— Мы тоже можем. Втрое. Если командование прикажет… — Ну я же говорил — орлы! — Служим Советскому Союзу! — Это еще не служба. Это присказка. Ваша служба впереди. — Похоже, нас еще и летать заставят. Вместо самолетов. С полной бомбовой нагрузкой, — шепнул кто-то в строю, — по причине нехватки в войсках тяжелых бомбардировщиков. — Молчи! Накаркаешь еще! Тьфу, тьфу, тьфу, — через левое, чтобы Генералу на ботинки не попасть, плечо. Вовремя сплюнули. Пронесло. Не заставили. Заставили другое. Совсем другое. Глава 3 — Дело — проще некуда, — ставил учебную задачу привлеченный к занятиям гражданский преподаватель. — Лесок видите? — Видим. — Так вот сейчас вы пойдете в тот лесок и укроетесь в нем так, чтобы вас ни одна собака отыскать не могла, — Это что, игра в прятки, что ли? — В прятки. На выживание. Кого нашли — того пристрелили. А кого не обнаружили — тот жив остался. — А если совсем не нашли? — То считай отмучился. Дембель, — хохотнул кто-то. — Зачетное время — три часа… Лесок был хиленький, насквозь видно. Как было в нем спрятаться, не будучи грибом, было совершенно неясно. — Ну что, будем окапываться? — предложил задохлый старлей из Закавказья. — Тебе хорошо. Тебе окапываться — одну совковую лопату сверху бросить. Чтобы с макушкой. А мне каково? — вздохнул не малого роста сибиряк из Забайкальского военного округа. — Это да. Но зато ты можешь дубом прикинуться. По причине сильного внутреннего сходства. Через три часа гражданский преподаватель зашел в лесок. И внимательно огляделся. Разве только «Кто не спрятался — я не виноват!» не сказал. — В ямке, запорошенной прошлогодней листвой, — раз, — показал он пальцем, — в кустах справа — два. Между двумя березами с пролеском — три… В общем, действительно, как в игре в прятки. Баш. Баш. Баш. Десять минут, и все схроны раскрыты. Повыковыривали летех из убежищ, как тараканов из щелей. И даже без нафталина. — Конечно, а как тут укрыться, если весь лес — три елки да две березки. Тут зайцу уши не спрятать! — Не спрятать? — Конечно, нет! — Уверены? — Готовы биться об заклад. Наши лейтенантские звездочки против ваших стоптанных сапог. — Ну тогда проведем небольшой эксперимент. Сейчас вы все развернетесь вон в ту сторону и полюбуетесь окружающим пейзажем. Минут сорок. А потом повернетесь. — И что? — И ничего. Попытаетесь меня найти. — В этом лесу? — В этом. — Без мухлежа? — Без. — Ничего у вас не выйдет. Через сорок минут лейтенанты повернулись. Лес был стерилен. Без единого признака присутствия живого человека. Как до сотворения его Господом Богом. Хитрые лейтенанты выстроились колонной и прочесали лесок. На три раза. Вдоль. И на три раза — поперек. — Нет его здесь. — А где же он? — Домой пошел. Чай пить. А мы, дураки, его ищем. — Не должен. Может, он за границы участка вышел? Давайте пройдем по периметру. Прошли по периметру. С тем же результатом. — А я нашел, — сказал Кудряшов. Все встрепенулись. — Где? — Здесь недалеко. Пуговицу от кителя. Которую намедни потерял. — Тьфу на тебя. — Не, мужики, нет его здесь. Голову на отсечение даю! — сказал сибиряк. — Пивоваров. С руки сойди, — попросил голос. — Что? — не понял сибиряк. — С руки сойди. Больно же. Сибиряк отпрыгнул в сторону. Как босой с раскаленной сковородки. Из-под листвы, травы и уложенных вплотную друг к другу полос дерна, из узкой, только-только втиснешься, траншеи поднялся, отряхиваясь, преподаватель. — Тяжелый ты, Пивоваров. Как двухгодовалый бычок. Все только руками развели. — А как же мы вас не заметили? — А вы искать не умеете. В этом деле — как в сборе грибов. Один идет — ни черта не видит, хотя шляпки ногами сбивает. А другой — полны лукошки набивает. В том же самом месте. Ладно, это дело наживное. Я тоже не с первого раза эту науку освоил. — А вас кто учил? — Меня? Немцы. В сорок втором. Они знатные учителя были. Умели стимулировать к изучению предмета. Особенно когда находили. — А находили? — Находили. Пару раз, — показал преподаватель два шрама на лбу и шее. — А потом уже не находили. Ну ничего. Завтра повторим все это дело. Вон в том болотце… Все оставшиеся до конца месяца дни лейтенанты учились сливаться с окружающей средой. Как гусеницы, которые не хотят, чтобы их склевали птицы. Как птицы, спасающиеся от охотников. Они рыли убежища или, наоборот, вили гнезда на вершинах деревьев. И все реже и реже находили друг друга. Экзамен по маскировке у новоиспеченных курсантов принимали пионеры. Уж так получилось. В лесок, где лейтенанты сливались с окружающим пейзажем, ввалился отряд юных туристов. Они поставили палатки, развели костры и полночи пели веселые маршевые песни. И ничего, вернее, никого не заметили. Утром юные натуралисты снялись с места и под бой барабана удалились прочь. — Ну как? — делились впечатлениями выползшие из убежищ курсанты.