Они сидели бок о бок в детской на выданном Таше тюфяке. Ингранам о столкновении с оборотнем она говорить не стала, но после слов о дурном самочувствии и вида её полотняно-бледного лица гостье без лишних вопросов позволили устроить чаепитие в комнате – что Таша и пыталась сделать, хотя травяной напиток в кружке опасно подкатывал к краю при каждом движении трясущихся пальцев. Тарелка, полная пирожков с клеверовым вареньем, и вовсе осталась нетронутой. – Вы же не думали, что слуги врага достанут меня здесь. Как и я. – Хотя стоило бы, добавила Таша про себя. В конце концов, если неведомый «Л» пригласил Ташу в Пвилл, она обязана была ожидать, что здесь её встретят его подручные. – Не надо себя винить. Шелест фортэньи в коридоре сообщил ей о возвращении Арона ещё прежде, чем в двери провернулась круглая медная ручка. – Они здесь, Арон, – сказала Таша хрипло, едва тот переступил порог. – Наёмники. – Знаю. Я поспешил обратно, как только увидел, что случилось. – Приблизившись, дэй склонился над ней: – Ты в порядке? – Была бы в большем, если бы вы не отходили далеко, – холодно заметил Алексас. – Полагаю, вам задержать того ублюдка не составило бы труда. – Алексас, вам не стоит грызть себя за то, что вы оставили Ташу одну. Но и других грызть, поверьте, не стоит. – Этот оборотень велел передать тебе привет, – смочив чаем пересохшие губы, выговорила Таша. – Он что, знает тебя? Ей не было нужды повторять всё, что она не так давно рассказывала братьям Сэмперам. Поэтому Таша решила, что вправе сразу перейти к вещи, волновавшей её больше остальных. – Таша, они следят за нами. Естественно, они знают, кто твои спутники. – За тем, как Арон выпрямляется, она следила почти пристыженно. Действительно, могла бы и это сообразить сама… – Я больше беспокоюсь, не связан ли наш враг с предложением, которое я сегодня получил. – Что за предложение? Где вы вообще были? – Говорил с племянницей герцога. – Скрестив руки на груди, дэй прислонился спиной к стене. – Она узнала, что я в городе, и через слугу передала приглашение встретиться. Попросила избавить их от призрака. Таша не удивилась, что Алексас уставился на Арона с тем же непониманием, которое ощутила она сама. О том, что в Пвилле расположена усадьба самого герцога Броселианского округа, Таша узнала накануне от невестки Тальрин, помогая той готовить ужин. Герцоги были третьими по важности персонами в королевстве: если наместниками Его Величества были князья, управлявшие провинциями, то наместниками князей были герцоги, правившие округами. И до вчерашнего дня Таша никогда бы не предположила, что свою летнюю резиденцию герцог Броселианский решит построить в таком тихом городке, как Пвилл. «Усадьбу их ещё какой-то прадед нынешнего герцога отгрохал. Род-то у них ого-го какой древний! – охотно ответила Мэл, на пару с Ташей чистя клубни эрсы, которым предстояло превратиться в пюре. – Но Его Светлость, господин Орек Норман, здесь уже третий год живёт постоянно. С женой и племянниками. В юности-то он в Арпагене обосновался, столице провинции нашей, а как предыдущую жену у него убили, перебрался сюда… Угу, убили, свет ей небесный. В то время Его Светлость ещё и герцогом-то не был, герцогствовала сестра его старшая, Валдора. Да только она тоже умерла, и муж её вскоре, а дети сиротками остались, вот Орек и взял над ними опеку. И женился потом второй раз, не так давно, и есть у нас теперь снова и герцог, и герцогиня. А почему он здесь угнездился? Ох, ребятки, это вы не меня спрашивайте…» – Что за призрак? – по заинтересованным интонациям исследователя, скользнувшим в мальчишеском голосе, Таша поняла, что Алексас уступил место брату. – И при чём тут племянница герцога? – На самом деле инициатива исходила от её дяди. Самого герцога. Когда-то я помог его сестре расследовать одно деликатное дело, связанное с расхищением казны. Теперь Ореку сказали, что я в Пвилле, и семья Норманов решила обратиться ко мне за помощью. Только времени на личную встречу у герцога не нашлось, вот он и попросил племянницу объяснить, в чём дело. – Если Арону и не нравилось, что Орек Норман не соизволил сам до него снизойти, он ничем этого не выказал. – Привидение приходит в их особняк каждое полнолуние. Четыре ночи подряд. Служанка заметила его три месяца назад: отражение силуэта в оконном стекле, похожее на сгущённое лунное сияние. Её крик заставил его исчезнуть, но потом девушка услышала в своей голове чей-то шёпот и ощутила жуткую боль в висках. Она заметалась и упала с лестницы, у подножия которой её позже нашли без сознания. К счастью, всё обошлось ушибами. – Призрак пытался проникнуть в её сознание, – авторитетно заявил Джеми. – Занять её тело. – Следующей ночью герцог и его племянник Леогран решили устроить призраку очную ставку. Они тоже видели силуэт, но никаких голосов: вскоре после встречи с ними призрак просто исчез. – На герцоге и его племяннике были кресты? – спросил Джеми, сосредоточенно кусая заусеницы. – Верно. – А служанка крест наверняка не носила. За что и поплатилась. – Встав, мальчишка беспокойно заходил по комнате, заложив руки за спину. – Призраки не любят кристалинский крест. Он концентрирует в себе стихийную живую энергию, противоположную их природе. Служанке ещё повезло, что легко отделалась… Когда такой призрак покидает временное тело, сломленный разум истинного владельца чаще всего уже не вернуть. – Такой призрак? – уточнила Таша. – Задержавшаяся душа. Дух человека, который умер, но по каким-то причинам не смог уйти за грань перерождения и задержался здесь. Зримая стадия развития. Главный признак – видимость исключительно в отражениях и в свете полной луны. Никадоры. Ну, ещё первые дни, пока луна идёт на убыль. И только в это время он может пользоваться своей единственной реальной силой – занимать чужие тела. – И из какой книги ты это зазубрил? – «Слово о неупокоенных», – отрапортовал Джеми, ничуть не смутившись. – На зримой стадии призраки не могут высказать живым, что задержало их на этом свете. Разве что чужими устами. Вот и приходится выкручиваться. – А есть другие стадии? – Конечно. Первая – чувственная. Присутствие духа выдают лишь ощущения и запахи. Вторая – зримая, её я уже описал. На третьей, материальной, призрак обретает узнаваемый облик, способность общаться с живыми и управлять предметами… И что было дальше, святой отец? – Призрак приходил в особняк каждую ночь, пока луна позволяла. Пытался завладеть разумом то одного, то другого слуги. Потом ненадолго исчез, однако в это полнолуние заявился снова. По некоторым причинам Норманам важно, чтобы по особняку как можно скорее можно было снова ходить без страха, но, поскольку далеко не каждый маг может совладать с призраком, герцогу больше не на кого надеяться. – Кроме как на тебя, известного целителя и чудотворца, – закончила Таша. – Разве что в очень узком кругу. – Прямо-таки очень? – Ладно, просто узком. Таша смотрела на Арона. Понимая, что мучившая её дрожь прошла, но легче ей не стало. – Ты тоже думаешь, что это ловушка? Что герцог может быть тем, кто… кто командует кэнами? – Ты имеешь в виду того колдуна? – насторожился Джеми. – Который заколдовал твою сестру? Таша, не ответив, неотрывно всматривалась в светлые глаза под чистым, чуть тронутым морщинами лбом. – Я считал сознание его племянницы. Ничего подозрительного, – откликнулся Арон негромко. Таша смутно помнила, какой была причёска дэя в день их встречи, но её нынешняя взъерошенность точно не слишком подобала служителю Пресветлой. – Им с братом действительно нужна помощь. – Алексас говорит, что если мы подозреваем ловушку, то не стоит играть по вражеским правилам, – вставил Джеми с той послушной монотонной интонацией, с которой часто передают чужие слова. – А я всё же склонен согласиться на предложение. Хотя бы потому, что даже если это имеет отношение к нашему врагу, рано или поздно нам всё равно придётся встретиться с ним лицом к лицу. – Арон успокаивающе вскинул ладонь, осекая Ташины возражения, готовые сорваться с губ. – Не бойся. Сделаем вид, что ничего не подозреваем, и будем настороже. Всё же надеюсь, что это не связано с тобой, и тогда это время пригодится нам, чтобы ты поправилась. Едва ли это займёт дольше нескольких дней. – А даже если он тот самый колдун, то его племянники не подозревают, рядом с каким монстром живут, и тогда мы тем более обязаны помочь им, – это Джеми произнёс куда воодушевлённее, чем всё предыдущее. – Вывести его на чистую воду и открыть им глаза! Снова эти его паладинские замашки, подумала Таша, в которую возможность встречи с кукловодом как раз не вселяла никакого воодушевления. И после визита оборотня больше всего ей хотелось попросить Арона оседлать коней и уже через час оставить Пвилл далеко позади. …нет, Таша. Это трусость. Бежать проще – бежать и надеяться, что однажды, как-нибудь всё закончится, и закончится хорошо. Но, снова убежав, сестре ты никак не поможешь. – Хорошо. – Она тихо отставила почти полную кружку на пол. – Я согласна. Просветлевшее лицо дэя успокоило её лучше, чем что-либо за вечер. В конце концов, это Арон догадался о таинственной игре, в которую её ввязали. И едва ли он стал бы так рваться к чему-то, от чего не сможет их защитить. – Тогда завтра герцог ждёт всех нас к обеду. Вчера призрак опять объявился в особняке. Мы погостим у Норманов, пока не укажем их беспокойному гостю на дверь… вернее, на тот свет. – Призрак должен быть тесно связан с герцогом. Или с его домочадцами. Такие духи не привязаны к дому, они всюду следуют за тем, из-за кого не сумели упокоиться с миром, – сказал Джеми. – Я смогу поговорить с герцогом? – Как только прибудем под его кров. Беседу прервала Кира, пропрыгавшая в детскую на одной ножке и заявившая, что ей пора спать, а «дядю Джеми и святого папу буся зовёт пить вечелний чай» (Джеми вчера пытался было объяснить ей, что надо говорить «святой отец», но попытки ни к чему не привели: Кира только делала большие глаза и спрашивала, почему так, если папу она зовёт папой, а Арон тоже её папа, только святой). Потрепав девочку по голове, дэй пожелал Таше хороших снов и удалился – вместе с Джеми, который заявил, что от чая отказывается, но с удовольствием переберётся на террасу, где его ждёт тюфяк. Таша с Кирой остались вдвоём, и то ненадолго: девочка задремала быстро, как котёнок, едва переоделась в ночную рубашку и легла на кровать. Таша много раз наблюдала, как точно так же засыпает Лив – только что бегала и играла, а в следующий момент уже посапывает, подложив тонкие руки под голову… Таша сидела на тюфяке поверх одеяла, глядя, как мерцает на тумбочке цветная лампадка, пока среди наступившей в доме тишине кто-то на кухне с мелодичным позвякиванием размешивал чай. Всё закончится здесь, в Пвилле. Уже скоро. Она не знала, почему, но почему-то понимала это совершенно отчётливо. И близость развязки не могла не вселять в неё страх. Если она встретится с кукловодом и проиграет, то убьёт не только себя. – …славные у тебя дети, – слух оборотня невольно выцепил из тишины голос Тальрин, решившей разделить вечерний чай с запоздавшим гостем. – Смотрю, ты к ним очень привязан. Особенно к Таше. – Она ведь моя дочь. – Арон звякнул о стол опущенной чашкой. – У тебя тоже замечательная семья. – Да. Замечательная. Иногда только мне жаль, что они не оборотни. – Зато они избавлены от того, с чем пришлось столкнуться тебе. Люди – неплохие существа. – Бесспорно. Но однажды я их потеряю. – И будешь жить дальше. Помнить счастливую жизнь, которую провела с ними, и воспитывать уже правнуков. – Не умею я выбирать тех, кого любить. Не умела и не умею. – Хозяйка дома отозвалась не сразу, и слова её приправил невесёлый смешок. – Живу уже в два раза дольше того, с кем когда-то шла к алтарю. Двадцать лет – вдовой. А ведь по нашим меркам цветущий возраст… И как твои дети к тебе попали? – Встретились во время странствий. – Давно ты взял их под крыло? – Достаточно. – Скрытен, как всегда. – Чьи-то пальцы, пробежавшиеся по столу, выбили из дерева досадливую дробь. – Я думала, когда-нибудь ты будешь мне доверять. – Я доверяю. – Не так, как мне хотелось бы. – Наши желания не всегда соизмеримы с возможностями. Тихий перестук оборвался. – Твоя логика невыносима. Ты можешь хоть раз поступить так, как велит тебе сердце? – Я поступаю так изо дня в день.