Глава 2 По тому, как Нику проводили в ее комнату, у девушки появилось твердое убеждение, что она, все же, пленница. Скорее уж — отконвоировали! Здоровенный детина с электромагнитным пистолетом-пулеметом, висящим на ремне, на плече. Когда дверь закрылась, блондинка попыталась открыть ее, утопив кнопку на панели управления, но та лишь мигала красной лампочкой. Открываться дверь не желала. Как есть — пленница. В секретной лаборатории под тоннами морской воды. Сделав несколько глубоких вздохов Одинцова немного успокоилась и обследовала свою темницу. Стол со стулом, кровать, шкаф, тумбочка, душевая. Даже синтезатор, но, конечно, с сильно урезанными возможностями. И без единого окна. Лишь световая панель на потолке. Но ничего так, чистенько. Жить можно. Раздевшись, философ легла в постель — в пустой комнате все равно нечем было заняться. Но, повалявшись немного, поворочавшись с боку на бок, поняла, что не сможет уснуть. Слишком много мыслей роилось в голове. Тогда девушка приняла в душ и синтезировала себе бутылку вина, на этот раз выбрав Каберне Совиньон, и добавила немного сыра. Однако штопор, или, даже, карандаш или отвертку, 3D-принтер печатать отказывался. Сломав ноготь, Ника смогла вдавить пальцем пробку в бутылку, и выпила ее целиком, прямо из горлышка, забравшись на кровать с ногами. На мозг навалилась приятная тяжесть и вскоре девушка ушла в мир грез. Спалось на удивление хорошо. Когда Нику разбудили — она чувствовала себя свежей и отдохнувшей, как новорожденная. Смущал только научный сотрудник, пришедший разбудить блондинку. В черной униформе, с пистолетом-пулеметом на плече, бесстыдно уставившийся на прелести девушки, обнаженные сползшим в ноги одеялом. Другой, не вчерашний. Одинцова не была стеснительной. Да и глупо было скрывать свое потрясающее тело, на которое она тратила столько времени в тренажерном зале. Сладко потянувшись, заставив мужчину скрипнуть зубами, блондинка попросила подождать его в коридоре. — Будто я еще чего-то не видел, — пробурчал охранник. Впрочем, помещение покинул. Приняв душ, Ника синтезировала себе чашку кофе с круассаном, и, завтракая, философ окончательно сформулировала свое решение. Отказаться. Пусть этот бородатый гном ищет себе других подопытных кроликов. Она такая единственная. И такой предпочитала оставаться. С сожалением посмотрев на пятна от вина на своей блузке, девушка оделась и нажала на кнопку панели. Теперь дверь с тихим шелестом отползла в сторону. — Я не слишком долго? — поинтересовалась блондинка, на ходу застегивая блузку. — В самый раз, — усмехнулся охранник, вынимая руку из кармана брюк. — Пойдем. Одинцова не слишком хорошо помнила вчерашний путь по туннелям комплекса, но у нее появилась уверенность, что сейчас они идут куда-то не туда. — А мы куда? — обеспокоенно спросила девушка. — К Павлову. — Мы точно не заблудились? — Вчера вы были в кабинете, сегодня — в лабораторию. Блондинка в ответ лишь пожала плечами. Олег говорил, что не поздно отказаться до самого начала Эксперимента, так что какая разница? — Вам сюда, — произнес человек в униформе, указав на дверь. Философ решительно вошла в проем… но за ним был второй коридор! Который сразу уходил в сторону. Повернув за угол, Ника увидела стол, за которым сидел Олег. Доктор меланхолично размешивал кофе, раздражающе звякая ложечкой по чашке, следя за гостьей одними глазами. Встряхнув волосами, расправив плечи и выставив веред грудь, девушка зашагала к ученому, подбирая слова, дабы оформить отказ от участия в чужих научных играх в как можно более жесткой форме. Через пару шагов она заметила, что в комнату вошел еще кто-то. Одинцова повернулась, однако это было всего лишь зеркало… хотя… — Не может быть! — одновременно сказали две абсолютно одинаковых Ники, глядя друг на друга. Это — точно не зеркальное отображение! Хотя бы потому, что у самой блондинки пятна от вина остались на правой стороне блузки, соответственно у отражения пятна должны быть на левой… но они тоже были на правой стороне! Как и родинка в уголке губ, которая оказалась на неправильной стороне. Неправильной — если говорить о зеркале. Но, если говорить о самой девушке, как о двойнике — то как раз на правильной! — Я вчера немного соврал, — признался Павлов. — Эксперимент мы провели ночью, пока вы спали… и сейчас — даже я не знаю, кто из вас копия, а кто — оригинал. Зато могу сказать, что копия уверена, что она и есть оригинал! И ведет себя точно так же! Смотрите! Компьютер, включи запись Э-14/27. Вспыхнул экран, поделенный на две части. Поначалу казалось, что это — одна и та же душевая. Две девушки нежились в теплых струях воды, абсолютно синхронно гладя руками свое тело. После — так же, как в синхронном плавании, вытерлись полотенцем. — Озабоченный ублюдок! — прошипели философы. Картинка сменилась. Теперь экран показывал комнату. Две Ники пили кофе, похрустывая круассаном. По-прежнему казалось, что это одна и та же Одинцова, только зачем-то запись запустили два раза. — И что? Что это доказывает? — ехидно спросили блондинки. — Пока — ничего… но если мы посмотрим начало… компьютер, запись Э-14/26. На дисплее была все та же комната, но теперь Одинцова спала, сладко посапывая. Обнаженная грудь со следами от бикини одинаково подымалась и опускалась на каждой из картинок. Но вот дверь открылась и в комнату вошли охранники. Разные! Разные сотрудники на разных половинах экрана! — Это — разные комнаты, — пояснил Олег. — Поразительно, но копия и оригинал в идентичных условиях ведут себя абсолютно идентично! Вы бы знали, сколько усилий пришлось приложить, чтобы воссоздать две абсолютно одинаковые комнаты, продублировать обстановку до миллиметра! — Больной ублюдок! — выкрикнули девушки. — Да я тебя по судам затаскаю! — Это вряд ли, — зевнул Павлов. — Не забывайте, что вы, мои сладкие девочки, находитесь на абсолютно секретной станции, в полутора километрах под водой. Если я захочу — вы тут обе навсегда останетесь! — Ты не посмеешь! — снова дуэтом. — Нет, конечно, есть альтернатива, — доктор достал из кармана халата крошечный дерринджер. — Я застрелю одну из вас, а вторая может катиться на все четыре стороны. Вернее, в одну сторону — наверх. И я напомню — я все еще не знаю, кто из вас дубль, а кто — оригинал. Так что стрелять буду наугад. И это… вы бы отошли подальше друг от друга. А то стрелок из меня хреновый… Обе Ники замолчали. Они мыслили абсолютно одинаково, и у обеих не было сомнений в том, что этот безумный ученый в самом деле, не моргнув глазом, застрелит любую из них. И выйдет сухим из воды! Ведь там, на поверхности, попытаться что-то доказать… да кто поверит в такой бред, даже с уликами? Без улик — тем более. И Одинцова, обе, как одна, понимали, что забрать тело, чтобы представить доказательства, никто не разрешит. Да и… как-то жутковато было представлять саму себя мертвой. Пусть и не саму, а только копию. Копию, абсолютно идентичную. — Чего притихли? — нахмурился Олег, играясь с бластером. — Хотите сами выбрать, кого из вас прикончить? — Нет, — хором ответили девушки. — О, чувствую, вам начинает нравиться Эксперимент! Желаете присесть? — Вина не помешало бы, — произнесли подопытные. — Это всегда пожалуйста, у меня же бездонные закрома, — засмеялся доктор собственной шутке и повернулся к синтезатору. В этот момент обе блондинки синхронно прыгнули на ученого и каждая старалась выхватить пистолет. Изобретатель не особенно и сопротивлялся — Одинцовы сами вполне успешно мешали друг другу. Но дерринджер был всего один и вскоре он оказался в руке у единственной Ники. — Все, маньяк чертов, хана тебе! — радостно воскликнула одна девушка. — Выпусти нас отсюда, иначе она тебе башку снесет! — заявила вторая. — Господи, как хорошо, что вы рассинхронизировались, — облегченно вздохнул Павлов. — А то у меня от вашего дуэта уже крыша съезжать начала. — У меня — тоже, — согласилась та, что держала пистолет. Видимо, оружие в руке, придавало ей уверенности и блондинка чувствовала свое превосходство. — И у меня! — поспешно добавила вторая. — Давайте, для простоты, тебя я буду называть Ника, — Олег ткнул пальцем в подопытную с пистолетом. — А тебя — Вика. — То есть, оригинал — я? — улыбнулась Ника. — Понятия не имею, — пожал плечами Олег. — Я же говорил — что я и сразу не знал, а если б и знал — пока вы меня мутузили — совсем запутался. — Слушай, дедуля, я с тобой не шучу, — покачала головой Вика. — Я… то есть — она, в тебе в самом деле сейчас дырок наделает, если ты нас не выпустишь. — Не может быть, какой кошмар, — равнодушно произнес ученый. — Не наделает. Там патронов нету. Ника недоверчиво перевернула дерринджер и откинула блок стволов. Патронники и в самом деле были пусты. Всхлипнув, девушка выронила оружие, брякнувшееся об пол, вздрогнула от звука удара… и разрыдалась. Адреналиновый всплеск прошел и теперь Одинцова, измотанная переживаниями за последние пять минут, зато в таких объемах, как никогда в жизни… до сего момента — точно. А, скорее всего, и после — тоже. Одинцова села прямо на пол, отдавшись эмоциям. — Тихо-тихо, — обняла ее за плечи Вика. — Все будет хорошо. — Так, ради любопытства… как вы собирались выйти наружу? Я промолчу уже про охранников внутри комплекса, так еще и между вами и поверхностью — два КПП! Один — внизу, у подъемника, второй — сверху, на платформе! Это же секретный, военный, правительственный, да еще и научный объект! Тут вам не хухры-мухры, знаете ли… — Бессердечное чудовище! — процедила сквозь зубы блондинка. Внезапно девушка поняла, что обнимает саму себя. Не сестру, даже близняшку, а именно саму себя! Свою точную копию! Абсолютно идентичную оригиналу! Или, может быть, наоборот — именно она и есть реплика? Действующий макет человека. И тоже всхлипнула. Стало очень погано от осознания, что вполне возможно еще вчера Ники не было вообще. Была другая — настоящая. Та, которую она сейчас обнимает. А у самой не было ни папы, ни мамы, ни друзей, ни ученых степеней. Даже любимая кукла Ксюша в далеком детстве была вовсе не у нее, а у другой Одинцовой. А все ее воспоминания — не более, чем обман. — Кто я? — спросила блондинка, глядя сквозь слезы на Олега. — Девочка, я не шутил. Я в самом деле не знаю. Честно, — заверил изобретатель. Теперь у доктора оказались сразу две плачущих девушки. Он многое пережил. И войну с пришельцами. И исход в новую звездную систему. И голод, который совсем не тетка. Собственно, во многом по этой причине ученый и начал работу над телепортерами, они же синтезаторы и 3D-принтеры. Душа Павлова, конечно, огрубела. Если у человека вообще существовал сей мифический орган. Но чего он не мог выносить, от чего таял — это женские слезы. Впрочем, как и любой настоящий мужчина. — Тихо, тихо, девочки, успокойтесь, — произнес Олег ласковым тоном. — Думаю, нам лучше переместиться в более удобное место. Подойдя к стене, доктор утопил клавишу консоли и искусно замаскированная под стену дверь распахнулась, откатившись в сторону, открывая путь в кабинет ученого. Да-да, все это время они находились в полушаге от офиса Павлова, если по прямой, но с противоположной стороны станции, если идти по коридорам.