– Если бы я обладала такой гибкостью, чтобы пропихнуть сюда плечи, то подписываться на наше шоу не стала бы. Сразу пошла бы работать в шапито, выступала как единственная и неповторимая женщина-змея, гвоздь программы, аплодисменты, слава, все это вот. – Весело было бы… – улыбнулась Барби. Живое воплощение поговорки: «На нее мешок надень, все равно хороша!» Вот кто у нас сегодня был настоящим гвоздем программы. На олененке Бэмби довольно криво сидел большой бумажный мешок для строительного мусора. Дырка для головы, две дырки для рук – вот и все дизайнерские находки модельера, который разрабатывал этот сложный концепт. В сочетании с безупречно ровными ногами и изящными плечами, по форме как у античных статуй, это смотрелось особенно мило. Еще в центре мешка розовым мелком было нарисовано что-то круглое. И немножечко кривобокое. – Это дыра в ад? – поинтересовалась я. – Или третья чакра? – предположила Алла. – Да ну вас, – оскорбилась Барби. – Это же пончик. Я как будто пончик в пакете из-под пончика, неужели не ясно? – А-а-а… – протянула я. – Тогда Алла – букет цветов в вазе из-под цветов. – А ты – Скарлетт, в платье из-под Скарлетт. Неравновесные категории, не находишь? – Зато у вас швы на животе не расходятся. – Я повертела головой по сторонам. Надо отойти в какой-нибудь укромный уголок и снова затянуть этот чертов шнурок. Чисто с функциональной точки зрения. Об эстетике и не говорю даже. После того как я попробовала починить лопнувшее по шву платье, оно стало выглядеть как дурацкая конфетная обертка. Которая топорщится, идет складками, то и дело норовит развернуться и оставить меня голышом средь шумного бала. Стоп. Бал был вчера. Значит, посреди тихого фуршета. – Мяу, – из-под столика прозвучало обиженное «Ну, вы чего, обо мне совсем забыли? Ау?» – Ай! – Барби в ужасе отскочила метра на два. – Я думала, ты ее в раздевалке оставила. – Еще чего! – Я присела и потрепала Джу между ушами. – После разговора с Ангелиной я просто обязана брать ее с собой везде. – Назло? – Из принципа. – Ну, хоть под юбку ее себе засунь, пожалуйста! – Барби чуть не плакала. – Чтобы ее видно не было. Или я пока погуляю. Принесу нам чего-нибудь вкусненького. И пончик – в пакете из-под пончика – отправился с инспекцией по всем столам, лишь бы не сталкиваться с самым страшным зверем на земле. А к нам с Аллой подлетел Иннокентий. – Девоньки, хорошие мои, ну кто так стоит! – Как так? – С тенью от оконного переплета на лице. Можно же сделать пару шагов вбок… Во-о-о-от так! И стало гораздо, гораздо лучше. Мишаня! – завопил он одному из операторов. – Сними девчуль, срочно! – и снова нам: – Мечтательное выражение на лицах покажите мне, да? Новенькая сумочка от Prada, устрицы, ванна с шампанским, дольче вита! Алла закатила глаза: – Немудреная какая-то дольче вита. Иннокентий развел руками – мол, какая есть – и умчался дальше, ловить красивые кадры. – Как ты думаешь? – зевнула Алла, показательно безразлично. – Пройдем? – Куда пройдем? – В полуфинал же. Его сегодня объявляют. Что? Полуфинал? Так быстро? От потрясения я даже отложила в сторону надкушенную клубнику. Гигантскую, сладкую, ароматную клубничину в молочном шоколаде! Что характеризовало крайнюю степень моего потрясения. – Подожди, – я тряхнула головой. – Съемки же должны две недели идти? – Ну, так отборочные туры вначале ставят встык, чтобы быстро отснять толпы народа в красивых локациях. А финал и полуфинал уже снимают с чувством, с толком, с расстановкой… Потому что это дешевле. Могут себе позволить. – Об этом написано в договоре? Я почему-то не заметила. – Об этом написано в интернете, – усмехнулась Алла. – Если знать, где искать. – И где же ты искала? – Расспросила некоторых девочек из прошлых шоу. Кого нашла и смогла убедить поболтать. – Слушай, – тут на меня накатила волна лютой подозрительности. – А зачем это тебе нужно? Специально расспрашивать людей, тратить на это время… Особенно учитывая, что у нас времени с этим съемочным ритмом вообще нет! – Зачем? Ты еще спрашиваешь. Потому что мне не нравится идея вылететь в самом начале. И я не собираюсь брать непосредственностью и наивным очарованием, как Барби. Так что пришлось использовать ум… «Угу, – невольно подумалось мне. – Или решила выяснить все организационные нюансы, чтобы вычислить лучшее время для нападения. Например, на одну ведьму. С кошкой…» Но додумать у меня не получилось. На небольшой подиум рядом с панорамным окном взлетел Игорь. – О, прекрасные дамы! – воскликнул он. – Подходите поближе! Сейчас Александр – лично, сам, представляете? Не доверил мне эту обязанность! – объявит участниц, которые выйдут в полуфинал. А остальных ждут подарки от модных шоу-румов, торжественный обед в этом замке… мы уже накрываем стол! И катание на воздушных шарах! – Можно вопрос! – подняла руку Алла. – А тех, кто пройдет в полуфинал, веником прочь погонят? Или таки можно будет остаться на обед? Хотя бы за краешком стола посидеть? Три корочки хлеба сжевать? Тут мне на глаза попался Иннокентий. Выражение его лица говорило примерно следующее: дайте мне волю, я сам возьму веник в руки и вот эту белую злую девицу погоню к чертям! Как же она меня раздражает! Потом я перевела взгляд и увидела Вадима. Уж его происходящее явно забавляло. Заметив, что я смотрю на него, демон улыбнулся краешком губ и подмигнул. Интересно, если я вылечу из шоу, то у нас с ним прибавится возможностей для близкого знакомства? Или, наоборот, он будет вечно занят делами Александра, а я буду шататься по летнему Питеру туда-сюда, одурев от внезапно свалившейся свободы, отсыпаться, есть булочки, ворчать на Сигизмунда и гулять с чайками по дальним пляжам? – Нет… ммм, Алла, у полуфиналисток будет обед в другом месте. Мы поедем в офис, чтобы подробнее рассказать о следующем секретном туре. Тут на подиум шагнул миллионер и отобрал у Игоря микрофон. Нет, конечно, он не вырывал его из рук, не дергал на себя со зверским выражением лица и так далее. Но Александр так властно протянул ладонь и так уверенно улыбнулся, что Игорь осекся на полуслове и сам отдал этот самый микрофон. – Не смог противостоять очарованию, – прошептала я. – Не смог противостоять деньгам, – добавила Алла. – Может, ему Александр из-за пазухи кошку показал, – пропищала Барби откуда-то сбоку. Она уже вернулась к нам, но не решалась подойти, стараясь держаться подальше от Джу. – Вы прекрасны! – тем временем наш миллионер зашел с козырей. – И не только. Вы удивительно танцуете, изобретательно мыслите, дивно готовите и великолепно выходите из сложных положений. Эти несколько дней были для меня настоящим чудом. Иногда я думал: как жаль, что нельзя жениться на всех разом… Тут он расчетливо сделал паузу, чтобы дать аудитории посмеяться. Зря-зря. Потому что мы тут были не только прекрасный цветник, но и опасный серпентарий. И Александру стоило бы знать народную змеиную мудрость: не женись на нескольких змейках разом! Не только друг друга перекусают, но и тебе самому достанется. Смех, конечно, в ответ прозвучал. Но за ним явственно слышалось шипение. – Не буду тянуть время и играть на ваших нервах. – Миллионер достал из кармана конверт. – Вас всего здесь двадцать. А тут у меня десять имен, и я их сейчас зачитаю… Я посмотрела на Аллу. Она стояла так спокойно, как будто слушала лекцию по истории философии. Мне даже стало завидно! Потому что по мне бегали мурашки, хотелось подпрыгивать на месте, где-то в солнечном сплетении будто пружинка дрожала… и ведь это я на самом деле не хотела замуж за Александра! Что же чувствуют те, кто все на карту ради этого шоу поставил? – Ой, мамочки, – прошептала Барби, закусив костяшки пальцев. – Я сейчас в обморок упаду! И тут ей в лицо ударил луч прожектора: – Варвара! – провозгласил миллионер. – Поздравляю. Вы проходите в следующий тур! Барби завизжала от радости и принялась прыгать. С учетом десятисантиметровых каблуков и костюма пончика это смотрелось особенно трогательно. Аллу назвали четвертой. В ответ она пожала плечами и, приподняв бровь, презрительно посмотрела на Иннокентия. Что, дорогой, ждешь от меня позитивных эмоций на камеру? Шиш тебе с маслом. Выкуси. Я облегченно вздохнула. Ура. Искренне порадовалась за девчонок. А еще как раз заметила, как из-за дальней двери выглядывает Зинчик и жестами показывает мне: «Щас оторвемся!» Интересно, у меня получится протащить ее на воздушный шар? Или утащим еду и рванем на пикник в наше любимое место? Совсем недалеко от дворца рос роскошный розовый куст с длинными ветвями, которые сплетались в зеленый грот. Тайный. Только наш. Из детства. Да, точно. Тысячу лет там не была… И я стала тихонечко продвигаться к выходу, предвкушая наконец-то свободу от необходимости быть удивительной, дивной, изобретательной и прекрасной. Все-таки утомительное это дело – соревноваться за руку и сердце миллионера, как ни крути… Но тут меня буквально пригвоздил к полу луч прожектора: – И десятая участница полуфинала – Евгения! Ой. Я открыла было рот, чтобы сказать что-нибудь умное или радостное, но тут платье решило: наступил лучший момент для бенефиса. И лопнуло пополам. Обычно такие моменты называются «что-то пошло не так». Но должна признаться: когда два куска зеленых гардин начали стремительно расходиться у меня на груди, «не так» пошло не что-то, а почти все.