Ни разу не видела столько перепуганных преподавателей одновременно. Они косились то на розу, то на меня, то на кастрюльку с зельем, то, почему-то, на входную дверь и даже на приоткрытое окно. Первым отмер крестный. - Мари. - Артур развернулся к моей наставнице. - Ночью были посетители? - Нет, - решительно мотнула головой госпожа Пламберри. - А если подумать? - кустистая бровь поехала вверх. - Я бы очень хотел знать, кому обязан жизнью своей крестницы. В чудо я верить как-то не склонен. - Артур! - нахохлилась наставница, ткнув руки в бока. - Во-первых, это личное дело Анны. Во-вторых, если говорю, что никого не видела - значит, так и есть. Но я выходила ненадолго к Ксении - успокоить нервы. Полчаса. Ну, может, час. Дверь намеренно не запирала. - Намеренно? - Да, Артур, намеренно! - рявкнула Мари. - Ты всех мальчиков запугал, когда выстроил их шеренгой перед медпунктом! Понятное дело, они стеснялись и боялись вызвать твой гнев. Я очень надеялась, что кто-нибудь из них вернется. И попробует помочь кому-то из девочек. Не только Анне. И вот. - И вот... - задумчиво пробормотал ректор и в упор посмотрел на меня. - У моей крестницы есть личная жизнь, а я узнаю об этом последний - вместе со всей Академией. Мда. Их перепалка отдавалась молоточками в висках. Я снова глянула на розу. На спящих постанывающих девочек. На Карамзину. Вспомнились слова Вани Караваева о том, что Рашель стоит признать свои чувства. И я с воем отчаяния откинулась на подушку. - Ани, что с тобой? - вмиг утратив обвиняющий тон, Артур подошел ко мне. - Где болит? - Везде! - прошептала я, чувствую, как по вискам покатились горячие слезы. - За что она так со мной? За что? Что я ей, черт возьми, сделала?! - Кто, Ани? - крестный сжал мою руку. - Она! - Я думал, это был Он, - недоуменно глядел Артур. - Мальчишка Караваев все признал. Как только Малый Совет соберется в полном составе, он будет исключен за намеренные действия, несущие в себе угрозу жизни. - Нет, нет. Это всегда Она. Все время только Она. Шмыгнув напоследок носом (наплакаться я еще успею, когда останусь в одиночестве), я снова присела на кровати. Крестный сжимал мою ладонь, и это тепло постепенно возвращало к жизни. Ничего непоправимого не случилось. Все живы, зелье варится. Надо успокоиться и во всем разобраться. Поток умных мыслей прервал рыжий ураган, влетевший в больничное с оголтелым хлопком двери. Он пронесся к кушетке, оттеснил ректора, повис на моей шее, опрокинул обратно на подушку и примял собой. В Джен было веса не больше пятидесяти килограмм, но я все равно охнула от неожиданности. А она уже вовсю смешивала свои слезы с моими, размазывая их по нашим лицам. - Живая. Живая. Черт, Ани! Я шла по коридору и не поверила, что слышу твой голос. Так боялась заходить! - торопливо шептала подруга в мое ухо, и я стала успокаивающе гладить ее по волосам. - Сколько я тут лежу, Джен? - тихонько спросила я на ухо. - Вечером было бы три дня. Зелью еще несколько часов вариться. Тролль меня укуси! - Тогда почему меня все уже хоронили? - продолжила шепотом допытываться я. - Оно же почти готово. Всего-то несколько часов. - По прогнозам Мари ты бы не дотянула даже до рассвета, - хрипло булькнула Джен и снова принялась увлажнять мой воротник. - Почему у тебя все не так, как у других, а? Как у нормальных, Ани?! Лежала бы себе и стонала тихонько. Нет, помирать задумала! Да как же так? Рашель в порядке, и Влада, и Рози. Улыбаются себе в подушки и кого-то зовут. И на лекции Карамзиной точно было что-то про пять дней! - Все в порядке. А ты - нет, - прочитав мои мысли, возмущенно заявила рыжая язва. -Видимо, у тебя какой-то «особый случай». - Постой, Джен, я что, тоже так... кхм... вопила? Нет-нет-нет, только не это! Я же не могла звать его на все больничное отделение? - Если бы. Ты молчала. И горела изнутри, - подруга взяла с тумбочки температурный лист и протянула его мне. - Вот, смотри. Никто не знает, почему она у тебя так подскочила. И росла. И не сбивалась. Беглого взгляда на цифры хватило, чтобы понять - да, с таким графиком роста до утра бы не дотянула. Я попросту кипела изнутри. - Госпожа Пламберри говорит, это потому, что организм истощен. С тобой столько всего происходило в последние месяцы, - неуверенно бормотала Джен и загадочно протянула: -Знала бы ты, что вчера устроил твой крестный. - Что он устроил? - предчувствуя очередную порцию вгоняющих в краску подробностей, спросила я и уставилась на Артура. Тот пожал плечами - мол, а что мне еще оставалось? - Ректор - ну, прямо как отец Вероники Санчес, - собрал всех твоих знакомых парней и заставил тебя целовать. Я потрясла головой. Да нет, послышалось. Быть не может, чтобы меня вечером перецеловала вся Академия. Я невольно потерла губы. Да нет же! - Ты у нас вроде музейного экспоната была. Нескончаемый поток туристов. Я делала ставки на Энди Макферсона. А Дорохов, кстати, гад! Он отказался тебя целовать. Просто посидел рядом, гладя по волосам. Я его чуть не убила! Думала, что краснее стать я уже не смогу? Ошибалась. Господи, какой позор. У меня был четкий, но трудновыполнимый план. Провалиться в дыру в полу и исчезнуть с границ мироздания. Но тут в дверном проеме показалась лохматая голова рыжеволосого парня. Арсений Бероев перетянул внимание на себя. Он переминался с ноги на ногу и молчал. Но уходить не спешил, значит, дверью не ошибся. - Ты к Владе? - прохрипела, глядя в потерянные глаза долговязого шестикурсника. - Ага. Считаешь, глупость? - он почесал рыжую копну. - Я рад, что ты очнулась, Ани. Вчера был бедлам. Кажется, он мечтал провалиться под землю ничуть не меньше, чем я. И из-за этого вызывал во мне особенную симпатию. - Господин Бероев, вы хотели. кхм. кого-то. - Карамзина запнулась. Пожалуй, еще никогда в жизни она не задавала студентам подобных вопросов. - Поцеловать? Арсений топтался на месте и смотрел на Владиславу с беспокойством. - Не уверен, что это поможет... Но я обязан попробовать, если это спасет ей жизнь. Вдруг снадобье не подействует или не успеет приготовиться? Ани вон чуть не. того. Я снова закашлялась, мечтая спрятаться от этого позора хотя бы под одеялом с головой. - Ну так целуйте, что стоите. Только не рассчитывайте, что мы отвернемся, - на лице Карамзиной вспыхнул румянец. - Я ни разу не видела пробуждение от «Спящей красавицы». А возлюбленный мисс Дэлориан не позволил нам насладиться этим зрелищем. Тонна унижения свалилась на меня в один миг. Я закрыла глаза ладонями и, в дополнение к этому, зажмурилась посильнее. Очень хотелось уснуть обратно и никогда не просыпаться. Ну почему, когда так надо, чтобы тебя сожрал тролль, его как на зло нет на горизонте? Как же стыдно. Сквозь сплетенные пальцы я видела, как Арсений, путаясь в собственных ногах, подошел к кушетке, на которой стонала Влада. Ему понадобилась пара минут, чтобы собрать всю решимость в кулак. Пикантность и волнительность ситуации была понятна абсолютно всем. Если сработает - обратного хода уже не будет. Если не подействует, у него разобьется сердце. Парень громко выдохнул, наклонился к Владе и аккуратно прикоснулся к губам. Затем отлепился от подруги и выпрямился, в нерешительности поглядывая на ее лицо. Все замерли в предвкушении. Интересно, и сколько ждать эффекта? Вдруг Влада шумно втянула воздух, открыла глаза и села на кушетке. - Привет, Сеня, - просто сказала девушка. - Знаешь, а ты мне снился. Я летела вверх, а ты схватил меня за ногу и не отпустил. Арсений крепко-крепко прижал ее голову к своей груди, стал гладить по волосам и что-то шептать в самое ухо. Джен сентиментально разрыдалась, порывисто схватила меня за руки и заглянула прямо в глаза. - Как жаль. Как жаль, что ты всего этого не помнишь! Как это вообще возможно? -Дженни умудрялась сердиться и умиляться одновременно. - Ты даже не знаешь, кто тебя поцеловал. Разве это справедливо? Я пыталась подавить непрошенную улыбку, но та все равно выплыла на заплаканное и раскрасневшееся лицо. Я утешительно погладила подругу по рыжей копне. - Знаешь, Джен, иногда мне кажется, что профессор Карпов прав, и у тебя действительно одна извилина. И та между ушами. *** Мне нужно было время, чтобы осмыслить произошедшее. События сменялись так быстро, что «желе» не успевало их фиксировать. Пробуждение в больничном, ошарашенные лица преподавателей, стонущие соседки, роза в стеклянном куполе. Температурный лист с бешеными скачками, «Музейный экспонат», Арсений Бероев, целующий Владу. Мари соврала крестному - ночью у меня был посетитель. Не мог же он мне присниться? Или все-таки мог, и очнулась я по какой-то другой причине? Если уж быть «особым случаем», не поддающимся научному объяснению, то во всем. Судя по словам Артура, Демона нет в Академии - именно поэтому Ваня до сих пор не исключен. Тогда кто меня поцеловал? И целовал ли вообще? Нет-нет, губы помнили прикосновение. И ладонь в волосах, и мерно вздымающуюся грудь под щекой. И властное «Спи», после которого мысли закружились и ухнули в черноту. Но где же он тогда? И что думает обо всем этом позорном кошмаре? Я даже за поведение в клубе извиниться не успела, а уже попала в очередную неловкую ситуацию. Сколько еще их накопится к нашей встрече? Все-таки надо найти тролля и предложить ему себя в качестве ужина. Дверь с привычным грохотом отворилась, в проеме показалась юношеская фигура. За копной Джен, загораживавшей мне обзор, я не сразу разглядела Елисея. - Если ты пришел исполнить свой дружеский долг и все-таки облобызать «музейный экспонат», то ты опоздал, - хихикнула я, глядя в обомлевшее лицо аристократа. Дорохов нагло отодвинул Джен, уселся на кровать, молча сгреб меня в охапку и взгромоздил себе на колени. А потом холодными губами прилип к моему лбу. Тоже молча. У крестного от такого вопиющего самоуправства отвалилась челюсть, и багрянец поплыл на морщинистое лицо. - Я грязная, Дорохов... - не слишком уверенно отстранилась от парня, но он тут же притянул обратно. - Знаю. У тебя даже мысли грязные, шалунья. Будь они почище, лежала бы сейчас со всеми и не доводила друзей до седых волос, - судя по голосу, он злился, и очень. Будто я виновата, что у меня все не как у людей. - Я волновался. - Ты отказался меня поцеловать, - проворчала в ответ. С ним было хорошо. Тепло, уютно и знакомо. Я подняла голову и с упоением окунулась в прозрачные, цвета талого снега глаза. - Рыжая мелочь успела нажаловаться? Зачем лишний раз себя расстраивать? -философски заметил парень. - Мог хотя бы попытаться. - А вдруг бы сработало? Пришлось бы жениться на тебе. Я к такому пока не готов, сеньорита, - задиристо подмигнул парень. - Кроме шуток. И если бы с тобой что-то случилось.