Нок, держись, мы скоро. Двадцать пятая глава Нок Тошнотворный треск нарушил оглушающую тишину, когда паучиха сорвала липкую паутину с моей головы. Я по-прежнему находился в коконе, мои руки и ноги были обездвижены. Я тщетно пытался призвать свои тени, чтобы атаковать тварь или разрезать путы. Но паутина будто бы блокировала магию теней, и у меня ничего не получалось. Тварь разглядывала меня своими глазами-бусинками. Что ей было от меня нужно? Куда она меня притащила? Далекий, леденящий душу вой послышался за пределами пещеры, и паучиха настороженно покосилась в сторону выхода. Мой мозг лихорадочно работал. Я узнал завывания монстров, которые стали фоновым звуком для всех тех, кто жил в Круоре. Значит, я находился где-то в Китском лесу. Меня сбивало с толку то, как мы так быстро переместились на такое большое расстояние за такое короткое время. Ну, по крайней мере, я надеялся, что времени прошло не так много. Моя голова до сих пор болела после столкновения с валуном, но я был жив и примерно понимал, где находился. Все, что мне было нужно, – это попасть в мир теней. Затем я бы выбрался из проклятого леса, вернулся в Круор и нашел способ сообщить Лине о своем местоположении. Сырая, склизкая и воняющая грязью тесная пещера была похожа на открытую пасть из-за многочисленных сталагмитов и сталактитов. Тварь подтянулась к потолку и поползла по своей паутине куда-то в угол. Темно-красный лишайник светился на каменистом полу. Я висел относительно близко ко входу, а когда оборачивался назад, видел непроглядную тьму позади себя. Порыв ветра со свистом пронесся мимо меня, поднимая от земли клубы молочного тумана. Магия. Темная, манящая и опасная. Она окутала меня и звала в глубь пещеры. Дьявольская лощина. Место захоронения темных чародеев, которые давным-давно пытались уничтожить Пятерых великих магов: Нефесту, Силвис, Осло, Тайруса и Юну. Темная магия была настолько порочной, настолько ядовитой, что даже после смерти чародеев она не находила себе покоя в этой забытой богами пещере и теперь пульсировала вокруг меня. На периферии моего зрения появились красные пятна, как сорняки, которым дали удобрение, и они постепенно начали теснить рациональные мысли прочь из моей головы. Туман подо мной превратился в кровавую дымку, из которой вышел Боуэн. Перед глазами у меня все поплыло, а затем снова обрело четкость. В недрах пещеры таилось нечто ужасное. И если оно не сожрет мое тело, то наверняка полакомится моим рассудком. Боуэн вздохнул. – У тебя был шанс все исправить. А теперь взгляни на себя. Тебе не стыдно? – Убирайся из моей головы, – мой голос был больше похож на карканье. Паучиха вернулась, ее ноги барабанили по камню в жуткой спешке. Она опустилась на толстой нити со своей паутины и огляделась. Боуэн был для нее невидимым. Неудивительно, что тварь не могла его видеть. Вот и доказательство того, насколько сильно я прогнулся под влиянием клятвы. И насколько сильной была магия пещеры. Я едва мог дышать. Мое сознание подвергалось вечной, невыносимой пытке. Головная боль усилилась. Через несколько мгновений тварь прищурила глаза и провела липкими руками по моему лицу. Когда она убедилась, что я надежно связан, то снова полезла вверх, чтобы продолжить плести свою паутину среди сталактитов. Призрак Боуэна приподнял бровь. – Уютненько. Иллюзия. Иллюзия. Иллюзия. Мантра не спасала меня от порочной магии. Туман рядом с Боэном закружился в вихре, и появилась Амира. – Ах, Александр, как ты сюда попал? – Боги, – зажмурившись, я сделал три вдоха, после чего открыл глаза. Глубокий, чужой смех множества голосов прогремел из недр пещеры. Каждый новый взрыв хохота был еще более злорадным и мерзким, чем предыдущий. Клятва взывала к духам темных чародеев и питалась силой проклятой магии. Стены пещеры сомкнулись надо мной. Амира покачала головой. – Ты действительно думал, что это поможет? – Надеялся. Ее золотые глаза наполнились сочувствием. – Мне жаль, что тебе больно видеть нас. Невеселый смешок сорвался с моих губ. – Ты понятия не имеешь насколько. – Не думал, что нам тоже больно? – Боуэн шагнул вперед, уперев руки в бока. – Больно видеть тебя с ней? Знать, что ты способен помочь ей, помочь всем нам обрести покой? Тишина. Из недр пещеры ветер принес еще больше магии. Амира мягко положила руку ему на плечо. – Боуэн прав, Нок. Подари Лине то, что она желает всей душой. Она хочет провести вечность вместе с тобой. У меня закружилась голова. Их слова звучали так правильно. Но я знал, что Амира и Боуэн были не правы. Нет, все это было ложью. – Я не могу выполнить вашу просьбу. Я не могу убить девушку, которую люблю. Красный туман сгустился вокруг Амиры. – Почему? Ты ведь убил нас. – У меня не было выбора! Мой крик разлетелся по пещере и эхом вернулся ко мне. Правда стала еще более тяжелой, чем раньше, потому что я смотрел прямо на Амиру и Боуэна. Золотая принцесса подошла ближе. Паучиха подвесила меня между двумя массивными сталактитами, и теперь я смотрел сверху на свои ошибки. На жизни, которые украл. Они смотрели на меня широко раскрытыми и умоляющими глазами, и мои глаза наполнились слезами. Мне было больно. Голова болела. Сердце разрывалось на части. Стены пещеры грозились вот-вот обрушиться на меня. Выражение лица Боуэна изменилось. – Но теперь у тебя есть выбор. Ты можешь спасти нас всех, но все равно отказываешься? Амира вздохнула. – Я думала, мы были тебе дороги. Но видимо, не так уж сильно. Ее слова попали точно в цель. Какая-то разумная частичка меня понимала, что все это было иллюзией. Неважно, насколько сильно я скучал по хриплым смешкам Боуэна. Неважно, как сильно мне не хватало улыбки Амиры. Все это было подделкой, но… Я не мог противиться им. Я ведь их когда-то безумно любил. По щеке Амиры скатилась слеза. – Скоро все это закончится. Твоя боль, твое отчаяние. Выбор сделают за тебя, и ты освободишься от мучений. Каждая клеточка моего существа замерла. На мгновение мое сознание прояснилось, сопротивляясь зову темных магов. – Ты о чем? По каменистому полу пещеры застучали шаги. Со стороны входа появилась фигура в коричневой бесформенной мантии до пола. Лицо женщины было скрыто под капюшоном, поэтому я не мог сказать наверняка, кто она такая. – Мне интересно, Нок, с кем это ты разговариваешь? – протянула женщина в капюшоне. Беспокойство шевельнулось у меня в животе. Я узнал этот голос. Ее надменный смешок. Она была той, кто говорил мне убивать. Именно она была заказчицей. Хрупкий контроль, который я только что с таким трудом вернул себе, грозил снова ускользнуть от меня. Стиснув зубы, я пытался понять, кем была эта женщина. Я должен был убить ее до того, как полностью потеряю себя. – Кто ты такая? Она рассмеялась. – Здесь я задаю вопросы. Скажи мне, что ты чувствуешь? У тебя галлюцинации? Ты неплохо держишься. Не то чтобы мне есть с чем сравнивать. Я никогда прежде не обращалась за услугами к наемникам Круора. – Лина была помилована. Освободи меня от клятвы. Из темных недр за моей спиной снова послышался смех, но женщина не обратила на него внимания. Или, может быть, она его не слышала. – Не могу, увы, – она скрестила руки на груди. Ее широкие рукава мешали мне рассмотреть ее запястье с меткой заклинателя. – Что она тебе сделала? – прорычал я. Женщина пожала плечами. – Ничего плохого. Сначала она была мне просто нужна. Но останки Винна оказались более подходящим ингредиентом, поэтому в костях Лины больше нет необходимости. Проблема лишь в том, что, если я отменю заказ, мне придется признаться в том, что именно я хотела убить ее. И это решение было принято мной без ведома Совета. Намного проще было позволить событиям идти своим чередом. Но затем Гейдж рассказал мне о твоем происхождении, Александр. Я кипел от гнева. Лина не была расходным материалом. Язмин восстановила ее репутацию. Эта женщина пустила все на самотек, чтобы спасти собственную шкуру. Вопиющая трусость. И она знала, кто я такой, благодаря Гейджу. В какую игру она играла? Чего добивалась? Я напрягся, натягивая прочную паутину. Паучиха тут же спустилась с потолка и обвила мой кокон еще бо́льшим количеством нитей. Выругавшись, я перестал сопротивляться и злобно уставился на женщину. Ненавистные красные пятна вспыхивали у меня перед глазами, мешая сосредоточиться. – Что тебе нужно от меня? – Ты еще один ингредиент. Но перед этим ты должен был посетить руины Осло и руины Силвис. Вот почему я отправила Лину на эту якобы охоту. Я напрягся. Язмин дала Лине инструкции по укрощению Азада. Словно в ответ на мои тревожные мысли, женщина протянула руку и откинула капюшон. Платиновые волосы рассыпались вокруг ее лица. В холодных глазах заклинательницы не было ничего, кроме злобы. Она кивнула в сторону моей руки, и клятва, казалось, ответила на ее приветствие. Красные пятна на периферии моего зрения множились и становились ярче. Пещера казалась все теснее. Спасения не было. Выхода не существовало. В моей голове пульсировала боль. – Зачем тебе все это? – У меня есть свои причины, – шагнув вперед, Язмин подала знак своей твари. Паучиха спустилась с потолка и начала разрывать паутину рядом с моим плечом. Корона Совета сунула руку в глубокий внутренний карман мантии и извлекла небольшой пузырек. Ее губы растянулись в улыбке. – Больно не будет. Слишком сильно. Тварь разрезала мою руку одной из своих паучьих лап, и из раны хлынула кровь. Язмин собрала ее флаконом, все время напевая что-то на древнем языке себе под нос. Метка на ее руке начала меняться. Нежно-розовые линии потемнели и стали брусничными, тем самым разбивая в пух и прах все наши версии и предположения о цвете магии Заклинателей. Никто из нас не заподозрил бы ее. У меня появился шанс действовать. Я сосредоточился на крови, капающей с моей руки, желая, чтобы она обрела форму и превратилась в смертоносный клинок, который покончил бы с Язмин раз и навсегда. Мое тело напряглось, когда я сфокусировался, и… Ничего не произошло. У меня перехватило дыхание. Язмин подняла на меня взгляд, приподняв бровь. Если не кровь, то тени. Я снова попытался призвать темные завитки, подчиняя их своей воле, но магия теней не ответила на мой зов. Магическая паутина твари лишила меня сил. Я был в абсолютном отчаянии и застонал. – Ты же не пытаешься сбежать, правда? – спросила Язмин, завинчивая крышку флакона, и кивнула паучихе. В одно мгновение липкие нити снова окутали мою руку и запечатали кокон. – Что ты собираешься со мной делать?