— А ты? — Я скатился назад, на межэтажную площадку, да я и поднялся невысоко, несколько ступенек; и тот, первый, меня заслонил от очереди; тот, второй и впулил-то в стену и в окно… Ну, я по лестнице ещё вниз прыгнул, снова с нагана шарахнул. Он — из автомата, тоже неприцельно. Я ещё ТТ-шник выхватил, и стал мочить… ну, в ту сторону просто, не кидаться же на автоматы! А они — типа в мою сторону, но тоже боялись подставляться. Ну и… Вот так вот, пожгли бестолку — и они в квартиру, где проход. Ну я и замер, — думаю, их сейчас как Ибрагима… Тут ты прибежал. Помолчали. Сергей добавил: — Эта… Впечатление, что хреновые они вояки, — суматошно палили, не глядя. Хотя и автоматы. Истерики. Лупят длинными, хотя меня не видят… Он ожидал обычной реакции, что-нибудь типа «Не задирай нос» или «Ты уже профи стал, что отличишь суматошно-несуматошно?», но никто ничего не сказал. — А чего он к тебе кинулся? — Ну… Не знаю… — Может, прикладом ударить хотел? Автомат у него в руках был? — Был… В одной руке. Не, вроде не ударить. Наверно как схватить? Олег грохнул ладонью по журнальному столику. — Это чёрт-то что — какие-то козлы… Проникают в Башню, мы ничего не видим и не знаем, несмотря на включённую полную защиту! Перестрелка у нас под носом, Сергея чуть не грохнули. А мы с тобой, Толян, в это время занимаемся спокойно своими делами! — Мне тоже снова эмоции включить? Поорём — развеемся? — отозвался Толик. Упало молчание. Его вновь прервал Олег: — Короче, вот. Как это, на мой взгляд, выглядело. Они сделали проходы в бассейн. Почему проломы в стенах, а не через двери, — сразу говорю, я не знаю. Вообще мне кажется, если мы на этот вопрос ответим — то и остальное выясним. Так вот. Сели там в засаду. И сгребли первого, кто туда пришёл — Белку. Поскольку… — Чё Белке на ночь глядя делать в бассейне? Вот чё бы она туда попёрлась?? — Не знаю! Но этот вариант единственный правдоподобный! Белка отключила мины, в бассейне её повязали — и по её следам, обратным лазом пролезли в Башню… Мы там, кстати, небось уже целые тропы протоптали, когда воду таскали… Крыс спросил: — А зачем им Белка? — Ну, это очевидно. Продавать. Не исключено, что именно нам же. Даже скорее всего. Но не обязательно. — Ну. Повязали девку в бассейне. Утащили. В Башню-то зачем полезли? — Очевидно, из жадности и на удачу. Добыча уже есть, — вдруг ещё кто попадётся. Это ж заработок! Потому он на тебя, Серый, и кинулся — хватать, вязать… Тебя реакция спасла, и наработанные рефлексы, смекаешь?? — Смекаю я, смекаю. В принципе, попав в Башню незамеченными, они могли ночью нас тут всех перемочить! Или даже не ночью. Во всяком случае — попытаться. Чо они так? — А видимо всё упирается в уровень исполнителей. Сам говоришь — лохи, стреляли неприцельно… — Лохи не будут делать проломы в кирпичных стенах рядом с дверями, как будто на дверях написано: «Осторожно, мины!» — Это первый непонятный момент. Второй — куда дели Белку. — Ну, это мы вскоре узнаем. Сами скажут. Вместе с ценой. Послышался отчётливый неприятный скрежет, Олег и Сергей подняли головы. Это скрипел зубами Толян. — Я им… Пусть только попадутся! А они — попадутся! Ох, я им-м-м-м!!. — Как узнаешь… Теперь только ждать. Ты точно не вальнул никого из этих? — Точно-неточно. Откуда я знаю? Не упал никто, тела нету, крови нету, ответили из четырёх стволов — откуда я знаю, попал-непопал? Сейчас ваще опасаюсь — в машину-то я точно попал! А если в машине была Белка? Вернее, где бы ей ещё и быть? — Нууу, будем надеяться на лучшее. — … — Чё делать-то? — Ждать… — Вот этот момент, с проломами рядом с дверьми, реально непонятный. Никак не могу объяснить. Такие осторожные? И такие лохи, что пацана взять на лестнице не смогли? — Я не пацан. — Пацан. Снова тяжело замолчали. Молчание нарушил Крыс: — Эта… Вы видели — там ватник валялся? Возле пролома? — Нет, вроде… А валялся? — Кажись, я видел. Тряпка какая-то. И рукавицы рабочие. — Вот ломы я видел. Две штуки. — И ватник! Я видел. Кажется. Олег поднялся. — Ну, пойдём. Старый засаленный и местами рваный ватный бушлат действительно нашли у второго пролома. Картина была ясной: его сняли, когда долбили стену, хозяин положил его на подоконник; потом он с подоконника упал на пол, в темноте и спешке его не заметили и не подобрали. Тут же валялись пара драных рабочих рукавиц. Олег тщательно обследовал грязные карманы, но кроме табачных и хлебных крошек в них ничего не обнаружил. Вообще ничего больше. И эта ниточка оказалось «в никуда». Олег бросил ватник на пол. Они стояли в проходе возле пролома в сам бассейн. Три налобных фонарика плюс к большому кемпинговому фонарю, запитанному от самодельной батареи из компьютерных аккумуляторов, включённому на полную мощность, давали яркое освещение. Олега уже не заботило, что отблески света фонарей в окнах бассейна могут увидеть из соседних домов. Это было уже не важно. В чём же, где они прокололись?. Стояли молча, лучи фонарей шарили по стенам, останавливаясь на лежащих у стены, рядом с кучей битого кирпича и раствора двух ломах и совковой лопате с поломанной ручкой. Никаких идей. Никаких зацепок. Толик опять начал грозить неведомым похитителям самыми изысканными видами умерщвления. Крыс молча смотрел в тёмное окно. Движимый неясным побуждением Олег вновь поднял грязный, засаленный бушлат, и ещё раз обыскал карманы. Ничего. Только пальцы провалились под драную подкладку. Он положил бушлат на подоконник, и, подсвечивая себе налобным фонариком, в два приёма оторвал весь сопревший подклад, обнажив грязно-серую изнанку ватной подбивки. На пол упали какие-то бумажки. Поднял их, разложил на пыльном подоконнике. Размочаленная сигарета без фильтра. Кусок от сигаретной пачки из рыхлой, плохой бумаги. Так, что это? «Астра». А это? Не менее мятый клочок бумаги. С какими-то сизыми разводами. И с текстом. — Ребята, давайте-ка вернёмся в Башню. Поднимимся ко мне в мастерскую. Что-то тут… Он оторвался от большой лупы, через которую рассматривал клочок бумаги. — А знаешь, Толян, наверно не придётся нам с тобой сегодня выспаться… Знаешь, что это? — Ну?! — Это не очень старый, двухнедельной давности талон на питание. Да, там дата есть. Надорванный — погашенный, значит. Заверенный печатью Верхне-Залесского сельсовета. Достаточно отчётливо читается. — И?? — И - вот. Мы в Мувске. Вот он — талон из… какого-то сраного сельсовета. Я знаю, сейчас они все в сельхозкоммуны преобразованы. Ну и… Я горю желанием повидаться с владельцем этого талона. И спросить его, что он забыл в эту ночь в Мувске, кроме старого ватника. Что он здесь искал. И хочу спросить его поскорее, пока он не добрался до своего Верхне-засранского сельсовета! Седлаем коней?? — А не пустышка? — Толян ещё сомневался, — Может, он перебрался оттуда в Мувск? — Может. Две недели назад пообедал в Верхне-какой-то столовой, а сегодня решил в Мувске подломить Башню? Как-то странно, не находишь? Может. Всё может, Толян. Но бензин нынче дорог, чтобы совершать просто так такие круизы. И я очень хочу повидаться с местными, Верхне… Залесскими жителями, и уточнить, кто за эти две недели «перебрался в Мувск», куда конкретно, и настолько крут, что носит с собой автомат и вламывается в Крысиную Башню! Где нераздумывая палит в её обитателей. Не думаю, что таких архаровцев там много; тем более, что учёт в коммунах ведётся — там паёк подушно выделяют. Поедем, «поспрашиваем». Чем чёрт не шутит — можем ведь даже и догнать. Но — Башню оставляем опять практически без гарнизона… Мммм… Что же делать?? Но это — это шанс, да, шанс! Они не могут ожидать, что мы знаем их базу! — А поехали! Поговорим с местными, посмотрим, что это за «сельсовет», и кто в нём заправляет! Побеседуем! Я, блин, буду очень убедителен в беседе!! * * * Через час джип был выведен из загородки, заправлен и прогрет. Толик укладывал на заднее сиденье три самодельных маскхалата, пошитых заранее из простыней; и комплект тёплой одежды для Белки. Сухой паёк. Инструменты. Оружие, патроны. Экспедиция обещала быть не столь долгой, как на окраину, в поисках мастерских; но достаточно насыщенной событиями.