– Правда? – Много лет. Вы сказали, что вы ее внучка? – Да. Я пытаюсь узнать побольше о ее жизни на Нантакете… Когда я повесила трубку, меня почти трясло. Мой первый настоящий успех. Ну, кроме всей этой ситуации с Барбанелами. И кстати… Ной просил держать его в курсе относительно моих дальнейших планов по поиску бабушкиной истории, но что именно он имел в виду? Он хотел, чтобы я прислала ему сообщение? Хм. Какое мне вообще дело до того, что думает обо мне Ной Барбанел? – Возьми себя в руки, Эбигейл, – буркнула я и отправила сообщение. Нашла женщину, которая была знакома с моей бабушкой. Если тебе интересно, иду сегодня к ней. Я с тобой. Когда? Я сказала ей, что приеду в четыре. Пойдет? Да, нормально. Можем поехать на твоей машине? Она живет в Мадакете. Используешь меня в качестве бесплатного водителя, Шенберг? Пожалуй. Заеду за тобой без пятнадцати четыре. Спасибо! Я ждала, что Ной напишет, когда подъедет, но вместо того в пятнадцать минут четвертого раздался звонок в дверь. Когда Элли Мэй рванула к двери, виляя хвостом, я выглянула со своего места за кухонным островком. Открыла миссис Хендерсон. – Здравствуйте, миссис Хендерсон, – улыбнулся Ной и наклонился почесать Элли Мэй за ушами. Она с восторгом залаяла. – Как поживаете? – Ной, как я рада тебя видеть. Как твои родители? – Отлично. Папа старается приезжать сюда почти каждые выходные. – Здорово. Несколько недель назад я столкнулась в «Бартлетт» с твоей бабушкой, и она сказала, что ты поступил в Гарвард. – Да. – Ты, наверное, рад. Ной вежливо улыбнулся и пробурчал что-то невразумительное, отпустив Элли Мэй, которая тут же решила начать бегать кругами, пока не рухнула в изнеможении. Мы попрощались с миссис Хендерсон и выскочили на улицу. Я бросила на него взгляд, когда мы спускались с крыльца. – Ты, похоже, всем нравишься. – Я очень располагаю к себе. – Правда? – А тебе я не нравлюсь? Я смотрела прямо вперед, собирая волосы на макушке и завязывая их в небрежный пучок. Ной глумится надо мной? Провоцирует? – Сойдет. Мы залезли в его машину, один из популярных на острове внедорожников. Окна уже были открыты, и в путешествии через весь остров мы громко включили музыку. После вчерашнего дождя безжалостная жара спала, и на улице были приятные двадцать градусов, а небо казалось голубым и безоблачным. Я повернула лицо к открытому окну, чтобы не выдать своего страшного смущения. – Извини, если вела себя странно той ночью. За все… – Я махнула рукой. – За что? – Я услышала в его голосе намек на улыбку. Ной вынуждает меня признаться? – Забудь. – Я высунула руку из окна. – Так вот как ты обычно проводишь лето? Катаешь по острову первую попавшуюся девушку? Он кинул на меня быстрый взгляд, а потом снова перевел внимание на дорогу. – Не так уж и плохо. – Но у тебя же наверняка были планы. Ну, ты знаешь, например, выкорчевать василек пятнистый и все такое. – Чаще всего я просто хочу побыть на улице. – С минуту он помолчал. – На Нантакете я могу проводить время, как хочу. Могу поехать на болота. Выйти в море. Мне нравится быть разносторонним человеком. Я тоже помолчала. – Эти занятия не очень подходят для Нью-Йорка. – Поэтому я хотел бы приезжать сюда чаще. – Если ты так любишь природу, может, учеба в городе не самая удачная идея? – Бостон – маленький город. С утра пораньше можно покататься на лодке или довольно быстро выбраться из города. Но да. – Ной задумался. – Иногда у меня возникает чувство, что нужно напитаться здешней природой. Как будто перезарядиться. У меня есть три месяца, а потом снова придется возвращаться в реальную жизнь. – Звучит умиротворяюще, – согласилась я. – Только ты постоянно нервничаешь, стараясь уберечь от неприятностей свою семью. – Кто-то же должен. Я посмотрела на него, на этого парня, который вел себя как рыцарь, давший обет защищать своего сеньора. В голове мелькнула старая детская песенка. Вся королевская конница, вся королевская рать… – И думаешь, у тебя получится? Ной покрепче обхватил руль, хотя голос его звучал непринужденно. – Думаю, будущее покажет. Мадакет огибал западную часть острова за полями, ярко-желтыми цветами и низкорослыми деревьями. Коттедж Нэнси стоял за пределами деревни, на холме, и был сплошь усеян розами. Ной припарковал машину, и мы прошли под беседкой и постучали в серую дверь. Нам открыла женщина примерно шестидесяти лет. – Ты, должно быть, Эбигейл. Я Лори, входите. Моя мать на заднем дворе. – Она провела нас по небольшому аккуратному домику. – Так мило, что вы заехали. Маме не хватает общения с молодежью. С тех пор, как ты позвонила, она говорит об этом, не умолкая. – О. – Отлично. Теперь я чувствую еще больше давления. Женщина в инвалидном кресле просияла от счастья, когда мы шагнули на веранду, с которой открывался вид на далеко простирающиеся холмистые поля. Несмотря на то что день стоял идеально теплый, на ней были свитер и длинные брюки. – Выходит, ты внучка Рут. – Да. Спасибо огромное, что согласились встретиться. Это Ной.