— Может, все будет не так плохо, — сказала Николь, прочитав ее мысли. — Может, вы все посмеетесь над этим и двинетесь дальше. Судя по ледяным повадкам Натаниэля, когда тот прошел мимо Букера, Кейтлин сильно в этом сомневалась. — У тебя все в порядке? — спросил Букер у Николь, мотнув подбородком в сторону позаимствованной машины Отверженной. — Ага, — сказала она с улыбкой. — Не я же буду за рулем. — Надо начать давать тебе уроки вождения, когда мы вернемся. — Только если учить меня будешь ты, а не… — Николь многозначительно посмотрела на Кейтлин. — Эй! — Кейтлин шлепнула ее по руке. — Я хорошо вожу машину вообще-то. — Конечно, милая. Прислонившись к боку машины, Букер сказал: — Я все хотел спросить, на случай если мы разделимся, и Кей или Натаниэля не будет со мной, есть ли что-нибудь, что знаете только вы со Скоттом? Что-то, что я смогу сказать ему, и он поймет, что мне можно доверять? Николь хмуро посмотрела на него. — Ты думаешь, он тебе не доверится? — Белый парень с пушкой и техасским акцентом может вовсе не показаться «другом» для ничего не ожидающего черного мужчины, — сказал он, пожав одним плечом. — Не то чтобы я его винил. Издав фыркающий смешок, Николь пробормотала: — Точно. Эм… Скажи ему «спецменю на синей тарелке». — Тут должна быть какая-то история. Она улыбнулась от воспоминания. — Когда Скотт учился в медицинском институте, а я заканчивала аспирантуру, у нас было мало времени на встречи. Всего около часа в обед. Так что мы ходили в нашу любимую забегаловку, заказывали их спецменю на синей тарелке, которое подавалось до пяти часов, и ели вместе. Кивнув, Букер легонько сжал ее локоть. — К утру ты вернешь своего мужа, — сказал он. — Это я тебе обещаю. Шмыгнув носом и смахнув слезы, Николь похлопала его по руке. — Спасибо, Букер. Задняя дверца мустанга захлопнулась, заставив их всех повернуть головы. — Готовы? — спросил Натаниэль, поправляя нож на поясном ремне. — Всегда готовы, — отозвался Букер, оттолкнувшись от хэтчбека и зашагав в его сторону. Они все знали план. Знали, что делать, если один из них потеряется или хуже того. Кейтлин просто надеялась, что им не придется столкнуться с таким. Оставшиеся Отверженные все собрались возле деревьев, чтобы проводить их. Сжимая список имен и описаний внешности, она помахала в окно, пока они выезжали на дорогу. Когда они проехали десять минут, Букер выругался. — Что? — Оставил все хорошие диски в джипе. Вздохнув, Кейтлин откинулась на спинку сиденья. Вот уж действительно, поездка будет долгой. *** Даже в темноте она видела покачивающуюся и шаркающую толпу, немертвый океан с постоянно сужающимся берегом. — Возьмите, — сказал Натаниэль с заднего сиденья. — Не самый лучший вариант, но придется обойтись этим. Протянув им обоим по паре пенопластовых берушей, он объяснил, что они все равно будут слышать шум передатчика, но это должно быть не так болезненно. Закончив вставлять их в уши, Букер сказал: — Ладно. Давайте заставим это красное море расступиться, да? Щелкнув двумя переключателями на громоздкой металлической коробке на передней панели, Кейтлин включила радио и прибавила громкости. Пронзительный однотонный сигнал заполнил машину. — Опусти окна, — крикнула она. — Они должны ясно слышать звук. Когда по ним ударил ночной воздух, она скрестила руки на груди для тепла и стала смотреть на огромное темное стадо, находившееся в четырехстах метрах от них. Поначалу она думала, что сигнал не помогает. Фрики не шаркали прочь так быстро, как она ожидала. Не то чтобы она когда-то видела, чтобы зомби бегали, но она ожидала, что они отпрянут как животные. — Придется ехать медленнее, — сказал Букер, хотя его голос приглушался берушами. — Нельзя рисковать и врезаться в них. Смертоносное балансирование. Достаточно медленно, чтобы дать фрикам шанс убраться, но не настолько медленно, чтобы привлечь внимание команд наблюдения. Они знали, что за ними мог последовать беспилотник, когда машины спровоцируют сенсор движения, о котором говорил Макс. Но с этим придется смириться. А потом, словно по сигналу, стадо начало расступаться в середине. Гнилые тела разбредались направо и налево, отходя с дороги в окружающие ее поля. Однако они не учли вонь. Кейтлин со слезящимися глазами зажала себе нос и рот рубашкой, стараясь не издавать ни звука, пока они продвигались вперед. Это не могло длиться дольше пяти минут, но ощущалось это как целая вечность — постоянное ожидание, что один из динамиков сейчас откажет, или сигнал не подействует на какого-то фрика, и тот бросится на машину. Когда они приблизились к противоположному концу стада, она глянула в зеркало заднего вида на хэтчбек, ехавший за ними следом. Автомобиль был таким же невредимым, и хотя бы им не приходилось вдыхать вонь фриков. Как только они оказались на безопасном расстоянии, Кейтлин отключила радио и передатчик. — Ну, так и до сердечного приступа недалеко, — сказала она, вынимая беруши из ушей. — Мне не терпится повторить это с полным автобусом людей. — Эй, ну хотя бы это сработало, — сказал Натаниэль, поерзав на своем сиденье. Когда окна оказались подняты, в машине воцарилась оглушительная тишина. Никаких смешков про «дела давно минувших дней» не предвиделось. Кейтлин наклонила голову, прислонившись к холодному стеклу. Оставалось всего-то три с половиной часа. *** При пересечении границы штата Айовы желудок Кейтлин скрутило узлом. — Мы уже близко, — сказал Натаниэль. — До колледжа ехать примерно двадцать минут. — Что, если их там нет? — спросила она, кусая нижнюю губу.