* * * – Я остановлю водоворот! – нервничал Златогон. – Не надо, – жёстко возражал Алоиз. – Пусть проходят по-честному. – А если кто подтолкнёт? Надеюсь, ты понимаешь, Алик, мы не единственные на свете, кто это может! – Смотреть можно, трогать лапами – нет! – старший чёрт был непреклонен. Они вместе вылетели из каюты и невидимыми скользили по бокам от «Кальмара» на большом расстоянии. Улучив момент, синхронно дунули на пароход. Воздух завибрировал, как от резкого перепада температур, вызывающего мираж. Мелкие волны воздуха стали видны, потому что светились синими и зелёными полосами. Как будто раскалились от трения. Это «северное сияние» заключило пароход в капсулу. Не защитную, всего лишь тревожную, видимую только своим создателям. Изменение в свечении вмиг проявит любое постороннее вмешательство. Если чародей или кто другой захочет подтолкнуть «Кальмара» в водоворот, как опасался Златогон, наблюдатели заметят это заранее. И тогда примут меры. Через несколько минут поверх вибрирующего тревожного сияния разлилось спокойное, серебристое. Пароход вошёл в луч фонарика на уступе и словно оброс дополнительной светящейся скорлупой. – Видишь, что ему сделается? – скептически заметил Алоиз. – Сам смотри! – толкнулся эхом у него в ушах внутренний голос напарника. Пароход накрыла треугольная тень. Определённо, у неё были крылья и клюв. Изрезанные бахромой края трепетали, вызывая крошечные чёрные вихри. Тень ворона пыталась пробить скорлупу света и добраться до парохода. Наблюдатели ничего не предпринимали, ждали, что окажется сильнее: береговая защита или чародейский таран? Под каждым ударом призрачного клюва тонкий светящийся слой вздрагивал и приподнимался, словно плёнка прилипала к клюву и тянулась за ним. Вот-вот лопнет! Вот-вот!.. Впереди уже белел играющий пеной водоворот. Течение несло «Кальмар» прямо на него, но капитан и рулевой следили за курсом. По команде механик врубил полный ход, рулевой повернул штурвал… Тонкая светящаяся скорлупа лопнула… и машина встала! Оба гребных колеса по инерции сделали несколько оборотов назад, и в полной тишине «Кальмар» стало разворачивать течением. – Ну?! – дёрнулся Златогон. – Нет! – удержал его напарник. – Ещё неясно! Ворон-тень обхватил крыльями пароход. Мигнул и погас свет на палубе и в рубках. Крылья превратились в когти, их количество с каждого борта не поддавалось учёту, это уже не когти, а щупальца. Тень приобрела очертания спрута и тянула пароход к яме. В потёмках метались мелкие огоньки. Фонарики или свечи. Рулевой изо всех сил выворачивал курс против течения. Команда спустить аварийные шлюпки и покинуть судно ещё не звучала. Вдруг на носу парохода кто-то замигал фонариком сигнал SOS. На уступе давно всё поняли. И тут рядом с белым огоньком зажёгся второй, более золотой. И ещё одна бледно-зелёная звездочка. Пароход снова накрыла лучистая скорлупа, толще прежней. Но теперь чаро-ворон метался внутри защитной капсулы и не мог выбраться. Он извернулся как змея, раскрыл клюв и шипел, не в силах даже зацепить оболочку, не то что порвать. Уже слышался ход машины, и колёса оттаскивали «Кальмара» от гиблого места. Водоворот захлёбывался волнами, поднятыми пароходом. Девичь-уступ таял вдали. Небо покрылось настоящими звёздами, и трёх крошечных фонариков на нём больше не различить. Не намокшие, но основательно потрёпанные в нервной битве, наблюдатели плюхнулись на диван в каюте. Обоих трясло от холода, хотя настоящий речной ветер и сырость их не коснулись. – Откуда ты знал? – тяжело дыша, спросил Златогон. – Не знал, – хрипло выдохнул напарник. – Просто ждал, что будет. – Долго бы ещё ждал? – Секунды три, – Алоиз распустил шейный платок и обмахивался им. Теперь ему стало жарко. – А ты? – Полторы, – от Златогона сейчас тоже чуть ли не валил пар. Ангел раскалился, как печка. – Никакой у тебя выдержки, Дан! – засмеялся чёрт. – Я же говорил, обойдётся! – Ты так веришь в Лизкино предназначение? – ввернул шпильку верхний. – Верю? – поморщился Алоиз. – Логика, братец, ничего больше! Невозможность нелегко утопить! Уже пробовали! – Радуешься? – ангел погас и словно растворился в покое. – Ещё как! Не пришлось вмешиваться! Надо отметить такой облом Гравела! – Давай, – согласился напарник. Но не двинул даже пёрышком. – Спасибо, что удержал, Алик. Мне влетело бы от шефа за недоверие. – То, что не влетит, меня слегка огорчает, Дан, – жизнерадостно ответил Алоиз. – Но дело есть дело! Вставай, лежекрыл! Столики получше займут! Сейчас все потащатся отмечать удачный исход приключения! – Нам-то что? Найдём место… – Я хочу по-настоящему! – настаивал чёрт. – Да не бойся, Лизка пить не пойдёт и тебя не увидит! Вставай!.. – он тянул бывшего друга за рукав серого балахона. – Ох, – Златогон с трудом поднялся и последовал за напарником, по пути принимая вид приличного пассажира. * * * Утром следующего дня Тигр разбудил соседку пораньше. Юная тройка первой из пассажиров стояла на носу парохода. Сейчас Лиза не убегала от старых друзей, а во все глаза смотрела на всё чётче видимую впереди гору. Силуэт крупного зверя с маленькой головой, жадно припавшего пастью к реке. Гора Леопард! «Кальмар-5» мерно шлёпал лопастями, с каждым гребком приближаясь к заветной пристани. С появлением горы Лиза уже унеслась мыслями далеко от палубы парохода. На всё вокруг смотрела отстранённо, заранее прощаясь. Вполуха слушала рассказ Марика о пещере, которую непременно стоит посетить. – Там растут единственные в нашей местности сталактиты! Подход к пещере только с воды, если есть возможность, для экскурсии лучше всего нанять маленький катер. Большие группы не могут заплыть сквозь клыки Леопарда в самую глотку! И ещё там загадка, которую пока не объяснили гидрологи. В Пасти – настоящий морской прилив, не только после дождей и весеннего разлива, а по времени суток! – Да-да, очень интересно, – рассеянно повторяла Лиза. – Спасибо, Марик, ты столько знаешь! – Не за что, – смущался юный матрос. – Хочешь, встретимся на берегу? Стоянка целый час, я могу… – Нет-нет, извини, меня будут встречать. А потом у нас важное дело. Лиза не врала. Сразу за причалом её ждала сама гора Леопард. Пасть Леопарда Несмотря на уверения, что ей совершенно некогда, Лиза и компания первым делом посетили знаменитую пещеру. За двадцать грошей они наняли крошечный моторный катер, уже понимая, почему места в лодках побольше стоят дешевле – крупные лодки только подплывают к Пасти, не заходя внутрь. Всю гору, там, где должны располагаться поджатые лапы Леопарда и его бока, окружал белый городок Пальмаран. Совершенно приморского стиля – со множеством съёмных дач, пансионатов, отелей, южными соснами и платанами во дворах, террасами и маленькими садиками на плоских крышах с плетёными столиками и креслами, пальмовой аллеей вдоль набережной. Вещи путешественники забросили в гостиницу «Сталагмит» с художественными натёками на колоннах у входа и парадной лестнице. Для разнообразия им достались отдельные номера, просторные лишь в сравнении с корабельными каютами. По сути, туда помещались только шкаф и кровать. Главным украшением, естественно, считалось окно во всю стену с видом на реку и гору. У каждого предприимчивого жителя Пальмарана непременно была в хозяйстве моторка, катер или яхта. Городок считал сам себя форпостом морских курортов побережья. И хотя до моря ещё верные сутки пути, здесь повсюду приезжих встречали атрибуты морского отдыха. Пляжи, парки, кафе на набережной, шоу-зверинцы с южными и морскими животными, прогулки на яхтах, катание на водных лыжах. Погружение с аквалангом: подводная охота, сбор устриц, посещение жемчужной фермы. И, конечно же, главная достопримечательность – Пасть Леопарда. Клыкастая пятнистая кошка красовалась и на гербе Пальмарана, на открытках, сувенирах, конфетах и марках. Катерок фирменной пятнистой расцветки, выбранный Лизой, провёз троих туристов вдоль половины города, подошёл к Пасти, поймал волну и лихо проскочил внутрь. Многие плавсредства покрупнее швартовались снаружи, вплотную к Клыкам. Люди осторожно вылезали из них, рискуя свалиться в воду, и всё равно пробирались в Пасть. Как узнали счастливчики, заплывающие в пещеру на резиновых лодках, катамаранах и маленьких катерах, в центре тянется чуть выступающая над водой отмель – Язык. Глубоко в Глотке отмель уходит под воду. Вокруг Языка свободно курсируют водоплавающие исследователи Пасти, подплывая к стенам, торчащим из воды и свисающим с потолка сталактитовым-сталагмитовым «скульптурам», заглядывая во все уголки. Сухопутные гости могут только прогуливаться по Языку и смотреть на богатства пещеры издали. Для них половина красот стирается темнотой. Во времена высокого прилива «сухопутным» приходится шлёпать по щиколотку в воде или вовсе не удаётся пройти в пещеру. Зубы Леопарда растут под разными углами, в несколько рядов, как у акулы. Их цвет варьируется от серо-белого, даже с голубым и оливковым оттенком, до густо-чайного, проходя все стадии бежевого и кофе с молоком. Среди них есть огромные «клыки» и тонкие «сосульки». Собственно, Клыками называются восемь толстых сталактитов и сталагмитов у входа, по четыре с каждой стороны. Катер завёз тройку туристов глубоко под своды Глотки. Там полагалось кричать, чтобы оценить акустику и убедиться, что туннель ведёт ещё дальше. В полную темноту лодки не заплывали. Минут за сорок дети полностью рассмотрели пещеру, узнали о составе и скорости роста сталактитов, полюбовались «скульптурами» – фигурными натёками с собственными именами, снова проскочили мимо Клыков и пустились в обратный путь. Возвращение на солнце стало даже некоторым облегчением. Хоть у Пасти не отнять красоты и таинственности, долго находиться там, среди многих шумных посетителей, нелегко. Лиза чувствовала странную усталость. И как только вернулись в гостиницу, попросила не беспокоить её хоть пару часов. Девочку сморил сон, она даже не разбирала вещи, не строила планов подъёма на гору и не спустилась пообедать. Гансик поел один и тоже завалился дрыхнуть. Но заснуть не мог, смотрел в потолок или за окно. Тишка раскрыл атлас и читал все подряд сведения о Пальмаране. – Чего вдруг она днём спит? – Алоизу такая апатия в двух шагах от горы казалась подозрительной. – Устал ребёнок, что странного? – пожал крыльями Златогон. – Она спит не каждую ночь, пусть отдохнёт! – А то, как она свалилась, не похоже на… – напарник ангела не закончил фразы. Их обоих неожиданно вызвали к шефам. Месяц ещё не прошел, но вверху и внизу резко решили перенести время первого отчёта. Пройдено больше половины пути, «коликпосзану» пора докладывать об успехах. Но порознь.