Когда я оказалась внутри, он накинул мне на ноги шкуру и резковато добавил: – Сегодня холодновато. – Спасибо. Больше мы не разговаривали. Я не хотела, да если бы и хотела, то вряд ли бы вышел разговор. Снегоскат ревел, заглушая остальные звуки. Остановились мы у трехэтажного помпезного здания с высокими колоннами и шпилем. Возле крыльца стоял брошенный снегоскат Мошано. – Это тюрьма? – спросила я. – Нет, кэра, это резиденция градоначальника. Уж лучше бы вас сразу в камеру отправили, чем сюда. Мне стало не по себе. – Неужели все так плохо? Городовой пожал плечами. – Тут уж как кэр Мошано решит. Мое дело маленькое – доставить по адресу. Пойдемте. Я тяжело вздохнула и, положив шкуру на соседнее место, вылезла из снегоската. У двери стоял важный господин в ливрее. Он окинул меня внимательным взглядом, кивнул городовому и распахнул дверь. Внутри резиденция выглядела еще богаче, чем снаружи. Похоже, кэр Мошано себе ни в чем не отказывал. Мы прошли по коридору, под аркой, затем свернули налево. Преодолели лестницу, ведущую на третий этаж, потом снова ступили в коридор. И только когда уперлись в очередную дверь, я поняла, путешествие закончено. Интересно, градоначальник каждый раз преодолевает такой маршрут, чтобы добраться до кабинета? Если да, он должен выглядеть иначе, не раскормленной свиньей уж точно. Городовой постучал. – Входите. Открыто. – Велел Мошано. Он уже снял тяжелый полушубок и меховую шапку и теперь важно сидел за столом. Правее, на диване расположились две женщины. Одна уже знакомая мне по зверинцу сладкая блондинка со злым лицом – дочь. И более зрелая, но очень похожая на первую – жена. Кэры благообразно вышивали. Городовой завел меня в кабинет и теперь мялся, не зная, что делать дальше. – Подожди за дверью, – велел Мошано, и городовой, выдохнув от облегчения, вымелся прочь. Затем градоначальник вспомнил обо мне. – Сядь, – приказал он и махнул рукой на колченогий табурет напротив стола. – Но имей в виду, одно подозрительное движение, и городовой свяжет тебе руки. Я уселась, скромненько расправив юбку. Раздеться, кстати, мне никто не предложил. А в кабинете было жарко. Обе кэры нарядились в платья из тонкой ткани и легкие туфельки. Мошано с грозным видом перекладывал бумажки. Смысла в его работе я не видела, но, видно, он был. Лишь когда градоначальник закончил, тогда и соизволил на меня взглянуть. – Ревиль, – проворчал он. – Ты создавала товары и продавала их, не имея прав и лицензий. – Увы, – покаялась я. Нет, ну ведь правда. И создавала, и велела продавать. – Не перебивай! – взвился градоначальник. Я невольно приложила ладошку к губам. – Ты создавала товары и продавала их. Не имея лицензии. Ты, Мари Ревиль, нарушила закон. И должна понести наказание… Я молчала, памятуя о чрезмерной эмоциональности Мошано. – Но, – он коварно улыбнулся. – Ты можешь избежать наказания, если будешь умна. Ты ведь умная кэра, Мари? – Что вы предлагаете, кэр? – Службу. Всего лишь службу. – Не могли бы вы сказать точнее? – Да она издевается! Девка! – воскликнула жена градоначальника. Бросила вышивку и всплеснула руками. – Дорогой, разве ты не видишь?! Да уж. Мать семейства, похоже, не отличалась терпением и добротой. – Помолчи, Тельма, – велел Мошано, и жена, обиженно надув губки, снова принялась за вышивку. Сладкая блондинка кинула на меня предостерегающий взгляд. Я сделала вид, что никаких взглядов не заметила. – Поясняю, Ревиль, специально для тебя, – проговорил градоначальник. – Ты весьма умела в своем деле, я уже успел оценить. А потому вместо тюрьмы готов предложить тебе службу в швейном салоне кэры Мошано. Я невольно покосилась на Тельму. – Салон моей жены – место известное, клиентов, хоть ложкой ешь. У тебя всегда будет работа. А у вас, кэр Мошано, полагаю, деньги. Я сделала вид, что думаю. Хотя уже решила, как поступлю. Соглашусь. Иначе сама за решеткой окажусь, еще и семью Найри под монастырь подведу. Не дело. Но нужно выяснить один момент, прежде чем во всеуслышание соглашаться. – Скажите, кэр, какова будет оплата моего труда? – Нахалка! – взвизгнула Тельма. – Преступница, а туда же! Деньги требует! – Тельма…, – прогрохотал градоначальник, но на этот раз кэра Мошано успокаиваться не хотела. Брызгала слюной и желчью. – Скажи спасибо, что сразу за решеткой не оказалась! Среди воров, насильников и убийц! – Тельма, хватить орать! Женщина выплюнула еще одну забористую фразу и закрыла рот. – И все же, кэр градоначальник, нужно прояснить детали, – не сдавалась я. – Какое вознаграждение я буду получать, работая на вашу супругу? – Пятнадцать монет в неделю, – как бы нехотя сказал Мошано. Я прикинула. Найри получала тридцать монет за работу в булочной, и едва-едва могла прокормить семью. На пятнадцать я, пожалуй, смогу себе позволить лишь еду. – Простите, кэр градоначальник, я вынуждена отказаться. В тюрьме, по крайней мере, кормят и проживание бесплатно. На сумму, что вы предлагаете, в городе мне не выжить. – Нахалка! – снова вякнула Тельма. – Ты будешь жить в моем доме под моим приглядом, есть мою пищу, – сказала Мошано. – Еще вопросы? Подозрительно. Зачем градоначальнику поселять меня у себя? Следить, чтобы не удрала? Возможно. Моя звериная сущность тревожно повизгивала, предупреждая об опасности. Но выбирать не приходилось. Как бы я не храбрилась, в тюрьму мне не хотелось. Совсем-совсем. – Больше вопросов у меня нет, кэр. Я согласна. Он кивнул. – Тельма, распорядись насчет Мари. С завтрашнего дня она должна приступить к работе. И вернись ко мне, мы еще не закончили обсуждение. – Как скажешь, дорогой, – проворковала кэра, а после обратилась ко мне. – Вставай. Следуй за мной. Она вышла, причем ни в ту дверь, в которую вошли мы с городовым. Я поспешила следом. Сладкая любительница зверинцев осталась с папенькой. За дверью обнаружилась еще одна комната. За комнатой коридор, за коридором – крытый теплый проход, соединяющий резиденцию градоначальника и его дом. Теперь стало ясно, почему женщины семьи Мошано так легко одеты. В доме меня перепоручили строгой высокой женщине с вытянутым лицом. Если бы не знала, что в этом мире нет оборотней, подумала, что ее вторая ипостась – лошадь. – Займись ей, Руана, – велела кэра Мошано и, не дожидаясь ответа, удалилась. Лошадиная женщина смерила меня недовольным взглядом. – Ко мне можешь обращаться кэра Валенсо, – процедила она. – Я заведую хозяйством в доме.