– Я соберу остальных членов Совета, и мы проведем официальную церемонию сегодня вечером. Небольшой ритуал, – она сжала мое плечо, я заметила цвет ее метки заклинателя. Он был намного светлее, чем мой вишневый символ, но тем не менее тоже относился к оттенкам красного. Мне кажется, именно этот цвет можно было бы назвать брусничным. Как бы мне ни хотелось прижать Рэйвен к стенке и потребовать объяснений, полагаться лишь на цвет метки заклинателя было слишком опрометчиво. – Ритуал? – спросила я. – Скоро сама все увидишь, – ее улыбка была искренней. – А пока что, думаю, я помогу тебе с Ноком. Мы продолжим поиски преступницы, но если у нас не получится сделать это достаточно быстро, то нужно искать альтернативный способ. Все мысли о Рэйвен улетучились из моей головы. – Альтернативный способ? Она кивнула. – Дай мне несколько часов, чтобы порыться в архивах. У меня нет этого зверя, так что мой бестиарий не поможет. Но надежда есть, Лина. В моей груди вспыхнула радость, которая грозила пролиться наружу в виде слез. Надежда. Я видела ее на сияющих лицах детей, бегающих вокруг нас, в улыбках торговцев и радостных криках зверей. Возможно, мое сердце снова сможет обрести покой в Хайрите. * * * Ритуал вступления в Совет был закрытым мероприятием, на котором разрешалось присутствовать только членам Совета. Я никогда не встречала записей или книг с подробным описанием этого события. Именно поэтому я совсем не была готова к тому, что после ухода Язмин меня найдут двое заклинателей, которые появились словно из воздуха. Они сопроводили меня на верхний этаж дворца и показали мне мои будущие покои. В центре комнаты стояла круглая кровать, на которой мог бы уместиться великан. Изголовье кровати было обито бархатом графитового цвета. На серебристых шелковых простынях лежали горы сливовых, аметистовых и фиолетовых подушек, с потолка свисал балдахин из органзы, похожий на воздушные облака, плывущие по ночному небу. Судя по всему, эти комнаты некогда принадлежали Эйлану. Он был членом Совета дольше всех остальных, но когда они с Рэйвен объявили о своих отношениях, то он переехал в ее покои, которые располагались несколькими этажами ниже. Рэйвен. Сегодня вечером я впервые увижу ее после битвы. Мне нужно быть осторожной. Внимательной. На моем месте Нок бы знал, что нужно искать и чему стоит придавать значение. Но что нужно искать мне? Как вынудить ее признаться в том, что она заказала мое убийство? Как заставить ее отменить клятву Круора? Я провела бо́льшую часть дня в мыслях о Рэйвен, тем самым облегчая слугам задачу по моей подготовке к церемонии. Сначала я целый час отмокала в медной ванне на ножках в форме когтистых лап. Затем мне уложили волосы и нанесли косметику на лицо. И нарядили в платье. Я никогда не надевала такой роскошной одежды. Каким-то невероятным образом платье идеально подчеркивало изгибы моего тела, будто Язмин знала, что я приму ее предложение вступить в Совет, и распорядилась сшить его на заказ. Нежно-розовое шифоновое платье с открытой спиной было почти прозрачным. От пояса до моей груди вились узоры в форме деревьев и листьев, вышитые серебристыми бусинами и блестками. Рукава платья были усыпаны кристаллами, отчего ткань по всей длине рук переливалась на свету. Если бы только Нок мог меня сейчас видеть. Мы никогда не делали вместе ничего такого, что требовало более формальной одежды. У нас просто не было на это времени. Мы были лишены многого: настоящих ухаживаний, неторопливых свиданий и даже священной церемонии анам-кары… Это, кстати говоря, мне еще предстояло с ним обсудить. Вильхеймские традиции для пар были мне неведомы, но когда заклинатели объявляли об анам-каре, то наши обычаи предписывали устраивать трехдневное празднование. Не то чтобы это было какое-то обязательное требование, ведь связь между двумя сердцами сохранялась независимо от торжества. Однако выбор анам-кары был настолько важным событием, что все чувствовали необходимость разделить эту радость с другими. Я провела пальцами по краю рукава, и кристаллы обожгли мою кожу холодным поцелуем, почти как тени Нока. Когда все закончится, мы будем праздновать. По-своему. С Круором, с нашей семьей. Полная светлых надежд, я направилась в тронный зал, когда закатное небо потемнело и взошла растущая луна. Пол был усыпан бледно-розовыми лепестками, которые взмывали в воздух, когда подол моего платья задевал их. Члены Совета выстроились полукругом, и каждый из них держал горящую свечу цвета слоновой кости. Их ртутные плащи были плотно запахнуты, капюшоны низко надвинуты, скрывая выражения их лиц. Однако пляшущий свет свечей то и дело выхватывал из теней чьи-нибудь отличительные черты: серо-голубые глаза Гейджа, бледную кожу Каори, непослушные волосы Тристана, золотистые глаза Эйлана. Так, если это был он, значит, стоящая рядом с ним женщина была… Пламя свечи Рэйвен дрогнуло, освещая прядь медно-рыжих волос на ее лбу. – Добро пожаловать, Лина, – Язмин стояла в центре полукруга, сцепив пальцы рук в замок. Она была единственной, у кого не было свечи, и единственной, чье лицо не было скрыто капюшоном. – Корона, – я кивнула ей в знак уважения. Язмин тепло улыбнулась. – Приступим? – Да, я готова. Сложив ладони вместе и выровняв большие пальцы параллельно друг другу, Язмин закрыла глаза. – Во имя богини, даровавшей нам тварей, мы предлагаем нашу преданность, – пронизанный силой, голос Язмин застыл в воздухе, когда она перешла на древний язык, использовавшийся нашим народом во время официальных церемоний. Протяжные гласные пронеслись сквозь меня, словно океанская волны, и краем глаза я заметила какое-то движение. Повернув голову, я присмотрелась к статуе Окнолога и Селесты. За спиной Язмин рубиновые глаза чудовища вспыхнули яркой вспышкой. У меня перехватило дыхание. Что происходит? Я окинула быстрым взглядом зал. Все члены Совета закрыли глаза в молитве. – Во имя заклинателей, сделавших Хайрит святилищем, мы предлагаем нашу защиту. Чешуя Окнолога зашевелилась от гортанного вздоха, и он поднял голову, уставившись на меня угрожающим взглядом. Я прижала руку к груди, чувствуя, как оттуда едва не выпрыгивает сердце. Должно быть, это часть ритуала. Язмин продолжала без паузы: – Во имя тварей, которые обогатили нашу жизнь, мы предлагаем нашу любовь. Именно ради вас мы принимаем Лину Эденфрелл в Совет заклинателей, провозглашая ее защитницей Хайрита и последовательницей Селесты. Пламя свечей взвилось к потолку, словно пламя факелов, однако их тепло не шло ни в какое сравнение с жаром, который грозил вот-вот вырваться из пасти Окнолога. И вдруг появилась рука, изящная и ласковая. Каменное изваяние Селесты вздохнуло, словно богиня ожила, и ее пальцы погладили длинную морду дракона, начиная от его ноздрей и заканчивая шипами, венчавшими основание его черепа. Залп огня так и не вырвался из пасти каменного зверя. – Что скажешь, Лина? Слова Язмин потрясли меня до глубины души. Или, может, то был взгляд Селесты. Она смотрела на меня, и уголки ее губ изогнулись в легкой улыбке. Несуществующий ветер развевал ее волосы и плащ, и она покрепче сжала арфу в руке. Я опустилась на колени, тонкая ткань моего платья не спасала меня от холода пола, который так разительно контрастировал с теплом свечей и магии Окнолога. Не замечая членов Совета, я смотрела прямо на ожидающую Селесту и протянула ладони к небу. К царству тварей. Ко всему тому, что делало меня собой. – Я смиренно принимаю ваше предложение и обязуюсь следовать заветам нашей богини. Я была абсолютно не готова к приливу магии, от которой у меня завибрировали кости. Поток мягкого бледного света сузил поле моего зрения, оставив в моем мире лишь каменное изображение Селесты. Опустив свой тяжелый взгляд, богиня потрясла меня до глубины души своим певучим шепотом, эхом зазвучавшим у меня в голове. Та, кто предлагает преданность, защиту и любовь. Готова ли она предложить и свое сердце? Сердце? Что это значит? Я напряглась, пытаясь направить свои мысли к Селесте, чтобы понять ее вопрос, но меня затянуло в мощный водоворот ее силы, отчего комната поплыла у меня перед глазами. А затем Язмин хлопнула в ладоши, и магия церемонии рассеялась, отчего воздух тут же похолодел, а на своей коже я почувствовала капли пота. Тепло статуи и пытливый взгляд моей богини исчезли. Ее заостренное лицо и тело были, как прежде, неподвижны. Окнолог погрузился в сон. Язмин подошла ко мне, когда все члены Совета сняли капюшоны. Протянув руку, она тепло улыбнулась мне и отбросила формальности нашего древнего языка. – Нам повезло, что ты теперь с нами. Взяв ее руку, я встала, смахивая пыль с платья. – Мне повезло, что я с вами. Члены Совета тихо обменивались улыбками и любезностями. Каори махнула мне рукой, пробормотала что-то Гейджу и ушла по коридору. Я надеялась, что она отправилась обратно к Калему. По моему телу пробежала дрожь, и я выдохнула, стараясь выровнять дыхание. – Что теперь? Рэйвен кивнула мне, и ее непокорные медные локоны заплясали на золотистой коже ее шеи. Ее светло-желтые глаза были лишены всяких эмоций. Ее губы не улыбались. Она казалась совершенно незаинтересованной в происходящем. Она дотронулась до своей щеки и подошла к Эйлану, и я могла видеть только ее красную метку заклинателя. – В более спокойное время мы бы попросили тебя задержаться в Хайрите, по крайней мере на несколько недель, но я знаю, что тебе необходимо найти лекарство для Нока, – Язмин просунула руку в одну из многочисленных складок своей ртутной мантии и достала из-под нее сложенный кусок пергамента. – Которое, как мне кажется, я нашла. – Нашла? – все мысли о Рэйвен тут же вылетели у меня из головы. Широкая улыбка Язмин сияла ярче, чем драгоценные камни на деревьях. – Да, но будет непросто, – что-то странное мелькнуло в ее взгляде, и улыбка Язмин померкла. – Зверь, о котором здесь написано, обитает неподалеку от руин Силвис, но процесс его приручения… сложный, – она протянула мне пергамент, который был запечатан сургучом, и мне пришлось бороться с искушением открыть его. – В чем сложность? За спиной главы Совета Эйлан и Рэйвен удалились по коридору, по которому не так давно ушла Каори. Гейдж остался в компании Тристана и что-то ему оживленно доказывал. Язмин тихо хмыкнула. – Тебе нужен редкий ингредиент, чтобы выманить его. Этот ингредиент можно найти только в руинах Осло, к северу отсюда. Мой желудок сжался от тревоги. Руины Осло были на северо-западе, а руины Силвис – на северо-востоке. Дорога от одной точки до другой занимала несколько дней. А Ноку становилось все хуже и хуже. Не говоря уже о том, что только могущественные твари обитали в священных местах, потому что именно божественная сила взывала к этим зверям, питая их души и магию. В руинах Нефесты обитель Гисс, славящийся своим могуществом, которое заключалось вовсе не в физической силе. Ни одно другое существо не могло общаться с богами так, как Гисс, или изменять ткань мироздания в обмен на обещанную плату. – Все будет хорошо. Время еще есть, если поспешить. Однако этот зверь опасен. Тебе может понадобиться помощь, – сказала Язмин. Я закусила внутреннюю сторону щеки. – Заклинатель? – я устремила свой взгляд на Гейджа, который махал Тристану на прощание. Тристан пронесся мимо нас, коротко кивнув на бегу. Скорее всего, он направился обратно в свой уединенный дом где-то в чаще леса, подальше от людей. – Нет. Ты же не хочешь сбить зверя с толку двумя заклинателями? Язмин приложила палец к губам. – Может быть, возьмешь с собой Нока? Его психическое состояние ухудшается, но я боюсь, что если вас разлучить, то беды не миновать. Даже с клятвой, отравляющей его разум, Нок по-прежнему был самым опасным человеком, которого я встречала в своей жизни. А вместе с Костом, Озиасом и Калемом… Сердце пропустило удар, когда мои мысли метнулись на второй этаж, где я оставила спящего Калема в покоях Каори.