Вслед за мной спрыгнула Ольга. Паша (и здесь остался джентльменом) прикрывал отход. Балерина с грохотом задвинула решетку вентиляции. Закрыла ее на засов. Выдохнула. – Ф-фу. Пять минут есть. Паша на куклу-труп взглянул мельком, но вот заспиртованные органы его заинтересовали. Ольга тем временем вещала: – Это логово маньяка, но сейчас он не здесь. И чтобы спастись, мы должны убить его первыми. Здесь должно быть оружие. Я помогу его най… Договорить не успела – пол под ее ногами разверзся, девушка с отчаянным криком исчезла в черном провале, и створки тут же снова сомкнулись. – Ж-ж-жизель, – трясущимися губами произнесла я. – Чего? – удивился Синичкин. – Ж-жизель в б-балете вот так появляется, из-под земли. – Римка! – Паша сжал меня в объятиях. – Ты чего, действительно боишься? Это просто игра! Ты ведь сама меня убеждала! – Я п-понимаю. Он твердо произнес: – Ты бледная как смерть. Давай остановим квест. – Нет! – возмутилась я – Ни за что! Постаралась взять себя в руки. Сказала: – Все, я уже успокоилась. Не трать время. Нужно искать оружие. Паша взглянул с сомнением: – Ты дрожишь. – Значит, хороший квест, – вымученно улыбнулась я. – Смогли напугать. – Ну, ладно, – и потер руки. – Ты права. Даже в идиотских ситуациях нельзя сдаваться. Присев на корточки, он начал простукивать пол. – Паш, это не реальная жизнь. Традиционных тайников тут нет, – осмелилась встрять я. – Чтобы спрятать, в квестах выбирают самое мерзкое место. Загляни, например, вон этому в брюхо, – оборачиваться к повешенному я не стала. Синичкин послушался. Подошел, пощупал, оценил: – Да, кукла качественная. И кишки со знанием дела исполнены. Засунул руку мертвецу в живот, обрадовался: – Опа! Ты права. Винтовка. Он осмотрел оружие: – Пейнтбольная. Десять патронов. Не густо. Давай вторую поищем. Однако в этот момент в комнате сгустился сумрак. А в углу засветились контуры двери. – Раз дверь – значит, второй винтовки нет. Закон жанра. Надо с одной идти, – предположила я. – Наверно, – согласился Синичкин. – Как они так быстро реагируют? – Кругом камеры. Администратор видит и слышит каждое наше слово. Паша быстро обвел глазами комнату, увидел красный глаз, что смотрел на него с потолка, обратился к нему: – Я справлюсь. А девушку мою больше не пугай, ясно? Ответом нам стал демонический хохот. – Сейчас только разозлишь еще больше, – проворчала я. – Пойдем лучше быстрее. Маньяка убивать. Паша приблизился к подсвеченной двери. Приоткрыл, выглянул (я подсматривала из-за его спины) – узкий, хило подсвеченный коридор. – Он нас сможет подстрелить в любую секунду. А пейнтбольный шарик с близкого расстояния – это весьма неприятно, – пробормотал Паша. И велел мне: – Останься лучше здесь. – С трупом и кишками?! Нет. – Винтовка все равно только одна. Вентиляция закрыта. На двери засов. Запрешься. – А эта дырка в полу? – Задраим. Паша вернулся в комнату. Взгляд его уперся в скелет, возлежащий на сундуке. Синичкин решительно сбросил труп на пол – кости противно щелкнули. Подтащил и поставил поверх люка тяжеленный сундучище. – Пашенька, они все равно как-нибудь сюда проберутся! Давай лучше я за твоей спиной буду прятаться! Синичкин выглядел озадаченным и в коридор не выходил. Но тут откуда-то издалека донесся отчаянный Ольгин крик: – Паша, спаси! Он меня убивает!!! – Это подсказка, – вздохнула я. – Значит, по сценарию идти должен только ты. – Ладно, жди. Я сам его возьму, – Синичкин окончательно вжился в роль. И исчез в темноте. Я захлопнула за ним дверь, заперла ее на засов. В сумраке комнаты видела: тело на крюке слегка покачивается. Из коридора донеслись выстрелы. Один, второй, третий. Я забилась в угол. Взгляд метался с окошка вентиляции на сундук, закрывавший люк. Пока все тихо. Только человеческие органы в банках начали подсвечиваться отвратительным синим цветом. Я присмотрелась внимательнее – и сердце окончательно обратилось в ледяной ком. Две наполненные жидкостью емкости оказались пусты. Но на обоих имелись наклейки. На первой значилось: «Павел Синичкин». А на второй – «Римма Парсунова»!!! Проклятые сценаристы! Да не будь я частным детективом – давно бы свалилась с инфарктом. И, кстати, почему мы так уверены, что в эту комнату только три входа? Стены черные, освещение слабенькое. Запросто может быть еще один, который мы с Пашей не заметили. Я присела на корточки, начала ощупывать пол – пыталась найти очередной люк. Но с вентиляционной решетки и сундука, что закрывал первый лаз, взгляда не сводила. И вдруг крышка проклятой коробищи громко клацнула. Оттуда, быстро и грациозно, выпрыгнул уже знакомый мужчина в балаклаве. В руках его был нож. «Это актер. И перфоманс – игра», – сказала я себе. Но горло все равно свело спазмом страха. Он подошел. Встал напротив. Молча. Я прижалась к стене. Мужчина замахнулся. Лезвие (похоже, самое настоящее, стальное) просвистело у меня перед лицом. Глухой голос велел: – Стоять и не двигаться. Я послушно замерла. Он поиграл ножом перед моим лицом – эффектно, словно заправской зэк. Потом велел: – Хочешь уцелеть – делай, что говорят. От стены не отходишь. Все время ощущаешь ее спиной. Ясно? Я затравленно кивнула. – Теперь большой шаг влево, – продолжал командовать он. – Не направо, а влево, дура! И снова лезвие пронеслось перед глазами. – Теперь еще один. Еще полшага. Явно: он подводит меня к очередной гадости. Но что сделаешь против мужчины с ножом?