Уинтер Наши дни Я сидела в театре, слушая последние репетиции ежегодной постановки «Щелкунчика», и вспоминала себя на этой сцене, казавшейся огромной, среди детворы. В памяти до сих пор сохранилось, как я порхала под искусственным снегом, едва обращая внимание на зрителей, потому что созданный вокруг меня мир был слишком красив, чтобы отвлекаться на что-то другое. Кто-то проскользнул мимо моего места у прохода и присел рядом. – Как ты? – спросила Рика. Я лишь слегка улыбнулась. Ответа на этот вопрос не было. Если скажу «нормально» – прозвучит комично. Сложив замерзшие из-за прохладного воздуха руки на коленях, я спрятала губы под своим тонким шарфом и выдохнула горячим воздухом в попытке согреться. – Переезжай к нам, – предложила девушка. Она уже несколько раз поднимала эту тему после случившегося в парке пару дней назад, но я как будто впала в состояние ступора и не хотела бежать. Я хотела победить. – Ты и так мне помогаешь, – подчеркнула я. – Я признательна за это. Вчера у меня состоялась встреча с ней и Майклом по поводу спонсорской поддержки выступления. Сумма небольшая, зато я получу возможность выкарабкаться из сложившейся ситуации самостоятельно. Они вернут свои инвестиции с продаж билетов – если мне повезет продать хоть один, – а остальную прибыль мы разделим. Однако Рика позвонила сегодня, чтобы обсудить новые идеи о туре и, возможно, даже о сотрудничестве с другими недооцененными исполнителями. Она с неподдельным энтузиазмом прониклась этой задумкой. Было приятно, что кого-то радовали мои танцы. Помимо Дэймона… – Ты выглядишь немного угрожающе, – произнесла девушка. – Словно замышляешь что-то. – Относительно тура или мужа моей сестры? Рика прыснула от смеха. – Какой из этих двух вариантов наводит тебя на мысли об убийстве? – Я ненавижу его, – сказала я, потянув вниз рукава своей короткой куртки. – Ненавижу то, что он со мной сделал. Дэймон заслужил свое наказание. Он заслуженно сел в тюрьму. – Но? – подтолкнула она. Но мое слабовольное сердце постоянно возвращалось к тому, что парень сказал несколько дней назад в постели, пока я держала ножи у его шеи и ребер. Что он решил, будто мог сблизиться со мной в школе лишь с помощью лжи. Может, Дэймон просто навешал моей матери лапши на уши, чтобы от нее избавиться. А может, говорил правду. Только от этого его поступки правильными не стали. – В прошлом многие моменты казались искренними, словно он мог бы быть другим, и я могла бы быть другой. Дэймон соблазнил меня обманом. Почему у меня возникали сомнения насчет того, каким мужчиной он был? – Я действительно его ненавижу. Просто хотела бы испытывать ненависть каждую секунду. В «Колфилде» Алекс рассказала мне обо всем, что случилось с тобой, – пояснила я. – Как парни ошиблись, решив, будто это ты опубликовала видео и отправила их в тюрьму, поэтому начали тебе мстить. – Рика промолчала, и я тоже сделала паузу. – Она сказала, что это сделал Дэймон. Но ты, похоже, не возненавидела его. Почему? Эрика пригласила его и мою семью на вечеринку в честь своей помолвки. Была не против его присутствия в парке развлечений. Судя по сплетням, они обсуждали какие-то бизнес-проекты. В ответ девушка вздохнула. – Почему я не возненавидела их всех? Полагаю, даже если ненавидишь кого-то, не обязательно цепляться за это чувство вечно. Но ведь так неправильно. Как она могла доверять ему? Как могла простить его? – Я не оправдываю поступки Дэймона, – замешкавшись на мгновение, сказала Рика, – однако… не знаю. Просто вижу шанс. Не могу это объяснить. – Затем девушка продолжила: – Майкл, Кай, Уилл… С тех пор они ни разу меня не разочаровали. Мне неизвестно, что они сделали с Рикой и что сделал конкретно Дэймон. Я имела возможность сравнить только то, как он поступил с нами обеими. Никогда бы его не простила. – Он же не причинил тебе вреда, да? – поинтересовалась она, словно ожидая отрицания. Еще один вопрос, на который трудно ответить. Принуждал ли он меня? Нет. Угрожал ли мне? Морочил голову? – Его игры разума жестковаты. Рика усмехнулась с явным пониманием. – Да, он профессионал в этом. Балетмейстер закричала, давая указания, после чего музыка опять заиграла сначала и дюжина пар пуант застучала по сцене, повторяя номер. – Единственное хорошее воспоминание о Дэймоне сохранилось у меня со времен детского сада, – произнесла девушка. – Мне было три или четыре года. Детали я помню смутно, зато суть – довольно хорошо. В библиотеке меня толкнул другой ребенок и украл мою книгу-панораму. – Она тихо засмеялась. – Дэймон отобрал ее и вернул мне. Он ни разу не заговорил со мной. Мама пригласила его почитать с нами, но ему пришлось уйти с няней, по-моему. Я представила, маленького Дэймона, который, как обычно, взял ситуацию под контроль. Не знаю, зачем Рика рассказала мне это. Можно подумать, милая история компенсирует то, какой он сейчас. – Бояться его я начала только в старшей школе. – Ее голос прозвучал задумчиво, словно она сама осознала что-то впервые. – После всего, что происходило с ним дома. – Это не оправдание, – подметила я. Рика согласилась: – Да, не оправдание. Это всего-навсего причина. Всегда есть причины для того, чтобы все было так, как оно есть. * * * Домой я вернулась поздно. Войдя в спальню, я сбросила обувь и размотала свой шарф. Я почти два дня не видела Дэймона. Понятия не имела, где он был и что делал. Я очень устала. Переодевшись в шелковые пижамные шорты и рубашку, освежившие мое утомленное тело, я подключила телефон к зарядному устройству и проигнорировала оповещения о звонках матери. Вчера утром я связалась с ней и снова убедилась, что они с Ари в безопасности. А когда спросила, как она могла бросить меня и скоро ли вернется, мать колебалась с ответом слишком долго, поэтому я повесила трубку. Пусть придумает оправдание и оставит потом сообщение. Неужели она действительно поверила в дерьмовые обещания Дэймона? Что мы любим друг друга и нам просто нужно время, чтобы наладить отношения? Или хотела верить, потому что это легче, чем дать отпор? Я закрыла дверь и подперла ее стулом, после чего легла на кровать и завела будильник. Но, несмотря на усталость, уснуть я не могла. Внизу тихо открывались и закрывались двери – охранники Дэймона ходили по дому, следили за прилегающими территориями, пока он был в отъезде. Поначалу я думала, будто их приставили сторожить меня, не выпускать из дома, докладывать ему о моих планах. В какой-то мере это, несомненно, входило в обязанности парней, но никто мне не докучал, не запрещал уходить или делать что-либо еще. Шофер был в моем полном распоряжении, и я могла уйти, когда захочу. Если дома и в театре меня действительно запугивали не охранники или сам Дэймон, я чувствовала себя безопаснее в их присутствии. Когда его не было рядом. Я сжала простынь, презирая прокравшиеся в голову мысли. И ту частичку сознания, которая скучала по Дэймону. Где он? Прошло уже несколько дней. Михаил все еще у него? Или Дэймон все-таки улетел на Мальдивы? Ощутив укол ревности, я глубоко вздохнула и оттянула ворот рубашки от шеи. Казалось, словно я задыхаюсь. Пошел ты к черту. Проклятье, что я делаю? После хорошего секса я забыла, что он – подонок? Какая пошлость. Плевать, даже если он защитил четырехлетнюю Рику и страдал от того, что над ним издевались дома. Многие люди росли в кошмарных условиях. Твою мать, я любила того, кем он притворялся, только своим враньем Дэймон обесценил все произошедшее между нами. Он унизил меня. Почему было так трудно запомнить, что все вызванные им чувства тоже оказались ложными? Таинственный парк развлечений. Фантастический страх. Пульс в моих венах. Затем я вспомнила объятия его сильных рук. Мне нравилась опасность. То, как он пробуждал меня к жизни. Мои пальцы лежали на животе и поглаживали полоску обнаженной кожи под задравшейся рубашкой. Между ног пульсировало, соски напряглись. От слез жгло в глазах. Я ненавидела себя. Потому что хотела его.