Мне показался странным этот вопрос, что особенного может быть на чердаке, и даже такого, что нельзя трогать. Но я не подал виду, что меня это заинтересовало, и вроде бы равнодушно ответил: — Ничего не трогал. — Ну оно и ладно, — успокоился сторож. — Только ты смотри у меня! Если кто из ваших лестницу спер, чтоб этого больше не было! Понял? И всем другим чертям полосатым передай: дядя Вася заказал появляться на вверенной ему территории. А то у меня одними ушами не отделаются. — И он постучал по старенькой берданке. — Как задам соли пониже спины! Сразу мамку с папкой вспомните. Понял? Надо было уходить, но меня заинтересовало, почему сторож говорил о каком-то другом месте, в котором была спрятана лестница. Наверняка это то самое место под забором, которое нам по ошибке указал Алёшка Анин. Но откуда дядя Вася знает об этом месте?! Этого я никак не мог понять. — Дядь Вась, — решил я проверить свою догадку, — давайте я вам помогу лестницу до будки донести, а то вам тяжело… — А ну! Кругом! Шагом арш! — сердито скомандовал сторож и уже вдогонку крикнул: — Уши береги! Они в жизни тебе еще сгодятся. Я бежал к дому и думал: «Откуда сторож знает, что лестница была спрятана, да еще в другом месте? Как он удивился, что мы нашли ее не под забором, а под листом железа и ботвой! Может, он ее и спрятал? Но зачем сторожу прятать лестницу, когда она может спокойно лежать рядом с его будкой и никто бы ее не тронул. А он прячет. Для чего? Это мог объяснить, наверное, Алёшка. Он должен что-нибудь знать об этой лестнице. Вот не дал Фимка толком поговорить, а теперь мучайся, голову ломай. Да и сам Алёшка, хотя он, конечно, вроде бы не плохой пацан, но ведь и он сплошная загадка. Кто он такой? Почему попал на чердак? Да и как попал, еще неизвестно. «Еще много неясного, — думал я, выходя переулком на свою улицу. — Нет, надо на чердак опять, и скорее…» — Эй, Весняк! — окликнули меня сзади. — Куда так чешешь? Я оглянулся, и внутри у меня все похолодело. Глава шестая. НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА Внутри у меня все похолодело — у забора стоял Мишка Малютин, по прозвищу «Механик». Это был самый сильный парень в поселке. Он даже взрослых не очень-то боялся, потому что целый год занимался в секции самбо. Его, правда, оттуда выгнали за драку, но все равно самбо есть самбо, и связываться с ним никто бы не захотел. Я, может, и не очень испугался бы Механика, но рядом с ним стоял его двоюродный брат — Бяшик. А с этим Бяшиком мы неделю назад подрались. В общем-то, из-за ерунды. Он на школьном дворе выставлялся, что может всех одной левой положить. Ну, его побаивались, знали, что у него брат самбист, а меня его бахвальство почему-то задело. Короче — мы сцепились. Я, конечно, победил, но, когда нас уже разняли, Бяшик пообещал брата своего привести. Тогда я сгоряча и ляпнул, что пусть приводит — посмотрим, какой он самбист. — Эй, ты! Топай сюда, — поманил меня пальцем Механик. — Топай-топай… — точно так же поманил и Бяшик. «Во обезьяна, — подумал я, — какой смелый! А один на один испугался бы». — Ты, говорят, видеть меня хотел? Смотри!.. — грозно сказал Механик и двинулся вперед. И тут не знаю, что со мной случилось, но, резко повернувшись, я рванул к своему дому. Они бросились за мной, но я бежал, как лось или какой-нибудь ягуар. Не разбирая дороги, перепрыгивая через канавы и прямо по лужам, и думал только об одном, чтобы калитка ворот была открыта. «Если она закрыта, — стучало у меня в мозгах, — мне конец!..» Она была открыта, и это спасло меня. Я пулей влетел во двор, тут же захлопнул калитку и быстро запер ее на задвижку. Механик с налета ударил в ворота, но не тут-то было — калитка почти не шелохнулась. Рядом с домом я почувствовал себя свободнее. — Что стучишь! — крикнул я и даже пошутил: — Не видишь, заперто! — Ладно, Весняк, — тяжело дыша, ответил Механик, — на этот раз твоя взяла. — Что! Испугался!.. — закричал Бяшик противным таким голосом. — Испугался! Эй, ты! Рыжий-конопатый убил бабушку лопатой!.. Я на самом деле рыжий, и веснушки есть, но я-то не виноват, что на меня солнце так действует, особенно весной. В прошлом году два месяца фуражку с большущим козырьком носил и нигде не снимал, только в школе. Лицо у меня шестьдесят дней в тени находилось — не помогло. Значит, от меня это не зависит. В общем, не знаю почему, но я ужас как не люблю, когда меня Весняком называют. Я уже хотел ответить этому Бяшику что-нибудь такое, чтобы их там от злости разорвало! Но тут на крыльцо выскочила Наташка, моя сестра. — Что здесь происходит? — спросила она таким голосом, как будто всю жизнь преподавала математику. — Паша, вы мне мешаете заниматься! Ох и обозлился я на нее! Тоже мне задается, как будто уже настоящая учительница! А сама только экзамены за восьмой класс сдает. — Тебе заниматься мешают! — крикнул я. — А мне — жить. Жить мешают! — Кто мешает? — Да никто ему не мешает, — ответил за воротами Механик. — Врет салажонок. Со страху выдумал. Просто поговорить с ним хотел… — А-а!.. Это ты, Малю-ютин!.. — почти пропела Наташка фамилию Механика. — Теперь все понятно. А ну уходи! — приказала она ему. — Уходи, хулиган, от нашего дома, а не то я сейчас отца позову! Слышишь?! — Раскомандовалась тоже! — огрызнулся Механик и тихо проговорил, специально для меня: — Весняк, лучше не попадайся!.. — Гипс ему готовьте! — прокричал Бяшик, и они ушли. — А что, отец дома? — насторожился я. — Нет. Это я нарочно. — Молодец! — похвалил я ее. — Здорово ты их на испуг взяла. — Паша, сколько раз я тебе говорила — не связывайся ты с этим бандитом… — Началось!.. — Не началось, а продолжается! Улица к хорошему не приведет… — Ладно тебе… — поморщился я. — Знаю я это все. Учиться надо лучше, гулять меньше, и потом, в этот, в краеведческий кружок записаться. — А в краеведческом кружке, между прочим, — рассердилась Наташка, — ничего плохого нет!.. Мою сестру хлебом не корми — дай поучить других. Вообще-то она неплохая девчонка, если бы воспитанием меня не мучила. Она всех учит, а сама ну ничего не понимает в этой жизни! Например, она никогда не поймет, почему мне сейчас лучше недели две на улице не показываться. Скажет, что и на Механика управа найдется, на то милиция есть. А при чем здесь милиция? Убивать они меня не собираются. Так, ударят раза три и, может быть, даже не очень больно. Главное не в том, что они меня ударят, а за что ударят? Ведь я ни в чем не виноват. И никто у нас в поселке не сможет меня защитить. Ни мать, ни отец не помогут. Они же не будут меня каждый день охранять. Да мне и надоест эта охрана. Захочется побыть одному или с Фимкой погулять. Вот тут-то они меня и подловят. Хорошо все-таки, что мы с Фимкой завтра уйдем отсюда. Только это меня и утешает. «Ладно! — подумал я. — Скоро ни самбистов, ни бяшиков — полная свобода, и учить будет некому. Надо скорее на чердак, а то ребята заждались». — Что это?! — Наташа всплеснула руками и подбежала ко мне. — Что с твоим ухом?! — испуганно спросила она. Я тут же потрогал его. Ухо было на месте, но, правда, немного побаливало. — Это он! Он ударил тебя?! Я понял, что она имеет в виду Механика, но не стал разубеждать ее. — Не-ет, я все должна рассказать отцу. Ты совсем отбился от рук. Мало того, что тебя оставляют на осень!.. — Откуда ты знаешь?! — удивился я. — Я все знаю. Все. Я думала, что ты просто лентяй, а ты, оказывается, еще и дерешься! Мало того — у тебя еще какие-то тайны, видите ли! Сегодня же вечером все будет известно родителям. И ты расскажешь нам, как миленький расскажешь, почему чемодан оказался в сарае и для чего в нем хранились продукты! — Что?! — почти беззвучно переспросил я, и голова у меня закружилась. Глава седьмая. ТАЙНИК Голова у меня закружилась, потому что чемодан, о котором говорила Наташка, как раз и был нашим с Фимкой тайником. Он больше месяца стоял в сарае за старым, трухлявым диваном. Я еще, чтобы он не очень был заметен, листом фанеры его прикрыл. С каким трудом нам доставался каждый сухарь, каждая картошка! А тушенка! С какими предосторожностями мы копили продукты! Там было все для самостоятельной жизни: крупа, спички, соль, сахар, даже конфеты «Барбарис». Там лежал компас, большой кусок полиэтилена от дождя, веревка для связывания плотов, топор, правда, без рукоятки, но в лесу пара пустяков сделать топорище. Но самое главное — там лежала карта для охотников и рыболовов, на которой был отмечен наш маршрут! — Что?! — еще раз переспросил я. — Как же это?.. — А так! С меня хватит! — ответила Наташка и, хлопнув дверью веранды, ушла в дом. Я бросился к сараю.