Приехал еще один доктор, еще одна пара рук – акушер из Двух Холмов. Клэр еще раз заглянула в операционную и убедилась в том, что ситуация под контролем. Сердце охваченной паникой матери подсказало единственно верное решение. Она бросилась к машине. Тридцать два километра дороги слились в пятно из осенних полей, поднимающейся дымки тумана и частокола сосен. Тут и там мелькали фермерские домики с покосившимися крылечками. Вот уже восемь месяцев она колесила по этой дороге, но еще ни разу не ездила на такой скорости, и никогда еще у нее так не тряслись руки и не сжималось от страха сердце. Она преодолела последний подъем, выжав до упора педаль акселератора, и ее «Субару» проскочила мимо знакомого плаката: «Вы покидаете Два Холма. До скорой встречи!» А чуть дальше, метров через девятьсот, показался следующий указатель поменьше, краска на нем облупилась: «Добро пожаловать в Транквиль. Выход к озеру Саранча. Население – 910 человек». Она свернула на Школьное шоссе и увидела мигающие разноцветные огоньки служебных автомобилей. Полицейский патруль припарковался прямо у входа в здание из красного кирпича, рядом стояли две пожарные машины – полный набор спасательной техники для чрезвычайной ситуации. Клэр выскочила из машины и бросилась к школе, где во дворе, за лентой оцепления, стояли десятки удивленно-испуганных школьников и учителей. Скользнув взглядом по их лицам, она не увидела Ноя. Полицейский из Двух Холмов преградил ей путь к двери. – Туда нельзя. – Но я должна пройти! – Вход только для работников экстренных служб. Она набрала в грудь воздуха. – Я доктор Эллиот, – произнесла она спокойным голосом. – Врач из Транквиля. Полицейский пропустил ее. Она ворвалась в вестибюль школы. Здание было построено около века назад и уже насквозь пропиталось застоялым запахом подросткового пота и пыли, которую ежедневно вздымают тысячи снующих вверх-вниз ног. Клэр взбежала по ступенькам на второй этаж. Вход в кабинет биологии был крест-накрест перекрыт полицейской лентой. За ней были видны перевернутые стулья, битое стекло, разбросанные по полу бумаги. Среди руин прыгали лягушки. А еще в классе была кровь – запекшиеся лужицы виднелись тут и там. – Мам! Ее сердце подпрыгнуло от этого звука. Она резко обернулась и увидела своего сына в дальнем конце коридора. В тусклом свете он казался пугающе маленьким, а его забрызганное кровью лицо – бледным и худым. Клэр бросилась к нему, обхватила руками его неподатливое тело, прижала к себе, насильно заключая в объятия. Она почувствовала, как сначала расслабились его плечи, а потом его лицо уткнулось ей в грудь, и Ной заплакал. Он плакал беззвучно – просто сотрясался от сдерживаемых рыданий, а по щекам катились теплые слезы. Наконец его руки сомкнулись вокруг нее, обняли за талию. Пусть его плечи уже стали широкими, почти мужскими, но сейчас к ней приник ребенок, и в этих слезах выплескивалось детское горе. – Ты ранен? – спросила она. – Ной, ты весь в крови. Ты ранен? – Он в порядке, Клэр. Кровь не его. Учительницы. Она подняла голову и увидела Линкольна Келли. Полицейский стоял в коридоре, и на его мрачном лице отражались недавние трагические события. – Мы с Ноем только что закончили восстанавливать картину происшествия. Я как раз собирался звонить вам, Клэр. – Я была в больнице. И узнала, что здесь стреляли. – Ваш сын выхватил пистолет у того мальчишки, – сообщил Линкольн. – Отчаянный поступок, конечно. Но смелый. Возможно, он спас несколько жизней. – Линкольн перевел взгляд на Ноя и тихо добавил: – Вы можете им гордиться. – Да не был я смелым, – выпалил Ной. Он отстранился от Клэр, стыдливо утирая слезы. – Я просто испугался. Сам не знаю, почему я это сделал. Я вообще не соображал, что делаю… – Но ты это сделал, Ной. – Линкольн положил руку на плечо мальчика. Мужское благословение, сухое и грубоватое. Казалось, Ной воспрянул духом от этого простого жеста. «Все-таки мать не может воспитать своего сына рыцарем. Это должен сделать мужчина», – подумала Клэр. Ной медленно выпрямился, наконец взяв себя в руки. – Как Амелия? – спросил он у матери. – Ее увезли на «скорой». – С ней все хорошо. Просто царапина на лице. Думаю, и с мальчиком не будет проблем. – А… госпожа Горацио? Она покачала головой. И тихо добавила: – Я не знаю. Тяжело вздохнув, он провел рукой по глазам. – Я… мне нужно умыться… – Иди, – мягко произнес Линкольн. – Не торопись, Ной. Мама тебя подождет. Клэр смотрела вслед сыну, пока тот шел по коридору. У кабинета биологии он замедлил шаг и, не удержавшись, заглянул в открытую дверь. И замер на несколько секунд, словно загипнотизированный страшным зрелищем. Потом резко развернулся и поспешил в мужской туалет. – Кто это сделал? – спросила Клэр у Линкольна. – Кто притащил в школу оружие? – Тейлор Дарнелл. Она пристально взглянула на полицейского. – О, боже. Он же мой пациент. – То же самое сказал его отец. Пол Дарнелл говорит, что мальчик не может отвечать за свои поступки. У него синдром дефицита внимания, и он не контролирует свои реакции. Это правда? – Синдром дефицита внимания не провоцирует жестокость. И к тому же у Тейлора его нет. Но я не могу обсуждать этот случай, Линкольн. Не имею права нарушать врачебную тайну. – Но с этим мальчишкой что-то не так. Если уж вы его врач, может, вам следует взглянуть на него, прежде чем его перевезут в центр заключения для молодых преступников. – А где он сейчас? – Сидит в кабинете директора. – Линкольн немного помолчал. – Но предупреждаю, Клэр, не подходите слишком близко. 5 Тейлор Дарнелл, прикованный наручниками к стулу, барабанил ногами по столу директора – бам, бам, бам! Он даже не повернул голову, когда Клэр и Линкольн вошли в кабинет, и как будто не заметил их присутствия. В комнате находились еще два полицейских. Посмотрев на Линкольна, они выразительно покачали головами. Их мысли нетрудно было угадать: «Этот парень точно псих». – Нам только что позвонили из больницы, – сказал один из них, обращаясь к Линкольну. – Учительница умерла. Некоторое время в комнате было тихо; Клэр и Линкольн молча переваривали страшное известие. Потом Клэр тихо поинтересовалась: – А где мать Тейлора? – Она возвращается из Портленда. Ездила туда по делам. – А господин Дарнелл? – Думаю, носится в поисках адвоката. Он им понадобится. Тейлор не только не прекратил стучать ногой по столу, но даже ускорил темп. Клэр поставила на стул свой чемоданчик и подошла к мальчику. – Ты ведь помнишь меня, Тейлор? Я доктор Эллиот. Он не ответил, продолжая отбивать злобную дробь. Что-то в его поведении насторожило Клэр. Это не просто вспышка подростковой ярости. Его состояние скорее напоминало наркотический психоз. Тейлор вдруг поднял голову и уставился на нее немигающим взглядом хищника. Его зрачки расширились, и радужная оболочка потемнела до черноты. Ощерившись и обнажив клыки, он издал гортанный животный звук – то ли рычание, то ли шипение. Все произошло так быстро, что Клэр не успела среагировать. Мальчик вскочил на ноги и, волоча за собой стул, кинулся на нее.