Буддал картинно замахал ладонью, словно я ее отбил, и захохотал, откинув голову. – Хорошо посидели? С пользой? – спросил я Остаха, когда мы покинули гостеприимный купеческий дом. Расторопный Оттан помог вывезти кресло и проводил до площади. – А ты? – спросил дядька и хитро улыбнулся. – Я – хорошо. И с пользой, – кивнул я. – Да и Фиддал мне понравился. – Ага. Ну и я с пользой. Чайные дела мы утрясли. Буддал на все согласился – видать, на хорошие барыши рассчитывает. И мы внакладе не останемся, если Гимтар не оплошает. – Это вряд ли, – мотнул головой я. – Танас не оплошает. – Не оплошает, – легко согласился наставник. – По поводу доносчика… Я с твоих слов его описал, так купец аж с лица сбледнул. Он давно на него косился. Только подозревал, что тот просто приворовывает по мелочи. А так, – лицо наставника ожесточилось, – решим этот вопрос. – Как? – не удержался от вопроса я. – Тебе это зачем знать, парень? – спросил Остах. – Меньше знаешь – крепче спишь. Остах вдруг остановился у торговых рядов. – Ждите здесь, – коротко бросил он братьям. – И ты, Оли, подожди, я быстро. – Нет, я с тобой, – быстро ответил я и подбежал к дядьке. Тот недовольно дернул уголком губ, но не стал спорить. Мы вместе вошли в галерею, полную гвалта и гомона. Вдруг внешний вид наставника резко изменился. Прежний собранный и целеустремленный бывалый воин исчез, а на его месте появился деревенский рохля, который впервые оказался в большом городе. Дядька крутил головой, любуясь обилием товаров. Раскрыл рот. Остах шел впереди меня, разглядывая прилавки, восхищенно цокая языком и покачивая головой. Что происходит-то? Зачем он на имперские дорожные плащи пялится? Наши бурки в сто раз лучше! Тут я увидел щуплого бедно одетого парнишку старше меня года на три-четыре. Он ловко скользил внутри толпы, обтекая прохожих. Как мелкая рыбешка сквозь водоросли. Он подошел к Остаху сзади и протянул руку к беспечно висящему на поясе кошелю. И когда он там появился? Дядька всегда кошель за пазухой носит! Я набрал воздуха, чтобы предупредить наставника, но Остах неловко качнулся и завалился на парнишку. Я бросился вперед и вдруг увидел, как дядька стоит на босой ноге парня, придавив его всем весом к мостовой. К шее парня приставлен кончик узкого стилета. – …скажешь, рыбак велел передать. В четыре палки сам приду, как темнеть начнет, – успел услышать я обрывок фразы. А потом дядька выпрямился – стилет исчез, как не бывало. Бледный паренек с выпученными глазами потирает шею, а дядька громогласно извиняется: – И что это со мной? Никак на солнце перегрелся, сомлел чуток. На ногах не стою! Лови, малец! – На солнце сверкнула медная монетка, и парень мигом поймал ее. Я раскрыл рот, чтобы расспросить о том, что это такое я сейчас видел. Но дядька, мигом посерьезнев и перестав быть зевакой, взял меня за руку и потащил вперед. Дойдя до оружейных рядов, он пошел по ним, не глядя по сторонам. Потом остановился и вошел в ничем не примечательную лавку. Остах отмахнулся от услужливого мальчишки, дежурившего у входа. Подошел к серьезному грузному мужику у прилавка и показал на висящий над его головой меч. – Дай посмотреть. Мужик бегло оценил внешний вид покупателя и снял меч со стены, протянув Остаху. Тот взял оружие, поднес к глазам, щелкнул по лезвию пальцем. Проверил баланс и кивнул. – Сколько? – Семь монет, – неторопливо ответил торговец. – Пять. С ножнами и перевязью, – ответил наставник. – С ножнами и перевязью? Забирай за шесть, – согласился торговец. – Отнесете оружие стражникам у ворот. У входа в имение, – Остах махнул рукой себе за спину. – Оставите им. Скажете, для наследника Олтера. По рукам? Вместо ответа торговец протянул раскрытую ладонь. Ударив по ладони, Остах отсчитал шесть монет и вышел. – И все? – разочарованно спросил я. – Я думал, мы долго будем искать. Торговаться. Испытывать. – А в самом конце купим чудесный волшебный меч, – хмыкнул Остах. – Времени нет. А меч я давно заприметил. И лавка эта лучшая. И меч неплохой. Раздосадованный тем, что не получил удовольствия от покупки желанного подарка, я пробурчал: – А стилет я у тебя первый раз вижу. – Ну, глазастый, – помял рукой загривок Остах. – И не должен был увидеть. И услышать тоже, – добавил он многозначительно. Я понял, что выспрашивать, кто такой рыбак, что такое четыре палки, не имеет смысла. Поэтому спросил: – Куда теперь? – К Фраксу Хмутру, – посерьезнел Остах. – Крови он нам может попортить. А вся наша сделка теперь от него зависит. Я посмотрел на кресло, которое катил Барат. Ужасно хотелось усесться в него, как раньше. Поджать ноги и ехать себе, куда везут. Жалко отдавать полюбившееся мне кресло. Но надо, ничего не поделаешь. Дом Фракса Хмутра построен в том же державном, помпезном стиле, что и архив и имение наместника. Колонны, портики, огромные двери и высоченные стрельчатые окна, широкие длинные ступени, мрамор. Все строение придавливало посетителя и рядового гражданина вниз, к земле, внушая трепет перед мощью Империи. – Хорошо живет Фракс Хмутр, – присвистнул я. – Хорошо живет командующий пограничной тысячей провинции, – уточнил Остах, рассматривая многочисленную стражу у ворот. В отличие от расхлябанной госпитальной стражи или ленивых стражников имения, эти были отлично экипированы в одинаковые, начищенные доспехи. Спины воины держали прямо, смотрели с превосходством, за древки копий держались уверенно. – А вот звать его могут по-разному. Сегодня – Фракс Хмутр, завтра… – наставник помялся, подбирая слова. «Служебная квартира», – догадался я. – Понятно. Попрут со службы – и из здания выпрут, – улыбнулся я вытянувшимся по обеим сторонам ворот стражникам. – Ага. И поговаривают, в доме Хмутра рабов и слуг почти нет. Всю работу выполняют ветераны. Отставники. – Серьезный дядя, – говорили мы по-прежнему на дорча, и я увидел на лицах стражников презрительные улыбки. Странно. Многие горцы служили в имперских войсках. Рождаемость в горах высокая, а прокормить всех скудная земля не может. Вот и уходят крепкие молодые парни на службу в Империю. Поэтому такой реакции от солдат, еще и ветеранов, я не ожидал. Окинув их пренебрежительным взглядом, я прошел мимо распахнутых створок и вошел внутрь двора. Стражники проводили меня хмурыми взглядами. И чего так взъелись? Горцев недолюбливают? За спиной вдруг послышались стук, шелест железа и ругательства. Я обернулся. Стражники скрещенными копьями перегородили вход Остаху с братьями. Все трое обнажили мечи, без долгих слов собираясь пробиваться внутрь. Чтобы дело не приняло скверный оборот, я развернулся и пошел назад. Стражники растерялись, не зная, что делать. Я нагнулся и прошел под скрещенными копьями. Йолташ посторонился, и я оказался за спинами защитников. Рядом стояло мое кресло. – Отставить! – раздался зычный крик, и наконечники копий тотчас поднялись. Из глубины двора показалась фигура мужчины в коротком плаще. Подойдя к воротам, он сердито зыркнул на стражников и подошел к нам. – Наследник Олтер? – спросил он. – Да! – пискнул я. – Мы ждали тебя. Но в дом моего господина, командующего Фракса Хмутра, нельзя входить с оружием. Об этом известно всем гражданам, да вот мы забыли вас предупредить. Прошу меня простить. – Он слегка склонил голову. Легкий тон и пренебрежение в голосе говорили о том, что мой собеседник нисколько не сожалеет. Не удивлюсь, если произошедшее подстроили нарочно, дабы посмотреть на действия диких горцев. Надеюсь, что проходом под скрещенными копьями я спутал умникам все карты. «Что же делать? – размышлял я. – Решение нужно принять быстро. Остах ни за что не отпустит меня одного. Оружие после такого теплого приема тоже не отдаст. Так ли нужен мне этот Фракс Хмутр? Но сделка удачная. Что же делать? Как найти компромисс?» – Наставник, – шепнул я дядьке. Тот сделал полшага назад. – Кинжалы оставим, остальное сдадим. Хорошо? – Согласен, – после непродолжительной паузы сказал наставник. Остах оставил в караулке любимый тесак, а братья – небольшие мечи. Встречающий заикнулся о кинжалах, но Остах заявил, что для горца кинжал – часть одежды. Не будут же в таком славном доме раздевать гостей? Распорядитель помялся, но согласился, что раздевать гостей не будут. Моей маленькой местью стало то, что я заставил встречающего самолично принять подарок для его господина. Распорядитель не посмел позвать раба для столь важного дела. Теперь он сам катил кресло, смешно отклячив зад. Создавалось впечатление, что в этом доме нас с самого первого шага проверяли «на слабо». Интересно, что бы сделали хозяева, если бы я замер в ступоре посреди двора, а мои доблестные охранники с боем прорывались ко мне? Чревато международным скандалом, между прочим. Опасно и грубо играет этот Фракс Хмутр. Пройдя двор, больше похожий на плац, насквозь, мы вошли в дом. Быстро миновав коридор и полупустую комнату, мы оказались в открытом внутреннем дворе. Вдоль стен под полотняными навесами расставлены столы, за которыми ели и пили люди. Судя по количеству еды за столом, они сели трапезничать недавно. При нашем появлении наступила тишина. Взгляды пирующих обратились к смуглому темноволосому с проседью мужчине, который сидел за отдельным столом на возвышении. Тяжелый взгляд, мощный загривок, покатые плечи и натренированные руки – командующий выглядел внушительно. Рядом с ним сидели невысокая женщина и трое молодых людей. Видимо, жена и дети. И если женщина не производила особого впечатления, то дети выглядели уменьшенной копией отца. Такие же плотно сбитые и коренастые. Даже самый младший, сидящий с краю, выглядел эдаким квадратиком. У него и рельефность мышц присутствовала, несмотря на ранний возраст! Мой ровесник глядел с неприкрытым вызовом. – Олтер, наследник рекса Дорчариан! – громко произнес распорядитель. Фракс Хмутр повернулся. Его младший сын продолжал сверлить меня недобрым взглядом. Я почувствовал, как слегка вздрогнул Остах. Потом дядька чуть пригнулся и выставил левую ногу вперед. Плохо дело! Неосознанно Остах принимает излюбленную боевую стойку, чувствуя опасность. – Наследник Олтер! – встал из-за стола хозяин дома. – Добро пожаловать! Присаживайся за стол, будь моим гостем. Фракс сел обратно за стол, продолжив трапезу, а к нам подошел знакомый распорядитель. Ритуальная фраза «будь моим гостем» несколько сняла напряжение. По крайней мере, после этой фразы нас не пленят и не покалечат. Уже радует! Однако наставник выглядел по-прежнему разгоряченным и напряженным. Нас усадили за стол напротив хозяина дома и его семьи. Меж нами находилось свободное пространство двора. Против обыкновения, не наблюдалось ни фонтана, ни лужайки. Земля плотно утоптана и покрыта толстым слоем мелких белых опилок. По краям красной краской нарисована граница круга. Это что, арена? На столах стояли самые обычные кушанья, без изысков – хлеб, брынза, рассыпчатая каша с луком, вареные овощи. Судя по поведению окружающих, их негромким разговорам и легким шуточкам – обед был привычен, и люди знакомы друг другу. Я присмотрелся к ним и предположил, что все они – сослуживцы командующего. Гарнизон, штаб, офицеры – названия не столь важны. – Что произошло? – спросил я у хмурого Остаха. Первое внимание, обращенное на нас, отступило. – Что-что, – пробурчал дядька, зло сопя. – Видишь у пащенка Фракса браслет на руке? Я присмотрелся. На предплечье левой руки мальчика темнел серебром широкий браслет. – Вижу, – тихо сказал я. – Вот и я вижу, – сжал кубок Остах. – Из нашей кубышки браслет. Песье племя! – Не может быть!.. – выдохнул я. – Ты не обознался? – Не обознался! – прошипел наставник. – Я вдаль хорошо вижу. На браслете – венки из дубовых ветвей. Листья и желуди; браслет из-за гор привезли, я даже помню когда. В Империи такого не делают. Наш это браслет, наш! «Вот оно что, – размышлял я. – Значит, командующий рухнул мордой в фонтан с нашего передвижного стула, который продал ему Остах. Рассердился и решил проучить горцев. Подослал людей – в них у него недостатка нет. Избил слуг, похитил драгоценности. А теперь похваляется, нацепив сыночку мой браслет. Странно, что сам ничего из содержимого шкатулки не надел». Тут на арену вышел пожилой мужчина в одной набедренной повязке. От долгого времени, проведенного под открытым небом, он был черен от загара. Волосы и брови выгорели на солнце. В руках он держал большие песочные часы. Его появление пирующие встретили сдержанным гулом. Кто-то стучал кубком о столешницу. Мой визави в браслете привстал со своего места и что-то восторженно крикнул. Фракс посмотрел на сына и сдержанно улыбнулся. Загорелый подошел к столу командующего, коротко ему поклонился и поставил песочные часы на стол. Фракс поднял руку, и во дворе тотчас установилась тишина. – Знакомо ли тебе благородное искусство борьбы, наследник Олтер? – прозвучал вопрос. – У нас в горах такого нет, – ответил я. Мой тоненький голос прозвучал испуганно. Младший сын Фракса презрительно ухмыльнулся и что-то сказал брату. Тот в ответ прыснул. – У нас сражаются на мечах и копьях, – пояснил я. – На кинжалах, – добавил я, похлопав ножны на бедре. Мальчишка нахмурился. Что, молокосос, у тебя-то нет собственного оружия? То-то же.