Когда на лапку Генриетты случайно наступил мужчина, явно куда-то торопившийся, мопс умудрилась назвать его дураком и обормотом, после чего Лили взяла собаку на руки. К счастью, мужчина решил, что его обозвала Джорджи, и извинился перед ней. – Я тоже! Но ты чуть нас не выдала! – сказала Лили. – Какой завтрак без бекона? На одних тостах мы не протянем. В любом случае, теперь надо искать жилье. После вчерашних неудач, надеюсь, вы позволите мне самой найти нам дом? – А ты сможешь? – неуверенно спросила Джорджи. – Конечно, смогу! – выпалила мопс. – Это же проще простого! Лили, поставь меня на землю. И не волнуйся ты так, я не буду разговаривать. Если, конечно, мне на лапу никто не наступит. Две старушки пошли за маленькой черной собакой. Они ходили по Лондону, иногда останавливались – Генриетта принюхивалась, шла вперед, потом куда-то сворачивала… – Нашла что-нибудь? – поинтересовалась Джорджи, нагнувшись. – По-моему, мы на этой улице уже были… Мы ходим кругами! – Да, мы вернулись сюда, потому что раньше я не была уверена, а вот сейчас уверена – здесь вкусно пахнет! – Генриетта посмотрела на высокое, белое, будто сахар, здание. – Но это же театр, а не пансион! – Лили шмыгнула в тень от арки и притворилась, что рассматривает афиши. – Здесь нельзя жить! – Тут правильно пахнет! – упрямо ответила Генриетта. – Тихо! – прошептала Лили. Из главного входа в театр, громко ругаясь, вышли двое мужчин. Один держал в руке связку ключей, а под мышкой – свернутый в рулон плакат. Он раскрыл раму для афиш около двери, а другой мужчина продолжал кричать: – Даниил, нельзя этого делать! Нас арестуют! – Зато о нас все узнают – это ли не прекрасно? – заметил мужчина с плакатом; он выглядел намного моложе первого и был очень высоким и худым. Стоя на цыпочках, он прикрепил верх плаката к стене, разгладил его и улыбнулся, а его товарищ – ниже и полнее – чуть ли не кипел от злости. – Сам посмотри, тут прямо написано: настоящая магия! – простонал он. – Да сюда Королевская стража заявится, ты и моргнуть не успеешь! – Здесь такого не сказано. – Даниил закрыл раму. – Все очень завуалировано. Понять можно иначе. Неффски, да мы на этом состояние сделаем! Не злись. К тому же это мое представление. Если вдруг что пойдет не так, просто откажешься от меня, скажешь, что ни о чем не подозревал. А я в это время буду на пути в тюрьму для магов… Лили чуть выглянула из своего укрытия и попыталась прочитать надпись на плакате. Это был черно-белый рисунок мужчины в костюме, а вокруг него прыгали кролики. Странно. Какое отношение к магии имеют кролики? Лили вытянула шею и наконец рассмотрела надпись: «Великолепный Даниэли покорит вас невероятными иллюзиями!» Неффски развернулся, и что-то недовольно бормоча, вернулся в театр. Даниил постоял на улице, потом огляделся, сделал два огромных шага и схватил Лили за руку. Девочка в ужасе пискнула. – Что, собираешься Королевскую стражу позвать, а? Передай им от меня послание! – Голос был грубым, злым, но Лили показалось – это напускное. Теперь вблизи Даниил выглядел еще моложе. Он, наверное, года на три-четыре старше Джорджи, не больше. – Скажи им, что… – Лили! – Джорджи бросилась к сестре, Генриетта неистово залаяла и ухватила Даниила за лодыжку. – Отпусти ее, ты, чудовище! Отпусти! В порыве страха Джорджи совершенно забыла, что надо поддерживать чары личины, и вот ее лицо стало меняться прямо на глазах. Лили чувствовала, как разглаживается кожа, а платье превращается обратно в розовое, муслиновое, какое было на девочке до использования заклинания. – Что за… – Даниил уставился на девочек, открыв рот. Он быстро оглянулся, схватил Джорджи и потащил обеих сестер в театр. Глава девятая Лили брыкалась изо всех сил, но Даниил продолжал тащить девочек по театру. Краем глаза Лили заметила картины в позолоченных рамах, красные бархатные шторы, огромную дверь у широкой лестницы, что вела в зал, заставленный красивыми красными с золотом стульями. Девочка извивалась, пытаясь освободиться. – Хватит! – выпалил Даниил, когда Лили укусила его за запястье. – Что ты за ведьма такая! – Отпусти меня! И сестру мою тоже! Посмотри, она же сейчас сознание потеряет! Джорджи, Джорджи, что такое? Отцепись от меня! – Лили еще раз дернулась, и наконец Даниил отпустил девочку. Он держал Джорджи на руках: ее глаза закатились, так что видны были только белки, а лицо было белым, как мел. Юноша в ужасе посмотрел на нее. – Что с ней такое? Он отнес девочку к бархатному креслу, осторожно посадил ее и помахал перед ее лицом рукой. Лили оттолкнула Даниила, взяла сестру за руки, стала их тереть и звать Джорджи, но та не отвечала. Генриетта прыгнула на соседнее кресло и обнюхала Джорджи. – Все с ней нормально, она просто переволновалась. Эй, возьми меня на руки! – сказала она, обернувшись к Даниилу. Тот с убитым видом подчинился. – Ген-ри-етта! – прошипела Лили. – Что ты делаешь?! Почему разговариваешь?! – Господи, Лили! Этот паренек видел, как вы из двух старух превратились в десятилеток. Вряд ли его удивишь говорящей собакой! – Я все же немного удивлен, – мягко ответил Даниил. – Правда? – Генриетта положила лапки ему на плечо и вгляделась в лицо молодого человека. Она обнюхала его уши. – Чистенький. Лили, ему можно доверять. Хотя вот тут ты пропустил волоски, когда брился утром. Заметил? – Ой, извини, я не так давно начал бриться… – Ладно. Лили, ему все равно можно доверять. К тому же он тоже маг. Мы видели плакаты. – А-а, нет-нет, я не маг. Я фокусник, – объяснил Даниил, но Лили в его голосе послышалась тоска. – За мной наблюдают из зала, а я обманываю людей. А вы что, настоящие волшебники? – с надеждой спросил он. – А ты тоже девочка под прикрытием? – добавил юноша, обращаясь к Генриетте. – Ни в коем случае! – фыркнула та. – Почему никто не верит, что я просто собака?! – Так ты делаешь всякие трюки с кроликами? – спросила Лили. Кролики ей точно понравились! – У меня всего два кролика. Они оба белые и отлично знают свое дело! – А какое отношение имеют кролики к магии? – Лили нахмурилась, а Даниил отвернулся и воскликнул: – Эй, не надо размахивать этой штукой! Мисс, пожалуйста! Джорджи пришла в сознание и выпрямилась в кресле. На ее бледном лице неестественным синим цветом, будто два драгоценных камня, полыхали глаза. В них отражался огненный шар, что девочка держала в руках и, казалось, собиралась швырнуть в Даниила. – Джорджи, не надо! Генриетта говорит – ему можно верить! – крикнула Лили. Но сестра ее не слышала. Она резко встала, переворачивая шар в руках. Глаза ее блестели, но были пустыми, словно от нее осталась только оболочка. Девочка поднесла огненный шар ближе к лицу и улыбнулась, ее щеки покраснели от жара. И Джорджианна бросила шар прямо в Даниила. Ошеломленный, он не мог сдвинуться с места и наблюдал, как Джорджи медленно осела на пол. Лили с Генриеттой бросились на помощь юноше. Шар пролетел в воздухе. Генриетта подпрыгнула и, вытянув лапу, толкнула его в сторону. Пламя на секунду застыло – этой секунды Лили хватило, чтобы поймать его. Жар обжег пальцы девочки, и та закричала от боли. Она отшвырнула его, тот влетел в распахнутые огромные двери, врезался в бархатное кресло и взорвался. – Ты обожглась? Лили, покажи! Я спалила все когти. – Генриетта потянула девочку за юбку. – Покажи! – рявкнула собака. – Все в порядке, – слабо ответила Лили, села на пол и раскрыла ладони, показывая их мопсу. – Я тоже думала, что обожглась, но, как видишь, ожогов нет… Это магия Джорджи, возможно, она не может меня ранить так же, как другого человека… Ты бы, наверное, поджарился! – Она мрачно смотрела на Даниила – тот наклонился над Джорджи. – Она снова в обмороке. – Это вошло у нее в привычку, – пробормотала Генриетта. Она подбежала к Джорджианне и облизала ее лицо. – Какая гадость, – прошептал Даниил, но быстро замолчал, увидев недовольный и многозначительный взгляд собаки. Джорджи вздрогнула, застонала и села. – Ой, ты же не… – начала она и провела дрожащей ладонью по лицу. – Лили, неужели ты позволила…. Лили возмущенно на нее посмотрела: – Что за тон, Джорджи?! Ты чуть его не убила! Представляешь, во сколько обойдется нам покупка нового кресла?! – О чем ты? Зачем нам кресло? У меня ужасно раскалывается голова, – прошептала Джорджи и прижала руки к вискам. – Так тебе и надо! Ты даже понятия не имеешь, что сделала, верно? – негодующе закричала Лили. – Ты швырнула в него огненным шаром! Ты взорвала кресло! – Ничего подобного! – Джорджи сложила руки, а потом увидела взгляд Даниила, и ее губы задрожали. – Я не… Почему я ничего не помню? – Ты была очень странной, – объяснила Лили. – Помнишь, в детстве ты ходила во сне? Твои глаза были открыты, но ты ничего не видела. Вот сейчас было то же самое. – Она и пахла по-другому, – прошептала Генриетта так, чтобы услышали все. – От нее пахло мускусом, как от мамы. – Слушайте! – Даниил нервно огляделся. – Зайдите лучше в мой кабинет. Это мой театр. Я унаследовал его от дяди год назад. Нельзя разговаривать о подобных вещах в коридоре. Тут сейчас идут репетиции. Хорошо, что ребята, которые шпаги глотают, ушли во двор, иначе они бы увидели, как взорвалось кресло. Если что, скажу, что пробовал новую пиротехнику. – Он вздохнул. – Этому все поверят с легкостью, они считают меня немного странным. Пойдем! – Юноша взял Джорджи за руку и повел ее к двери в углу коридора. Кабинет Даниила оказался тесной комнаткой, складом никому не нужных вещей. Лили сняла шкуру тигра – наверное, ковер – с кресла и села, а Генриетта ткнулась носом в нос тигра и залюбовалась его клыками. – Кто вы такие? – спросил юноша, смахнул на пол кипу бумаг и сел на угол стола. Лили и Джорджи обменялись взглядами. Права ли Генриетта? Можно ли ему верить? И пусть он всего лишь фокусник, его точно интересует магия. А вдруг он про них кому-нибудь расскажет? Лили вздохнула. Они повредили его кресло и чуть не убили его самого, а лицо у Даниила доброе.