Бершад продолжал шагать. Каждый шаг давался ему с нестерпимой болью. Деван замахнулся мечом, но Бершад всадил ледоруб ему в запястье и выпустил рукоять. Потом кулаком ударил Девана в горло. Громила выпучил глаза и побагровел. Бершад вонзил свой меч ему в живот и повернул клинок, наматывая на него кишки. – Это за то, что ты убил моего друга, сволочь! – прошипел Бершад. Он выдернул меч из груди Девана и с такой силой рубанул по черепу противника, что расколол голову пополам. Меч застрял в ключице. Слева послышались шаги. Бершад обернулся и увидел, что на него мчится Лиофа с поднятым мечом. От выстрелов Виры его защищала груда ящиков. Бершад попытался высвободить застрявший меч. Лиофа метнулся вперед, направив клинок прямо в грудь Бершаду. В самый последний миг в Лиофу врезалась черная тень и повалила его на ящики. Фельгор. Лиофа и Фельгор сцепились. Лиофа извернулся, прижал Фельгора к камням и приготовился перерезать ему горло. Бершад схватил Лиофу за загривок и размозжил ему голову. – Сволочь! Крысеныш хренов! – вопил Бершад, молотя головой Лиофы по камням. Потом опустился на корточки и, тяжело дыша, огляделся. Надо было как-то успокоить дикую звериную ярость. Хотелось убить еще кого-нибудь, чтобы избавиться от жажды крови, но все противники были мертвы. Фельгор отполз подальше и пытался вытереть кровавые ошметки с лица. С корабля в док спустилась Вира – вспотевшая, с пращой в руке. – Я же просила дождаться моего знака! Бершад долго не мог успокоиться после схватки. Он отправил Виру и Фельгора на разведку, понять, где они находятся. Дождавшись, когда они уйдут, Бершад сорвал с себя грязные повязки, набрал мха из бочонков с опиумом и приложил к новым ранам на руке и спине, а заодно и к старым, которые открылись во время боя. Он еще долго будет очень слаб, но мох позволял ему двигаться. После этого Бершад свалил трупы контрабандистов в большой ящик, ополоснул лицо и руки и решил заняться изувеченными до неузнаваемости телами Девана и Лиофы, но тут вернулись Вира с Фельгором. – Ну как? – спросил Бершад. – Мы в Театральном квартале, – ответил Фельгор. – А ты знаешь, как отсюда попасть во дворец? – Знаю. Тут недалеко. Если наши пропуска помечены правильными кодами, то все получится. – Какими еще кодами? – Увидишь, – сказал Фельгор. – А тут вот еще что. – Он расправил смятый лоскут. – Вся улица такими обвешана. – Что это? – Такие объявления выставляют перед всеобщим празднеством или парадом. Этот назначен на послезавтра, в центральном садовом квартале. – Фельгор замялся. – Свадьба. Бершад выхватил у Фельгора лоскут. Написано было по-баларски, но изображение свадебной накидки ни с чем не спутаешь, а большие черные буквы складывались в имя – «КАИРА МАЛЬГРАВ». – Что за хрень? – пробормотал Бершад и передал лоскут Вире. – Дождемся вечера и пойдем во дворец, – сказала она. В небольшом крытом доке было тихо. Вира села на корточки в уголок и стала править кинжалы. Фельгор устроился как можно дальше от трупов Девана и Лиофы. Бершад проверил свои доспехи и надел их. Посмотрел на корабль. Капитан так и не вышел из каюты. Бершад вполне мог вернуться в Таггарстан и убить Валлена Вергуна. – Я тебя не держу, – сказала Вира, проследив за его взглядом и догадавшись о мыслях драконьера. – Что-что? – переспросил он. – Если задумал вернуться, я тебя не держу, – повторила Вира. Бершад уставился на свои ладони. Убийство Девана и Лиофы не принесло ему успокоения. Роуэн и Альфонсо погибли. Их смерти не отменишь. – Нет, – сказал Бершад. – Ты права. Жизнь продолжается. – Вот и хорошо, – сказала Вира. – Но если ты пойдешь с нами во дворец, то не смей снова так себя вести. – Как «так»? – Держи себя в руках. Ты… – Она окинула взглядом окровавленный дворик. – Ты будто превратился в дикого зверя. Если учудишь такое во дворце, нас всех убьют. Бершад сглотнул: – Больше не повторится. Честное слово. Во всяком случае, до тех пор, пока он не встретится с императором. – Я тебя еще кое о чем хотела спросить. Помнишь, что ты сказал мне в Таггарстане, перед поединком? – Да, я иду в Баларию не для того, чтобы спасти Каиру. – Это понятно, – сказала Вира. – А зачем тебе убивать императора? Бершад замялся. Как бы ей это объяснить? – Помнишь, ты как-то говорила, что если бы была такой же, как я, то воспользовалась бы своей силой, чтобы защитить близких. В своей жизни я потерял многих: семью, возлюбленную, а теперь вот своего единственного друга. – Бершад надавил на раненую руку и поморщился от боли. – Император хочет уничтожить то немногое, что мне еще дорого в этой жизни. А я постараюсь его остановить. Вира долго смотрела на него. – Верю, – наконец сказала она, отводя с лица черную прядь. – Но в одном ты не прав. Твоим другом был не только Роуэн. – Она указала на Фельгора. – Вот он тоже твой друг. И я. Может, поначалу это было не так, но сейчас все изменилось. Во всяком случае, для меня. И для Бершада тоже. – Вы оба нравились Роуэну, – вздохнул он. – На Вепревом хребте он сказал, что мне очень подходит такая женщина, как ты. Я не сразу понял, что он имел в виду. Мы оба изгнанники и бродим по самой окраине мира. – Он посмотрел на Виру. – Я помогу тебе спасти Каиру. Но потом у меня другая задача. Вира кивнула и окинула его понимающим взглядом. – Жаль, что иначе не сложилось. – Мне тоже жаль, – сказал Бершад и посмотрел на корабль. – Мне надо кое-что сделать. – Что? – Послать весточку в Таггарстан. Он взял мачете контрабандиста, отсек головы трупам Лиофы и Девана, подхватил их за волосы – разрубленную пополам голову Девана пришлось собирать по кускам – и понес в капитанскую каюту. Боргон прятался под столом, заваленным скомканными картами. – Вылезай! – сказал Бершад. Боргон выкарабкался и испуганно уставился на головы. – Я видел, как тебя принесли на корабль, – сказал он, глядя на Бершада желтушными глазами. – С такими увечьями люди не выживают. А ты… Бершад шагнул вперед. Боргон поспешно отступил. – После того как мы уйдем из дока, отвезешь это в Таггарстан. – Бершад швырнул головы на стол и схватил Боргона за ворот. – Скажешь Валлену Вергуну, что своими глазами видел, как я их убил. И скажешь, что я вернусь и что его ждет та же участь. А до тех пор Бершад Безупречный желает ему сладких снов. Фельгор по-прежнему сидел в уголке дока и нервно потирал руки. У его ног виднелась горка хлопьев засохшей крови. – Ты спас мне жизнь, – сказал Бершад, усаживаясь рядом с ним. – Да неужели? – Фельгор посмотрел на него. – По-моему, ты бы уцелел, даже если бы он вонзил меч тебе прямо в сердце. – Нет, не уцелел бы. – Ты, вообще-то, понимаешь, какой ты страшный? – А зачем ты тогда меня спас? Фельгор снова потер руки: – Сначала я просто хотел, чтобы все поскорее закончилось. Но после того, что случилось на Вепревом хребте, я передумал. Я не мог позволить этим гадам тебя убить, ведь ты столько для меня сделал. Ты и Роуэн. – Помолчав, он добавил: – Не знаю, демон ты, драконьер, или вообще невесть какое чудовище, но ты мой друг. Бершад посмотрел на Фельгора: – Я сделаю все, чтобы ты вышел живым из этой передряги. Помоги нам пробраться во дворец и иди себе, куда глаза глядят. Ты это заслужил. Фельгор кивнул. – Я тут для тебя кое-что нашел, – сказал он и вручил Бершаду небольшую жестянку. – Вот, это я украл в одном из местных театров, когда мы с Вирой ходили на разведку.