Глава 9 Горы Дорчариан. Где-то за Ойдеттой Ултер Долгое сидение в арбе, бесчисленные повороты и извивы сухой, неласковой дороги вымотали Ултера. Он едва дождался ночлега и наскоро перекусил тем, что принес Хоар. Ултер лег на овечью кошму и закрыл глаза. Перед внутренним взором встала картина недавнего вечернего пира в Ойдетте. Едва Ултер, Хоар и Хродвиг уселись на почетные места за пиршественным столом, как все село стало громко их восхвалять. Под конец вечера Ултеру стало казаться, что спасенные пастухи произносят здравиц в его честь больше, чем за самого Хранителя. «Он сдержал слово!» – непрестанно орал один из пастухов и тыкал пальцем в Ултера. Окружающие шикали и пытались утихомирить буяна, но тот то и дело подскакивал. И вновь кричал, улыбаясь: «Он сдержал слово!.. Вернулся!.. Не дал обгадить меня!» Сосед горлопана поддакивал: «Мальчишка всех нас спас!» «Я их всех спас», – повторил про себя Ултер. Мысль была сладкой и теплой одновременно. Баюкая эту мысль, Ули уснул. Над широким лугом с густой травой низко-низко над землей плыли тяжелые тучи. Над головой застрекотала сорока, и Ули посмотрел наверх. С потрескавшейся скалы медленно-медленно падал спиной вперед брат. Ули рванулся вперед. Он точно знал, что успеет и поймает брата, но перед ним вдруг возник хихикающий Хродвиг. Ули попытался его оббежать, но ничего не получилось: раз за разом Хродвиг оказывался на пути. Разозлившись, Ули двумя руками толкнул старика и увидел, как брат врезался в землю… Ули проснулся от слез, мокрый, с грохочущим в груди сердцем. Вытерев лицо ладонью, Ули увидел Хродвига – тот полусидел напротив, в дальнем углу арбы. В ночной мгле лица старика было не разглядеть, и Ули не понял, спит Хранитель или нет. «Везде этот Хродвиг. Нигде от него не укрыться», – подумал Ули и снова улегся на бок, спиной к старику. Яркое солнце. Никаких тяжелых туч – на небе ни облачка. Цветущие склоны гор: маки, ромашки, колокольчики. Навстречу по лугу бежит брат, раскинув руки для объятий. Шаги его удлиняются, он подпрыгивает все выше и выше, и вдруг это уже не брат, а он сам, или они вместе как один. Гигантскими прыжками, смеясь, я-мы с братом перепрыгиваем гору, мягко опускаемся и вновь отталкиваемся, подлетая до облаков и оставляя еще одну гору позади. Потом мы влетаем в облако. Оно мягкое и пушистое, как отцветший одуванчик. Облако щекочет ноздри. Ули чихнул и проснулся, улыбаясь от ощущения полного счастья. – Что случилось, Ултер? – поинтересовался Хоар. Он стоял рядом с кружкой и куском хлеба в руках. – Ты так хохотал во сне… – Брат ходить начал! – вскочил Ули и запрыгал на месте. – Начал ходить! – Откуда ты знаешь? – покачал головой Хоар. – Знаю. Я во сне видел! – крикнул Ули и опять засмеялся. – Мой брат теперь не калека! Хоар – Откуда знаешь? – Знаю! – засмеялся Ули. Ясный взгляд мальчика смотрел куда-то вдаль, разглядывая что-то в уходящем сне. Ули выглядел таким счастливым, что воин не стал ничего говорить, лишь сунул ему в руки кружку с горячим травяным настоем и ломоть хлеба с брынзой. Хорошо, что парень не сломался и хоть во сне повеселился. Рассказы о Городе мертвых навевали тоску даже на него, что уж о мальчишке говорить. От недавнего звонкого смеха спящего наследника в рассветных горах Хоару было не по себе. По-прежнему кто-то кружил рядом, Хоар это чувствовал. Вчера он уже во второй раз, едва они преодолели крутой узкий поворот в теснине, оставил Третьего – присмотреть, не идет ли кто следом. Продолжать путь без Третьего не хотелось, но упустить возможность присмотреть за тылами Хоар не мог. Как и в прошлый раз, Третий догнал их к вечеру ни с чем, пожимая плечами. Но Хоара это не успокоило. Сам он, как и Третий, давно привык не снимать кольчугу даже во время сна. Жаль, что мальчишку нечем прикрыть – дом на колесах, маленькая крепость, где ты сейчас? Подойдя к Хродвигу, охранник протянул ему тот же завтрак, что и мальчику. Ни слова не говоря, старик оттолкнул руку с хлебом и взял кружку. Сколько он уже не ел? Три дня? Четыре? Сколько еще он выдержит? Нос Хранителя заострился, щеки и глаза впали, но из темных провалов то и дело сверкали упрямые глаза. На старика было больно смотреть, и Хоар отвернулся. «Всемилостивая Мать Предков, но почему?» – хлопнул себя по бедру Хоар. Третий удивленно взглянул на него, но Хоар не обратил внимания. «Хранитель не должен уходить так! Гордый, властный, мудрый, несгибаемый глава Хранителей как-то разом превратился в безумную болтливую взъерошенную ворону». Хоар развернулся и отправился снаряжать лошадь. Ултер вприпрыжку побежал впереди – он по-прежнему не упускал возможности поластиться со своей кобылой. Где-то в горах Дорчариан Арратой – Ну что там? – нетерпеливо спросил Пиво. – А что? Ничего, – огрызнулся в ответ Злобный. – Ты башкой-то покрути по сторонам. Ни деревьев, ни кустиков. Травы нормальной – и той нет! Где я тебе спрячусь? Арратой огляделся. Злобный прав. Незаметно для самих себя они забрались на такую высоту, где не росли даже деревья. Вдоль ручья вырос лишь чахлый кособокий ивняк, а склоны гор были пусты и безжизненны. Трава жесткими пучками торчала из камней. Камни, камни и камни кругом. «И что тогда жрут эти несчастные горные козы? Неужели камни?» – подумал Арратой. Беглецы остановились у невысокого арочного мостика над неглубоким – курица ног не замочит, – но широким ручейком. Припасы из разграбленного лагеря Дорожной стражи кончались, остался лишь дробленый ячмень, и того чуть-чуть. Гвоздь грозился поймать рыбу и теперь с помощниками ворочал камни ниже по течению, устраивая запруду. Пиво увидел стадо горных козлов с самками и детенышами и взъелся на Злобного, что столько мяса ходит рядом. А охотник зря таскает свой лук и не может принести им даже завалящего козленка. – Где-где? – зашипел от злости Пиво. – Вон куча камней над дорогой. Там и присядь. Авось рогатые попить придут! – Придут, придут, – заворчал под нос Злобный, разворачиваясь. – За нами скорее придут… – Зачем? Кто придет? – разволновался Арратой. – За тем же. Пообедать. Тобой и пообедают, Книжник. Ходит рядом кто-то, сам не пойму кто, – бросил Злобный и потопал к камням. Потом остановился, обернулся и сказал: – Только столбами-то на дороге не стойте. – Ага. Мы под мостом спрячемся, – потер ладоши Пиво. – Ты только не промажь… – Иди уж… – притопнул ногой Злобный. «Не стоит нам сидеть под мостом, – шагая вслед за Пивом, подумал Арратой. – Дурное это место». Арратой знал несколько горских сказок. В них под мостом путников подстерегала Йотль, либо клиббы учиняли свои пакости. Самых невезучих поджидал Джогу-Вара. Однако под этим мостом никого не оказалось – только журчание ручья и приятная в полуденный солнцепек прохлада. «Может, это оттого, что мост построен не горцами, а еще Старой Империей?» – Арратой огладил потемневшую кладку. Камни столь плотно пригнаны друг к другу, что между ними не вставить даже лезвие его меча. «Умели же строить». Сбоку, где возились рыбаки, кто-то вдруг замахал руками, как курица крыльями, и рухнул в ручей. Раздался громкий всплеск, поднялась туча брызг. Послышалась брань Оспы и хохот остальных. Пиво дернул щекой, сложил на камень свой дорожный плащ, ударил себя по нагруднику кулаком и бросился к рыбакам. По расчетам Арратоя, до горского золота оставалось совсем чуть-чуть. Перейти мост, немного подняться по единственной дороге, свернуть за утес – и они на месте. Вот только Пиво прав: что потом? Не будут же они жрать золото. Арратой вспомнил нарисованный одинокий домик на карте, надпись «Молчи» и привратника рядом. Наверное, провизией можно поживиться и у привратника, но много ли припасов может быть у одного горца? Поэтому затею с рыбалкой и охотой Арратой сразу поддержал. Пиво возвращался назад, под мост, недовольно зыркая из-под бровей. Разговаривать с ним не хотелось, и потому Арратой прислонился спиной к опоре моста и прикрыл глаза. Из всей нынешней компании поговорить Арратой мог лишь с Клопом. Не потому, что тот был лучше иного отребья, что окружало бывшего купца. Отнюдь. Просто после произошедшего в Старом посту им было о чем поговорить и о чем умолчать. Впрочем, Клоп, верный своей привычке болтаться где-то в стороне от остальных, ушел назад по тропе. Горы близ Города мертвых Хоар Чужой взгляд исчез. Пропал с самого утра, как и не бывало. За эти бесконечные пустые дни проклятый дым над горами переместился назад и оказался далеко внизу, за спиной, и теперь не мозолил глаза. Но чувство опасности никуда не ушло. Вот и Третий беспокойно ерзал в седле, крутил головой и нюхал воздух. И что тут нюхать? Чем пахнут солнце, камни и пыль? – Эндир, что тяжелее: закон гор или власть закона? В тишине вопрос Хродвига прогремел громче горного обвала. Голос Хранителя был неожиданно звонким: прежний голос прежнего Хранителя. Вот только имя, что прозвучало, не могло быть произнесено здесь и сейчас. Хоар обернулся назад. Хродвиг, обложенный подушками, смотрел прямо на Ули. Ултер сидел спиной к спине Хоара, в ногах у старика, так что лица мальчика воин не видел. «Это не твой сын, Хродвиг! Это твой правнук!» – хотел закричать Хоар, но не смог разомкнуть губ. «Неужели теперь, когда все уже почти кончилось, – он обезумел?» – Хоар всмотрелся в лицо учителя, но так и не смог разглядеть глаз в темноте провалов под седыми бровями. – Не знаю… – прошелестел безучастный ответ Ултера. «Как бы безумие учителя не сделало мальчика взрослым слишком скоро». Хродвиг захихикал, и от этого жалкого смеха Хоар вздрогнул. – Вот тебя прозвали Законником, Эндир. Почему? – Не знаю… – послушно ответил Ултер. – За знание законов Империи. Эндир Законник отлично выучил все имперские уроки. Так ведь? – Не знаю… – еле слышный выдох Ули. – А я, Хродвиг – Хранитель законов гор. Получается, тоже Законник, – вновь противное хихиканье. – Вот и скажи мне, Эндир, кто из нас, Законников, важнее для Дорчариан? «Не знаю», – прошептал вместе с ответом мальчика Хоар. Воин хотел встряхнуть, растормошить, ободрить Ули, но старик продолжил. – Эндир! – гневный крик ударил по пустошам вокруг. Третий, испуганно посмотрев на Хранителя, придержал лошадь и отстал. – Не говори мне про эту женщину, Столхед. Хватит! – продолжил старик. – Что стоит любовь дочери вождя? Ничего. Любовь не стоит ничего! Благо даипа, честь рода, сила Дорчариан – вот то, что имеет цену. Запомни, Эндир: ты женишься не на Столхед, этой своенравной гордячке. Ты женишься на землях алайнов. Гимтар сделает то, что я ему велю. Любила брата? Полюбит тебя. От имен, что слышал Хоар, ему стало не по себе. Тайны сыпались из Хродвига, словно орехи из дырявой ветхой корзины, – одна за другой. «А Третий молодец, – подумал Хоар. – Вовремя отстал».