– Кажется, Карин проснулась! А я – голая! Отдернув руку, понеслась к дивану. Вначале пыталась завернуться в одеяло, но вышло еще хуже. Поэтому, бросив это бесполезное дело, начала искать одежду. Самуэль только посмеивался, глядя, с каким видом и из каких мест я выуживала предметы туалета. И, главное, с какой скоростью одевалась. Впрочем, вскоре ему стало не до смеха, потому что сверху донесся голос Карин. – Мам, я вниз! Дядюшка уже, наверное, проснулся. Дядюшка взвился со шкур и, будто вихрь, пронесся по комнате, буквально влетая в одежду. Когда девочка спустилась, мы чинно сидели на заправленном диване и беседовали. – А вот и я! – воскликнула она и уселась на колени к Самуэлю. – А когда кататься? – Позавтракаешь, тогда и пойдем. – Ну, дядюшка! Давай, сейчас! – Прости, малышка, но если я не накормлю тебя завтракам, твоя мама меня ни за что не простит. И больше нас никуда не отпустит. И придется нам с тобой прозябать в городе. – Как грустно жить, – вздохнула Карин, впрочем, быстро повеселела и добавила хитрым голоском. – Тогда, дядюшка, чур ты катаешь меня сегодня весь день! – Мелкая шантажистка! – наигранно возмутился дядюшка. – Вот я тебя сейчас! Малышка спрыгнула с его колен и побежала наверх, тормошить мать. А Самуэль, нежно поцеловав меня в губы, пошел растапливать печь. Мне ничего не оставалось, как помогать накрывать на стол. После завтрака всей компанией взяли коньки и потопали к озеру. Погода нынче была еще лучше, чем вчера. Солнце немного закрыло облаками, и оно не ослепляло, зато температура немного поднялась. В утепленных костюмах мы чувствовали себя отлично. С коньками я была уже знакома. Дома, будучи маленькой девочкой, я иногда каталась. Отец водил нас с сестрой на публичный каток. Как оказалось, навыки не забылись. Вначале медленно и несмело, а потом гораздо быстрее я носилась по льду. Рядом пыхтела Карин. Малышка неплохо каталась, но ей чуть-чуть не хватало скорости. Я подбадривала ее криками, иногда хватала за руку и помогала ехать. Иногда мы падали, что, впрочем, не мешало развлекаться. Юлиана и Самуэль катались лениво. Вначале еще делали вид, что им интересно, а потом вышли на берег, поменяли коньки на валенки и о чем-то беседовали, одновременно поглядывая на нас. Все было хорошо, пока я не услышала странный звук. Хотя, правильнее будет сказать, почувствовала колебания. Воздух, будто вскипел и тут же успокоился. Я остановилась. Не успев затормозить, в меня врезалась Карин и упала на лед. Я и не заметила, всеми органами чувств впитывая разлитую в воздухе информацию. Вдруг откуда-то издалека раздался новый звук. В этот раз это был именно звук: громкий, ревущий, страшный. И он шел от гор, со стороны, противоположной той, откуда мы приехали. Лисье чутье завопило – надо бежать! Я встрепенулась, схватила Карин за шкирку и вздернула на ноги. – Все в укрытие! – заорала что было силы. – Самуэль, быстро в дом! Самуэль не стал допытываться, что да как. Подхватил сестру под руку и потащил к дому. Я понеслась к берегу, волоча за собой девочку. Озеро, казалось, расширилось. За спиной бурлила неведомая сила, рядом кричала Карин, а я, превозмогая усталость, везла нас обеих и чувствовала, не успеваю. – Лавина! – донесся голос Юлиана. – Карин! Она упиралась, но Самуэль все равно тащил ее вперед. И правильно, сейчас помочь нам не могли ни он, ни она. Лишь убраться с пути стихии, с пути силы, которая, наконец, обрела имя. Снежная лавина. Они оказались возле дома, когда мы только-только вышли на берег. Переобуваться времени не было, пришлось бежать по насту прямо в коньках. Я лишь позволила себе на миг обернуться и тут же пожалела о содеянном. Рыча и скаля ледяные клыки, к нам с горы катился снежный демон. Злобный голодный демон, жаждущий смести всех со своего пути. Карин снова закричала. И только тогда я сумела отвезти взгляд. Посильнее сжала ее ладошку и потащила к дому. Снег забивался в ботинки, наст трещал, мы проваливались по колено, но упорно ползли вперед. Однажды в голове мелькнула гнусная мыслишка: «Отпусти девчонку, без нее ты спасешься». Но я лишь сжала зубы и перла напролом. А вот и дом, дверь. Возле двери стоит Самуэль, лицо перекошено, он что-то кричит, но я не слышу. Позади него бьется Юлиана, если бы не он, она бросилась к нам. И тогда, мы погибли бы все. А так, у нас был шанс. Наконец, последним судорожным движением, я вталкиваю Карин ему в руки, буквально впихиваю ее в дверь. Но сама не успеваю, коварный демон хватает за волосы и тянет назад, душит, забивая рот и нос снегом. Я кричу, но не слышу своего крика. Наверное, это и есть конец. Как же страшно! Глава шестнадцатая Я приготовилась умирать, но тут из-за белой пелены появилась рука, схватила меня за ворот и втянула внутрь. В спасительное тепло дома. Дверь за мной закрылась с громким ударом. Я без сил упала в объятья Самуэля. Снежный демон успокоился не сразу. Еще некоторое время пытался проломить стену, бросая на дом массы снега. Ему удалось выдавить оконное стекло, но не более того. Вскоре все успокоилось: ветер стих, шум прекратился, дом перестало трясти. – Закончилось? – первой подала голос Карин. Она вырвалась из материнских объятий и поковыляла к разбитому окну. Окно замуровало снегом. – Не подходи! – крикнула Юлиана. Она догнала дочь и снова прижала к себе. – Девочки, вы как? – спросил Самуэль. Он поднял меня на ноги, осмотрел, ощупал, ран не нашел. – Не знаю, – прошептала Юлиана. – Пока что не пойму. – Я в порядке! – воскликнула Карин. – Но так испугалась!!! Так испугалась!!! Мамочка!!! – Не кричи, малышка, не нужно, – осадил ее Самуэль. Карин послушно закрыла рот. – Как ты, Мари? Я молчала. Перед глазами все еще стояла оскаленная пасть снежного демона. Воистину лавина – это чудовищная страшная сила. – Мари… – Все хорошо, – прохрипела я. – Просто пока ни руки, ни ноги не слушаются. – Приляг-ка отдохни. Я помогу. Он донес меня до дивана, уложил и стал стягивать коньки. Рядом примостилась необутая Карин. Она дрожала. Я понимающее улыбнулась. Да уж, натерпелись страху. Теперь я в горы ни ногой, по крайней мере, до лета. Теперь, главное, убраться отсюда. В это время Самуэль пытался открыть дверь. Не выходило. Тогда он поднялся на второй этаж, и некоторое время провел там. Я слышала его тихие ругательства и скрип. Вскоре он вернулся, был напряжен и расстроен. – Что случилось? – спросила Юлиана, зябко ежась. – Не хочу пугать, девочки, но, похоже, нас завалило. Я не могу открыть дверь, да и окно наверху тоже. Тихонько ойкнула и осела Юлиана. К ней тут же подбежала Карин. – Мамочка, что с тобой?! – Ничего, – прошептала она. – Просто устала.