— Ох, бл*дь, Джек, — хныкала она, снова дрожа всем телом. — Да. Описывая круги вокруг ее клитора, он подразнил чувствительный комочек, а потом обхватил его губами и замычал. Издав полустон, полурыдание, Кейтлин выгнулась дугой над полом палатки. Так близко. Так близко и так далеко. — Букер, во имя всего святого, — выдавила она сквозь стиснутые зубы. Это лишь заставило его усмехнуться; вибрации прокатывались по ее телу и лишь сильнее приближали к грани. Вдавив пятки в его мускулистую спину, она обхватила его голову бледными бедрами. Распластав язык, Букер снова ввел в нее пальцы и стал медленно двигать ими. Кейтлин казалось, что она сейчас натурально воспламенится. Пот выступил в ложбинке между грудями, в сгибах рук, под коленями. Ее кожа распалилась как от лихорадки. Она стояла на грани, но Букер не позволял ей достигнуть пика. Приподнявшись самую чуточку, он поцеловал холмик между ее бедер и пробормотал: — Ты говорила серьезно? Насчет того, что хочешь меня везде? Ей потребовалась пара секунд, чтобы вспомнить, как вообще работает язык и речь, но как только она это вспомнила, слова слетели с ее губ. — Да, да, Джек, бл*дь, да. Она ощутила его улыбку бедром, затем он кивнул. — Тогда ладно, — ответил он. — Скажи, если тебе что-то не понравится. Кейтлин дергано кивнула, наблюдая, как он продолжает с удовольствием поедать ее. Держа два пальца глубоко в ней, он опустил другую руку ниже, и его большой палец прижался к тесному кольцу мышц. Низкий, гортанный стон, сорвавшийся с ее губ, прозвучал почти животным. Он не сумел продвинуться далеко, но самой чуточки хватило, чтобы отправить Кейтлин прямиком в стратосферу. — Твою ж мать, Джек, — прохрипела она, едва замечая, что кусает свой кулак, чтобы не заорать в голос. Сквозь шум крови в ушах она слышала, как он одобрительно постанывает, не отрываясь от нее. Она никогда не думала, что может сойти с ума от удовольствия, но чем дольше он ее накручивал, тем больше она бессвязно бормотала — ругательства, мольбы, фразы, которые, кажется, вообще не имели смысла на английском. — Пожалуйста, — прокаркала она. — Джек. Глянув на нее сквозь ресницы, он замедлил свои ласки. — Мне нужно ощутить тебя во мне. Лизнув ее один раз, второй, третий, Букер аккуратно убрал пальцы и расположил ее дрожащие ноги по обе стороны от своих бедер. Все еще наслаждаясь игрой в кошки-мышки, он стал водить членом по ее скользким складочкам, каждый раз задевая клитор. — Джек Букер, если ты не трахнешь меня немедленно… — пригрозила она и приподнялась, ухватившись за его плечи. Расхохотавшись, он схватил ее за волосы и стал целовать, пока она не опьянела от него и от собственного вкуса на его губах. — Это что-то новенькое, — сказал он, широко улыбаясь. — Ты еще никогда не использовала мое полное имя в постели. — Я никогда не была настолько раздражена, — ответила она, впиваясь ногтями в его спину. — Ладно, милая, — отозвался он, пристраиваясь к ее входу. — Я больше не буду тебя дразнить. Как только он вошел одним толчком, адский жар в животе Кейтлин утроился. Это одновременно сводило с ума и успокаивало — все, в чем она нуждалась, но в то же время недостаточно. Мозолистые руки крепко обхватили ее бедра, заставив поднять левую ногу и забросить ему на плечо, прижав колено к ее груди. — О Боже, Джек, — прохрипела она. Все в нем было таким ошеломительным и мощным, но она никогда не ощущала себя в такой безопасности. Она стремительно падала в бездну и упивалась этим. Размеренными толчками Букер подводил ее ближе и ближе к грани, пока она не убедилась, что вот-вот взорвется. — Я люблю тебя, — выдохнула она, прикасаясь губами к татуировке на его левой руке. — Я так сильно тебя люблю. Глухо застонав и едва держась, Букер приподнялся на одной руке, а другой погладил ее по щеке. Его взгляд опустился к подвеске между ее грудей, и весь контроль его покинул. Рьяно работая бедрами, он ускорил темп и каждым толчком выбивал воздух из ее легких. Кейтлин раскрыла рот в беззвучном крике, прижимая его к себе со всей силой, что еще осталась в ее теле. — Вот так, — стонал он ей в ухо. — Дай мне полюбоваться тобой. Первые сокращения ее внутренних мышц вокруг него были нежными в сравнении с лихорадкой, бушевавшей внутри. А потом перед глазами все побелело, все звуки сменились пронзительным звоном в ушах. Кейтлин разлетелась на куски, и каждая волна лишь возносила ее выше предыдущей. Она не понимала, почему чувствует солоноватый привкус, пока ее зубы не сомкнулись на чем-то, и Букер зашипел. Его ладонь. Однако это, похоже, не смутило его, если судить по его бедрам, которые уже непроизвольно сбивались с лихорадочного темпа. — Бл*дь, Кей, — простонал он, излившись в нее. Рухнув на локти, Букер силился перевести дыхание, уткнувшись лбом в изгиб ее шеи. Кейтлин содрогалась, адреналин, возбуждение и избыток симуляции вызывали слишком острые ощущения в теле. Букер начал откатываться набок, но она вцепилась в него и прижала к себе. — Я слишком тяжелый на тебе, — промямлил он ей в волосы. Она покачала головой. — Нет, не тяжелый. Ты идеальный. Букер усмехнулся, и она почувствовала это там, где они все еще соединялись. Она уступила лишь тогда, когда ее нога начала затекать. Завернув Кейтлин в ее половину спального мешка, Букер растянулся на спине, затем притянул ее поближе, чтобы она использовала его грудь вместо подушки. — Я люблю тебя, Кейтлин, — прошептал он, целуя ее в макушку. — Больше всего на свете. Уже дрейфуя, но еще не совсем засыпая, она улыбнулась, не отрываясь от его груди. — Должно быть, это правда, раз ты говоришь такое после того, как я тебя укусила. Букер рассмеялся. — Лучшее боевое ранение в мире. Кейтлин наконец-то соскользнула в сон, сжимая кончиками пальцев бесценную серебряную птичку. Глава 16 Кейтлин подумала обо всех вещах, которые могли случиться. Машина могла сломаться, передатчик мог подвести, они могли заблудиться, пытаясь найти Ковчег, их может перестрелять отряд головорезов или охранники на ворота. Фрики могли пробраться внутрь. Возможно, люди побоятся уходить, и это замедлит их всех. Однако она не подумала о том, что она четыре часа будет находиться в замкнутом пространстве со своим бывшим бойфрендом и нынешним гражданским мужем. Вздрогнув при виде того, как Натаниэль бросает свои вещи в багажник, она повернулась к Николь.