Часть 19 из 51 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Когда большое окно в комнате осветилось, и я увидела, как мужчина реально удерживает голову Ольги в бочке, полной воды, то непроизвольно охнула.
Я ни капли не сомневалась: действо продумано и топить по-настоящему девушку никто не будет.
Но ведь в жизни балерины был чрезвычайно похожий настоящий эпизод. И я – тому свидетель. Холод пробежал по спине. Сердце схватило болью. Как она может – снова и снова насмехаться над собственной смертью?
– Ключ! – хрипела и билась Оля. – Найдите его! Спасите меня!
Я вспомнила, как тогда – на берегу реки Великой – рыдала из-за Ольгиной смерти. И поняла, что сейчас – когда балерина превращает свою жизнь в шоу и средство заработать побольше денег – мне ее ни капли не жаль.
Равнодушно отвернулась от хрипящей танцовщицы и сказала Паше:
– Маньяк за дело ее топит. Она танцоров до смерти мучает. Его сына убила. Так что все справедливо. Пусть теперь сама умирает.
Синичкин взглянул на меня дико. И возмутился – я не поняла, всерьез или в шутку:
– Но женщину на моих глазах убивают! Разве можно на это просто смотреть?
– Ее так просто не убьешь, – цинично хмыкнула я. – Она живучая.
Но Паша, словно д’Артаньян, чье сердце дрогнуло за минуту до казни миледи, начал лихорадочно обшаривать пыточную.
Я ему не помогала. Смотрела на балерину и вспоминала свой реальный кошмар. Как это я прыгнула в холод Великой. И пыталась вытащить из воды недвижимое тело. Той же самой девушки. И реально плакала от того, что она не дышит.
В углу комнаты зачем-то валялись пуанты. Паша схватил их. Я сжалилась, подсказала:
– Вынь твердую часть. Ну, пробку. Из носка.
Ключ, действительно, оказался там. Дверь – рядом с огромным стеклянным окном – сразу услужливо подсветилась. Синичкин прыжком тигра бросился к ней, отпер, мы ворвались в соседнее помещение – и Оля немедленно подняла голову от бочки. На ее лице серебрились брызги, но мокрым оно не было.
И маньяк – несмотря на все свои шрамы – сейчас выглядел милым. Он отпустил свою жертву, приветливо улыбнулся и протянул руку Паше:
– Поздравляю! Вы прошли квест!
Ольга кокетливо улыбнулась:
– Как вам наш театр? И моя роль?
– Прекрасно, – расплылся в улыбке Синичкин.
Я обернулась к ней:
– Играешь ты хорошо. А чувствуешь себя нормально?
– Что ты имеешь в виду?
– Строить на чужих костях шоу не слишком порядочно.
– А где ты здесь видишь кости? – захлопала глазами балерина. – Это моя собственная биография. Лично я – вполне себе жива. И вообще – почитай историю культуры. Лучшие фильмы и книги всегда основаны на реальных событиях.
Паша – румяный и весело взвинченный после пережитого – тоже посмотрел на меня с удивлением. Но я не сдавалась:
– А зачем вы Костю сюда приплели?
Ольга, маньяк-администратор и актер-аутист переглянулись. Якобы замученный балериной танцор улыбнулся:
– Но меня на самом деле Костей зовут.
– А фамилия, случайно, не Кулаев? – издевательски молвила я.
– Нет. Пирожников.
– Что за вопросы дурацкие? Почему нельзя, чтобы его Костей звали? – запальчиво молвила Ольга.
– Могу освежить тебе память, – устало отозвалась я. – В центре реабилитации, где ты работала, убили троих подростков. Одного из них звали Костей Кулаевым.
– А… этот. Который картинки рисовал? – наморщила лоб балерина. – Ну и что? Он же не танцор. Я его вообще почти не знала – на занятия ко мне он не ходил.
– Могли бы хотя бы актера по-другому назвать.
– Зачем? Он и по жизни – Костя. Так удобнее.
Я метнула взгляд на маньяка. Тот хмурился – разговор, несомненно, не пришелся ему по душе.
Псевдоаутист тоже слегка смутился.
Паша обнял меня за плечи, примирительно произнес:
– Римма просто очень переживала.
– В Пскове – да, переживала. А сейчас – мне было за тебя стыдно, – я взглянула на Ольгу, словно злая учительница на прогульщицу.
Та поджала губы. С мольбой взглянула на актера с язвами – тот, видимо, был здесь главным.
Маньяк (палец, зажатый его щипцами, болел до сих пор) немедленно выступил вперед. Велел Косте:
– Кофейку нам организуй.
Ольге сказал:
– Пойди, отдохни и освежи грим. Следующий сеанс через двадцать минут.
А мне доброжелательно улыбнулся:
– Римма. Вы молодец. Хорошо держались. Честно. Мне есть с чем сравнить. У меня в пыточной и штанишки часто мочили от страха. А истерикам, обморокам – вообще несть числа.
Он обернулся к Паше:
– А вам понравилось?
Синичкин врать не стал:
– Увлекает, ничего не скажешь. Но повторять не хочу.
– И не надо, – кивнул маньяк. – Этот квест вы прошли, а лучше нашего в Москве все равно не найдете.
Он протянул Паше руку, представился:
– Я Роман.
Предложил:
– Хотите маленькую экскурсию? Покажу вам, как все здесь устроено?
– Давайте, – заинтересовался Синичкин.
Мне тоже ничего не оставалось, как снова тащиться в пыточную, комнату-морг, репетиционный зал. При обычном освещении выглядели они совсем не страшными. Роман с удовольствием демонстрировал Синичкину работу датчиков, подъемных механизмов, показывал мягкие участки зеркала и встроенные в него 3D-картинки.
Паша разглядывал, кивал, уточнял. Потом спросил:
– Давно занимаетесь квестами?
– Лет пять, – с удовольствием отозвался Роман. – Со всех ракурсов изучал. Админ, актер, техник, помощник сценариста. Плюс все знаковые перфомансы тестировал. Ну а этот сам придумал и осуществил. С нуля.
– А тему кто подсказал?
– Тоже сам нашел. Чертову тучу уголовных историй перечитал – ничего не вдохновляло. А потом раскопал – про расстрел в доме инвалидов. И сразу понял: будет самый топ.
– Особенно если актрису привлечь именно ту самую. Что в доме инвалидов работала, – усмехнулся Паша.
Роман насупился:
– Слушайте, я перед Ольгой уже сто раз покаялся. И перед вами могу. Я не скрываю: познакомился с ней специально. Хотел с живым участником тех событий поговорить. Просто поговорить. Что поделаешь, если Оля меня с первого взгляда зацепила? Она тогда такая больная была. Несчастная. Одинокая. Мне захотелось ей помочь. Начал тренировать, благо опыт есть – у самого когда-то тяжелая травма была. Поставил на ноги. Еще больше привык, привязался. А когда Ольга поправилась, решил позвать ее на работу.
– Чтобы использовать на полную катушку, – подсказал Синичкин.
– Нет. Я Ольгу по-настоящему люблю, – твердо отозвался Роман. – И работает она здесь по своей воле. С удовольствием.
book-ads2