По утрам я занималась с будущими косметологами и массажистками, следила за ремонтом в особняке и разбиралась с заказами: то мебель не ту привезли, то крем не того качества — за всем нужен глаз да глаз. После обеда я переезжала на левый берег в темном неприметном экипаже, запряженным одной лошадью. Авто все-таки привлекало слишком много внимания, а двуколка — вещь привычная и обыденная, никто дважды не взглянет. Перед самым поступлением в академию ко мне наведался весьма любопытный субъект. Жаркий августовский вечер дышал густым липовым духом в открытое окно. Пользуясь тем, что казино располагалось на самой реке, а кабинет мой — под крышей, я приоткрывала одну створку, не боясь смога. Ветерок, поднимаемый дежурными воздушниками, доносил с правобережья аромат цветов и духов. В дверь постучали, отвлекая меня от мыслей о продажности и несовершенстве этого мира. — Леди Суон, к вам лорд Доэрти, — доложил Пэдди почтительно. Да, я назначила его своим начальником охраны и правой рукой. Мужик меня достаточное количество раз выручал, чтобы заслужить если не доверие с моей стороны, то хотя бы благодарность. — Проси, — пожала я плечами, отрываясь от писанины с немалой радостью. Такое чувство, что мы в Версале, а не притоне, честное слово. Поправив вуаль, которую отвела чуть в сторону от лица, чтобы не мешала читать, я с интересом уставилась на входящего. И кого это вдруг принесло? А главное, зачем? Мужчина, проследовавший в кабинет после того, как Пэдди приоткрыл дверь пошире, был немногим старше барона Суона. Высокомерно поджатый рот с брюзгливой складкой и тщательно зализанная прическа выдавала классического аристократа. Доэрти. Знакомая фамилия. Где-то она мне встречалась совсем недавно… С этими хлопотами скоро собственное имя забуду. — Сожалею о вашей утрате, — гость шаркнул ногой и изобразил незначительный наклон головы. Да, вежливость — наше все. Я кивнула, принимая соболезнования. — Не знаю, насколько мой заместитель просветил вас о наших с ним договоренностях перед трагической кончиной… — начал Доэрти, а меня наконец осенило. Это же непосредственный начальник моего опекуна, глава королевской службы безопасности! Так-так, интересно, что там были за договоренности? — Вы же понимаете, что даме не подобает заниматься подобными низменными вещами. Поверьте, вас никто не собирается ущемлять: ваше содержание останется прежним. С завтрашнего дня всеми делами казино и всем теневым бизнесом займётся мой новый заместитель. Нет необходимости нам что-то объяснять и показывать, сами разберёмся. Этот аристократический хам имел наглость подцепить меня под локоток и попытаться вытащить из-за стола! Я уперлась, ухватившись обеими руками за столешницу. — Уважаемый лорд Доэрти, а кто, собственно, сказал, что я собираюсь вам уступать? Он от неожиданности даже мой локоть выпустил. — В смысле? — глупо переспросил глава службы безопасности Риона. — Казино и вся система поставок левого берега работает бесперебойно, даже контрабандисты, которые совсем незаконные, притихли, налоги все платят исправно, в том числе мзду за крышевание… простите, за обеспечение охранных услуг, — подробно начала перечислять я. — В борделях все трудятся, не покладая… ну, пусть будет — рук, фабрики, правда, пошаливают, но тут претензии не к работникам, а к хозяевам. Хотят, чтобы работали, — пусть платят нормально и обеспечивают условия. Лорд Доэрти хватал ртом воздух, а потом побагровел так, что я побоялась, как бы его удар не хватил. — Да вы присаживайтесь! В вашем возрасте нервничать вредно… Я поспешно переставила гостевой стул, подбив гостя под колени, и он рефлекторно на него уселся. Помахав на него немного балансом казино за вчерашний день, я сочла свою миссию по спасению безопасника выполненной и обошла стол, чтобы сесть обратно. — Думаю, вам стоит показаться лекарю. Такие перегрузки на сердце — не шутки, — добавила я заботливо, но Доэрти явно не нуждался ни в моей заботе, ни в помощи врача. Придя в себя, лорд зачем-то решил на меня напасть. — Глупая девчонка, ты сама напросилась! — пробормотал он, делая пасс рукой. Движения магии в мою сторону я не ощутила, зато откат от неё Доэрти словил в полной мере. Он согнулся пополам, будто получив нижний апперкот под дых. Я нажала туфлей под столом потайную кнопку. В кабинет тут же влетели Пэдди и его приятель, Хеб. Заметив валяющегося на полу начальника королевской службы безопасности, громилы растерянно притормозили, однако, повинуясь моему взгляду, вздернули того на ноги. Он безвольно повис между ними тряпочкой, постанывая и закатив глаза. Хорошо его приложило. Интересно, чем он пытался в меня запустить? Вроде не смертельным, иначе он бы сам уже не дышал. Подойдя поближе, я похлопала его по щекам. Несильно, чтоб только в себя чуть пришёл. Поймав его более-менее осмысленный взгляд, я подняла его лицо за подбородок, чтобы он смотрел мне в глаза. — Вы же уже поняли, кто я, не правда ли? — его испуганный взгляд дорогого стоил. Я усмехнулась. — Имейте в виду. Малейшие попытки рассказать, дать знать или намекнуть, кто я, кому бы то ни было считаются причинением вреда лично мне. Вам ли не знать, чем это грозит? Я сама решу, когда, кому и как все расскажу. Так и быть, если вас спросит лично король, разрешаю соврать. Для его же блага, сами понимаете. Доэрти потряхивало — я даже забеспокоилась, чтобы не наложил под себя. Еще бы, напасть на принцессу, которую все считают мертвой вот уже два года. Или уже не считают? Он испуган, но не удивлён. А, ну да. Те четыре потока. Наверное, просто не ожидал встретить пропажу в таком вот месте. — И кстати, если тебе в голову пришли какие-нибудь глупости… — я заметила недобрый взгляд Доэрти, направленный на Пэдди. Он, похоже, из той породы, что любит срываться на беззащитных. Я склонилась к нему поближе и прошептала: — Не советую трогать моих людей, чтобы отомстить мне. Я ведь узнаю. Вы же не хотите, чтобы я приказала вам, например, сдохнуть? Или еще что похуже? А приказ совершеннолетнего наследника необходимо исполнять. Клятва! Последнее я выдохнула прямо в ухо Доэрти. Он отшатнулся, насколько позволяли державшие его амбалы, и уставился на меня, тяжело дыша. Я отступила на шаг и кивнула помощникам. — Выбросьте эту падаль куда-нибудь ближе к мосту на правый берег. И проследите, чтобы перебрался к себе без приключений. Пэдди кивнул и поволок за собой обмякшего лорда. Судя по его состоянию, ближайшие пару часов Доэрти будет не до магии. Глава 19 Экзамен на целительский факультет проходил так же, как и на остальные. Оценивали уровень дара, общее образование, родовитость. Конечно, если вдруг какая жемчужина с пятеркой-шестеркой резерва приезжала из деревни, его не отвергали. Оставляли на годик — как бы подготовительный курс за счёт короны. Обучали базовым вещам и снова проверяли, как у человека с сообразительностью. Большинство повторно проходило экзамен. Каждый год в такую подготовительную группу набиралось человек пять-шесть минимум, разной потенциальной направленности. Поскольку учили их читать, писать и понемногу всему, что знает любой горожанин среднего достатка, разделять их по дарам пока еще не было смысла. Деревенские вычленялись и переводились на подготовительный курс еще на стадии подачи документов просто потому, что не все из них умели писать, даже просто поставить автограф под заявкой. Составлять нужно было собственноручно, эдакое краткое резюме, как у нас при приеме на работу. Мы составляли вместе с лордом Суоном, так что проблем возникнуть не должно. За меня же, как слабую женщину, еще и мужчина поручиться мог. Молодец, приемный отец, хоть этот вопрос уладил перед «смертью». Надеюсь, меня с единичкой не завернут на пороге. Тем более, женщина — и вдруг лекарь. Это вообще попрание всех традиций. И просто неслыханно: насколько я знаю, считалось, что целительская магия у женщин не проявляется. Вообще. Никогда. Комплекс академии построили в некотором отдалении от столицы. До него вполне можно было добраться и пешком, но, случись что, — а оно с завидной регулярностью случалось, несмотря на полную боевую готовность дежуривших на территории магов, — до дворца последствия не долетят. Так что пришлось воспользоваться услугами водителя. Хорошо, что мой помощник оказался не просто амбалом, а сообразительным, и быстро разобрался, как управлять авто. Пэдди, сам на себя не похожий в качественном полосатом костюме, обогнул машину, открыл дверцу и, склонив голову, подал мне руку. Я спустилась с двух ступенек степенно, с достоинством, как и положено баронессе, в пределах приличия подобрав чёрный подол юбок. Щелкнул, открываясь, темно-серый кружевной зонтик. — На сегодня ты свободен. Проверь, как там дела в заведениях, завтра около часу жди меня здесь, — распорядилась я. Помощник кивнул, запрыгивая обратно в авто. Я же развернулась к очередным в моей жизни воротам с решеткой. Богато украшенной решеткой: с вензелями, гербами, диковинными животными и прочими излишествами. По верху забор ощетинился натуральными пиками, острыми даже на вид. То ли чтобы ученики не сбегали, то ли чтобы снаружи никто не влез. Наученная горьким опытом, выводы я пока не делала. Рановато. Ворота были гостеприимно распахнуты, впуская ручеёк абитуриентов. Я шла по похрустывающей под каблуками гравийной дорожке, оглядывая других поступающих. Благородных было большинство. Они ступали гордо, неся одетые по последней моде тела, иногда даже телеса. Да, мода на формы все набирала обороты. Интересно, как они на боевом будут мирить моду с тренировками? В основном мимо шли мужчины. Несколько девушек сбились в щебечущие стайки — о, вот и бытовички. А может, и творцы. На факультете искусства готовили дам, которым повезло родиться с даром сильнее тройки. Те, у кого меньше, могли рассчитывать только на бытовой. И от направленности дара оно не зависело. Люди искусства были мне куда интереснее. Во-первых, курс получался смешанный: туда брали и девушек, и парней. Академия представляла собой целый комплекс зданий. Тут были и общежития, женское и мужское, и залы для занятий, и полигон для тренировок, отдельным павильоном высилась библиотека. И вокруг деревья, свежий воздух и какая-то шальная сила, от которой хотелось пуститься в пляс. Я прислушалась к резерву. Он был не просто полон — шар полыхал, чуть не выпрыгивая из груди. Дело, наверное, в том, что на территории все время магичат. Остатки витают в воздухе, вызывая такую вот эйфорию с непривычки. Дорожка сама привела нас всех к центральному корпусу. Как мне рассказывал приемный отец, монументальное строение предназначалось исключительно для торжественных мероприятий, вроде выпускного бала или приема абитуриентов. Занятия проходили в отдельных корпусах, своих для каждого факультета. Пересекались все студенты только в столовой и на некоторых общих для всех занятиях, вроде физкультуры или основ права. Да, договорам здесь уделялось прямо-таки неприлично много внимания. Суон утверждал, что не только на магов влияет клятва. Если обычный человек нарушал договор, пусть даже пытался сбежать от нечеловеческих условий работы, например, его начинали преследовать неприятности. Будто магический фон мира следил за выполнением данного слова и наказывал преступника. Ну, с какой-то стороны хорошо: обмануть друг друга не могли, зато, вот как на левом берегу, особо не оставляли выбора. Хочешь — подписывай фактически продажу себя в рабство на несколько лет, не хочешь — ты или твои родные будут голодать или вообще помрут. Круглый зал для торжественных церемоний занимал практически все центральное здание. Он спокойно вместил несколько сотен абитуриентов, десяток профессоров, охрану — куда же без неё? — и еще осталось немало места. Толкотни локтями не было. Все как пришли группками, так и скучковались. Посередине зала возвышалась громадная колонна из цельного горного хрусталя. Ничего себе кусочек! Поначалу я посчитала ее просто украшением. До тех пор, пока не вызвали первого абитуриента. Начинали традиционно с самых слабых и малочисленных факультетов. Документы подавали заранее. Где-то за месяц до вступительной экзаменационной церемонии все желающие высылали письма с заявкой на определенный факультет: природу магии-то не перепутаешь — огневик ты или водник сразу понятно. Другой вопрос, может, кто-то хочет на боевой факультет, а уровнем не дотягивает. Тогда экзаменационная комиссия предложит свой вариант, и уже дело абитуриента — соглашаться или разворачиваться и уходить. Кстати, никогда не слышала о неучтенных и необученных магах. То ли все соглашаются, то ли служба безопасности хорошо работает и нейтрализует всех отказавшихся. От неприятной мысли передернуло. Неужели на самом деле отказавшихся обучаться на предложенном факультете убивают? Жаль, мне не пришло в голову раньше расспросить на эту тему приемного отца. Может, я беспросветная идеалистка, но хотелось верить, что все просто соглашаются… Комиссия сидела за длинным столом, возвышавшимся над остальными на добрые полметра за счёт постамента. Присутствовали деканы всех факультетов, в центре стола возглавлял парад ректор, лорд Аластер Кембелл. Почтенный джентльмен с пышными баками, усами, бородой и несколько взъерошенной, но не менее густой растительностью на голове поправил стопку бумаг перед собой на столе. — Мартина Абихейл! Девица важно прошествовала к хрусталю, приложила обе руки и зачем-то прикрыла глаза. В том месте, где ее пальцы касались колонны, хрусталь засветился алым. Чувство было, будто она выливает в него раскалённую лаву прямо из ладоней. Когда колонна заполнилась на высоту ее роста, девица отдернула руки, будто прикосновение причиняло ей боль, и без сил опустилась на колени. — Четверка. Неплохо. Что скажете, коллеги? — пожилой дед с густой бородой Хоттабыча поправил пару волосков в своём выложенном на груди богатстве. Сидевший рядом с ним полный шатен с каре под горшок задумчиво покивал. — Факультет искусства будет счастлив принять такую одаренную студентку. Девушка тем временем собрала себя с пола и поднялась, чуть пошатываясь, но тут же присела в книксене. — Не сочтите за оскорбление, достопочтенный лорд, но я собиралась поступать на бытовой. Мои родители не одобряют это новомодное совместное обучение, — она покраснела и потупилась. Зачем вообще в академию тогда подалась — вот в чем вопрос? Ну, хотя что это я? За женихом, понятное дело. Декан факультета искусства вздохнул, но спорить не стал. Ему явно было жаль терять такой потенциал, но общественное мнение предписывало женщинам стремиться именно на бытовой, так что тут разногласий не возникло.