– Нет, – едва слышно произнесла девушка. Однако затем она обвила руками мою шею и застонала, выгнувшись навстречу моим бедрам. – Ты отличаешься от них, – прошептал я, стянув с нее футболку, чтобы почувствовать на себе ее сиськи. – Отличаешься от моих друзей. От Ари. От моих родителей, сестры, всех остальных женщин. Ты видишь все. Уинтер зарыдала. Схватив ее волосы на затылке, я заставил ее запрокинуть голову назад, чтобы наблюдать за ее лицом, пока мы трахались через одежду. Наши тела двигались в унисон. – Это такой лапши ты навешал на уши моей матери, старясь сплавить ее из дома, не так ли? – выпалила она. – Что я – твое все? Я лизнул губы девушки, изголодавшись по ней. – Я сказал ей, что смогу прожить в браке с Ари целый год, только если мы с ней будем видеться как можно реже, – ответил я. Мы оба часто дышали. – Сказал, что хочу тебя. Что ты меня любишь, ведь в происходившем на той видеозаписи не было никакой фальши. Я сказал, что тоже тебя люблю. Сказал, что сожалею из-за того, что обманул тебя, но только так мог с тобой сблизиться. Уинтер неровно выдохнула и втянула воздух сквозь зубы. – Сказал, что не намеревался никому показывать то видео, – признался я, – что мне нужно время. Время убедить тебя в том, что ты моя и хочешь быть моей. Нам просто нужно остаться наедине. Это правда. Все это я сказал ее матери. Вещи, которые она желала услышать. В которые хотела верить. Я женился на Ари лишь с целью пробраться в их дом, потому что она покладистая. Однако им всем была известна моя истинная цель. – Сказал ей, что обеспечу тебя до конца жизни. – Мы оба продолжали тереться друг о друга. – Что осуществлю все твои мечты. Ты продолжишь танцевать, и впредь все двери для тебя будут открыты. Наши стоны наполнили комнату. Второй рукой я гладил ее по спине, чувствуя тонкий слой пота на коже, потом сжал задницу, помогая девушке двигаться. Да, Ари уехала, потому что она исполняла любые мои распоряжения. Она хотела верить, будто я присоединюсь к ним спустя несколько дней. Их мать уехала, потому что хотела верить в сказанное мной. Что мы с Уинтер любили друг друга и нуждались в уединении, чтобы решить наши проблемы. Мой член стал твердым; я жаждал оказаться внутри нее. Но когда я приподнял ее и накрыл ртом сосок, она кончила, хрипло выдохнув и содрогнувшись. Пока Уинтер трепетала от оргазма, я перестал двигать бедрами, обхватил ее за талию и прижал к себе, продолжая целовать и посасывать грудь. Я хотел этого. И гораздо большего. Держать ее тело в руках, потное и дрожащее, в сотне разных поз; дотронуться до каждого миллиметра ее кожи. Но каким бы твердым я ни был, как бы ни желал раздеть милую сестру своей жены и вместе с ней воспользоваться всеми выгодами пустого дома… эта сука отправила меня в тюрьму без колебаний и сожалений. Мы не были влюблены. Притянув голову Уинтер ближе, я дразнил ее невесомыми поцелуями, на которые она не отвечала, ненавидя себя за то, что вновь позволила этому случиться. – Люблю тебя трахать. У нас без проблем получается найти общий язык в постели. В тебе нет никаких загадок. Ее теплые бедра касались меня. Мой член болезненно изнывал от мыслей о том, какой горячей и влажной она сейчас была. Но я лишь крепче сжал Уинтер и дразняще потерся кончиком носа о ее нос. – Такое постоянство утешает. То, как вы, дряни, поголовно превращаетесь в шлюх, когда вас хорошенько поимеют. Девушка замерла. Помимо приподнятых уголков губ, наводящих на мысль, что она сдерживала слезы, Уинтер казалась стойкой и спокойной. Словно наконец-то поняла… Я здесь, чтобы причинить боль. Глава 20 Дэймон Пять лет назад Выдохнув дым, я сверлил взглядом затылок Эрики Фэйн, пока мы ехали по жилому району за пределами центра города. День выдался длинный, а ночь, скорее всего, выдастся еще длиннее… Меня одновременно взбесило и заинтриговало решение Майкла взять ее с нами на празднование Ночи Дьявола. Проведя столько времени в колледже, вдали от друзей, учившихся в разных городах, я был рад наконец-то вернуться туда, где чувствовал себя счастливым, и вот теперь всем нам придется остерегаться, чтобы не оскорбить его протеже. Но с другой стороны, может, новый отвлекающий фактор, способный помочь выбросить из головы Уинтер и случившееся вчера в душевой – именно то, что мне нужно. Перспектива. Если закрыть глаза, отключить разум и пуститься во все тяжкие, это разорвет мое нутро в клочья, и тогда я больше не смогу ее чувствовать. Тогда у меня получится отпустить Уинтер раньше, чем она узнает. Возможно, через много лет, когда я окончу колледж, а она повзрослеет и уедет от родителей… Нет. Этому не бывать. Уинтер все равно должна будет узнать правду. Кем я на самом деле являлся и что делал с ней на протяжении всего этого времени. Я же хотел, чтобы она никогда не узнала. Ведь я ненормальный. Необходимо положить этому конец. Мне просто нужна замена. Милая, здоровая, белокурая замена, которая была похожа на Уинтер Эшби и пахла не менее приятно. Рика почувствовала, что я на нее пялился, оглянулась через плечо и встретилась со мной взглядом. Я не отвернулся. У нее тоже глаза голубые. Как у Уинтер. Однако, в отличие от нее, Рику я мог ненавидеть и напомнить себе, для чего созданы женщины. Они ровесницы, плюс ко всему. Не уверен, продолжали ли девушки общаться, но вдруг мне удастся представить на месте двойника настоящую Уинтер и перестать думать о ней. Вздернув подбородок, Рика развернулась обратно. Я тихо засмеялся, сделав очередную затяжку. Всегда я заставлял ее нервничать. Мне это даже нравилось. Создавалось впечатление, будто нам предстояло сыграть в более серьезную игру в будущем, однако ни один из нас не знал, в чем она заключалась. Я заметил, что Майкл наблюдал за мной в зеркало заднего вида, и я не очень постарался скрыть свою улыбку. Эй, если он не хотел, чтобы кто-то еще смотрел на его маленькую девку, незачем было брать ее с нами. Одно дело – когда ты хочешь развлечься. Совсем другое – когда делаешь это у нас на глазах. Сегодняшняя ночь принадлежала нам. Рика недостаточно важна, чтобы быть здесь. Он подъехал к дому Эшби и остановился у двух стен с высокими колоннами, украшенными сверху лампами, и закрытыми воротами. Надеюсь, это означало, что родители свалили, а Уинтер была одна. Или, по крайней мере, отец свалил. Во вчерашней ссоре мать что-то сказала по поводу самолета, на который она собиралась попасть утром. Арион уехала по обмену за границу, поэтому кроме Уинтер других людей в доме не должно было остаться. Направившись к двери со стороны Уилла, чтобы выйти из машины, я слез со своего сиденья. – Я ненадолго. – Тако-о-о-о-ой уверенный, – поддел Уилл. – Сними с хорошего ракурса для нас, ладно? Он протянул мне групповой телефон, с помощью которого мы снимали все наши выходки. Забрав его, я вспомнил, что там есть запись с Уинтер, сделанная мной прошлой ночью. Если видео вообще сохранилось. Ведь я уронил мобильник, но он, к счастью, не разбился. Сунув телефон в задний карман, я распахнул дверцу, выскочил из салона и натянул капюшон. – Презерватив не забыл? – поинтересовался Уилл. – Заткнись, твою мать. Захлопнув дверь, я услышал его смех, затем за считаные секунды перелез по дереву через забор – уже не в первый раз так делал. Я спрыгнул на землю и перебежал через лужайку, заметив свет в нескольких окнах – наверное, ее отец включил перед отъездом. Мой взгляд моментально сосредоточился на бальном зале, откуда доносилась музыка. Поняв, что она там, я улыбнулся. Выудив ключ, который мне дала Уинтер, снял с себя толстовку и бросил ее за кусты, потому что она воняла дымом. Я направился к черному входу, максимально тихо открыл дверь, проскользнул в темную кухню и сразу услышал громкую музыку. Она всегда включала ее так громко, как хотела, если была одна дома. Прокравшись по коридору и через фойе, я свернул вправо к открытой двери бального зала. Музыка зазвучала еще громче в помещении с высоким потолком. Мелодия была тоскливая и печальная. Мое сердце начало колотиться сильнее еще до того, как я переступил порог. Она двигалась, будто одержимая или заблудившаяся в грезах. Горло сдавило. Я медленно отошел в сторону, прячась в тени и не отрывая от нее глаз. Певица пропела припев, ударные напоминали пульс. Волосы Уинтер взмывали в воздух, мускулы ног перекатывались и сокращались под плотной тканью лосин. В свете луны, струившемся через окна, сквозь разрезы на спине розовой футболки с длинными рукавами виднелись спортивный лифчик и кожа.