Воробей, который шел впереди, услышав слова Флафина, резко остановился и спросил: – Что это за Колоссальная сила? Твой отец сказал, что все это сказки. – Не знаю, может быть, и сказки, – пожал плечами Флафин. – Говорят, что раньше на Цере жили Могущественные существа – очень сильные и смелые. Это было еще до того, как первый Управитель ступил на нашу планету в сопровождении Звездных стражей. Но потом Могущественные существа почему-то покинули Церу. Может быть, их прогнали Управители. Никто точно ничего не знает, ведь это было много тысячелетий назад. Но, говорят, на Цере осталось Место Силы – придя туда можно попросить у Могущественных существ Колоссальную силу. – И что, они ее вот так просто дадут? – усомнился Воробей. Рассказ Флафина и впрямь был похож на сказку. «Какое-то место, какая-то Сила, да еще и Колоссальная», – насмешливо думал про себя Воробей. Но ему не хотелось обижать Флафина, отважно вызвавшегося сопроводить их до Обители Знаний в такую холодную, ненастную погоду, не взирая на недовольство своих родителей и наставника. – Конечно, дадут! Надо только найти знак, – простодушно ответил Флафин. – А тот, кто владеет Колоссальной силой – может защитить свой мир. Да я бы вмиг прогнал отсюда этих черноголовиков. – А почему же вы не найдете этот знак и не попросите эту Силу? – спросила Лиза, внимательно прислушиваясь к разговору ребят. – Да брось, неужели ты в это поверила? – засмеялся Воробей. – Да таких историй в любом мире полным – полно и все они – выдумки. Все это чушь! Никакого Места Силы не существует! – Нет, существует, – упрямо заявил Флафин. – Только никто не знает, где оно находится! – Ну, конечно! – насмешливо всплеснул руками Воробей. – А то бы все пали ниц перед Могущественными существами и выклянчили бы у них пару килограмм Колоссальной силы. Эх ты – фантазер! Флафин обиженно нахмурился и замолчал. А Воробей, воспользовавшись паузой в разговоре, обратил внимание на яркие вспышки огня на небе. Они напоминали желтые остроконечные кляксы и на фоне черного неба смотрелись очень эффектно. Воробей не сразу заметил, что эти движущие кляксы сопровождают неболеты воинов Сарапа. Летательные аппараты врагов были бы совершенно не различимы на черном небе, но яркие световые всполохи, озаряющие небосклон, то и дело, высвечивали их темные силуэты. – Лиза, глянь, там какая-то звездная тусовка начинается, – тихо шепнул Воробей, показывая рукой на небо. – Ага, странно, – ответила Лиза, не проявив, впрочем, особой заинтересованности. Воробей недоуменно пожал плечами. С Лизой явно что-то происходило. Она стала очень тихой и задумчивой. Наверное, всему виной эта печальная история с ее теткой. Или нападение воинов Сарапа. Конечно, она же совсем домашняя и, поди, сроду ни с кем не дралась. А эти гады так сильно им руки вывернули, что даже у него до сих пор мышцы болят, и ей, бедняге, досталось. Но она молодец, даже не заплакала. А с ее слабым здоровьем и хлипкими нервами могла бы и в обморок грохнуться. Ладно, пусть немного попереживает, а еще лучше – поплачет, говорят, это полезно. Сам Воробей никогда не плакал. Он не понимал, зачем вообще нужно лить воду из глаз. Но если девчонкам без этого не обойтись, что ж, он готов потерпеть. – Слышь, ты держи меня за руку, так и навернуться недолго, – неожиданно предложил он, спотыкающейся в темноте Лизе. Дорога стала совсем узкой, и в темноте ребята то и дело сходили с нее, запинаясь о придорожные камни и коряги. – Могли бы дорожку-то в Обитель Знаний и пошире сделать. Да и почище, – недовольно буркнул Воробей, попадая носком ботинка в нору, вырытую неизвестным животным. – Дорога знаний и должна быть тернистой. Только самый упорный и настойчивый одолеет этот путь, – наставительно сказал Помпон. – Но это я, конечно, не вас имею в виду, – язвительно добавил он. Смирившись со своей участью, он покачивался на плече Флафина, и только горестно вздыхал, предчувствуя неминуемое приближение дождя. – Все, пришли, – облегченно сообщил Флафин, заходя в открытые ворота. – Только вы пока отойдите в сторонку, я сначала сам с ним поговорю, – попросил он ребят, стуча железным кольцом о входную дверь. Тут главное – сила убеждения, а она у меня есть. Я надеюсь, – неуверенно добавил он. Зайдя за ближайший угол, где, как им казалось, ветер дул чуть с меньшей силой, чем на открытом пространстве, ребята стали наблюдать за ходом переговоров. После нескольких ударов, дверь отворилась и в освещенном проеме появилась фигура высокого мужчины. – Попутного вам ветра, директор Скипс, – вежливо поздоровался Флафин, и судорожно размахивая руками, принялся путано описывать трудную ситуацию, в которую попали его друзья. Но директор, несмотря на отличные рекомендации, выданные ему Флафиным, не торопился проявлять лучшие качества своей натуры и пускать ребят в Обитель Знаний. – Может быть, нам лучше пойти к Советнику Притчу? Я устала и мне холодно, – жалобно произнесла Лиза, прислушиваясь к тихому бормотанию Флафина, пытающегося разжалобить директора. Получалось это у него как-то нудно и весьма неубедительно. – А тебе всегда либо холодно, либо голодно, либо ты устала, – беззлобно пробормотал Воробей. – Помнишь, когда эти гады нас схватили, тот, кто был у них за главного, говорил что-то про родственников? Я думаю, он имел в виду тебя. Ты же у нас – королевская родня. А кто об этом знал? Притч! Вот то-то же. Так что делай выводы! – внушительно закончил он. – Я не верю, что Притч мог нас предать. Он такой милый старичок, общительный. Да и откуда он мог знать, что мы будем у Флафина? – немного подумав, задала вопрос Лиза. – Вот, это действительно задачка. Похоже, на нас их кто-то навел. Ты знаешь, что когда мы были с твоей теткой в «колпаке», нас видела эта тощая пучеглазая сорока – Рига. Она и могла нас сдать. – Ужас! Никому верить нельзя, – поежилась Лиза и, вздохнув, поделилась с Воробьем своими подозрениями насчет Пурвиса. – Ерунда, – пренебрежительно отмахнулся Воробей. – Он же сказал, что порезался о камень. Чего тебе еще надо? Да ты и сама говоришь, что он не мог быть в двух местах одновременно. – Ну да, – неуверенно подтвердила Лиза. – Ты лучше подумай, где мы ночевать будем. Что-то мне подсказывает, что попасть в Обитель Знаний будет не так-то просто, как уверял нас Флафин. Наш парламентер явно буксует, – заметил Воробей, вглядываясь в фигуры у двери. – Похоже, этот директор оказался не таким уж душкой, как уверял нас Флафин. Пошли, поможем ему. – Ну пожалуйста, пустите их переночевать, Они хорошие, – услышали ребята тягуче-просящий голос Флафина. – Нет. Обитель еще не готова принять учеников, – твердо ответил мужчина, терпеливо выслушав многословную просьбу Флафина. – Этот вопрос решенный и обсуждению не подлежит. Вынырнув из темноты, ребята вступили в яркую полосу света, падающую на землю сквозь открытую дверь. Столь категоричный отказ поколебал уверенность Воробья, и он тихонько свистнул, подавая Флафину знак, что переговоры окончены. Но тут взгляд неумолимого директора наткнулся на бледное лицо Лизы, и он внезапно произнес: – Хорошо, молодой человек. Вы меня убедили. Ваши аргументы были блестяще изложены и имели яркую эмоциональную окраску. Я позволю вашим друзьям пожить в Обители Знаний. Как вы говорите, их зовут? – Лиза и Воробей, – ошеломленный внезапным успехом своих переговоров, представил друзей Флафин. – Проходите, скорее, а то вы совсем замерзли, – обращаясь к ребятам, сказал директор Скипс, и предупредительно отодвинулся в сторону, чтобы они могли зайти внутрь. – До свидания, Флафин, советую поскорее бежать домой. Вот-вот начнется дождь. – Вот это я понимаю – дар красноречия! Искусство убеждать дается не каждому. Ты наповал сразил его своей речью, – успели услышать ребята довольный голос Помпона перед тем, как за ними закрылась дверь. Директор Скипс Следуя за директором Скипсом, Лиза и Воробей удивлялись, почему в Обители Знаний – светоче разума – стоит такая жуткая темень. В узком коридоре не горело ни одной лампы или хотя бы корня Светящегося дерева. Однако директора Скипса темнота отнюдь не смущала. Он уверенно двигался вперед, периодически сворачивая в переходы, спускаясь и поднимаясь по крутым ступенькам. Ребята изо всех сил старались не отстать от своего провожатого и в то же время в пылу погони не наступить ему на пятки. Мимоходом Лиза успела заметить, что одну из стен нижнего этажа наряду с географическими картами украшает портрет Великого Звездного Захватчика Сарапа. Значит, правило, согласно которому в доме каждого церанца должно висеть изображение Сарапа, распространялось и на Обитель Знаний. Наконец они достигли цели, и директор Скипс остановился у двери, ведущей в очередную комнату. – Думаю, что эта спальня вам понравится. Правда, она еще не совсем готова к приему наших учащихся, у которых сейчас каникулы. Но белье на кроватях чистое и корни Светящегося дерева работают исправно. За дверью оказалось прямоугольное помещение по обе стороны которого, тянулись вереницы кроватей. Их конструкция предусматривала наличие легких балдахинов, и портьер, которые, при надобности, можно было задернуть и уединиться от всего мира. На потолке и рядом с каждой кроватью горели каральки корней Светящегося дерева. Свет, который они излучали, был не ярким, а слабым, с явным сиреневым отливом. – Уже садятся, – пояснил директор. – Скоро будем менять. Ну, располагайтесь, – гостеприимно предложил он. Директор Скипс оказался как раз напротив древесного светильника, и ребята смогли наконец-то рассмотреть его. На вид директору было лет сорок, а, может быть, и чуть меньше. Его черные прямые волосы были аккуратно зачесаны назад, открывая высокий лоб, на котором проступали две глубокие морщины. Они становились еще более заметными и отчетливыми, когда в разговоре директор поднимал свои темные брови. – Вы хотите есть? – заботливо поинтересовался директор, проверяя, есть ли на кроватях одеяла. – Нет, спасибо, нас покормили. Мы были в гостях у нашего друга Флафина, – поблагодарила Лиза. – А что же ночевать у них не остались? Я знаю эту семью – Традин и Мэзина очень гостеприимные люди, – удивился директор Скипс. – Мы не сошлись во взглядах, – важно объяснил Воробей, бухаясь на кровать и несколько раз подпрыгивая, чтобы испытать ее на прочность. – Это какие, позвольте спросить взгляды, вызвали ваше разногласие? – добродушно спросил Скипс и улыбнулся. Его улыбка вызывала доверие. И Лиза сразу же прочувствовала на себе ее магическое действие. – Взгляды на королеву, – выпалила она, решаясь на откровенность. – Они считают, что королева предала церанцев, а мы так не думаем, – смело заявила девочка и почувствовала, как неожиданно ее сердце забилось ровными и сильными толчками. Впервые Лиза осмелилась высказать свое мнение вслух. Не смолчать, в душе не соглашаясь с чьей-то точкой зрения, и не принять навязанное ей мнение, а вот так – открыто и честно сказать именно то, что она думает. И это оказалось так здорово! Чувство свободы и уверенности в своих силах охватило Лизу, и упрямо сжав губы, она твердо посмотрела в глаза директора Скипса, готовясь выслушать его возражения. Однако директор и не собирался ей возражать. Он смотрел на Лизу все так же по-доброму, но теперь в его взгляде промелькнуло что-то, очень похожее на уважение. – Ты молодец, что защищаешь ее, – ласково погладил он Лизу по голове. – Наша королева Лада – очень мужественная женщина. Она никогда не предавала свой народ и, я уверен, что она сделает все, чтобы ему помочь, хотя он этого и не заслуживает. При этих словах на глаза Лизы навернулись слезы. Они душили ее, мешая произнести страшные слова о том, что королева Лада мертва и уже никогда не сможет помочь своему народу. – А почему вы считаете, что церанцы, то есть мы, – поправился Воробей, – не заслуживаем помощи? – Потому что мы привыкли жить на всем готовом. Управители – поколение за поколением совершенствовали эту планету. Они неустанно придумывали все новые и новые вещи для того, чтобы церанцы ни в чем не испытывали никакой нужды. Оглянитесь вокруг – все эти «кубики», «колпаки», и даже деревья и трава – все это – плоды воображения Управителей Материей. Природа Церы кормит и поит своих жителей, освободив их практически от любой созидательной деятельности. А ведь раньше все эти деревья были совершенно другими. Часть из них, затаив обиду на Управителей, скрылась с поверхности земли, и теперь они растут лишь в «Говорящем лесу», в недрах планеты. Это их протест против засилья так называемой «вымышленной» природы. И что это в итоге дало? – все больше увлекаясь темой, эмоционально спросил директор. – А что это дало? – повторил Воробей. – Жизнь на планете стала совершено безоблачной и беспроблемной. Церанцы разнежились и обленились. Они только и делают, что ходят друг к другу в гости, обсуждают местные новости, сплетничают, да играют в «Трэкс». Куда, куда делись изобретатели, путешественники, писатели? Где они все? Сидят в своих «кубиках» и «колпаках» и ждут, когда Управитель спасет их от Великого Звездного Захватчика Сарапа. А сами они что же? – Но вы ведь тоже сидите, только не в «колпаке», а в Обители Знаний, – хитро прищурившись, заметил Воробей. – Да, ты прав. И я тоже, – немного успокоившись, после паузы подтвердил директор Скипс. – Так что я ни чем не лучше любого из моих соотечественников. Ну да ладно, эту морально-нравственную проблему предлагаю обсудить при свете дня. А теперь – ложитесь спать. Похоже, ваш друг не успеет добежать до дома до дождя, – заметил он, кивая в сторону окна, по которому забарабанили первые дождевые капли. – Бедный Флафин, – пожалела мальчика Лиза. – Да и Помпону придется не сладко. – Ну, всего вам хорошего, встретимся утром, – пожелал директор, закрывая за собой дверь. – А он ничего, правильный мужик, – откидываясь на подушку, задумчиво произнес Воробей. – И твою тетку уважает. – Да, только уважать вот больше некого, – тяжело вздохнула Лиза, присаживаясь на свою кровать, над которой горела сиреневая спираль. – Слушай, как же здорово у них тут все устроено! – восхитился Воробей. Сложив руки на груди и закинув ноги на спинку кровати, он задумчиво смотрел в потолок. – Захотел что-нибудь необычное, поколдовал над какой-нибудь бесполезной штуковиной, и раз, она превратилась в то, что тебе нужно. – Ну, это же не все могут делать, а только Управители, – уточнила Лиза, сбрасывая туфли и растирая замерзшие ступни. – Ну, еще бы это все могли делать, – усмехнулся Воробей. – Все правильно – главным должен быть кто-то один!