- Вот как. А если так? Похож?! Ммм? Демон чуть заторможено убрал вторую руку с моего плеча. Потревоженная бретелька предательски соскользнула до самого локтя, утянув за собой львиную долю шелкового лифа. - Ах! Что вы... Замерзнуть я не успела: внезапно обнажившийся. кхм. «участок тела» тут же накрыла горячая лапа и сладко сжала. Пока я удивленно ахала и хлопала ресницами - показалось, может? - Карпов успел хищно впиться в мою шею и вытряхнуть остатки сознания из головы. Нет. Не показалось. - К троллям все. - прошептало чудовище и сгребло меня в охапку. Череда быстрых, жадных поцелуев, проскользивших по плечу к шее, хриплый, побежденный стон в ухо - и я сама подалась вперед. К монстру, секунду назад собиравшемуся меня, ни много ни мало, придушить. Демон стиснул спутавшиеся волосы у затылка, сжал в кулаке, чуть не вырвав половину, и рывком притянул меня еще ближе. Нашел требовательными губами ухо, яростно прикусил, разогнав ток по венам. Дикарь! - Вы спятили? - прошептала в его шею, вмиг покрывшуюся мурашками от моего дыхания. Я без претензий. Я просто уточнить. - Да. Жадно, нетерпеливо Демон поймал зубами мою нижнюю губу, прекращая глупый, никому не нужный разговор. Остро, почти больно, но так волнующе. Нагло вторгся в рот, намекая, что теперь он тут хозяин и сам решит, когда я смогу сделать вдох. Каждым уверенным движением он требовал подчинения. Полной, сиюминутной капитуляции «упрямой мисс». Ожидал доверия и ответа на грубую, торопливую ласку. И я подчинялась, доверяла и отвечала, пока спустя бесчисленное множество секунд кислорода, как на зло, стало не хватать. Он резко оторвался, и я судорожно вдохнула, чувствуя себя рыбкой, по дурости выпрыгнувшей из уютного аквариума в мечтах о свободе. Без Демона было холодно, и я, надышавшись всласть, сама потянулась к нему, нашла его губы и прижалась так тесно, как только было возможно. Обвила шею руками, запутала пальцы в жестких волосах, добровольно увязая в этой чувственной, мучительной сети. Будем считать, что у нас коллективное помрачение рассудка. Я читала в «Лекарском Вестнике» Мари, такое существует. Честно. Я тонула в пряных, отрывистых поцелуях, перемежавшихся с самыми настоящими укусами. Вскрикивала возмущенно, но тут же льнула к нему снова, выгибаясь голодной до ласки кошкой. Ловила его дыхание и волнующие хрипы. Вздрагивала от резких, суетливых прикосновений. Сходила с ума от осознания, что он не в состоянии насытиться. Хочет большего. Всю меня, от ушей до пяток. - Анна... Девочка... - хрипел Демон в растерзанное ухо, сминая ладонями все, до чего мог добраться. - Заноза. Как же ты меня мучаешь. Кожа на моих губах, щеках и шее уже горела, стертая отросшей щетиной и измученная наглыми зубами, пытавшимися меня проучить. Он еще злился. Окончательно почерневшие глаза бешено посверкивали в опасной близости от меня. От него пахло ревностью и горькой полынью, жар кожи опалял ладони. Рыкнув зверем, Андрей оторвался от шеи - но лишь затем, чтобы припасть алчущими губами к другой части тела, изрядно измятой и взволнованной. Вскрикнув от яркости ощущений, я сжала обеими ладонями его затылок. Ох, черт. Действительно, сумасшествие. Чем именно его так заинтересовала самая обычная, ничем особо не примечательная девичья грудь, Демон разъяснять не стал. Но всем своим видом показывал, что добровольно он свою добычу не выпустит. Не в ближайшие минуты уж точно. И как-то очень быстро - почти в ту же секунду, - ему удалось убедить меня, что оказывать сопротивление не только бесполезно, но и крайне невыгодно. Глупо прямо-таки. Потому что тело окунулось в лаву. Забурлило изнутри, закипело. Наглые прикосновения рассылали сладкие импульсы к кончикам пальцев и позвонкам. Заставляли выгибаться дугой, стремиться ему навстречу, требовать новых ласк. Уже не сдерживаясь, я охала, всхлипывала и закусывала губу, всеми силами стараясь не расшуметься. Скребла ногтями его плечи, чуть не падая на дрожащих ногах. Это было в высшей мере непристойно. И чертовски здорово. Карусель мыслей проносилась в голове на таких космических скоростях, что я даже краснеть не успевала. Потом. Завтра... Жаркие ладони стиснули дрожащие бедра и бесстыжим образом вжали меня в тело напротив. Да так крепко, что стало ясно: след от пряжки на его ремне наутро превратится в живописный синяк. Его сердце колотилось так бешено, что я слышала его животом. Мой демон. Мой. Никому не отдам. Осмелев, я стряхнула с плеча оставшуюся бретельку, показывая, что у меня имеется и вторая, требующая пристального демонического внимания. Простонав раненым зверем, Карпов, тем не менее, послушно внял робкому намеку. Ткань сорочки затрещала под его грубоватыми, настойчивыми пальцами, отмечавшимися то на спине, то гораздо ниже. Мы дышали так шумно, что наверняка даже Эйвери, ночевавший на первом этаже, услышал. Почему я думаю об Эйвери? Причем тут Эйвери? К черту Эйвери! Всех к черту, кроме одного слетевшего с катушек Демона. Как же это все... ох! Карпов оторвался от меня на секунду, окатив мутным взглядом и поглядев куда-то сквозь стену. В направлении своего кабинета. Прислонился горячим лбом к моему ледяному, безуспешно восстанавливая дыхание. - Ладно, мисс Дэлориан, вы правы, - с каким-то отчаянно-виноватым видом, тяжело и рвано дыша, будто полночи разгружал вагоны, прохрипел Демон. - Паршиво я себя контролирую. Недюжинным усилием воли он вернул одну руку мне на талию. Другой пригладил мои растрепавшиеся волосы, прижался губами к виску и замер. - Андрей. Я перехватила его за запястье, на позволяя убрать горячую руку с сорочки. - В-влад-димирович. - неуверенно, еле слышно прошептал мне висок Демон. - В-влад-димирович, - хрипло согласилась я и сильнее стиснула его запястье, прожигавшее алый шелк. Почти уверена, что он тоже представлял, насколько гармонично смотрелась бы моя красная сорочка на его черных простынях. - Идите спать. Пожалуйста. С судорожным вдохом он высвободил руку, натянул бретельки обратно, вернул халат на мои плечи и поплотнее запахнул, завязав пояс аж на два узла. Красноречиво. - Я вас очень прошу. - Ладно, - прошептала я, протиснулась за дверь и на ватных ногах, по стеночке, поплелась в сторону лестницы. Не помню, как дошла до спальни. В голове стоял такой гул, будто меня не меньше часа крутило в центрифуге, готовящей космонавтов. Ноги и руки существовали отдельно от измятого, зацелованного тела, по которому от одних воспоминаний снова начинали скакать мурашки. Будем считать, что День Святого Валентина у меня все-таки удался. Глава 13. Перекресток Судьбы Наглый солнечный луч терзал левое веко, заставляя его приоткрыться. Но я отважно сопротивлялась. Все тело затекло, и я медленно перевернулась на спину. Ох, черт. Вот это было зря. Господи, сколько же на мне синяков? Судя по ощущениях, не меньше тысячи. Или просто один большой, сконцентрировавшийся сильно ниже поясницы. Щеки будто наждачной бумагой стерло, кожа на шее саднила. Я облизнула губы и поморщилась: те потрескались и распухли. И венцом всему - стойкое, не покидающее чувство, будто по мне проехался каток. Нетерпеливый, страстный, жадный, кусачий... Чудовищно притягательный и сумасшедший до кончиков жестких волос. Ох, нет, этот поцелуй не имел ничего общего с тем, щемяще-нежным, трепетным, ласковым, случившимся в холодном заброшенном доме. Было в нем что-то животное, дикое. Злость. Ревность. Сумасшедшее желание быть. Душащее отчаяние от невозможности обладать. От одних воспоминаний в животе скручивался тугой болезненный узел. И до исступления хотелось вернуться в преподавательскую ванную и снова оказаться прижатой к той двери. Чертов Демон. О боги! Дополнительное занятие! Вечером! Да как же я ему в глаза смотреть буду? Тут «взрывом мозга» не отделаемся. Как бы всю академию не спалить к морфовой бабушке. С другой стороны, спальня там совсем недалеко. Буквально в паре шагов от зельеварительного стола. Промежуточный экзамен по снадобьям, конечно, штука важная, но. Лично я бы не отказалась продолжить начатое. Меня ведь много чему надо обучать. кхм. дополнительно. Я виновато глянула на Аврору, стыдясь собственных мыслей. Судя по пестрым, солнечным бликам, весело скачущим по кровати, утро началось давно. И завтрак я прозевала. Остается лишь мечтать, что на кухне остались хоть какие-то запасы. Я поплелась в уборную. Хвала Судьбе, кроме меня никто не проспал, и я смогла с толком и расстановкой оглядеть «место происшествия». Ох, вашу же троллью матушку. С таким помятым лицом, взлохмаченной шевелюрой, лихорадочно-красными щеками и опухшими губами лучше из спальни вовсе не выходить. Тело не просто хранило память о преступлении, но и предоставляло наглядные доказательства. На животе причудливым узором отпечаталась металлическая пряжка. На шее обнаружился нестройный ряд красноречивых кровоподтеков. А на ту живопись, что сильно ниже поясницы, никакой «Золотой Эссенции» не хватит. Кое-как приняв душ, я вернулась в спальню и завалилась обратно на кровать. Предусмотрительно на живот. И пролежала бы так еще час или два, но. Беда в том, что я была зверски голодной. С тумбочки на меня смотрела пурпурная роза. Теперь она казалась покрытой золотой пыльцой - так искрились на солнце бархатные лепестки. Странно, что без воды не завяла. Но, может, девочки заклинание увлажняющее накинули. Натянув выглаженное форменное платье из тонкой серой шерсти, я почувствовала себя на его фоне еще более помятой. Разительный контраст. Мадам Буше предпочла бы быть съеденной троллем, чем выйти из спальни в таком виде. Спуск тоже дался нелегко - ныла каждая мышца. Стараясь громко не охать, я кое-как добралась до фойе. Дверь в трапезный зал была еще открыта, и я издала тихий стон облегчения - меня накормят. Перед глазами всю дорогу маячила мечта - тарелка жареного бекона, глазунья и стопочка оладий с медом. Еще чуть-чуть, и она станет явью... Войти не успела - навстречу мне вышла черная тень, на поверку оказавшаяся Андреем. Хотя нет, не Андреем. Строгим и уважаемым профессором Карповым. Настолько начищенным, выбритым и выглаженным он был. И как только умудряется! И все же, несмотря на внешний лоск, вид у Демона был какой-то болезненно-серый, пасмурный. Опять отравления? Или что-то в рукописях нашел? Или, что еще хуже, его пожирает чувство вины за вчерашнее? Так вот это зря, я совсем не в обиде.