Я сцепила пальцы в замок. – Мне нужно найти тварь, которая поможет снять смертельную клятву с Нока. Ему становится все хуже. Взгляд Каори вернулся к Калему, ее рука снова легла ему на лоб. – В Круоре вообще есть хоть кто-нибудь, с кем все в порядке? Я горько хохотнула. – С точки зрения физического здоровья? Конечно. А так, если подумать, то все мы в той или иной степени ментально или эмоционально пострадали. Она кивнула. – Именно это питает его зверя: суматоха. Он должен остаться со мной на некоторое время. Я научу его контролировать эмоции, – лицо Каори на мгновение помрачнело, и она приподняла одну бровь, – и понимать, когда нужно давать им волю. Мой пульс участился. – Это звучит не совсем… благоразумно. Она слегка ухмыльнулась, обнажая зубы. Мне показалось, будто ее клыки заострились. – Поверь мне, для таких, как мы, это необходимо. Я не говорю о том, чтобы он позволял эмоциям поглощать себя. Просто ему нужно время от времени выплескивать их, чтобы не сойти с ума. Я стиснула зубы. Это все была моя вина. – Как скажешь. – Лина, – Каори взяла меня за руку. Ее сапфировая метка заклинателя блеснула на свету, привлекая мое внимание к ее запястью, на котором пульсировали вены ртутного цвета. – Да? – Ты отчасти несешь ответственность за это, знаешь ли, – у меня перед глазами заплясали черные пятна, а из-за внезапно выступивших слез мир стал размытым. Когда Каори озвучила мои мысли… Когда она указала на вину, которую я уже и так чувствовала… – Я знаю. – Нет, – она покачала головой, привлекая мое внимание. – Он сражался за тебя и своего брата. Он принял этот риск. Я лишь пытаюсь сказать, что ты не сможешь двигаться дальше, ты не простишь себя… Как думаешь, что он чувствует, когда ты даже смотреть на него не можешь? Не так, как раньше, во всяком случае. Не так, как он хочет, чтобы ты на него смотрела. Он зверь, потому что ты его таким видишь. Мое горло сжалось. – Но откуда… – Потому что со мной было то же самое, – она сглотнула и устремила взгляд вдаль, будто бы переживая старое болезненное воспоминание. – Мы с Калемом теперь другие, но мы все еще мы. Нам не нужно, чтобы нам напоминали о случившемся и о том, чем мы пожертвовали. Слезы покатились по моим щекам, и я вытерла их тыльной стороной ладони. – Я не могу смотреть на него, не вспоминая, что он умер. Умер из-за меня. Каори встала и протянула мне руку. – Он сделал свой выбор, Лина. Уважай это. Я взяла руку Каори, позволяя ее словам осесть у меня в голове. Они словно гирьки придавили сомнения, страх и чувство вины. Я не должна была стоять и ждать, пока Калем разобьется на части. Я не должна была корить себя за то, что уже произошло. Почему мне было так трудно предположить, что Калем может найти в себе силы простить меня за то, что я приказала Ониксу напасть на него? Он ведь уже простил меня. Скорее всего, простил тысячу раз, и еще столько же раз скажет мне об этом в лицо, если потребуется. Мне просто нужно было простить саму себя и жить дальше. – Спасибо, Каори, – я вздохнула и вытерла слезы. – Не за что. А теперь почему бы тебе не поискать Язмин и Гейджа? Я так понимаю, тебе нужно поговорить с ними о вступлении в Совет. Когда Калем проснется, я буду рядом, – она позвала слугу из фойе и отдала распоряжение, чтобы он приготовил чай с медом, мятой и еще какой-то травой, название которой мне мало о чем говорило. Затем Каори мягко улыбнулась мне. – С ним все будет в порядке. Иди. – Позаботься о нем, – развернувшись на каблуках, я вышла из гостиной Каори и направилась к лестнице. Мое сердце наполнилось легкостью. Возможно, потому что я теперь знала, что Каори справилась с теми же испытаниями, которые выпали на долю Калема. Или, может быть, я окончательно смогла принять ситуацию. Если у Калема была надежда, то и у Нока тоже. Я найду способ помочь ему. Я сделаю все возможное, чтобы защитить их всех. Пройдя через двор, я направилась к центральной части дворца. Я свернула направо в коридор, который вел в открытый тронный зал. Тяжелые, переплетенные между собой ветви деревьев образовывали импровизированный потолок, с которого свисали кристаллы в виде капель и листьев. Солнечные лучи проникали сквозь небольшие просветы в листве и заливали мраморный пол. Один луч падал прямо на статую Окнолога и Селесты, расположенную позади тронов членов Совета. Каменная скульптура сияла на свету, и я невольно залюбовалась искусной работой. Даже древние символы Пророчества заклинателей, выгравированные на стене рядом со статуей, казалось, пульсировали силой. Язмин сидела на своем троне, ее густые платиновые волосы были сплетены в рыбий хвост, а свободные пряди обрамляли ее лицо. На ней было великолепное шифоновое платье цвета яичной скорлупы с вышитыми нежно-розовыми цветами. Увлеченная изучением горы документов, Язмин не заметила моего появления. Я слегка откашлялась, прежде чем заговорить. – Надеюсь, я не помешала. Она подняла глаза, на мгновение испугавшись, а затем улыбнулась. – Ах, Лина. Гейдж сказал, что ты вернулась, – ее рука снова опустилась на листы пергаментов, которые лежали у нее на коленях. Страницы сверху донизу были исписаны чернилами, и пальцы Язмин затанцевали по бесчисленным строчкам. – Я могу зайти позже, если ты занята. – О, ты об этом? – она подняла стопку листов, после чего улыбнулась и свернула их в плотный свиток. – Это просто отчет Гейджа о его последней поездке в Вильхейм. Наши отношения с королем все еще новые, им даже нет десяти лет. И хотя у меня нет никакого желания водить дружбу с Вильхеймом, лучше все-таки знать, что происходит за границами нашего святилища. Но довольно о политике, – встав, Язмин засунула свиток под свой свободный пояс цвета розового золота. – Нам нужно обсудить затруднительное положение Нока. Меня будто бы пронзила молния. – Так вы нашли преступницу? Язмин помрачнела. – К сожалению, нет. Пойдем со мной, – она спустилась с возвышения и направилась в сторону внутреннего двора. – Гейдж сказал, что Ноку становится хуже. – Так и есть, – я догнала Язмин, и мы зашагали вверх по наружной спиральной лестнице, которая вела к многовековому дубу и прилегала к боковой стороне дворца. Ступени лестницы были настолько широкими, что по ним могли одновременно подниматься или спускаться сразу несколько человек. – Мне очень жаль это слышать, – Язмин положила ладонь мне на спину. – Мы днем и ночью ищем заклинательницу, которая в этом виновата. Прижав подбородок к груди, Язмин смотрела себе под ноги, наблюдая за каждым своим шагом, а лицо оставалось мрачным. Ее рука соскользнула с моей спины. Я была уверена: Язмин было больно осознавать, что предательница нашего народа все еще на свободе и что она сознательно бросает вызов главе Совета, которая положила конец охоте на мою голову. И все же, все те годы, которые я прожила в страхе, сомневаясь, смогу ли я когда-нибудь снова назвать Хайрит домом, не позволили мне сразу взять Язмин за руку и утешить ее. Однако она не участвовала в судебном процессе, который привел к моему изгнанию, и, по крайней мере, сейчас мы работали ради одной цели: отменить заказ на мое убийство, чтобы освободить Нока от клятвы. – Я знаю, что ты делаешь все возможное, и тоже хочу помочь. Язмин склонила голову набок, ее брови сошлись на переносице. – Как? Мимо нас промчался мальчишка с Грубером под мышкой. Он хихикнул, и в воздухе запахло валерианой и лавандой, когда ребенок сжал зверька покрепче. Этот запах, мальчик, его зверь, заклинатели, спешащие по своим делам по всему городу, – все они дарили мне надежду. Возможно, не все здесь были моими врагами. Да, где-то среди горожан ходила преступница, но она была всего лишь одним человеком. Но это не значит, что она работает в одиночку. Я поборола дрожь при воспоминании о Винне. Но о нем мне беспокоиться не стоило. Он умер. Он больше никогда не сможет сделать мне больно. Сейчас самым главным для меня было защитить человека, которого я люблю. Если у меня был шанс помочь Ноку, то я готова была пойти на все. Неважно, чего бы мне это стоило. – Я бы хотела официально принять твое предложение присоединиться к Совету. Язмин замерла на одной из ступеней, вынуждая нескольких недовольных заклинателей обходить нас сбоку. – Правда? Безусловно, для нас будет честью видеть тебя среди членов Совета. Однако я знаю, что теперь домом для тебя стал Круор. Дом. Мой дом был там, где были Нок и моя семья. И если так получилось, что мы все жили в Круоре, значит, именно там мне было самое место. Однако это не означало, что мне хотелось отказаться от Хайрита, который я по-прежнему любила. Я готова была на все, лишь бы уберечь этот город и его жителей от беды. Мы снова начали шагать вверх по лестнице, пока я подбирала слова. – Я хочу вступить в Совет. Если у меня получится помочь вам найти заклинательницу, которая желает мне смерти, то я смогу спасти Нока и защитить свой дом: как этот, так и тот, который остался в Круоре. – Хорошо. Мы не будем вынуждать тебя выбирать между Хайритом и Круором. Однако тебе придется провести здесь некоторое время, чтобы горожане признали в тебе члена Совета. По лестнице мимо нас проходили другие заклинатели, и Язмин величественно кивала каждому из них. Внезапно меня охватило радостное волнение. Я могу это сделать. У меня все получится. – Для меня это большая честь. Хайрит тоже мне очень дорог. Мы остановились примерно на высоте четвертого уровня. На ветвях за перилами лестницы раскинулась небольшая площадь с торговыми прилавками под соломенными крышами. Сладкий аромат свежих фруктов наполнял воздух, вокруг нас раздавался смех. Мелкие твари бегали у нас под ногами и прыгали по деревьям. Когда-то давно эта жизнь была моей. Круор стал для меня домом. Но какая-то часть моей души все еще тосковала по Хайриту. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь чувствовать себя здесь так же комфортно, как раньше, но я не могла отрицать, что здесь были мои корни. – Ты должна знать, что Совет защищает своих. Мы не дадим тебя и твою семью в обиду, – Язмин понизила голос на октаву и наклонилась ближе ко мне. – А человек, который назначил награду за твою голову, понесет наказание. Я кивнула. Ее слова прозвучали как обещание. – Итак, что дальше?