем связано твое волнение? – Сама не знаю. Я стала волноваться с той самой минуты, как увидела вас в первый раз, – выпалила я и поразилась самой себе: как все-таки складно я умею врать. Хозяин удивленно посмотрел на меня и указал на стул. Я села. Отпив кофе, хозяин начал меня расспрашивать: – Если не секрет, скажи, почему я вызываю у тебя такое волнение? – А чего тут скрывать, – развела я руками. – Никаких секретов нет. Просто я не ожидала, что хозяин этого дома красивый и интересный. Вы похожи на одного известного актера из гангстерского боевика. Такой же властный и мужественный. Как только о вас подумаю, так у меня колени начинают трястись, а о руках и вообще говорить нечего. Поэтому я и поднос не удержала. Дураку было понятно, что хозяин принял мои слова за чистую монету. Он громко засмеялся: – Господи, какое же ты все-таки наивное дитя! Сразу видно, что из провинции. Не прошло и нескольких минут, как ты уже признаешься мне в любви. Вы с Виктором совсем не похожи. – Почему? – Потому что Виктор – тертый калач и на женский пол смотрит потребительски. Он вообще не знает, что такое любовь. Я в жизни не видел более развратного мужчины, чем твой родственник. Услышав последнюю фразу, я почувствовала как защемило сердце, а к горлу подкатила огромная обида. Сделав расстроенное выражение лица, я украдкой посмотрела на стоящий за хозяином сейф, чтобы разглядеть замки. Хозяин уловил мой взгляд и, повернувшись, по стучал по сейфу. – Тебя заинтересовал мой стальной красавец? – Я никогда не видела таких больших железных шкафов. Вы храните в нем одежду? Хозяин громко рассмеялся и дружелюбно посмотрел на меня. – Господи, девочка, сколько тебе лет? – Семнадцать. Я в этом году школу окончила, – голосом прилежной ученицы сказала я и поправила свои косички. – Выглядишь ты гораздо старше. А ежели косички расплести, так будешь совсем как зрелая девушка. Хотя сейчас особо удивляться не приходится: время акселератов. Девушки развиваются не по годам. Это парни совсем дохлые, а девчонки о-го-го! Ты в школе с мальчиками встречалась? – Меня никогда не интересовали мальчики, – невинным голосом сказала я. – Как это? – опешил хозяин. – Ты вообще никогда не встречалась с мальчиками? – Меня всегда интересовали зрелые мужчины. Ну, например, такие, как вы. Я не люблю общаться со сверстниками. Они глупые, недалекие, мне совершенно не о чем с ними раз говаривать. То ли дело мужчины постарше. У них есть ум, интеллект. Они хорошо знают жизнь и умеют любить бережно, по-отечески. Игорь Николаевич слегка поперхнулся остатками кофе и закашлялся. Я встала со стула, подошла к нему совсем близко и постучала его по спине. Как только он перестал кашлять, я вернулась на свое место и вновь уставилась на сейф. – Это сейф, – сказал хозяин и не смог сдержать улыбки. – Я храню тут свои документы и важные бумаги. – Я думала, это вещевой шкаф, – с наигранным разочарованием сказала я и вальяжно закинула ногу на ногу. – Это же сколько бумаг нужно иметь, чтобы заполнить ими такого стального зверя! – Для меня он уже мал. Я думаю приобрести себе новый, побольше. – А что, бывают еще больше? – Я громко присвистнула. – Бывают и больше. Взглянув на часы, я тоскливо посмотрела на хозяина: – Ладно, мне пора идти, а то повариха будет ругаться. Скажет, что я долго ходила. Вам пожалуется, а вы же меня на испытательный срок взяли. Я уже первое замечание схлопотала – поднос уронила. Вы разозлитесь и меня уволите, а мне домой ехать совсем не хочется. Хозяин вновь рассмеялся, а затем серьезным голосом сказал: – В этом доме я хозяин. Ты сидела не с каким-нибудь охранником, а со мной. Улавливаешь разницу? – Улавливаю. – Тогда принеси мне еще чашечку кофе. Я быстро соскочила со своего места, взяла поднос и отправилась на кухню. – Хозяин еще кофе хочет. Не напился. Больно много он кофе пьет. Это противопоказано, особенно в его возрасте. Не бережет свое сердце. Я вообще первый раз вижу, чтобы человек кофе ведрами пил. – Ну уж так и ведрами. А чего ты так долго? Наверное, он тебе дал хорошую взбучку. Сильно тебе влетело? – Ничего мне и не влетело. Мы с ним даже очень мило побеседовали. Он сказал, что я очень красивая девушка и он просто счастлив, что я теперь работаю в его доме. Вот так-то! Повариха укоризненно покачала головой: – Что-то ты уж больно свободно ведешь себя с нашим хозяином. Смотри, угомони свою прыть. Он человек очень серьезный и суровый. Не забывай, ты ему в дочери годишься, а то и во внучки. – Не надо обо мне так плохо думать. Я ни на что не претендую, – тихо сказала я и достала пакет со сливками. – А кто тебе даст на что-то претендовать! – раздраженно заметила повариха и уткнулась в кастрюлю. Не обращая внимания на ее слова, я взяла поднос и выглянула в коридор. Убедившись, что никого нет, я произвела очередной забег до библиотеки и, с ужасом заметив, что сзади открылась та самая дверь, в которую недавно вошел Олег, влетела в библиотеку, как загнанная лошадь. Каким-то чудом мне удалось поставить поднос на стол, но я все же потеряла равновесие и приземлилась прямо на хозяина. Игорь Николаевич поразился так, что, казалось, еще немного, и глаза его просто вылезут из орбит. – Простите, ради бога, – быстро проговорила я и бросилась к двери, чтобы ее закрыть. Только после этого я села на свое прежнее место, перевела дыхание и достала платок, чтобы стереть пот со лба. – За тобой кто-то гнался? – спросил обескураженный хозяин. – Нет. Просто я в окно увидела огромного ротвейлера и испугалась. – Это Атос. Они никогда не заходит в дом. Он живет на улице. Он не привязан? – Бог его знает. Я с перепугу не разглядела. – Странная ты все-таки девушка. С тобой не соскучишься. Ты сейчас чуть было не про лила вторую чашку кофе. – Просто я очень испугалась. А кофе… все-таки я его не пролила, – таинственно сказала я, прислушиваясь к тому, что происходит за дверью. Игорь Николаевич сделал то же самое. Он резко замолчал и напряг слух. Неожиданно он засмеялся и, приняв правила игры, спросил: – Ну и что там слышно? – Вроде все спокойно, но мне кажется, что там кто-то ходит, – заговорщически ответила я. – Там много народу ходит. Дом-то большой. Да на тебе лица нет! Неужели ротвейлера так испугалась? – Ротвейлера, – кивнула я и стала врать напропалую. – Меня в детстве собака укусила. У меня после это болезнь началась. – Какая? – Собакобоязнь. Вы что, о такой никогда не слышали? – Нет. – Я, когда собак вижу, сразу рассудок теряю. Вообще прекращаю что-либо понимать. Из головы моментально все вылетает. – Хорошо. Я охранникам скажу, чтобы они Атоса не отвязывали, а то у тебя такой вид, что вот-вот будет разрыв сердца. До разрыва сердца и в самом деле недалеко, отметила я про себя и подумала, что как было бы замечательно, если бы охранники и в самом деле посадили Олега на цепь. Откуда он вообще взялся в этом доме? Какого черта ему тут надо? Прямо злой рок какой-то. Я чувствую, мне уже начинают надоедать наши «случайные» встречи. И такие ли уж они случайные, какими кажутся… – Ладно, иди работай. Еще увидимся, – сказал хозяин и надел очки, но мне было даже страшно подумать, что придется выйти из этой библиотеки. Не придумав ничего лучшего, я махнула рукой и самым наглым образом заявила: – Работа не волк, в лес не убежит. Мне ведь особо торопиться некуда. Мне очень даже приятно ваше общество. Игорь Николаевич растерянно положил очки и долго не мог прийти в себя от моей наглости. – Но ведь я взял тебя с испытательным сроком. – Меня повариха успокоила. Она сказала, что вы всем так говорите, а на самом деле вы меня уже по-настоящему взяли. Если, конечно, я вам не подхожу, вы можете меня уволить. Вы хозяин этого дорогого дома, вам и решать. Мне идти собирать вещи? – Какие вещи? – Ну те, которые я сюда принесла. Я поняла, что вы меня увольняете? – Я этого не сказал… – Значит, мне просто показалось.